Предисловие.
Стремление к счастью — движущая сила жизни. Что же такое счастье? С одной стороны, иногда мы можем заявить: „Сейчас я полностью счастлив, доволен, удовлетворён, живу в кайф“. С другой стороны, мы понимаем, что это состояние обусловлено внешними факторами и непостоянно. Сегодня, сейчас, мы совершенно рады жизни. Спустя какое-то время это проходит: становится просто нормально, а то и того хуже: мы вдруг чувствуем полную противоположность, абсолютную тоску, апатию, душевную боль.
Такое обусловленное счастье движет человеком в обыденной суетной жизни. Сейчас поставлю себе цели, приложу усилия, добьюсь того и этого, и побуду немного счастливым.
Значительная часть людей так и живёт. Маятник раскачивается из стороны в сторону. Задумывась о том, как сократить промежутки между состояниями счастья, люди учатся достигать этого состояния быстрее, наиболее продвинутые приходят и к таким пониманиям, что сам путь к достижению счастья — это уже награда. Мы живём в таком мире, в котором движущая сила жизни проявляется именно так. Этот мир — мир кайфа и боли, чёрного и белого, любви и ненависти, дуальный мир противоположностей.
В то же время, есть понимание, что должно быть некое счастье, необусловленное какими бы то ни было факторами. Такое счастье, которое не прекращается, не зависит от чего бы то ни было. С точки зрения нашего мира двойственности, мы понимаем, что это — здоровое состояние человека, и напротив, несчастье — проявление болезни. Настоящее счастье действительно существует непреходяще. Но в проялении на жизнь в мире оно выглядит лишь как здоровье в противопоставление болезни души. Ведь именно болезнь нуждается в причинах, здоровье же — естественное состояние живого существа. И сколько человек в мире остаётся здоровым, именно столько он остаётся в состоянии счастья.
Но давайте подумаем, можем ли мы на самом деле утверждать, что действительно существует некое непреходящее, независимое от условий и болезней этого мира счастье? Этот вопрос раскрывается в другом, более глубоком вопросе: есть ли ещё что-то, помимо того мира, что мы имеем? С исключительно научной точки зрения этот вопрос абсолютно лишён всякого смысла, поскольку до сих пор нет и не может быть никаких доказательств того, чего не существует — не существует в этом мире. Наука исследует этот мир и говорит чётко, что есть и что может быть в этом мире, рассматривая его как единственно существующий. Если что-то может быть доказано — это становится неотъемлемой частью этого мира. Мира, где живое существо рождается, живёт и умирает.
Нет никаких оснований считать, что это имеет какой-то смысл: рождение, жизнь, смерть. Это просто происходит. Вопрос „зачем“, вопрос „существует ли другой мир“, вопрос „взаимодействует ли какой-то другой мир с этим миром“, „существует ли какое-то другое счастье кроме того, что мы имеем время от времени“ и многие другие вопросы не могут ставиться в научной картине мира. Научная картина мира рассматривает вопрос „как“ и следующие из него, такие как „как было“, „как будет“, „каким образом“ и т.д. Вопросы вроде „зачем“, „в чём смысл жизни“ и т.д. относятся к вопросам, которые ставит гипертрофированная высшая нервная деятельность человека. Она же и ищет и иногда находит на них ответы.
В то же время, человек, ищущий в этой области может, конечно, взять на вооружение исключительно научный метод подтверждения — результат. Познавая этот мир, мы ставим эксперимент. Эксперимент подтверждает или опровергает ту или иную теорию, а мы смотрим на результат.
—Ты счастлив? (Вопрос в рамках этого мира)
— Да. (Результат.)
— Постоянно? (Вопрос, выходящий за рамки этого мира и классической науки, позволяющий понять, что речь идёт о счастье иного рода.)
— Да. (Результат.)
— Что ты для этого делаешь?
Второй ответ „Да“ встречается крайне редко. Так может ответить лишь человек, нашедший подлинное счастье, а не пребывающий лишь время от времени в его проявлении, судорожно пытаясь сократить промежутки.
— Что ты для этого делаешь?
Да чего люди для этого только не делают! Люди, обнаружившие тоску по подлинному счастью. Наиболее популярными методами являются всевозможные религии. Разумеется, религии можно рассматривать с разных точек зрения: как инструмент управления обществом, например, или инструмент манипулирования людьми, инструмент гармонизации общества и т.д. Нас религии интересуют прежде всего с точки зрения личного инструмента обретения счастья. Существует огромное число разных религий, верований, культов. По большей части, глядя на представителей этих религий, нельзя сказать, что они обрели счастье. Для всех этих людей религия выступает лишь в неком неосознанном аспекте: большинству религия досталась по наследству от родителей, проявляется лишь в некоторых ритуалах время от времени и не рассматривается как инструмент для обретения счастья. Вероятно, эти люди и не ставят перед собой таких целей. В итоге мы имеем то, что религии дают лишь крайне небольшой процент людей, которые, используя религию, достигают высшей цели.
В абсолютном большинстве религий присутствует такой элемент как вера. Классическое определение слова „вера“ — это признание чего-либо истинным „без предварительной фактической или логической проверки, единственно в силу внутреннего, субъективного непреложного убеждения, которое не нуждается для своего обоснования в доказательствах“. На мой взгляд, данное определение дискредитирует любую религию как инструмент к достижению высшей цели. Поэтому мы будем использовать не столь испорченное слово — гипотеза. Предположение. Наука изучает окружающий мир и ставит предположения для окружающего, проводит действия над окружающим, в том числе и человека рассматривая как объект. В стремлении же к подлинному счастью именно мы — жизнь — ставим перед собой гипотезы для достижения подлинного счастья и мы будем действовать сами. Потому я и провожу это различение. Ведь если есть люди (пусть и крохотный процент), добившиеся результата при помощи религии, это значит, что они, последовав за предположением, на деле совершали те или иные физические, ментальные и другие действия (как правило, действия, предписанные этой религией). Таким образом, эти люди ставят эксперимент. На деле мы имеем: ненаучный вопрос, научный метод, научный результат. Гипотеза или, иными словами, вера здесь в корне отличается от тех гипотез, которые могут предполагаться в классической науке. Так получаем некую квази- науку. Наука, которая ставит ненаучные вопросы и не может быть классической наукой.
Ещё раз: вопрос о постоянном счастье, как и вопрос о существовании, скажем, бога, нет и не может быть научным, так как это суть вопросы о несуществующем в рамках нашего мира. (Давайте будем объективны — в научной картине нашего дуального мира бога нет, как нет вопроса о его существовании, нет вопроса о подлинном счастье и многих других вопросов. Наука не решает эти вопросы.). В нашем мире существует счастье как временное отсутствие несчастья, кратковременное насыщение, удовлетворённость, краткая эйфория. Любая гипотеза о вечном счастье в рамках классической науки будет сводиться к сокращению промежутков между такими счастьями и не будет иметь ничего общего со счастьем, о котором мы говорим. В конечном итоге классическая наука не поимеет ничего лучшего, кроме совета подключить организм к капельнице с героином и системе жизнеобеспечения до конца его дней. И в то же время, конец дней обозначит, что счастье было конечным и неподлинным. Я настоятельно рекомендую к прочтению такую замечательную книгу как „Формула Бессмертия“, рассматривавшую досконально вопрос о возможности физического бессмертия и приводящую к неутешительным выводам в этом вопросе.
Итак, мы будем рассматривать религию как инструмент для обретения подлинного счастья. В сущности, религии схожи между собой во многом. Можно рассматривать их все в некой совокупности общего, можно рассмотреть одну религию, что представляется мне
более предпочтительным. В наше время есть религия, обладающая неоднозначной репутацией, притягательная и отталкивающая в своём нынешнем проявлении в той или иной сфере и области жизни. Религия, мнение о которой формировалось у обывателя на протяжении последних нескольких десятилетий помойными средствами массовой информации, преследующими политические цели, в исключительно негативном свете. Нас же не интересует политический аспект. Нас интересует подлинное счастье, и это будет религия „истинного единобожия“, Ислам.
1.
Уверовавшие той или иной религии часто говорят: „Вера — это дар свыше“, в том числе подразумевая, что сам человек уверовать не может. Есть так же такое понятие как „подвиг Веры“. Что значит „подвиг Веры“ и почему мысль о том, что человек не может уверовать без вмешательства извне вообще возникает? Почему допускается говорить о том, что уверовавший совершает некий подвиг?
Прежде всего, дело в масшабах, качестве и значимости. Если в науке мы принимаем какую-либо гипотезу, то исследуем внешний мир, и оправдается ли наша гипотеза или нет, нам, в сущности, дела нет, ведь жизнь идёт своим чередом вне зависимости от результата. Разумеется, эксперимент будет иметь и масштаб (от разведения костра до покорения иных звёздных систем и т.д.) и качество (сугубо прикладное для решения конкретных жизненных задач и улучшения уровня жизни) и значимость (последствия). Но в сфере, в которой мы ищем подлинное счастье, результат научного эксперимента не будет иметь никакого значения. Да, мы по итогам работы получим свою долю эндорфинов, своё мирское кратковременное счастье, но не приблизимся к счастью подлинному.
Другими словами: есть мир, в котором мы живём, и, занимаясь наукой, учимся лучше с ним взаимодействовать, учимся менять что-то в нём, и есть мы, сама жизнь, субъект, — и если мы работаем над собой, то и масштаб и качество и значимость эксперимента приобретают совершенно другие черты.
Ведь это абсолютно всё, что мы имеем — масштаб колоссален. Ведь мы решаем не вопрос того, как нам развести огонь — решение этого вопроса имеет влияние на всю нашу жизнь и всё наше существо целиком. Что уж говорить о последствиях!
Именно поэтому уверовать, действительно принять какую-либо веру как рабочую гипотезу для своей жизни так сложно. Именно поэтому вера имеет такой ореол: „дар свыше“, „подвиг Веры“ и т.д.
Может ли человек „попробовать“ одну гипотезу, потом другую, третью и так до бесконечности, как мы это делаем в науке? Нет, по трём причинам: во-первых, классическая наука не имеет конечной цели — исследовав, как развести огонь, мы захотим использовать его в двигателе, а исследовав всевозможное двигателестроение мы захотим покорять космическое пространство, что в свою очередь повлечёт за собой научное решение следующих и следующих вопросов. Мы же стремимся к достижению конечной цели. Это даже не цель и не обретение чего-то в классическом понимании нашего мира. Это решение вопроса совершенно другого уровня.
Во-вторых, как сказано в Священном Коране, святом писании Ислама, «kullu nafsin dzaiqotul mauti», с арабского языка это можно перевести так: „Каждая душа испробует вкус смерти“ (21я сура, 35й аят).
Таким образом, нам чрезвычайно важно найти решение ещё при жизни. Если мы можем спокойно умереть, так и не поняв суть, например, тёмной материи (один из актуальных вопросов современной науки), положившись на следующие поколения учёных, то умереть, не решив главный вопрос своего существования, крайне не хочется.
И в-третьих, сама по себе гипотеза, призванная решать вопросы нашего существования, подразумевает, что эксперимент может и должен быть полностью завершён только лишь в том случае, если мы принимаем все постулаты и проводим их через всю жизнь вплоть до последнего вздоха. Что вся наша жизнь кладётся на эксперимент. Во 2й суре, 152м аяте Священного Корана сказано (перевод смыслов):
«Помните обо Мне [говорит Господь миров], и Я буду помнить о вас.» Нельзя практиковать памятование сейчас и прекратить эксперимент потом: а иначе каких результатов можно ждать, если условия нарушены? От человека, сегодня пробующего одну веру, завтра другую, послезавтра отрицающего всякую возможность и саму высшую цель можно ожидать достижения лишь кратковременного счастья. Сегодня он на подъёме, изучая что- то новое, только лишь начав религиозную практику. А через неделю он, не выдержав эксперимента, со слезами дистанцируется ото всех попыток, заливая экзистенциальную пустоту алкоголем.
