Падали

В то солнечное утро в тихом омуте был настоящий переполох. Такое случается в заповедном лесу раз в сто лет. Вот и в это утро на свет появился белый чертенок.

Вы такое прежде видели?
Вот и мы с котенком Макаром тоже никогда не знали, что чертенок может быть совершенно белым.

Зато котенок Макар уродился черным. Люди почему-то не любили черных котов, и чтобы его не утопили, как только обнаружат, черт Захар незаметно отнес его в лес, как только Макар успел родиться. Никто даже не заметил...

1. Мальчик

Название не моё, - моего деда. В большой серой папке его бумаг, доставшихся мне от отца, есть тонкая тетрадка в клеёнчатой обложке, а в ней пятнадцать страниц каких-то набросков - то ли повести, то ли даже романа под таким заголовком: «Семь псов у порога».

Окончательный смысл его до меня всё как-то не доходит, но тут важнее другое: оно завораживает меня своим звучанием. Я часто проговариваю про себя эти слова, и это повторение выстукивает во мне какие-то другие, чужие ритмы. А...

По бревну прогуливаются две пьяные гимнастки. Весь спортзал в нашем распоряжении. Я открываю очередную бутылку шампанского и бегу к ним. Весь переполненный чувств от восторга, размахиваю руками и кричу:

- Я люблю вас, девушки! Вы такие грациозные, элегантные.

Ходите так изящно, как будто бы предо мной неспешно прогуливаются прекрасные райские птицы. Длинные ножки, изящный шаг… Что за чудо! А как вы тянете носок! Вы так легки, будто бы в любой момент можете вспорхнуть в высь, а...

Знаешь, если бы я мог, я бы расцарапал лицо этому блондинистому ублюдку.

Я стою недалеко от тебя и еле сдерживаю рвущийся наружу рвотный позыв. Никогда бы не подумал, что ты выберешь блондина в спутники своей жизни, а, может быть, просто ты не хочешь найти себе такого как я, потому что с ним тоже может случиться то же, что со мной? Ты для меня всегда была загадкой, но я не могу понять твоей счастливой улыбки и приглушенный свет в тускло-голубых глазах – Боже, неужели ты действительно его...

Ты никогда не мог быть выдумкой.
Слишком уж яркие эти ощущения пробитых насквозь запястий и эта давящая, уничтожающая боль в сердце – но боль уже ушла, а может быть её просто уже не ощутить. Чувствуешь только инородное тело, гвоздь, пробивающий твою плоть уже на ногах, сразу на двух и глаза застилает пелена слез. Мне странно, что ты не кричал – будь я на твоем месте, мой крик бы донесся до каждого поселения на планете – люди, простите, но я не успел. Кровь льется, как священная река, как вино...

Мы с ним всегда грустим. Нам было хорошо наедине. Мы часто размышляли. Он ничего не говорил против, лишь отстукивал ровный ритм, давая тем самым ответ на мой вопрос. Я иду. Сажусь. Думаю. Слушаю. Прихожу домой. Открываю дверь. Двери созданы для того, чтобы их открывать, закрывать, закрывать, открывать… Я его не слышу. Становится на душе пусто и грустно. Быстрее. Надо быстрее зайти в комнату. Снова услышать знакомый, близкий и нужный звук. Но тут звонок. Долгий, громкий. Мучительный телефонный...

- «Холодно, - она прижалась ко мне, - ты ведь меня не оставишь?»

Снег кружил и кружил. Бесконечность сменялась бесконечностью. А мы стояли и смотрели в глаза друг другу. Колючий Ветер срывал с прохожих шапки, распахивал пальто и залазил под куртки. Он хотел согреться - холодно. Ветер так стонал и метался, что мне стало жаль его.

- « Заходи», - я распахнул пальто. Он уютно примостился на моей груди.

- «Так горячо», - прошептал Ветер.
А Снег все падал и падал. Теперь, когда ветра не...

"....Сон этот выразил для меня в сжатом образе все то, что я пережил и описал, и потому думаю, что и для тех, которые поняли меня, описание этого сна освежит, уяснит и соберет в одно все то, что так длинно рассказано на этих страницах. Вот этот сон: Вижу я, что лежу на постели. И мне ни хорошо, ни дурно, я лежу на спине. Но я начинаю думать о том, хорошо ли мне лежать; и что-то, мне кажется, неловко ногам: коротко ли, неровно ли, но неловко что-то; я пошевеливаю ногами и вместе с тем начинаю...

А вы и ухом не моргнули!

А если не знаешь как - спроси, а не молчи ртом!

А кто не туда, те вот с тем!

А ларек просто открывался.

А теперь идем сейчас налево через прямо...

А ты много не понимай!..

А я стою здесь попугаем и на вас каркаю.

Баба с возу — мне-кобыле легче...

Бегай за каждой учительницей и поглаживай ее в разные стороны.

Безобразие я говорю…

Берите ручки и громко записывайте.

Богдан неправильно молчит.

В буфет сходили, так теперь мозги объетые...

…Однажды, после одной грандиозной попойки, меня угораздило вляпаться в мерзкую, гадкую, крайне нелепую и, очевидно, не свойственную моему тепличному характеру ситуацию. Не знаю, как это вышло, но, только, проснувшись, я понял, что очутился в Казани.

За сто километров от дома. Зимой! В жуткий злющий январский мороз, без документов и, разумеется, без копейки в кармане.

Как назло, в этот самый момент, в этом городе, у меня не было ни одного знакомого мне человека.

А на мне было чёрное...