DMT молекула духа

Но хотя доктор Гонзо избегал шишковидной железы, другие были в восторге от этой маленькой эндокринной железы, расположенной около центра мозга. В частности, психиатр Рик Страссман считает шишковидную железу потенциальным источником мощного психотропного вещества DMT (N,N-диметилтриптамин). Страссман был поражен «ослепляющим светом шишковидного DMT», и в своем бестселлере 2001 года «ДМТ — молекула духа» предположил, что шишковидная железа млекопитающих может быть воротами между жизнью и смертью.

В этой книге описывается первое новое исследование психоделиков в Соединенных Штатах с 1960-х годов. Во время этого революционного исследования, проводившегося в университете Нью-Мексико в 1990-х годах, Страссман вводил DMT внутривенно почти 60 добровольцам, и более половины из них затем описывали встречи с «сущностями», существами, похожими на клоунов, эльфов, ангелов, демонов, инопланетян, роботов, инсектоидов и так далее. По итогам этих опытов Страссман озвучил провокационное утверждение о том, что шишковидная железа в состоянии стресса может вырабатывать в мозгу достаточно DMT, чтобы вызывать экстраординарные трансперсональные переживания. После того, как участники эксперимента сообщили о встречах с инопланетянами и другими нечеловеческими созданиями, Страссман предположил, что провидцы и пророки на протяжении всей истории, возможно, страдали от чрезмерного выделения естественного DMT.

DMT — мощное вещество, которое содержится во многих растениях. При приеме внутрь (например, через инъекцию или курение) DMT может вызвать ощущение внетелесного опыта, значительно изменяя восприятие, настроение и мышление. Те, кто испытал DMT-трип, иногда сравнивают его с околосмертными переживаниями, где присутствуют некие разумные существа, передающие информацию в визуальной форме. DMT является важным ингредиентом популярного напитка индейцев Амазонки под названием «аяуаска». Современная же история DMT начинается с венгерского психиатра Стефана Зары, который начал изучать его психофармакологические свойства в Будапеште в 1956 году и описал его кратковременный, но мощный галлюциногенный эффект. Вскоре другие исследователи показали, что DMT, подобно нейромедиатору серотонину, представляет собой триптамин, который вырабатывается эндогенно самим организмом. Но пока исследователи успешно расшифровывали предназначение серотонина для функций мозга, статус DMT оставался неясным.

Некоторые предполагали, что это мощное психоделическое вещество может вырабатываться человеческим телом (и даже мозгом) в достаточных количествах, чтобы обеспечить естественный психоделический опыт. Гипотеза о том, что мы могли бы создать достаточно нашего собственного эндогенного DMT, чтобы вызывать измененные состояния сознания, не употребляя никакой химии, вызвала энтузиазм, и эти неподтвержденные теории массово распространились в популярной культуре.

С 1950-х до 90-х годов эндогенный DMT считался причиной психопатологий. Изначально психиатры считали это так называемое «психотомиметическое» (т.е. вызывающее расстройства психики) вещество ключом к излечению шизофрении. Однако исследования показали, что уровень DMT у обычных людей и у пациентов с психическими заболеваниями практически не отличается. Хотя клинические исследования с участием здоровых добровольцев могли предоставить жизненно важную информацию, война с наркотиками в Соединенных Штатах сделала такие исследования невозможными.

Запрет на исследования был абсурдом для этноботаника и философа Теренса Маккенны, не в последнюю очередь потому что DMT был обнаружен естественным образом в мозге человека. «Это уловка-22, которую они держат в запасе на случай, если они когда-нибудь придут за нами — держитесь, и вы не сможете остановиться», — так сказал Маккенна своим слушателям в Центре Камден в Лондоне 15 июня 1992 года во время презентации под названием «Алхимическая молодежь на краю света». Маккенна, несомненно, был самым ярым сторонником триптаминов, таких как псилоцибиновые грибы, DMT и его все более популярный аналог 5-MeO-DMT.