Принимая во внимание вышесказанное, становится понятно, почему столь сильно осуждается отказ от веры, либо её смена, либо нововведения в вере в Исламе.
Ранее я писал, что слово „вера“ дискредитировано тем, что в определении отрицается всякая необходимость доказательств. Это так, но поскольку нам важно реабилитировать это слово для удобства дальнейшего понимания, необходимо внести следующее уточнение: вера — это то, что следует принять без требования предварительных доказательств по причине того, что доказательствами может быть только следование предписаниям веры на протяжении всего жизненного эксперимента, ежедневная практика на протяжении десятилетий жизни.
Что ж, вполне тянет на то, чтобы говорить о неких „подвигах“, не правда ли?
Ислам, как и любая другая религия, заявляет о своей истинности, и разве может быть как-то по-другому? Есть множество людей говорящих: «Ну, я думаю, все религии в чём-то истинны и верны, а в чём-то я не согласен». Эти люди, на мой взгляд, не выполняют всех условий эксперимента и используют религию, философствования и прочие рассуждения „о жизни“ как прикладную затычку в те моменты, когда маятник их жизни качнулся от состояния счастья в сторону несчастья. Они не ищут и даже не надеются обрести подлинное счастье. Они, не раздумывая, отбросят всё, что им не понравится в конкретной религии. Такие люди, как правило, составляют основную массу „верующих“, тогда как уместнее было бы разделить верующих на две категории. Первая: приспособленцы, формально принявшие некоторые аспекты религии в силу жизненных обстоятельств — кто-то потому, что лишь унаследовал религию от родителей, кто-то потому, что не рассматривает свою религию как инструмент достижения высшей цели, но лишь как некий культурный или развлекательный фактор. Например, такие люди будут называть себя в Исламе мусульманами, но при этом совершать вещи, противоречащие предписаниями их веры, находя при случае нужные оправдания: „ну да, я верующий, но грешен, а кто без греха?“, „плоть слаба“; вплоть до совсем смешных или возмутительных: „ну, ночью Аллах не видит“ и т.д. Эти люди имеют полное право называть себя мусульманами и на русском языке верующими. Всё же некоторым, удобным и посильным постулатам они следуют и порой стараются следовать остальным. И всегда есть возможность того, что эти люди перейдут в другую категорию — категорию людей, полноценно осознающих место и роль религии в их жизни. Эта, вторая категория людей, так же называется „верующие“. Однако, в русском языке нет слова, конкретно характеризующего и выделяющего их.
Но такое слово, как и подобное разделение есть в Исламе! Вообще говоря, слово „мусульманин“ не совсем верно. Это светское слово характеризует в общем последователей Ислама. Арабское слово „муслим“ для нас более интересно. „Муслим“ — это человек первой категории, принявший основные постулаты Ислама, дословно „покорный богу“. В то же время, есть другая категория верующих. При переводе на русский язык мы бы использовали некоторые словосочетания, пытаясь передать смысл, такие, как „истинно верующий“, например. По-арабски таких людей называют „Мумин“. Но наиболее красочно о таких людях говорится в самом Священном Коране, 49я сура 14й аят (перевод смыслов): „Сказали бедуины: «Мы уверовали». Ответь: «Вы ещё не уверовали, а лишь стали покорны (стали муслимами, покорными Богу в отдельных ритуальных действиях, поступках или словах). Когда же вера войдёт в ваши сердца, [тогда вы сможете назвать себя истинно верующими (муминами)].“
Когда вера войдёт в ваши сердца... Уверовать во что-то не равнозначно тому, чтобы принять гипотезу в научном эксперименте. В таком важном вопросе (ведь человек работает над самим собой) часто есть место колебаниям, неполному принятию. Какие
могут быть колебания с гипотезой в научном эксперименте? Ну, не верна, так не верна, попробуем следующую, не найдём верную за жизнь — потомки найдут. В нашем же вопросе нет никаких потомков и вопрос чрезвычайно важен. Именно поэтому о вере говорится такими поэтическими словами: когда вера войдёт в ваши сердца. Когда вы действительно полноценно решитесь на это.
Итак, мы плавно подошли к тому, в чём же именно заключается исламская гипотеза. Гипотеза эта столь же масштабна в ответах и предписаниях, сколь и обширен сам вопрос о достижении подлинного счастья и обретении подлинного смысла жизни.
2.
На первый взгляд, входной билет достаточно прост. Формально человек может стать мусульманином, произнеся свидетельство веры. Означает ли это, что человек действительно решился провернуть со своей жизнью такой эксперимент, т.е. стал ли он сразу при этом мумином? Не обязательно. Человек может на следующий день забыть об этом, не выполнить ни разу и ни одного религиозного предписания, не начать абсолютно никакой работы над собой в этом направлении. Более того, я уверен, найдётся и такой „мусульманин“ (как правило, из унаследовавших религию, но оторвавшийся от передачи в семейных узах), который и свидетельства-то этого не произносил и, возможно, не слышал о нём. Как бы там ни было, всякий мумин произносил свидетельство веры, но не всякий, кто произносил свидетельство веры — мумин.
Шахада — так называется свидетельство веры по-арабски. Кстати, сделаем небольшое отступление и коснёмся вопроса, почему именно арабский язык должен быть принят в Исламе и почему задачей каждого мумина является его изучение.
Мы не будем говорить об истории Ислама с какой бы то ни было точки зрения, кроме той, с которой Ислам позиционируют сами мусульмане, поскольку нас религия интересует как инструмент достижения глобальной цели, а не как некая политическая забава, в пользу которой можно было бы касаться других точек зрения, не имеющих никакого отношения к концепции веры. Итак, на веру принимается, что Священный Коран, в отличие от других священных писаний был ниспослан от самого Господа Бога, является Его прямой речью „на чистом арабском языке“ и „защищён Им от искажений“. Для верующего сказанного достаточно, но следует чуть углубиться в этот вопрос.
В отличие от Ислама, священные писания других религий как правило не являются прямым словом бога и позиционируются как „боговдохновенные“ — то есть тексты, написанные людьми и, что более важно, подвергающиеся переводам на другие языки. Не говоря о том, что во многих священных писаниях существует подозрения на редактирование людьми же. Безусловно очевидно: при переводе может теряться смысл, часть смысла, перевод может быть неверен, намерянно искажён и т.д. Священный Коран — это только книга на арабском языке, в том виде, в котором она была ниспослана. Перевод Корана не считается Кораном. Подобный же принцип пролегает и в молитвенной практике и в терминологии. Совершающий практику молитвы на арабском языке не потому совершает её исключительно на арабском, что якобы Господь говорит на этом языке. Напротив, Всевышнему известен всякий язык, и верующий может обратиться к нему и на родном и на любом другом языке. Но имея завершённую и защищённую от искажений религию, молящийся на арабском в полной мере следует предписанному. Молитвенные формулы можно заучить и на звучание, но мумин стремится к изучению арабского языка и, вне всякого сомнения, понимает смысл того, что говорит. Это говорит и о его настоящем намерении провести эксперимент так, как подобает, а не слегка коснуться религии как некоего лишь культурного аспекта.
Вернёмся к свидетельству веры. Звучит она так: „Ашхаду алля иляхэ илля ллах, ва ашхаду анна мухаммадар-расулюл-лах“. Смысл: „Я свидетельствую что нет никого и ничего достойного поклонения кроме одного единого Бога и что Мухаммад — его посланник“. Кратко, ёмко и просто, на первый взгляд. Два положения, утверждения. Следствий же из этого утверждения — огромное множество. Рассмотрим некоторые из них.
Прежде всего само по себе свидетельствование. В нашем случае это — безусловное принятие на веру без предварительных доказательств и утверждение последующих двух постулатов. Почему, помимо самой процедуры принятия Ислама, практикующий верующий произносит шахаду во время каждой из предписанных молитв — минимум пять раз в день? Прежде всего, ежедневная практика укрепляет его веру, поскольку сама его жизнь во следовании религии становится тем, что послужит доказательством в глобальном эксперименте. Во-вторых, таким образом человек, склонный в мирской суете мысленно убегать от практики, вспоминает главный постулат своей веры, аккумулирующий в себе всю концепцию.
Нет ничего и никого, достойного поклонения, кроме бога. Обыватель с поверхностным взглядом скажет: „Ну нет и нет, бог один, что дальше?“. На самом деле, это крайне важный и глубокий постулат. Что есть поклонение? Поклонение — это направленное действие или бездействие. Жизнь и всё живое — это непрерывная деятельность. Поклонение — есть вектор этой деятельности, устремление, ориентир. Поклонение тесно перекликается с понятием рабства. Оба слова не вполне точно отражают то, что действительно имеется в виду в религиозной жизни. Так, поклонение в умах обывателя представляется расшибанием лба об пол перед чем-то/кем-то, а рабство ассоциируется с классическими рабами рабовладельцев былых эпох.
Нет. Словосочетание раб божий так же не просто, как и поклонение. Однако, это слово используется не без оснований, поскольку имеет необходимую коннотацию для передачи смысла. Раб — тот, кто бесприкословно исполняет волю хозяина. В религиозном понимании, человек, постоянно действуя, не может не исполнять чью-то волю. Если ты являешься заложником деятельности (а вся жизнь является), ты не можешь не направлять эту деятельность. Безусловно, человек, будучи в этом мире животным млекопитающим, отряда приматы, ежесекундно обусловлен в направлении своей деятельности. Увидел один стимул — захотел, сделал. Увидел рекламу пива — пошёл, купил, выпил. Захотел есть — пошёл зарабатывать на пропитание и покупать еду. И так далее, примеров масса, достаточно посмотреть вокруг.
Так, человек является рабом и заложником этого мира, своих желаний, страстей, потребностей, исполняя которые, он колеблется от состояния кратковременного счастья к состоянию несчастья. Причем именно эта полярность и создают саму эту деятельность, ведь если бы все были счастливы в мирском понимании постоянно — никто бы ничего делать не стал. При этом о достижении высшего, подлинного, необусловленного счастья и речь бы не шла.
Откуда у человека вообще взялось, что такое подлинное счастье существует, если всё указывает на то, что в этом мире возможно только кратковременное счастье?
Ислам предполагает, что человек — существо не только лишь этого мира, но и сущность, знающая о существовании миров других.
Предполагая существование другого мира, человек, во-первых, предполагает саму возможность существования подлинного счастья, во-вторых, допуская существование Господа всех миров, единственно достойного поклонения, переориентирует свои устремления. Предполагая Бога всеблагим, знающим (что приведёт человека к подлинному счастью, причём в обоих мирах), человек следует божественным предписаниям.
Приведём простейший приземлённый пример: человек, который не употребляет алкоголь, полагаясь на запрет Всевышнего, является рабом Всевышнего, а не умелого маркетолога, не своего животного желания и не своей наркоманской зависимости.
При этом следует обратить внимание на следующий важный аспект. Человек, не следующий религии всегда будет пытаться рационализировать то, что он делает. Например: „ну, я не пью алкоголь, потому что это вредно для здоровья“, другой, такой же рационализирующий, ему ответит „ну, а я употребляю совсем чуть-чуть, МОИ врачи говорят, нормально по-чуть-чуть“, а третий вовсе скажет „мне на всё плевать, пил и буду, сколько хочу“. И если с наркотиками вроде алкоголя или табака вред любого количества очевиден, то существует масса вопросов, рационализировать которые в настоящий момент довольно проблематично, хотя научные исследования и ведутся. Верующему же не
нужны иные доводы, кроме инструкции его Господа. В этом вся концепция покорности Богу. Запрета, упомянутого в Священном писании достаточно.
Само следование предписаниям Бога является „доказательством в движении“, ходом эксперимента, призванного подтвердить то, во что человек уверовал.
Есть замечательная фраза одного религиозного деятеля: „Обладать чистым сознанием — значит действовать в соответствии с наставлением Господа“. Это — поклонение свободного человека.
