Зол

Чёрная кровь, тягучая,
Как смола убитых деревьев, –
Капает, капает на пол,
Равнодушно стекает по стенам…
«Не плачь, малыш,
Ты всё правильно сделал…»
Нельзя было дать умереть
Нашему сердцу…

Он жадно опутал его
Холодными спицами,
Из которых каждая была
Нашей с тобою попыткой –
Мы хотели вечно гореть,
Не принося в жертву себя… И Литий…
Он вобрал в себя нас
И наши потери,
Позволив отсрочить Погибель…
Но лучше было сгореть,
Чем отбросить тень Холода
На обожжённые крылья…
Мы...

Мир дому Вашему, Великие Творцы!
Богат наш мир творением душевным.
Звенят сердечных таинств бубенцы,
Даря тепло писанием откровенным.

Весенний звон восходит в резонанс,
Открытыми ладонями ко свету.
Как дорог этот маленький аванс,
Даря надежду вечному поэту.

Восполнив чашу счастья, небосвод,
Откроет добродетели дорогу.
И мы,так по крупинкам, понемногу,
Проложим путь ко свету наперед.

И верой в сердце в светлую надежду,
От сердца чистого в желании добра.
Сомнения сжигаем все...

Мы вершниками Бога были там,
Где сады желтеносные змеятся,
Погибших выводя к святым постам,
Доднесь на нас века смотреть боятся.

Звездами их проткнули небеса,
Под мертвым дуновением Борея
Мы вняли гробовые голоса,
Червей нешелковичных лицезрея.

Огнистых подводили нам коней,
Гермес тогда заравнивал дорогу,
По конусам немеркнущих огней
Стезя любая жаловала к Богу.

Элизиум пред нами отблистал,
Истаял Апокалипсис в подсвечных
Снегах, но пуст видений пьедестал,
Сервируют столы...

В среднем мире у самой высокой скалы,
Человек весь обугленный жил.
Вместа сердца лишь горстка золы,
Сердце сжёг в нём неистовства пыл.

Он когда-то жил в мире людей,
Был как все — человеком обычным.
Не слабей был других, не сильней,
Но умел по ночам звёзды слышать.

И однажды Неистовства песню услышал,
Её звёзды поют один раз в тыщу лет.
И неиствуя, стал он повсюду всем лишним,
И в мир средний его поманил чёрный свет.

Средь людей он не сдерживал чувства,
Распалив их неиствовстом...

Сожгли, развеяли веру, на ветру, (прах), золу, закопа-
ли, иду, белкой в колесе, страдая, рыдая, (она), не хо-
тела умирать, родная, а кто хотел? дом полон, в пол-
он, в другую страну, та, что севернее-южнее, или ни-
же-выше, западнее-восточней, многоточие, по кар-
ману, ударить больнее, торжественней, выдавить
кровь из раны, рано, он говорил, ей, всё равно, на
краю своей могилы, которую забыли закопать и в
неё не попасть и не воспарить, воскреснув, треснув
надвое, или на три куска...

Реальность отсутствовала, даже в его снах, ах,
хотел написать стих, а получился крик, разру-
шать было нечего, колосники ничего не про-
пускали, золу хлебали лаптем, бронхиальная
астма обострилось, ну ты и хобл, (легочное
сердце), лучилась навь, а где явь, где она, не
мог понять, разводил руки, не ради скуки, а по-
трясения, вопреки у реки паслись слоны и жира-
фы, койотов не было за полярным кругом бега-
ла страусиха, нашла или искала лихо, гиппопо-
там, подавал чай нам, стрекозы...

В любви с тобой, я все же проиграла
И тошно так, волчицей впору выть
Я каждый миг с тобой – запоминала,
Теперь всё это нужно позабыть.

Не будешь мне ни милым и ни другом,
Судьбу не склеить, чувства не спасти.
Стараюсь сил найти я на разлуку,
На встречу сил мне больше не найти

Забыть тебя - поставлена задача,
Забыть тебя! - Хоть это адский труд,
В нём сердце, обнявшИсь с душою плачет,
Склонившись перед вечностью минут.

Кусая губы, ставлю на разлуку,
Зажав в подмышки холод...

Мир вокруг меня…
Плоть от плоти моей…
Если плачет он, я рыдаю с ним…

У ночной свечи
я в молитвах сгорел.
И дрожит заря — клином парусным.


И орут ветра…
И зовут снова в бой…
То, что я сгорел — не считается!…

Материт небеса
стаксель штормовой
и бушпритом мглу ткнуть пытается.


Мир вокруг меня — осветился во мгле…
Сотни всполохов!… в яркой темноте…

И творит душа — не любовь, а омлет…
Без разбора с кем…
Не понятно где…


Зоревой бардак!…
на Планете моей…
Но с...

Этот маленький шарик, летящий в пустой темноте,
Называют планетой, несущей сознания свет…
Он уже много раз вокруг солнца со мной облетел,
Без меня он летел миллиарды мерцающих лет…

Я заблудшая мысль, я блуждаю в космической мгле.
Нас немного, людей, мы команда Земли-корабля…
Мы рождаемся здесь, на шершавой и теплой Земле,
Чтобы вспыхнуть на миг, и сгореть до золы, до нуля…

Только время условно. И то, что для космоса - миг,
Раздвигается в жизнь, целый век доверяя мне быть…
Я...

Совсем не хочется зимы, но ты
Разорвала тепло всех наших встреч,
Разрушила надежды и мечты.
И хлеб любви уже нам не испечь.

Костёр пылающий пошёл в пожар.
Страсть разгорелась и угасла вновь.
Недолговечным оказался жар,
Золой покрылась наша вся любовь.

Она от дыма мимолётного
Растаяла соблазном в воздухе.
Лишь горечь чувства безответного
Мои заполонила лёгкие.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013