Маяк-отшельник

Святые отшельники, шеньсянь, ведающие нап-
равлениями и способами, а вы особые? фанши?
или как все, с островов пэнлай? или смертные?
отстань, не трепи, нервны мы, не пьяны, идём
устами, мы, звук ми, (произносим), нота, а ты
выбрал квоту? от себя устали и жизни, весь день,
плясали, как три, а тризна, как праздник, получили,
к чему стремились, как стрелы резвились, попали
в небо………………………………………………
Земли обетованные не каждый и увидит, их, пе-
реплавляем киноварный песок в...

О друг ты мой... А ты был прав!
Ты называл глаза морями
И утверждал, что на губах
Слова рождаются не нами.

Ты говорил, что Солнца свет
Не просто греет - согревает...
И то, что здесь нас просто нет -
Не жизнь, а сон мы проживаем.

Живем, как белки в колесе...
Напрасно ждать и верить в чудо,
Отшельниками жить на дне...
Молиться, чтоб не стало хуже.

Заветы в памяти храню
И их я воспеваю в песнях;
Пропавшим без вести молюсь
И прочь я отгоняю тени...

Ничего не скрою, что ведаю.
До рождения света белого
Тьмой кромешною был окутан мир.
Был во тьме лишь Род - прародитель наш.
1.11
Род - родник вселенной, да отец богов.
Был вначале Род заключен в яйце,
Был он семенем непророщенным,
Был он почкою нераскрывшейся.
1.12
Но конец пришел заточению,
Род родил Любовь - Ладу -матушку.
Род разбил темницу силою Любви,
И тогда Любовью мир наполнился.
……………………….
Песни птицы Гамаюн
Клубок первый.


Пролог

Рожденная Огнем из семени...

Судьба глазами росомахи
Крадётся где-то по кустам,
Забыть про всё, уйти в монахи,
Занять молитвами уста.

Ведь стало нечего искать
По миру не зачем гоняться,
В нём днями серыми тоска,
А голубые только снятся.

Так затеряв себя во многом,
Пора отшельником зайти
Туда, где смысл распахнут богом
В огромность Млечного Пути.

Упав под образ на колени,
Про то спросить ещё творца,
Зачем сплетая свет и тени
Свечой во мгле горят сердца?

Пусть укротит метельный дух
В глуши запрятанная...

У берегов, не мной открытых стран,
Суда чужие замерли на рейде,
Не мой приют заснеженный Монблан,
И не мои постмодернизма бредни.

Болото чувств, как и трясину грёз –
На вязкость не проверить на закате…
А Буриданов зверь грызёт овёс,
И что-то круглое Сизиф на гору катит.

Но вечный камень, тоже ведь, не мой, –
Доверено не каждому проклятье,
Слепой художник и певец немой –
Мои вам распростёртые объятья…

В тиши лесов и сумраке пещер,
Двойняшки для отшельника в усладу –
Сын...

Я разрешила себе БЫТЬ -
Такой, чтобы ручьи звенели!!!
Чтоб облакам надо мной плыть
Не помешали ни метели,
Ни ярый ветер перемен,
Ни равнодушные дожди -
Пойду отчаянно в обмен
И поменяю витражи .
Хочу чтобы в окно теперь
Лишь разноцветие вливалось,
Чтобы весенняя капель
Со мной бы каплями смеялась!
Хочу я красок вривнести
И разукрасить серость будней,
Хочу букета лепестки -
Собрать!Подбросить! Пусть так будет!
Я разрешила себе ПЛЫТЬ -
И не стремиться к берегам,
И адрес...

Для редактора,
озабоченного передовицей,
он никто, какой-то Джон Мильтон,
затерявшийся на литературной обочине.

Актриса глицериновую слезу
из-за него не проливала ни разу.

О нем хранит молчание
радио и телевещание.

Нет ни досье, ни файлов секретных.
Нет псевдонимов народу известных.

Никому не интересно
узнать его настоящее имя.

Жив ли он, мертв ли он,
не проверяет никто.

Возможно в чулане
детективы найдут его труп
с разбитым лицом,
с открытыми глазами...

Летучая рыба над волнами парила.
"Каждый день у неё - рыбный", -
Думал с завистью рак-отшельник.

-А как же там, в небе? -
Сокрушался Рак-отшельник. -
Темно, должно быть, и к тому же Нет актиний...

Так важны, что нельзя прожить...
А отшельник - в темной пещере.
На луну заставляют выть
До поры, когда претит веселье.