Таким образом раскрывается первая часть шахады. Разумеется, это лишь один из аспектов, которые можно почерпнуть в этой части: следуй предписаниям Господа, совершай предписанное и сторонись запрещённого.
Есть и другие. Как необходимый минимум — это прежде всего и утверждение существования Господа. Верующий живёт так, как если бы Бог действительно существует, признаёт и полагается на Его существование. Бог, достойный поклонения, это центральная фигура всего эксперимента длинною в жизнь верующего. Ни Бог, ни вся концепция целиком не требуется человеку, смирившемуся и принявшему жизнь, лишённую всякого смысла. То есть человеку, преодолевшему страх смерти, главный страх — неизвестного. Такой человек согласился, что нет иного мира, кроме этого, нет иного существования жизни, кроме биологической формы, что его сознание якобы продукт мозговой деятельности, а не нечто, что может существовать отдельно от его животного тела.
И в то же время — Ислам ни в коем случае не призывает к тому, чтобы человек исключительно слепо следовал предписаниям Господа. Да, действительно, верующий безоговорочно принимает и следует слову Бога. Речь идёт лишь о том, что далеко не всякое предписание можно прямо сейчас полностью понять и рационализировать. Напротив, весь Священный Коран полон призывов к разуму, а первый аят, ниспосланный Господом миров начинается со слова (перевод смысла): „Читай!“ И эту тенденцию можно проследить по бурному подъёму науки во времена Халифата. В то время как другие религиозные деятели жгли на кострах людей, занимающихся наукой, на территории государств, исповедующих Ислам, развивались и Алгебра и Медицина и Астрономия и многие, многие другие науки.
Другими словами, проверяй, рационализируй, проводи опыты, развивай науку, но будь уверен и предубеждён — предписания Господа верны.
В частности, например, Пророку Мухаммаду (с.а.с.) принадлежат следующие слова: „Кто приобщает себя к новым познаниям (идёт по жизненному пути, стремясь
к приобретению знаний), для того Господь облегчает путь в райскую обитель. Воистину, ангелы расстилают свои крылья, показывая довольство им, уважение. За учёного человека молится всё живое на небесах и земле, даже рыбы в море! Преимущество набожного учёного перед просто набожным человеком подобно преимуществу Луны пред остальными звездами [в безоблачную ночь]. Воистину, учёные — наследники пророков. Последние не оставляли после себя золота или серебра, они завещали знания! И кто сможет приобщить себя к ним, тот станет обладателем огромного богатства!“
Процитированный выше перевод смысла сказанного Заключительным Божьим Посланником (с.а.с.) называется по-арабски Хадис. Хадис в данном случае — это часть Ислама как религии, устное изречение Пророка (с.а.с.), имеющее ту или иную степень достоверности: от явной выдумки других людей, не относящейся к Исламу, до Высокой степени — абсолютной достоверности. Установлением достоверности занимается отдельная богословская наука.
Таким образом, мы подошли ко второй части свидетельства: „Свидетельствую, что Мухаммад — его посланник“.
В этой части шахады кроется остальная часть всей концепции. Признавая Мухаммада (с.а.с.) Заключительным Божьм Посланником в цепи пророчеств авраамических религий, верующий принимает безусловно на веру, что, во-первых, Священный Коран, заключительное писание, истинно передано через Пророка (с.а.с.) и является словом Господа миров, во-вторых, наследие жизненного примера Пророка (с.а.с.) — сунна —признаётся как часть религии, как предписания и наставления, в полной мере раскрывающие религию Ислам.
Таким образом, главные для мусульманина писания — это (наиглавнейшее писание) Священный Коран и, как в полной мере поясняющие и раскрывающие религию — сборники хадисов.
Формула свидетельства единобожия, шахада — лишь первый алмаз веры, который встречает новообратившийся мусульманин. В нём сокрыта вся концепция и отражена вся религия. Эта бездонная формулировка словно сингулярность содержит в себе всё необходимое для полноценного пути верующего к подлинному счастью во всех мирах. Первое раскрытие шахады даёт шесть столпов веры.
Мы подробно разберём каждый из них, но прежде такого более подробного погружения в „правила игры“ и основы всей религиозной концепции рассмотрим непосредственно ответы, которое даёт священное писание на вопросы, беспокоящие нас наиболее всего. Вопросы смысла существования и жизни.
3.
Именно эти вопросы и являются движущей силой становления мумина, истинно верующего человека. Вопрос смысла жизни и вопрос обретения подлинного счастья. Не ставит вопрос о смысле жизни лишь тот, кто уверен в отсутствии самой возможности подлинного счастья. Неосознанно принять жизнь как есть без всякого смысла гипертрофированная высшая нервная деятельность человека не в состоянии. Не только атеистическое мировоззрение, замкнутое на этом мире, но и некоторые религии этот вопрос игнорируют, как не имеющий смысла, значимости и не ведущий к достижению подлинного счастья. И если одни отрицают подлинное счастье и не рассматривают его, то другие, признавая такую возможность, не считают разрешение вопроса о смысле жизни значимом на этом пути.
Так или иначе, в Исламе смысл жизни раскрывается следующим образом. Прежде всего, одной из широчайших граней смысла жизни выступает как раз достижение подлинного счастья человека во всех мирах. В 51ой суре 56ом аяте Господь миров говорит (Смысл): „Джинны и люди сотворены лишь для того, чтобы поклоняться Мне“. При этом, принимая во внимание то, что согласно Исламу Бог ни в ком и ни в чём не нуждается, напротив, люди нуждаются в Нём, можно заключить, что таким образом мы получаем один из основных инструментов достижения подлинного счастья. То, о чём говорилось выше — необходимо переориентировать поклонение, жизненный вектор. Разумеется, этот аят, как кадый аят Священного писания бездонен для раскрытия и я привожу лишь одну грань понимания. Вероятно, лишь мумин, достигший подлинного счастья во всех мирах способен в полной мере постигнуть весь смысл этой коранической строчки.
В то же время, необходимо уделить особое внимание тому, что же говорится в Священном писании о жизни, как таковой. В 29ой суре 64ом аяте сказано (смысл): „Мирская жизнь не что иное, как забава и игра. А вот вечная [райская] обитель — это, воистину, жизнь. Если б только люди знали!“ и в тоже время, 23я сура, 115й аят (смысл): „Вы думали, что Мы сотворили вас просто так, без особого смысла, в качестве некоей временной игры, забавы и что вы к Нам уже не вернётесь [а станете после смерти пылью, земляным прахом навечно]?!“ и 21я сура 16й аят (смылс): „Мы [Говорит Господь миров, местоимением „мы“ подчёркивая Своё величие] не в игры играли, создавая небо, Землю и всё то, что между ними!“.
Интересное противопоставление. С одной стороны — игра, с другой стороны, неимоверно значимая, не для забавы. Не стоит удивляться столь простой дуальности. Священный Коран — писание, подходящее для всех уровней интеллектуального развития человека. Люди, обладающие простым и примитивным мышлением могут его не заметить вовсе, люди, работающие над собой, уже наверняка озадачатся этим вопросом. Люди развитые и неостанавливающиеся в развитии не только понимают глубину и смысл этого противопоставления, но и осознают, что на деле в заключительном Священном писании скрыты отнюдь не две плоскости миропонимания, а бесчётное множество, и такая обширная многогранная трактовка жизни не только не ставит их в тупик, но и доставляет подлинное наслаждение. Именно поэтому существует мнение, что Коран — это книга,
которой невозможно насытиться, чтение которой может с лёгкостью сопровождать человека на протяжении всей его жизни!
Человек, не знакомый с Кораном и религиозной жизнью, может сказать что-то вроде: „да читал я этот ваш Коран, зелёная такая книжка, тоска редкостная и бредятина“, или того хуже, человек начнёт утверждать, что нашёл в нём какие-то подтверждения политическим бредням, проецируемым помойными ангажированными средствами массовой информации. Дело здесь в следующем: как уже говорилось, перевод Корана не является Кораном, и человек, говорящий такое, скорее всего читал один из низкокачественных переводов, поскольку на рускоязычном пространстве за редким исключением нет достойного перевода смыслов Священного писания. Кроме того, следует отметить следующий момент: существует как минимум два типа сознания — так называемое „сознание Пчелы“ и сознание „мухи“. Человек, обладающий сознанием Пчелы, которая всюду ищет мёд, даже в самом грубом дословном и далёком от точности перевода экземпляре перевода смыслов, найдёт и отыщет сокровенное и значимое. Вне всякого сомнения, мумин должен изучать арабский язык и стремиться к чтению и пониманию оригинала, включая также и толкования, и сборники хадисов на арабском языке. На начальном же ознакомительном этапе рекомендуется искать богословский перевод, лишённый недостатков имеющихся русскоязычных изданий.
Вернёмся к нашему противопоставлению. С одной стороны говорится, жизнь — игра, забава, с другой стороны — особая важность и ценность. 5я сура, 32й аят, (часть смыслов): „кто убьет душу [...] тот [по степени заблуждения] подобен убийце всего человечества.“ Жизнь — высокой важности и значимости игра для тех, кто думает. В Священном Коране не раз идёт призыв людей к тому, чтобы они начали думать, включать голову, а не отдавались стихии животных страстей и эмоций, проваливая один жизненный урок за другим. Здесь следует упомянуть известный хадис: „Удивительно положение верующего (мумина). Поистине, любая ситуация для него — благо. И это касается только и только мумина. Если постигает его радость, то он выражает „шукр“ (благодарность Всевышнему). И это — благо для него. Если же его коснется беда, то он проявляет
„сабр“ (терпение), зная, что всё — по воле Творца. И это — также благо для него“. Включая разум и понимая всю игру жизни, игру необычайной важности, человек непременно приближается к состоянию подлинного счастья. Вспомните компьютерную игру или игру на музыкальном инструменте, когда вы имели должное мастерство. Успех в таких банальных играх имеет тот, кто в известной мере владеет персонажем и контролирует движения, отвечающие за игру. И тот, кто идёт на поводу своей животной сущности, отключая всякий разум, лишь злится, и ничего у него не выходит.
Один религиозный человек сказал: „Кто довольствуется тем, что приходит само собой, кто никому не завидует, не обращает внимания на проявление двойственности этого мира и одинаково встречает успех и неудачу, тот, совершая действия, никогда не попадёт в рабство их последствий.“
С другой стороны, жизнь — игра в самом плохом, примитивном и разрушающем смысле для тех, кто не думает. Если человек относится к жизни поверхностно, легкомысленно, не включает голову, для него жизнь, которую он неосознанно пускает под откос — трагикомедия, которую он ломает, итог его жизни невероятно далёк от подлинного счастья.
Полноценное понятие того, что такое жизнь, преображает существование человека. Всякая ситуация для человека, принявшего жизнь, как значимую игру, воспринимается им как подарок, увлекательная миссия, обёрнутая в упаковку кажущихся проблем. В Коране не раз говорится „Мы будем испытывать вас“, что раскрывает суть жизни как некой школы. Школа и игра. При здравом подходе такое понимание даёт верующему неоспоримые преимущества. Неговоря уже о том, что мумин имеет все необходимые инструкции, как играть наилучшим образом, получать наивысшие результаты и обрести в конечном итоге подлинное счастье.
Не ограничивается упомянутым полномасштабное развёртывание всей полноты осмысленности жизни в религии Ислам. Эксперимент длиною в жизнь этап за этапом раскрывает для верующего новые и новые грани. 8я сура 24й аят (часть смыслов): „Пророк зовёт вас к тому, что вдохнёт в вас жизнь“. Казалось бы, зачем вдыхать жизнь в уже
„живого“ человека? Но достаточно ли жить биологической жизнью для того, чтобы в полной мере жить как разумное существо? Полнота настоящей, истинной жизни раскрывается в наилучшем понимании, что же это такое — жизнь, — и с точки зрения Ислама Мухаммад (с.а.с.) даёт чёткие инструкции от Господа миров для наилучшего осознания смысла жизни.
4.