Путешествуя по миру в 1980-х и 90-х годах, Теренс Маккенна делился своими научными и не очень теориями о мировой фармакопее. Он считал, что опыт DMT — это то, что принадлежит человеку по «праву рождения», так же, как «наша сексуальность, наш язык, наше мировоззрение, наша любовь к музыке». Импровизации на тему смысла и предназначения эндогенного DMT были одной из популярных тем его выступлений. В 1991 году в своей лекции в Стэнфордском университете он заявил, что невероятные переживания от приёма DMT могли бы применяться не только для терапии, но и для «искупления человеческой души». Эта перспектива вдохновила подпольное сообщество энтузиастов, которые применяли растения, вещества и различные практики для «пробуждения божественного начала».

В 1986 году произошла знаковая встреча Страссмана с Маккенной в Институте Эсален в Биг-Суре в Калифорнии, а спустя два года последовала рабочая сессия в доме Маккенны в Себастополе, Калифорния. «Если бы не моя дружба с Теренсом, я бы вряд ли изучал DMT», — вспоминал Страссман. «И вряд ли моё исследование выглядело именно так, если бы не [эта] незабываемая встреча и мозговой штурм в его библиотеке летом 1988 года».

Вскоре после этой встречи Страссман начал свой трудный, но в конечном итоге успешный гамбит, чтобы получить разрешение Управления по борьбе с наркотиками и Управления по надзору за качеством продуктов и медикаментов на проведение испытаний DMT на добровольцах. Наблюдая за феноменологическими эффектами, о которых сообщили участники испытаний в Нью-Мексико, Страссман задокументировал инопланетные «миры», в которые погрузились его добровольцы. Драматичность и реалистичность этих отчетов заставили Страссмана выступить против восприятия DMT как «кошмарного галлюциногена» (таким это вещество считал легендарный психонавт Уильям Берроуз). При Страссмане DMT теперь стал «молекулой духа».

Шишковидная железа (эпифиз) уже давно является источником загадок и спекуляций. В 300 г. до н.э. греческий врач Герофил назвал шишковидную железу единственным непарным органом мозга. Другой греческий врач и философ Гален считал эпифиз клапаном, который регулирует поток «психической пневмы». В XVII веке Рене Декарт считал, что именно в этой крошечной части мозга располагается душа (разум). Он представлял эпифиз чем-то вроде мыслительного клапана и называл его «вместилищем души».

Только во второй половине ХХ века ученые выяснили, что шишковидная железа — это важный эндокринный орган, который в темноте преобразовывает нейромедиатор серотонин, необходимый для более высоких когнитивных процессов, в гормон мелатонин, который играет решающую роль в активизации циклов сна. Наконец, в конце 1980-х годов нейрохимик Джеймс Каллавей предположил, что мелатонин эпифиза превращается в DMT (наряду с пинолином и 5-MeO-DMT) непосредственно перед фазой быстрого сна. Значит ли это, что эндогенные психоактивные молекулы создают наши сны?

Эти вопросы крайне интриговали Страссмана, побуждая его исследовать тему «психоделической шишковидной железы». Он предположил, что шишковидная железа может выделять большое количество DMT во время чрезвычайно стрессовых эпизодов жизни, особенно в момент рождения и смерти. Он предположил, что расположение железы в центре мозга, в эпиталамусе, позволяет DMT выделяться непосредственно в спинномозговую жидкость и воздействовать на зрительные и слуховые пути. Изучая принципы тибетского буддизма, он задавался вопросом: когда мы умираем (или переживаем околосмертный опыт), может ли жизненная сила выходить из тела через шишковидную железу? Может, именно DMT, подобно реке, переносит душу в лиминальную фазу (или «бардо»), как сказано в «Тибетской книге мёртвых»? Он предположил, что DMT работает как духовная антенна: «проходит ровно сорок девять дней с момента зачатия до появления первых признаков шишковидного тела», и в эмбрион входит душа. Влияние этих теорий ощущалось в популярных эзотерических (спиритуалистических) кругах и в буддийской общине Страссмана в Северной Калифорнии, членом которой он был до конца 1990-х годов.