Итак, шесть столпов веры — подробнее о том, во что предполагается уверовать. Первый столп — вера в Единого и Единственного Творца. Не допускается возводить что- то на уровень одного единственного творца, приписывать ему что-то, что ему не присуще. Многие другие религии рассматривают других „сотоварищей“, как метод, через который можно прийти к Богу, как составляющих ему компанию. Ислам строго этого не допускает. Только прямой непосредственный контакт только с самим Богом.
Его единственность — краеугольный камень всей религии Ислам. Настолько важный, что считается, что даже если человек не веровал всю жизнь, но, умирая произнесёт „ля илляха илля лах“, что можно понять как „нет достойного поклонения, кроме одного единого Бога“, то через какое-то время, рано или поздно, попадёт в Рай. Казалось бы, интересная лазейка, но не так всё просто. Смерть — великое, очень мощное переживание в жизни человека, которое может запросто и в миг вымести любую молитвенную формулу. Разумеется, человеку, практикующему всю жизнь представляется легче сохранить концентрацию и хоть сколько-нибудь ясный ум в этот момент. Кроме того, конечное попадание в Рай ещё не говорит о том, что человек будет после смерти освобождён от тернистого пути к нему.
Познание сущности Творца, его места в жизни человека, его аспекты и характеристики составляют уже следующий этап развёртывания концепции веры.
Второй столп — вера в ангелов. Следует отметить одно важное уточнение: дьявол не считается неким из падших ангелов и принадлежит к миру джинов. Принимая во внимание отсутсвие свободы воли у ангелов, такое положение дел становится понятным.
Третий столп — вера во все священные писания, и прежде всего, в заключительное — Священный Коран. Главным образом, разумеется, речь идёт о признании Торы, Библии и Евангелие. Однако, следует учитывать, что главным из писаний считается Коран и все остальные священные писания, когда-то, как считается, не искажённые, но с течением времени утратившие подлинность, могут восприниматься только через призму, „фильтр“ Священного Корана, которого в итоге должно быть достаточно.
Четвёртый столп — вера во всех пророков. Главное внимание уделяется известным пророкам авраамических религий — Авраам, Моисей, Ной, Иисус, Мухаммад и многие другие, каждый из которых не признаётся кроме как пророком, не имеющим никакого отношения к таким концепциям, как „сын Бога“, „воплощённый Бог“, „личность бога“ и т.д. Ислам именно потому считается восстановленной религией единобожия, что искоренению и отрицанию подобных заблуждений и их средству уделено особое внимание и значимость. Одна из сур Священного Корана по значимости признаётся равноценной трети всего писания и звучит так (перед смыслов): „Скажи: «Он, Бог, — Один. Господь — Вечен. Не родил и не был рожден. И никто не может равняться с Ним [быть похожим
на Него; нет ничего подобного Ему]».“ Однако, так же утверждается, что помимо широкоизвестных авраамических пророков всего было ниспослано не менее 124 000 пророков за всю земную историю.
Пятый столп — вера в Судный день.
Шестой, заключительный столп — вера в предопределение. То, что Всевышнему изначально известно всё. Парадокс сочетания предопределения со свободной волей разрешается следующим образом: да, Господу действительно известно всё, но человек волен делать выбор, прибегая „от одного, предопределённого Господом, к другому, предопределённому Им же“. Вера в предопределение даёт мусульманину чувсвтво спокойствия и смирения, не исключая при этом возможности предпринимать что-либо для наилучшего исхода.
5.
Одна из основных задач мусульманина в земной жизни — доведение собственного нрава до совершенства. Отстранение от запретного и выполнение предписанного. Очищение личности в стремлении ко нравственному идеалу и обретение подлинного счастья в исполнении воли Господа — вот что движет мумином. Мумин — это в значимой степени перфекционист, ведущий свою жизнь строго „по инструкции производителя“.
Две важные практики стабилизируют верующего на прямом пути, не давая отчаиваться и позволяя успешно справляться с любой жизненной задачей — благодарность Всевышнему и терпение в решении жизненных проблем. Встреча верующим любой трудности подобна встрече ненасытным и прилежным учеником новой задачи — благодарный приём, согласие, радость и терпение в выполнении. Чрезвычайно важно сохранять и постоянство в благом. Опять же, терпение — то необходимое качество, которое следует развивать для этого. Даже если трудность правильно встречена, энтузиазм вскоре может быть утерян, а после выполнения ряда задач может прийти мысль «с меня хватит задач». И только развитое терпение позволяет оставаться во чтобы то ни стало на верном длинном пути к наивысшей цели.
Очень много сил в жизни человека тратится на сопротивление чему-то. Порой сложно заставить себя сделать что-то. Благодарность — есть практика принятия и согласия, избавляющая от мук сопротивления. Как говорится, покорного (желающего) судьба ведёт, нежелающего — тащит. В 70й суре 5ом аяте сказано (перевод смыслов): „Прояви же красивое (прекрасное) терпение“. Над этим стоит задуматься: „красивое терпение“ ведь не то же самое, что терпение скрепя зубы „эх, ради Аллаха!“. Это полноценная осознанность и принятие.
Практика благодарности так же способствует осознанному принятию жизни такой, какая она есть. В Священном Коране 14й суре 7ом аяте Господь миров говорит (часть смыслов): „Если будете благодарны, то — нет сомнений — дам Я вам ещё больше“. Благодарность позволяет осознать, сколько всего ты имеешь, даже если имеешь мало. Часто человек не ценит того, что имеет, пока не потеряет этого. И также речь идёт о принятии с благодарностью не только того, что человеку безусловно нравится, но и того, что представляет для него трудность.
Неблагодарность же весьма опасна в жизни. Вместо того, чтобы хладнокровно достигать поставленных целей, человек сломя голову бежит от того, чем недоволен и неблагодарен, и, как правило, в порыве чувств совершает множество ошибок из-за которых теряет даже то малое, что имеет. Продолжение аята (перевод смыслов): „Но если вы будете неблагодарны, знайте — Моё наказание, воистину, сурово“.
Отсутсвие благодарности можно проследить, когда человек завидует. 43я сура 32 аят (часть смыслов): „[Неужели] они [возымели право] делить (распределять) милость Господа твоего?! Мы [продолжает Творец] разделили (распределили) между ними достаток (средства к жизни, пропитание) в земной обители и подняли одних из них над другими в степенях [предоставленных возможностей и приобретенных навыков]“. Верующий должен работать над собой, не обращая внимание на других. Чувство зависти — опасно, из него допустимо лишь извлечь цель для хладнокровного достижения.
Пророк Мухаммад (с.а.с.) сказал: „Верующий не может быть (1) порочащим (поносящим, дискредитирующим), (2) проклинающим, (3) грубым (непристойным, неприличным), (4) ругающимся и похабным“. Это изречение раскрывает большой спектр реакций человека, включая любые провокации. Нет никакого оправдания, никаких „но“ — не может быть и точка.
При формировании высокого нравственного облика верующего Ислам уделяет большое внимание техникам работы с отрицательными следствиями погружения в чувства. Одно из наиболее ярких, захватывающих и деструктивных чувств — гнев. Один из хадисов предлагает следующую практику: „Если гневаешься — первым делом замолчи! Не помогло — сядь. Не помогло и это — ложись.“ Помимо этого есть и некоторые молитвенные формулы. Однако, основным инструментом работы над собой
представляется прежде всего усилие воли. Вот возьми — и заткнись! Тебе достаточно знать, что если гневаешься — замолчи. Не стоит уходить в какие-то рассуждения помимо этого.
Как видно, концепция веры неразрывно связана с практикой. Практика — доказательство в движении, в действии веры. Как концепция веры разворачивается в шесть базовых столпов веры, так и весь Ислам как образ жизни развёртывается в пять базовых столпов.
6.
Первый столп Ислама — свидетельство веры, шахада. Как мы уже разобрали, свидетельство веры содержит в себе всю теоретическую составляющую. Шахада как столп Ислама — это именно действие, установка этой концепции, базовый и первый шаг для запуска всего эксперимента.
Второй столп Ислама — совершение ежедневной пятикратной молитвы. Определённое время для совершения молитвы структурирует жизнь верующего в том числе и с точки зрения управления временем, позволяет одновременно и взять паузу, передохнуть (2я сура, 45й аят (перевод смыслов): „[...] совершайте молитву-намаз. Это трудно для всех, кроме набожных.“ Для верующего молитва напротив не трудность, а облегчение в потоке жизненных дел.), на практике не даёт забыть о том, чему человек следует и в чём его Высшая цель, предостерегает от ошибок.
К молитве необходимо подходить со всей осознанностью и концентрацией. Пророк Мухаммад (с.а.с.) говорил: „Худшими ворами являются те, кто ворует у своей молитвы“. Нучиться молитве должным образом, значит в полной мере научиться входить в потоковое состояние сознания, известного как „Здесь и Сейчас“. Молитвенный коврик для молитвы- намаза представляется неким духовным ковром-самолётом, возносящим верующего. К осознанному выполнению молитвы предрасполагает и особое приготовление — обязательное омовение. Стремление к чистоте в бытовых вещах и стремление предстать перед Господом чистым на практике отражает стремление верующего к духовному очищению и постоянную работу над собой в этом направлении. Достаточно известный исламский постулат: „Чистота — это половина веры“. Следует учитывать и колоссальное влияние молитвы в удержании верующего от запретного: если тебе через короткое время обращаться к Самому Всевышнему, а, например, в состоянии алкогольного опьянения это запрещено, выбор в пользу благого воздержания ясно очерчивается.
Индивидуальная работа над собой складывается в общественное развитие, потому наиболее ценными считаются коллективные молитвы, особенно — пятничная.
Третий столп Ислама — Закят, материальное пожертвование. Человек должен стремиться к определённому достатку, позволяющему ему выплачивать пожертвование. Особую ценность имет пожертвование, которое верующий не предаёт огласки и не кичится им. Способность человека жертвовать — это практика довольства жизнью, вызывающае чувство избытка.
Четвёртый столп Ислама — пост длиною в месяц. Достаточно сложное и потому полезное испытание: верующий воздерживается от еды и питья в дневное время суток. Не счесть, сколько преимуществ даёт прохождение такой практики. Это и осознание ценности того простого, что имеешь, и могущество в управлении собой, независимо от животных позывов тела, и очищения разума, организма и т.д. Концентрированная работа над собой. Переосмысление многих закостеневших обусловленных вещей. Для опытного и правильно настроенного верующего пост — захватывающее мероприятие. Он обретает лёгкость в осуществлении этого для неподготовленного ума сложного дела. А лёгкость в решении сложных дел не то же самое, что лёгкость в решении лёгких дел.
И если всё благое, что совершает человек он совершает во благо себе же, а всё скверное во вред себе же, то пост — это исключительное деяние ради Всевышнего, что крайне важно, и воздаяние за него от Всевышнего будет подобающих только Ему масштабов.
Пятый и заключительный столп — совершение поломничества в Мекку. При наличии возможности это — мечта каждого верующего.
7.
Ислам — удивительная религия со своим ароматом и вкусом. Она предполагает тотальное погружение и абсолютно всестороннюю работу над собой. В противовес тому образу, что складывался под влиянием политически-ориентированных средств массовой информации, реальный Ислам, несомненно, преисполнен преимуществ.
В последнее время едва наметился позитивный перелом в представлении этой религии общественностью.
Мы живём в дуальном мире, где всё может быть использовано двояко. Всё зависит от конкретного человека и его целей. Если, обладая „сознанием Пчелы“, верующий идёт по пути к своей наивысшей цели, ответственно и серьёзно подходя к вопросу, результат не может быть иначе как благим.
Ислам представляется одним из путей, но для верующего является единственным прямым.
Полная покорность Господу миров — это наилучший из рисков, требующий значительной отваги и „подвига Веры“. Но не достойны ли Высшего вознаграждения лишь отважные и сильные, а не те, кто хочет открыть дверь, тысячу раз к ней нежно прикоснувшись?
Стремление к счастью — движущая сила жизни. Что же такое счастье? С одной стороны, иногда мы можем заявить: „Сейчас я полностью счастлив, доволен, удовлетворён, живу в кайф“. С другой стороны, мы понимаем, что это состояние обусловлено внешними факторами и непостоянно. Сегодня, сейчас, мы совершенно рады жизни. Спустя какое-то время это проходит: становится просто нормально, а то и того хуже: мы вдруг чувствуем полную противоположность, абсолютную тоску, апатию, душевную боль.
Такое обусловленное счастье движет человеком в обыденной суетной жизни. Сейчас поставлю себе цели, приложу усилия, добьюсь того и этого, и побуду немного счастливым.
Значительная часть людей так и живёт. Маятник раскачивается из стороны в сторону. Задумывась о том, как сократить промежутки между состояниями счастья, люди учатся достигать этого состояния быстрее, наиболее продвинутые приходят и к таким пониманиям, что сам путь к достижению счастья — это уже награда. Мы живём в таком мире, в котором движущая сила жизни проявляется именно так. Этот мир — мир кайфа и боли, чёрного и белого, любви и ненависти, дуальный мир противоположностей.
В то же время, есть понимание, что должно быть некое счастье, необусловленное какими бы то ни было факторами. Такое счастье, которое не прекращается, не зависит от чего бы то ни было. С точки зрения нашего мира двойственности, мы понимаем, что это — здоровое состояние человека, и напротив, несчастье — проявление болезни. Настоящее счастье действительно существует непреходяще. Но в проялении на жизнь в мире оно выглядит лишь как здоровье в противопоставление болезни души. Ведь именно болезнь нуждается в причинах, здоровье же — естественное состояние живого существа. И сколько человек в мире остаётся здоровым, именно столько он остаётся в состоянии счастья.
Но давайте подумаем, можем ли мы на самом деле утверждать, что действительно существует некое непреходящее, независимое от условий и болезней этого мира счастье? Этот вопрос раскрывается в другом, более глубоком вопросе: есть ли ещё что-то, помимо того мира, что мы имеем? С исключительно научной точки зрения этот вопрос абсолютно лишён всякого смысла, поскольку до сих пор нет и не может быть никаких доказательств того, чего не существует — не существует в этом мире. Наука исследует этот мир и говорит чётко, что есть и что может быть в этом мире, рассматривая его как единственно существующий. Если что-то может быть доказано — это становится неотъемлемой частью этого мира. Мира, где живое существо рождается, живёт и умирает.
Нет никаких оснований считать, что это имеет какой-то смысл: рождение, жизнь, смерть. Это просто происходит. Вопрос „зачем“, вопрос „существует ли другой мир“, вопрос „взаимодействует ли какой-то другой мир с этим миром“, „существует ли какое-то другое счастье кроме того, что мы имеем время от времени“ и многие другие вопросы не могут ставиться в научной картине мира. Научная картина мира рассматривает вопрос „как“ и следующие из него, такие как „как было“, „как будет“, „каким образом“ и т.д. Вопросы вроде „зачем“, „в чём смысл жизни“ и т.д. относятся к вопросам, которые ставит гипертрофированная высшая нервная деятельность человека. Она же и ищет и иногда находит на них ответы.
В то же время, человек, ищущий в этой области может, конечно, взять на вооружение исключительно научный метод подтверждения — результат. Познавая этот мир, мы ставим эксперимент. Эксперимент подтверждает или опровергает ту или иную теорию, а мы смотрим на результат.
—Ты счастлив? (Вопрос в рамках этого мира)
— Да. (Результат.)
— Постоянно? (Вопрос, выходящий за рамки этого мира и классической науки, позволяющий понять, что речь идёт о счастье иного рода.)
— Да. (Результат.)
— Что ты для этого делаешь?
Второй ответ „Да“ встречается крайне редко. Так может ответить лишь человек, нашедший подлинное счастье, а не пребывающий лишь время от времени в его проявлении, судорожно пытаясь сократить промежутки.
— Что ты для этого делаешь?
Да чего люди для этого только не делают! Люди, обнаружившие тоску по подлинному счастью. Наиболее популярными методами являются всевозможные религии. Разумеется, религии можно рассматривать с разных точек зрения: как инструмент управления обществом, например, или инструмент манипулирования людьми, инструмент гармонизации общества и т.д. Нас религии интересуют прежде всего с точки зрения личного инструмента обретения счастья. Существует огромное число разных религий, верований, культов. По большей части, глядя на представителей этих религий, нельзя сказать, что они обрели счастье. Для всех этих людей религия выступает лишь в неком неосознанном аспекте: большинству религия досталась по наследству от родителей, проявляется лишь в некоторых ритуалах время от времени и не рассматривается как инструмент для обретения счастья. Вероятно, эти люди и не ставят перед собой таких целей. В итоге мы имеем то, что религии дают лишь крайне небольшой процент людей, которые, используя религию, достигают высшей цели.
В абсолютном большинстве религий присутствует такой элемент как вера. Классическое определение слова „вера“ — это признание чего-либо истинным „без предварительной фактической или логической проверки, единственно в силу внутреннего, субъективного непреложного убеждения, которое не нуждается для своего обоснования в доказательствах“. На мой взгляд, данное определение дискредитирует любую религию как инструмент к достижению высшей цели. Поэтому мы будем использовать не столь испорченное слово — гипотеза. Предположение. Наука изучает окружающий мир и ставит предположения для окружающего, проводит действия над окружающим, в том числе и человека рассматривая как объект. В стремлении же к подлинному счастью именно мы — жизнь — ставим перед собой гипотезы для достижения подлинного счастья и мы будем действовать сами. Потому я и провожу это различение. Ведь если есть люди (пусть и крохотный процент), добившиеся результата при помощи религии, это значит, что они, последовав за предположением, на деле совершали те или иные физические, ментальные и другие действия (как правило, действия, предписанные этой религией). Таким образом, эти люди ставят эксперимент. На деле мы имеем: ненаучный вопрос, научный метод, научный результат. Гипотеза или, иными словами, вера здесь в корне отличается от тех гипотез, которые могут предполагаться в классической науке. Так получаем некую квази- науку. Наука, которая ставит ненаучные вопросы и не может быть классической наукой.
Ещё раз: вопрос о постоянном счастье, как и вопрос о существовании, скажем, бога, нет и не может быть научным, так как это суть вопросы о несуществующем в рамках нашего мира. (Давайте будем объективны — в научной картине нашего дуального мира бога нет, как нет вопроса о его существовании, нет вопроса о подлинном счастье и многих других вопросов. Наука не решает эти вопросы.). В нашем мире существует счастье как временное отсутствие несчастья, кратковременное насыщение, удовлетворённость, краткая эйфория. Любая гипотеза о вечном счастье в рамках классической науки будет сводиться к сокращению промежутков между такими счастьями и не будет иметь ничего общего со счастьем, о котором мы говорим. В конечном итоге классическая наука не поимеет ничего лучшего, кроме совета подключить организм к капельнице с героином и системе жизнеобеспечения до конца его дней. И в то же время, конец дней обозначит, что счастье было конечным и неподлинным. Я настоятельно рекомендую к прочтению такую замечательную книгу как „Формула Бессмертия“, рассматривавшую досконально вопрос о возможности физического бессмертия и приводящую к неутешительным выводам в этом вопросе.
Итак, мы будем рассматривать религию как инструмент для обретения подлинного счастья. В сущности, религии схожи между собой во многом. Можно рассматривать их все в некой совокупности общего, можно рассмотреть одну религию, что представляется мне
более предпочтительным. В наше время есть религия, обладающая неоднозначной репутацией, притягательная и отталкивающая в своём нынешнем проявлении в той или иной сфере и области жизни. Религия, мнение о которой формировалось у обывателя на протяжении последних нескольких десятилетий помойными средствами массовой информации, преследующими политические цели, в исключительно негативном свете. Нас же не интересует политический аспект. Нас интересует подлинное счастье, и это будет религия „истинного единобожия“, Ислам.
1.
Уверовавшие той или иной религии часто говорят: „Вера — это дар свыше“, в том числе подразумевая, что сам человек уверовать не может. Есть так же такое понятие как „подвиг Веры“. Что значит „подвиг Веры“ и почему мысль о том, что человек не может уверовать без вмешательства извне вообще возникает? Почему допускается говорить о том, что уверовавший совершает некий подвиг?
Прежде всего, дело в масшабах, качестве и значимости. Если в науке мы принимаем какую-либо гипотезу, то исследуем внешний мир, и оправдается ли наша гипотеза или нет, нам, в сущности, дела нет, ведь жизнь идёт своим чередом вне зависимости от результата. Разумеется, эксперимент будет иметь и масштаб (от разведения костра до покорения иных звёздных систем и т.д.) и качество (сугубо прикладное для решения конкретных жизненных задач и улучшения уровня жизни) и значимость (последствия). Но в сфере, в которой мы ищем подлинное счастье, результат научного эксперимента не будет иметь никакого значения. Да, мы по итогам работы получим свою долю эндорфинов, своё мирское кратковременное счастье, но не приблизимся к счастью подлинному.
Другими словами: есть мир, в котором мы живём, и, занимаясь наукой, учимся лучше с ним взаимодействовать, учимся менять что-то в нём, и есть мы, сама жизнь, субъект, — и если мы работаем над собой, то и масштаб и качество и значимость эксперимента приобретают совершенно другие черты.
Ведь это абсолютно всё, что мы имеем — масштаб колоссален. Ведь мы решаем не вопрос того, как нам развести огонь — решение этого вопроса имеет влияние на всю нашу жизнь и всё наше существо целиком. Что уж говорить о последствиях!
Именно поэтому уверовать, действительно принять какую-либо веру как рабочую гипотезу для своей жизни так сложно. Именно поэтому вера имеет такой ореол: „дар свыше“, „подвиг Веры“ и т.д.
Может ли человек „попробовать“ одну гипотезу, потом другую, третью и так до бесконечности, как мы это делаем в науке? Нет, по трём причинам: во-первых, классическая наука не имеет конечной цели — исследовав, как развести огонь, мы захотим использовать его в двигателе, а исследовав всевозможное двигателестроение мы захотим покорять космическое пространство, что в свою очередь повлечёт за собой научное решение следующих и следующих вопросов. Мы же стремимся к достижению конечной цели. Это даже не цель и не обретение чего-то в классическом понимании нашего мира. Это решение вопроса совершенно другого уровня.
Во-вторых, как сказано в Священном Коране, святом писании Ислама, «kullu nafsin dzaiqotul mauti», с арабского языка это можно перевести так: „Каждая душа испробует вкус смерти“ (21я сура, 35й аят).
Таким образом, нам чрезвычайно важно найти решение ещё при жизни. Если мы можем спокойно умереть, так и не поняв суть, например, тёмной материи (один из актуальных вопросов современной науки), положившись на следующие поколения учёных, то умереть, не решив главный вопрос своего существования, крайне не хочется.
И в-третьих, сама по себе гипотеза, призванная решать вопросы нашего существования, подразумевает, что эксперимент может и должен быть полностью завершён только лишь в том случае, если мы принимаем все постулаты и проводим их через всю жизнь вплоть до последнего вздоха. Что вся наша жизнь кладётся на эксперимент. Во 2й суре, 152м аяте Священного Корана сказано (перевод смыслов):
«Помните обо Мне [говорит Господь миров], и Я буду помнить о вас.» Нельзя практиковать памятование сейчас и прекратить эксперимент потом: а иначе каких результатов можно ждать, если условия нарушены? От человека, сегодня пробующего одну веру, завтра другую, послезавтра отрицающего всякую возможность и саму высшую цель можно ожидать достижения лишь кратковременного счастья. Сегодня он на подъёме, изучая что- то новое, только лишь начав религиозную практику. А через неделю он, не выдержав эксперимента, со слезами дистанцируется ото всех попыток, заливая экзистенциальную пустоту алкоголем.