Рассуждения о психоделической силе шишковидной железы вновь пробудили к ней интерес. Люди отстаивали способность эпифиза пробуждать скрытые способности восприятия, особенно связанные с видением: ясновидение, видение ауры и приём информации из других измерений. Отсылки к духовным практикам, парапсихологам и кинематографистам из книги Страссмана произвели впечатление на тех, кто стремился к нейрохимическим объяснениям экстрасенсорных способностей и экстраординарных состояний сознания.

И это неудивительно, поскольку утверждения их книги Страссмана легко принять за истину. И эти истины в целом согласовывались с современной теософией, особенно с идеями Теософского общества — центра новой духовности, взгляды которого сформировались под влиянием восточных учений. Рассказы добровольцев Страссмана можно было рассматривать как доказательство существования духовных переживаний: мнимое перемещение в «параллельную реальность» напоминает теософские методы «путешествия» в астрале, где адепты покидают свои тела, чтобы получить доступ к «высшему сознанию» и пробудить свою внутреннюю божественность. Контакты с инопланетными «сущностями», передающими визуальную информацию, напоминают идеи передачи мудрости от «тайных мастеров», которые описывала основательница Теософского общества Елена Блаватская. Истории некоторых добровольцев Страссмана даже обладали странным сходством с «разумной космической эволюцией», описанной в magnum opus Блаватской под названием «Тайная доктрина» (1888).

Более того, в учении Блаватской говорится, что очищенная от кальция шишковидная железа — так называемый «глаз Шивы», который атрофировался в ходе эволюции — является неотъемлемой частью эволюции сознания. Эта идея, почерпнутая из индуистской философии, очень понравилась сторонникам Нью Эйдж. Они считали, что, подобно открытому Третьему Глазу, пробужденная шишковидная железа могла позволить испытать внетелесный опыт, гипнагогические образы, околосмертные переживания, астральные путешествия и в конечном счете эволюцию сознания. Теперь, вооруженные знанием о «молекуле духа», они могли применять методы и практики, которые, предположительно, помогут шишковидной железе синтезировать DMT.

Мастер ужасов Говард Лавкрафт в своем творчестве спародировал духовно-эволюционные планы Блаватской и других теософов, и превратил священную железу в орган, который может вновь открыть «трещины в мире». В лавкрафтовской вселенной шишковидная железа больше не была глазом дэва (или божества), пробуждение которого позволит нам эволюционировать. Вместо этого эпифиз стал древним порталом, сквозь который по вине глупых и продажных ученых может проникнуть нечто ужасное. В рассказе «Извне» (1920) шишковидная железа оказалась антенной, которая не только принимает сигналы из других измерений, но и способна призвать монстров из иного мира. (Есть также смехотворная экранизация Стюарта Гордона 1986 года.)

Главный герой «Извне» — замкнутый учёный Кроуфорд Тиллингаст, который обнаружил истинную функцию коварной железы, которую он активирует с помощью электрического прибора. Ранее невидимый мир становится осязаемым, но самое страшное заключается в том, что он существует здесь и сейчас, всегда.

Благодаря таким рассказам «молекула духа» проникла в поп-культуру. К примеру, в одной из теорий теософские практики сочетаются с пост-романтическими идеями; её приверженцы верят, что «энтеогены» (галлюциногены из растений) играют роль проводников и наставников для потерянных людей, дабы помочь им избежать своей трагической судьбы. Одним из тех, кто описал эти взгляды в художественной литературе, стал писатель Грэм Хэнкок, у которого DMT (и другие вещества) стали средством для спасения мира. В мрачном энтео-фэнтези Хэнкока «Узел времён» (2010) независимый физик Джон Баннерман (персонаж, отчасти списанный со Страссмана) отправляется на поиски «святого грааля квантовой физики». Баннерман даёт добровольцам DMT в надежде найти «альтернативное состояние восприятия, нечто вроде шестого чувства, позволяющее проникать в иные измерения реальности».