Принимая во внимание вышесказанное, становится понятно, почему столь сильно осуждается отказ от веры, либо её смена, либо нововведения в вере в Исламе.
Ранее я писал, что слово „вера“ дискредитировано тем, что в определении отрицается всякая необходимость доказательств. Это так, но поскольку нам важно реабилитировать это слово для удобства дальнейшего понимания, необходимо внести следующее уточнение: вера — это то, что следует принять без требования предварительных доказательств по причине того, что доказательствами может быть только следование предписаниям веры на протяжении всего жизненного эксперимента, ежедневная практика на протяжении десятилетий жизни.
Что ж, вполне тянет на то, чтобы говорить о неких „подвигах“, не правда ли?
Ислам, как и любая другая религия, заявляет о своей истинности, и разве может быть как-то по-другому? Есть множество людей говорящих: «Ну, я думаю, все религии в чём-то истинны и верны, а в чём-то я не согласен». Эти люди, на мой взгляд, не выполняют всех условий эксперимента и используют религию, философствования и прочие рассуждения „о жизни“ как прикладную затычку в те моменты, когда маятник их жизни качнулся от состояния счастья в сторону несчастья. Они не ищут и даже не надеются обрести подлинное счастье. Они, не раздумывая, отбросят всё, что им не понравится в конкретной религии. Такие люди, как правило, составляют основную массу „верующих“, тогда как уместнее было бы разделить верующих на две категории. Первая: приспособленцы, формально принявшие некоторые аспекты религии в силу жизненных обстоятельств — кто-то потому, что лишь унаследовал религию от родителей, кто-то потому, что не рассматривает свою религию как инструмент достижения высшей цели, но лишь как некий культурный или развлекательный фактор. Например, такие люди будут называть себя в Исламе мусульманами, но при этом совершать вещи, противоречащие предписаниями их веры, находя при случае нужные оправдания: „ну да, я верующий, но грешен, а кто без греха?“, „плоть слаба“; вплоть до совсем смешных или возмутительных: „ну, ночью Аллах не видит“ и т.д. Эти люди имеют полное право называть себя мусульманами и на русском языке верующими. Всё же некоторым, удобным и посильным постулатам они следуют и порой стараются следовать остальным. И всегда есть возможность того, что эти люди перейдут в другую категорию — категорию людей, полноценно осознающих место и роль религии в их жизни. Эта, вторая категория людей, так же называется „верующие“. Однако, в русском языке нет слова, конкретно характеризующего и выделяющего их.
Но такое слово, как и подобное разделение есть в Исламе! Вообще говоря, слово „мусульманин“ не совсем верно. Это светское слово характеризует в общем последователей Ислама. Арабское слово „муслим“ для нас более интересно. „Муслим“ — это человек первой категории, принявший основные постулаты Ислама, дословно „покорный богу“. В то же время, есть другая категория верующих. При переводе на русский язык мы бы использовали некоторые словосочетания, пытаясь передать смысл, такие, как „истинно верующий“, например. По-арабски таких людей называют „Мумин“. Но наиболее красочно о таких людях говорится в самом Священном Коране, 49я сура 14й аят (перевод смыслов): „Сказали бедуины: «Мы уверовали». Ответь: «Вы ещё не уверовали, а лишь стали покорны (стали муслимами, покорными Богу в отдельных ритуальных действиях, поступках или словах). Когда же вера войдёт в ваши сердца, [тогда вы сможете назвать себя истинно верующими (муминами)].“
Когда вера войдёт в ваши сердца... Уверовать во что-то не равнозначно тому, чтобы принять гипотезу в научном эксперименте. В таком важном вопросе (ведь человек работает над самим собой) часто есть место колебаниям, неполному принятию. Какие
могут быть колебания с гипотезой в научном эксперименте? Ну, не верна, так не верна, попробуем следующую, не найдём верную за жизнь — потомки найдут. В нашем же вопросе нет никаких потомков и вопрос чрезвычайно важен. Именно поэтому о вере говорится такими поэтическими словами: когда вера войдёт в ваши сердца. Когда вы действительно полноценно решитесь на это.
Итак, мы плавно подошли к тому, в чём же именно заключается исламская гипотеза. Гипотеза эта столь же масштабна в ответах и предписаниях, сколь и обширен сам вопрос о достижении подлинного счастья и обретении подлинного смысла жизни.
2.
На первый взгляд, входной билет достаточно прост. Формально человек может стать мусульманином, произнеся свидетельство веры. Означает ли это, что человек действительно решился провернуть со своей жизнью такой эксперимент, т.е. стал ли он сразу при этом мумином? Не обязательно. Человек может на следующий день забыть об этом, не выполнить ни разу и ни одного религиозного предписания, не начать абсолютно никакой работы над собой в этом направлении. Более того, я уверен, найдётся и такой „мусульманин“ (как правило, из унаследовавших религию, но оторвавшийся от передачи в семейных узах), который и свидетельства-то этого не произносил и, возможно, не слышал о нём. Как бы там ни было, всякий мумин произносил свидетельство веры, но не всякий, кто произносил свидетельство веры — мумин.
Шахада — так называется свидетельство веры по-арабски. Кстати, сделаем небольшое отступление и коснёмся вопроса, почему именно арабский язык должен быть принят в Исламе и почему задачей каждого мумина является его изучение.
Мы не будем говорить об истории Ислама с какой бы то ни было точки зрения, кроме той, с которой Ислам позиционируют сами мусульмане, поскольку нас религия интересует как инструмент достижения глобальной цели, а не как некая политическая забава, в пользу которой можно было бы касаться других точек зрения, не имеющих никакого отношения к концепции веры. Итак, на веру принимается, что Священный Коран, в отличие от других священных писаний был ниспослан от самого Господа Бога, является Его прямой речью „на чистом арабском языке“ и „защищён Им от искажений“. Для верующего сказанного достаточно, но следует чуть углубиться в этот вопрос.
В отличие от Ислама, священные писания других религий как правило не являются прямым словом бога и позиционируются как „боговдохновенные“ — то есть тексты, написанные людьми и, что более важно, подвергающиеся переводам на другие языки. Не говоря о том, что во многих священных писаниях существует подозрения на редактирование людьми же. Безусловно очевидно: при переводе может теряться смысл, часть смысла, перевод может быть неверен, намерянно искажён и т.д. Священный Коран — это только книга на арабском языке, в том виде, в котором она была ниспослана. Перевод Корана не считается Кораном. Подобный же принцип пролегает и в молитвенной практике и в терминологии. Совершающий практику молитвы на арабском языке не потому совершает её исключительно на арабском, что якобы Господь говорит на этом языке. Напротив, Всевышнему известен всякий язык, и верующий может обратиться к нему и на родном и на любом другом языке. Но имея завершённую и защищённую от искажений религию, молящийся на арабском в полной мере следует предписанному. Молитвенные формулы можно заучить и на звучание, но мумин стремится к изучению арабского языка и, вне всякого сомнения, понимает смысл того, что говорит. Это говорит и о его настоящем намерении провести эксперимент так, как подобает, а не слегка коснуться религии как некоего лишь культурного аспекта.
Вернёмся к свидетельству веры. Звучит она так: „Ашхаду алля иляхэ илля ллах, ва ашхаду анна мухаммадар-расулюл-лах“. Смысл: „Я свидетельствую что нет никого и ничего достойного поклонения кроме одного единого Бога и что Мухаммад — его посланник“. Кратко, ёмко и просто, на первый взгляд. Два положения, утверждения. Следствий же из этого утверждения — огромное множество. Рассмотрим некоторые из них.
Прежде всего само по себе свидетельствование. В нашем случае это — безусловное принятие на веру без предварительных доказательств и утверждение последующих двух постулатов. Почему, помимо самой процедуры принятия Ислама, практикующий верующий произносит шахаду во время каждой из предписанных молитв — минимум пять раз в день? Прежде всего, ежедневная практика укрепляет его веру, поскольку сама его жизнь во следовании религии становится тем, что послужит доказательством в глобальном эксперименте. Во-вторых, таким образом человек, склонный в мирской суете мысленно убегать от практики, вспоминает главный постулат своей веры, аккумулирующий в себе всю концепцию.
Нет ничего и никого, достойного поклонения, кроме бога. Обыватель с поверхностным взглядом скажет: „Ну нет и нет, бог один, что дальше?“. На самом деле, это крайне важный и глубокий постулат. Что есть поклонение? Поклонение — это направленное действие или бездействие. Жизнь и всё живое — это непрерывная деятельность. Поклонение — есть вектор этой деятельности, устремление, ориентир. Поклонение тесно перекликается с понятием рабства. Оба слова не вполне точно отражают то, что действительно имеется в виду в религиозной жизни. Так, поклонение в умах обывателя представляется расшибанием лба об пол перед чем-то/кем-то, а рабство ассоциируется с классическими рабами рабовладельцев былых эпох.
Нет. Словосочетание раб божий так же не просто, как и поклонение. Однако, это слово используется не без оснований, поскольку имеет необходимую коннотацию для передачи смысла. Раб — тот, кто бесприкословно исполняет волю хозяина. В религиозном понимании, человек, постоянно действуя, не может не исполнять чью-то волю. Если ты являешься заложником деятельности (а вся жизнь является), ты не можешь не направлять эту деятельность. Безусловно, человек, будучи в этом мире животным млекопитающим, отряда приматы, ежесекундно обусловлен в направлении своей деятельности. Увидел один стимул — захотел, сделал. Увидел рекламу пива — пошёл, купил, выпил. Захотел есть — пошёл зарабатывать на пропитание и покупать еду. И так далее, примеров масса, достаточно посмотреть вокруг.
Так, человек является рабом и заложником этого мира, своих желаний, страстей, потребностей, исполняя которые, он колеблется от состояния кратковременного счастья к состоянию несчастья. Причем именно эта полярность и создают саму эту деятельность, ведь если бы все были счастливы в мирском понимании постоянно — никто бы ничего делать не стал. При этом о достижении высшего, подлинного, необусловленного счастья и речь бы не шла.
Откуда у человека вообще взялось, что такое подлинное счастье существует, если всё указывает на то, что в этом мире возможно только кратковременное счастье?
Ислам предполагает, что человек — существо не только лишь этого мира, но и сущность, знающая о существовании миров других.
Предполагая существование другого мира, человек, во-первых, предполагает саму возможность существования подлинного счастья, во-вторых, допуская существование Господа всех миров, единственно достойного поклонения, переориентирует свои устремления. Предполагая Бога всеблагим, знающим (что приведёт человека к подлинному счастью, причём в обоих мирах), человек следует божественным предписаниям.
Приведём простейший приземлённый пример: человек, который не употребляет алкоголь, полагаясь на запрет Всевышнего, является рабом Всевышнего, а не умелого маркетолога, не своего животного желания и не своей наркоманской зависимости.
При этом следует обратить внимание на следующий важный аспект. Человек, не следующий религии всегда будет пытаться рационализировать то, что он делает. Например: „ну, я не пью алкоголь, потому что это вредно для здоровья“, другой, такой же рационализирующий, ему ответит „ну, а я употребляю совсем чуть-чуть, МОИ врачи говорят, нормально по-чуть-чуть“, а третий вовсе скажет „мне на всё плевать, пил и буду, сколько хочу“. И если с наркотиками вроде алкоголя или табака вред любого количества очевиден, то существует масса вопросов, рационализировать которые в настоящий момент довольно проблематично, хотя научные исследования и ведутся. Верующему же не
нужны иные доводы, кроме инструкции его Господа. В этом вся концепция покорности Богу. Запрета, упомянутого в Священном писании достаточно.
Само следование предписаниям Бога является „доказательством в движении“, ходом эксперимента, призванного подтвердить то, во что человек уверовал.
Есть замечательная фраза одного религиозного деятеля: „Обладать чистым сознанием — значит действовать в соответствии с наставлением Господа“. Это — поклонение свободного человека.
Таким образом раскрывается первая часть шахады. Разумеется, это лишь один из аспектов, которые можно почерпнуть в этой части: следуй предписаниям Господа, совершай предписанное и сторонись запрещённого.
Есть и другие. Как необходимый минимум — это прежде всего и утверждение существования Господа. Верующий живёт так, как если бы Бог действительно существует, признаёт и полагается на Его существование. Бог, достойный поклонения, это центральная фигура всего эксперимента длинною в жизнь верующего. Ни Бог, ни вся концепция целиком не требуется человеку, смирившемуся и принявшему жизнь, лишённую всякого смысла. То есть человеку, преодолевшему страх смерти, главный страх — неизвестного. Такой человек согласился, что нет иного мира, кроме этого, нет иного существования жизни, кроме биологической формы, что его сознание якобы продукт мозговой деятельности, а не нечто, что может существовать отдельно от его животного тела.
И в то же время — Ислам ни в коем случае не призывает к тому, чтобы человек исключительно слепо следовал предписаниям Господа. Да, действительно, верующий безоговорочно принимает и следует слову Бога. Речь идёт лишь о том, что далеко не всякое предписание можно прямо сейчас полностью понять и рационализировать. Напротив, весь Священный Коран полон призывов к разуму, а первый аят, ниспосланный Господом миров начинается со слова (перевод смысла): „Читай!“ И эту тенденцию можно проследить по бурному подъёму науки во времена Халифата. В то время как другие религиозные деятели жгли на кострах людей, занимающихся наукой, на территории государств, исповедующих Ислам, развивались и Алгебра и Медицина и Астрономия и многие, многие другие науки.
Другими словами, проверяй, рационализируй, проводи опыты, развивай науку, но будь уверен и предубеждён — предписания Господа верны.
В частности, например, Пророку Мухаммаду (с.а.с.) принадлежат следующие слова: „Кто приобщает себя к новым познаниям (идёт по жизненному пути, стремясь
к приобретению знаний), для того Господь облегчает путь в райскую обитель. Воистину, ангелы расстилают свои крылья, показывая довольство им, уважение. За учёного человека молится всё живое на небесах и земле, даже рыбы в море! Преимущество набожного учёного перед просто набожным человеком подобно преимуществу Луны пред остальными звездами [в безоблачную ночь]. Воистину, учёные — наследники пророков. Последние не оставляли после себя золота или серебра, они завещали знания! И кто сможет приобщить себя к ним, тот станет обладателем огромного богатства!“
Процитированный выше перевод смысла сказанного Заключительным Божьим Посланником (с.а.с.) называется по-арабски Хадис. Хадис в данном случае — это часть Ислама как религии, устное изречение Пророка (с.а.с.), имеющее ту или иную степень достоверности: от явной выдумки других людей, не относящейся к Исламу, до Высокой степени — абсолютной достоверности. Установлением достоверности занимается отдельная богословская наука.
Таким образом, мы подошли ко второй части свидетельства: „Свидетельствую, что Мухаммад — его посланник“.
В этой части шахады кроется остальная часть всей концепции. Признавая Мухаммада (с.а.с.) Заключительным Божьм Посланником в цепи пророчеств авраамических религий, верующий принимает безусловно на веру, что, во-первых, Священный Коран, заключительное писание, истинно передано через Пророка (с.а.с.) и является словом Господа миров, во-вторых, наследие жизненного примера Пророка (с.а.с.) — сунна —признаётся как часть религии, как предписания и наставления, в полной мере раскрывающие религию Ислам.
Таким образом, главные для мусульманина писания — это (наиглавнейшее писание) Священный Коран и, как в полной мере поясняющие и раскрывающие религию — сборники хадисов.
Формула свидетельства единобожия, шахада — лишь первый алмаз веры, который встречает новообратившийся мусульманин. В нём сокрыта вся концепция и отражена вся религия. Эта бездонная формулировка словно сингулярность содержит в себе всё необходимое для полноценного пути верующего к подлинному счастью во всех мирах. Первое раскрытие шахады даёт шесть столпов веры.
Мы подробно разберём каждый из них, но прежде такого более подробного погружения в „правила игры“ и основы всей религиозной концепции рассмотрим непосредственно ответы, которое даёт священное писание на вопросы, беспокоящие нас наиболее всего. Вопросы смысла существования и жизни.
3.
Именно эти вопросы и являются движущей силой становления мумина, истинно верующего человека. Вопрос смысла жизни и вопрос обретения подлинного счастья. Не ставит вопрос о смысле жизни лишь тот, кто уверен в отсутствии самой возможности подлинного счастья. Неосознанно принять жизнь как есть без всякого смысла гипертрофированная высшая нервная деятельность человека не в состоянии. Не только атеистическое мировоззрение, замкнутое на этом мире, но и некоторые религии этот вопрос игнорируют, как не имеющий смысла, значимости и не ведущий к достижению подлинного счастья. И если одни отрицают подлинное счастье и не рассматривают его, то другие, признавая такую возможность, не считают разрешение вопроса о смысле жизни значимом на этом пути.
Так или иначе, в Исламе смысл жизни раскрывается следующим образом. Прежде всего, одной из широчайших граней смысла жизни выступает как раз достижение подлинного счастья человека во всех мирах. В 51ой суре 56ом аяте Господь миров говорит (Смысл): „Джинны и люди сотворены лишь для того, чтобы поклоняться Мне“. При этом, принимая во внимание то, что согласно Исламу Бог ни в ком и ни в чём не нуждается, напротив, люди нуждаются в Нём, можно заключить, что таким образом мы получаем один из основных инструментов достижения подлинного счастья. То, о чём говорилось выше — необходимо переориентировать поклонение, жизненный вектор. Разумеется, этот аят, как кадый аят Священного писания бездонен для раскрытия и я привожу лишь одну грань понимания. Вероятно, лишь мумин, достигший подлинного счастья во всех мирах способен в полной мере постигнуть весь смысл этой коранической строчки.
В то же время, необходимо уделить особое внимание тому, что же говорится в Священном писании о жизни, как таковой. В 29ой суре 64ом аяте сказано (смысл): „Мирская жизнь не что иное, как забава и игра. А вот вечная [райская] обитель — это, воистину, жизнь. Если б только люди знали!“ и в тоже время, 23я сура, 115й аят (смысл): „Вы думали, что Мы сотворили вас просто так, без особого смысла, в качестве некоей временной игры, забавы и что вы к Нам уже не вернётесь [а станете после смерти пылью, земляным прахом навечно]?!“ и 21я сура 16й аят (смылс): „Мы [Говорит Господь миров, местоимением „мы“ подчёркивая Своё величие] не в игры играли, создавая небо, Землю и всё то, что между ними!“.
Интересное противопоставление. С одной стороны — игра, с другой стороны, неимоверно значимая, не для забавы. Не стоит удивляться столь простой дуальности. Священный Коран — писание, подходящее для всех уровней интеллектуального развития человека. Люди, обладающие простым и примитивным мышлением могут его не заметить вовсе, люди, работающие над собой, уже наверняка озадачатся этим вопросом. Люди развитые и неостанавливающиеся в развитии не только понимают глубину и смысл этого противопоставления, но и осознают, что на деле в заключительном Священном писании скрыты отнюдь не две плоскости миропонимания, а бесчётное множество, и такая обширная многогранная трактовка жизни не только не ставит их в тупик, но и доставляет подлинное наслаждение. Именно поэтому существует мнение, что Коран — это книга,
которой невозможно насытиться, чтение которой может с лёгкостью сопровождать человека на протяжении всей его жизни!
Человек, не знакомый с Кораном и религиозной жизнью, может сказать что-то вроде: „да читал я этот ваш Коран, зелёная такая книжка, тоска редкостная и бредятина“, или того хуже, человек начнёт утверждать, что нашёл в нём какие-то подтверждения политическим бредням, проецируемым помойными ангажированными средствами массовой информации. Дело здесь в следующем: как уже говорилось, перевод Корана не является Кораном, и человек, говорящий такое, скорее всего читал один из низкокачественных переводов, поскольку на рускоязычном пространстве за редким исключением нет достойного перевода смыслов Священного писания. Кроме того, следует отметить следующий момент: существует как минимум два типа сознания — так называемое „сознание Пчелы“ и сознание „мухи“. Человек, обладающий сознанием Пчелы, которая всюду ищет мёд, даже в самом грубом дословном и далёком от точности перевода экземпляре перевода смыслов, найдёт и отыщет сокровенное и значимое. Вне всякого сомнения, мумин должен изучать арабский язык и стремиться к чтению и пониманию оригинала, включая также и толкования, и сборники хадисов на арабском языке. На начальном же ознакомительном этапе рекомендуется искать богословский перевод, лишённый недостатков имеющихся русскоязычных изданий.
Вернёмся к нашему противопоставлению. С одной стороны говорится, жизнь — игра, забава, с другой стороны — особая важность и ценность. 5я сура, 32й аят, (часть смыслов): „кто убьет душу [...] тот [по степени заблуждения] подобен убийце всего человечества.“ Жизнь — высокой важности и значимости игра для тех, кто думает. В Священном Коране не раз идёт призыв людей к тому, чтобы они начали думать, включать голову, а не отдавались стихии животных страстей и эмоций, проваливая один жизненный урок за другим. Здесь следует упомянуть известный хадис: „Удивительно положение верующего (мумина). Поистине, любая ситуация для него — благо. И это касается только и только мумина. Если постигает его радость, то он выражает „шукр“ (благодарность Всевышнему). И это — благо для него. Если же его коснется беда, то он проявляет
„сабр“ (терпение), зная, что всё — по воле Творца. И это — также благо для него“. Включая разум и понимая всю игру жизни, игру необычайной важности, человек непременно приближается к состоянию подлинного счастья. Вспомните компьютерную игру или игру на музыкальном инструменте, когда вы имели должное мастерство. Успех в таких банальных играх имеет тот, кто в известной мере владеет персонажем и контролирует движения, отвечающие за игру. И тот, кто идёт на поводу своей животной сущности, отключая всякий разум, лишь злится, и ничего у него не выходит.
Один религиозный человек сказал: „Кто довольствуется тем, что приходит само собой, кто никому не завидует, не обращает внимания на проявление двойственности этого мира и одинаково встречает успех и неудачу, тот, совершая действия, никогда не попадёт в рабство их последствий.“
С другой стороны, жизнь — игра в самом плохом, примитивном и разрушающем смысле для тех, кто не думает. Если человек относится к жизни поверхностно, легкомысленно, не включает голову, для него жизнь, которую он неосознанно пускает под откос — трагикомедия, которую он ломает, итог его жизни невероятно далёк от подлинного счастья.
Полноценное понятие того, что такое жизнь, преображает существование человека. Всякая ситуация для человека, принявшего жизнь, как значимую игру, воспринимается им как подарок, увлекательная миссия, обёрнутая в упаковку кажущихся проблем. В Коране не раз говорится „Мы будем испытывать вас“, что раскрывает суть жизни как некой школы. Школа и игра. При здравом подходе такое понимание даёт верующему неоспоримые преимущества. Неговоря уже о том, что мумин имеет все необходимые инструкции, как играть наилучшим образом, получать наивысшие результаты и обрести в конечном итоге подлинное счастье.
Не ограничивается упомянутым полномасштабное развёртывание всей полноты осмысленности жизни в религии Ислам. Эксперимент длиною в жизнь этап за этапом раскрывает для верующего новые и новые грани. 8я сура 24й аят (часть смыслов): „Пророк зовёт вас к тому, что вдохнёт в вас жизнь“. Казалось бы, зачем вдыхать жизнь в уже
„живого“ человека? Но достаточно ли жить биологической жизнью для того, чтобы в полной мере жить как разумное существо? Полнота настоящей, истинной жизни раскрывается в наилучшем понимании, что же это такое — жизнь, — и с точки зрения Ислама Мухаммад (с.а.с.) даёт чёткие инструкции от Господа миров для наилучшего осознания смысла жизни.
4.