Ещё одно произведение, вдохновленное мифом о молекуле духа — это фильм ужасов Блэра Эриксона «Секретный эксперимент» (2013). Фильм частично основан на рассказе Лавкрафта «Извне» (и его экранизации), и объединяет в себе отголоски проекта ЦРУ «МК Ультра», в котором DMT (и другие психотропные вещества) испытывали на людях, и популярные теории Страссмана о выработке DMT в человеческой шишковидной железе. По сюжету, из-за ужасных экспериментов по извлечению DMT из эпифиза появились ужасные существа, которые захватывают тела своих жертв. В фильме есть отсылка к «Страху и отвращению в Лас-Вегасе» — один из персонажей, скандальный писатель по имени Томас Блэкбёрн, похож на Хантера Томпсона. Только вместо огромных волосатых сисек на спине, модифицированный DMT приводит к катастрофе вселенских масштабов.

В том же году Страссман и его коллеги сообщили, что DMT был обнаружен в шишковидной железе крыс. Это открытие вызвало значительный резонанс среди тех, кого интересовало исследование психотропных веществ. Но хотя эти данные можно расценивать как подтверждение теории Страссмана, до сих пор не утихают споры о том, может ли человеческий эпифиз производить DMT в количестве, достаточном для психоделического эффекта.

А пока продолжаются поиски надёжных доказательств этой теории, мем о «шишковидном DMT» по-прежнему фигурирует в кино, литературе и культурных мифах.

В своих произведениях авторы используют загадки, связанные с DMT, и его непредсказуемый эффект внетелесного опыта, который служит богатым источником для творческой фантазии. В этих произведениях часто поднимается тема неоднозначности. К примеру, в фильме Дэвида Гелба «Эффект Лазаря» (2015) шишковидный DMT — это основа для сыворотки, которая, как можно догадаться, воскрешает мертвых. И, как вы, наверное, догадываетесь, лучше бы их не воскрешали.

В научно-фантастическом сериале «Sense8» (2015-2017) DMT играет важную роль в первом эпизоде. Здесь «молекула духа» предстаёт в качестве потенциального источника «истины, связи, трансцендентности», и используется для связи между группой Homo sensorium. Это люди, которые достигли высшей формы эволюции человека — они распределены по разным уголкам планеты, но психически и эмоционально связаны друг с другом. Одна из героинь по имени Райли Блю знакомится с драгдилером Никсом, который курит DMT вместе с ней. Во время трипа Блю переносится в мир Уилла, полицейского из Чикаго; но выйдя из межпространственного транса, она обнаруживает, что Никс без сознания, а её приятели (которые тоже курили DMT) ограбили его и украли его деньги и наркотики. В следующих сериях Никс находит Райли и пытает её с целью выведать информацию о деньгах (которые она отдала уличному музыканту). Показывая связь DMT с жадностью, насилием и местью, создатели Sense8 демонстрируют весьма неоднозначное отношение к «молекуле духа». Хорошая она или плохая? Трагическая или трансцендентная? Источник надежды или страха? Похоже, это вопрос мировоззрения, и мы не можем сказать наверняка.

Но Страссмана это не смущает. Он продолжает дразнить наше воображение. Совместно с нейробиологом Эндрю Галлимором в Институте науки и техники Окинавы в Японии он недавно опубликовал фармакологическую модель для введения DMT добровольцам с помощью «контролируемой внутривенной инфузии» — техники, которая может поддерживать стабильную концентрацию вещества в мозге. И если действительно появится так называемая «машина DMT», она сможет растянуть 20-минутный трип на пять часов и воплотить в реальность психоделическое «путешествие Магеллана», как предсказывал Теренс Маккенна. И хотя это исследование «инопланетных миров» предназначено для психотерапии, машина DMT имеет все признаки научно-фантастического тура. А что насчёт шишковидной железы? Последние новости от Страссмана: повышенный уровень DMT, обнаруженный в мозге умирающей крысы — отличный повод для новых дебатов о молекуле духа.