Итак, шесть столпов веры — подробнее о том, во что предполагается уверовать. Первый столп — вера в Единого и Единственного Творца. Не допускается возводить что- то на уровень одного единственного творца, приписывать ему что-то, что ему не присуще. Многие другие религии рассматривают других „сотоварищей“, как метод, через который можно прийти к Богу, как составляющих ему компанию. Ислам строго этого не допускает. Только прямой непосредственный контакт только с самим Богом.
Его единственность — краеугольный камень всей религии Ислам. Настолько важный, что считается, что даже если человек не веровал всю жизнь, но, умирая произнесёт „ля илляха илля лах“, что можно понять как „нет достойного поклонения, кроме одного единого Бога“, то через какое-то время, рано или поздно, попадёт в Рай. Казалось бы, интересная лазейка, но не так всё просто. Смерть — великое, очень мощное переживание в жизни человека, которое может запросто и в миг вымести любую молитвенную формулу. Разумеется, человеку, практикующему всю жизнь представляется легче сохранить концентрацию и хоть сколько-нибудь ясный ум в этот момент. Кроме того, конечное попадание в Рай ещё не говорит о том, что человек будет после смерти освобождён от тернистого пути к нему.
Познание сущности Творца, его места в жизни человека, его аспекты и характеристики составляют уже следующий этап развёртывания концепции веры.
Второй столп — вера в ангелов. Следует отметить одно важное уточнение: дьявол не считается неким из падших ангелов и принадлежит к миру джинов. Принимая во внимание отсутсвие свободы воли у ангелов, такое положение дел становится понятным.
Третий столп — вера во все священные писания, и прежде всего, в заключительное — Священный Коран. Главным образом, разумеется, речь идёт о признании Торы, Библии и Евангелие. Однако, следует учитывать, что главным из писаний считается Коран и все остальные священные писания, когда-то, как считается, не искажённые, но с течением времени утратившие подлинность, могут восприниматься только через призму, „фильтр“ Священного Корана, которого в итоге должно быть достаточно.
Четвёртый столп — вера во всех пророков. Главное внимание уделяется известным пророкам авраамических религий — Авраам, Моисей, Ной, Иисус, Мухаммад и многие другие, каждый из которых не признаётся кроме как пророком, не имеющим никакого отношения к таким концепциям, как „сын Бога“, „воплощённый Бог“, „личность бога“ и т.д. Ислам именно потому считается восстановленной религией единобожия, что искоренению и отрицанию подобных заблуждений и их средству уделено особое внимание и значимость. Одна из сур Священного Корана по значимости признаётся равноценной трети всего писания и звучит так (перед смыслов): „Скажи: «Он, Бог, — Один. Господь — Вечен. Не родил и не был рожден. И никто не может равняться с Ним [быть похожим
на Него; нет ничего подобного Ему]».“ Однако, так же утверждается, что помимо широкоизвестных авраамических пророков всего было ниспослано не менее 124 000 пророков за всю земную историю.
Пятый столп — вера в Судный день.
Шестой, заключительный столп — вера в предопределение. То, что Всевышнему изначально известно всё. Парадокс сочетания предопределения со свободной волей разрешается следующим образом: да, Господу действительно известно всё, но человек волен делать выбор, прибегая „от одного, предопределённого Господом, к другому, предопределённому Им же“. Вера в предопределение даёт мусульманину чувсвтво спокойствия и смирения, не исключая при этом возможности предпринимать что-либо для наилучшего исхода.
5.
Одна из основных задач мусульманина в земной жизни — доведение собственного нрава до совершенства. Отстранение от запретного и выполнение предписанного. Очищение личности в стремлении ко нравственному идеалу и обретение подлинного счастья в исполнении воли Господа — вот что движет мумином. Мумин — это в значимой степени перфекционист, ведущий свою жизнь строго „по инструкции производителя“.
Две важные практики стабилизируют верующего на прямом пути, не давая отчаиваться и позволяя успешно справляться с любой жизненной задачей — благодарность Всевышнему и терпение в решении жизненных проблем. Встреча верующим любой трудности подобна встрече ненасытным и прилежным учеником новой задачи — благодарный приём, согласие, радость и терпение в выполнении. Чрезвычайно важно сохранять и постоянство в благом. Опять же, терпение — то необходимое качество, которое следует развивать для этого. Даже если трудность правильно встречена, энтузиазм вскоре может быть утерян, а после выполнения ряда задач может прийти мысль «с меня хватит задач». И только развитое терпение позволяет оставаться во чтобы то ни стало на верном длинном пути к наивысшей цели.
Очень много сил в жизни человека тратится на сопротивление чему-то. Порой сложно заставить себя сделать что-то. Благодарность — есть практика принятия и согласия, избавляющая от мук сопротивления. Как говорится, покорного (желающего) судьба ведёт, нежелающего — тащит. В 70й суре 5ом аяте сказано (перевод смыслов): „Прояви же красивое (прекрасное) терпение“. Над этим стоит задуматься: „красивое терпение“ ведь не то же самое, что терпение скрепя зубы „эх, ради Аллаха!“. Это полноценная осознанность и принятие.
Практика благодарности так же способствует осознанному принятию жизни такой, какая она есть. В Священном Коране 14й суре 7ом аяте Господь миров говорит (часть смыслов): „Если будете благодарны, то — нет сомнений — дам Я вам ещё больше“. Благодарность позволяет осознать, сколько всего ты имеешь, даже если имеешь мало. Часто человек не ценит того, что имеет, пока не потеряет этого. И также речь идёт о принятии с благодарностью не только того, что человеку безусловно нравится, но и того, что представляет для него трудность.
Неблагодарность же весьма опасна в жизни. Вместо того, чтобы хладнокровно достигать поставленных целей, человек сломя голову бежит от того, чем недоволен и неблагодарен, и, как правило, в порыве чувств совершает множество ошибок из-за которых теряет даже то малое, что имеет. Продолжение аята (перевод смыслов): „Но если вы будете неблагодарны, знайте — Моё наказание, воистину, сурово“.
Отсутсвие благодарности можно проследить, когда человек завидует. 43я сура 32 аят (часть смыслов): „[Неужели] они [возымели право] делить (распределять) милость Господа твоего?! Мы [продолжает Творец] разделили (распределили) между ними достаток (средства к жизни, пропитание) в земной обители и подняли одних из них над другими в степенях [предоставленных возможностей и приобретенных навыков]“. Верующий должен работать над собой, не обращая внимание на других. Чувство зависти — опасно, из него допустимо лишь извлечь цель для хладнокровного достижения.
Пророк Мухаммад (с.а.с.) сказал: „Верующий не может быть (1) порочащим (поносящим, дискредитирующим), (2) проклинающим, (3) грубым (непристойным, неприличным), (4) ругающимся и похабным“. Это изречение раскрывает большой спектр реакций человека, включая любые провокации. Нет никакого оправдания, никаких „но“ — не может быть и точка.
При формировании высокого нравственного облика верующего Ислам уделяет большое внимание техникам работы с отрицательными следствиями погружения в чувства. Одно из наиболее ярких, захватывающих и деструктивных чувств — гнев. Один из хадисов предлагает следующую практику: „Если гневаешься — первым делом замолчи! Не помогло — сядь. Не помогло и это — ложись.“ Помимо этого есть и некоторые молитвенные формулы. Однако, основным инструментом работы над собой
представляется прежде всего усилие воли. Вот возьми — и заткнись! Тебе достаточно знать, что если гневаешься — замолчи. Не стоит уходить в какие-то рассуждения помимо этого.
Как видно, концепция веры неразрывно связана с практикой. Практика — доказательство в движении, в действии веры. Как концепция веры разворачивается в шесть базовых столпов веры, так и весь Ислам как образ жизни развёртывается в пять базовых столпов.
6.
Первый столп Ислама — свидетельство веры, шахада. Как мы уже разобрали, свидетельство веры содержит в себе всю теоретическую составляющую. Шахада как столп Ислама — это именно действие, установка этой концепции, базовый и первый шаг для запуска всего эксперимента.
Второй столп Ислама — совершение ежедневной пятикратной молитвы. Определённое время для совершения молитвы структурирует жизнь верующего в том числе и с точки зрения управления временем, позволяет одновременно и взять паузу, передохнуть (2я сура, 45й аят (перевод смыслов): „[...] совершайте молитву-намаз. Это трудно для всех, кроме набожных.“ Для верующего молитва напротив не трудность, а облегчение в потоке жизненных дел.), на практике не даёт забыть о том, чему человек следует и в чём его Высшая цель, предостерегает от ошибок.
К молитве необходимо подходить со всей осознанностью и концентрацией. Пророк Мухаммад (с.а.с.) говорил: „Худшими ворами являются те, кто ворует у своей молитвы“. Нучиться молитве должным образом, значит в полной мере научиться входить в потоковое состояние сознания, известного как „Здесь и Сейчас“. Молитвенный коврик для молитвы- намаза представляется неким духовным ковром-самолётом, возносящим верующего. К осознанному выполнению молитвы предрасполагает и особое приготовление — обязательное омовение. Стремление к чистоте в бытовых вещах и стремление предстать перед Господом чистым на практике отражает стремление верующего к духовному очищению и постоянную работу над собой в этом направлении. Достаточно известный исламский постулат: „Чистота — это половина веры“. Следует учитывать и колоссальное влияние молитвы в удержании верующего от запретного: если тебе через короткое время обращаться к Самому Всевышнему, а, например, в состоянии алкогольного опьянения это запрещено, выбор в пользу благого воздержания ясно очерчивается.
Индивидуальная работа над собой складывается в общественное развитие, потому наиболее ценными считаются коллективные молитвы, особенно — пятничная.
Третий столп Ислама — Закят, материальное пожертвование. Человек должен стремиться к определённому достатку, позволяющему ему выплачивать пожертвование. Особую ценность имет пожертвование, которое верующий не предаёт огласки и не кичится им. Способность человека жертвовать — это практика довольства жизнью, вызывающае чувство избытка.
Четвёртый столп Ислама — пост длиною в месяц. Достаточно сложное и потому полезное испытание: верующий воздерживается от еды и питья в дневное время суток. Не счесть, сколько преимуществ даёт прохождение такой практики. Это и осознание ценности того простого, что имеешь, и могущество в управлении собой, независимо от животных позывов тела, и очищения разума, организма и т.д. Концентрированная работа над собой. Переосмысление многих закостеневших обусловленных вещей. Для опытного и правильно настроенного верующего пост — захватывающее мероприятие. Он обретает лёгкость в осуществлении этого для неподготовленного ума сложного дела. А лёгкость в решении сложных дел не то же самое, что лёгкость в решении лёгких дел.
И если всё благое, что совершает человек он совершает во благо себе же, а всё скверное во вред себе же, то пост — это исключительное деяние ради Всевышнего, что крайне важно, и воздаяние за него от Всевышнего будет подобающих только Ему масштабов.
Пятый и заключительный столп — совершение поломничества в Мекку. При наличии возможности это — мечта каждого верующего.
7.
Ислам — удивительная религия со своим ароматом и вкусом. Она предполагает тотальное погружение и абсолютно всестороннюю работу над собой. В противовес тому образу, что складывался под влиянием политически-ориентированных средств массовой информации, реальный Ислам, несомненно, преисполнен преимуществ.
В последнее время едва наметился позитивный перелом в представлении этой религии общественностью.
Мы живём в дуальном мире, где всё может быть использовано двояко. Всё зависит от конкретного человека и его целей. Если, обладая „сознанием Пчелы“, верующий идёт по пути к своей наивысшей цели, ответственно и серьёзно подходя к вопросу, результат не может быть иначе как благим.
Ислам представляется одним из путей, но для верующего является единственным прямым.
Полная покорность Господу миров — это наилучший из рисков, требующий значительной отваги и „подвига Веры“. Но не достойны ли Высшего вознаграждения лишь отважные и сильные, а не те, кто хочет открыть дверь, тысячу раз к ней нежно прикоснувшись?
Обсуждения Исламу Акбар