Я родом из далёкого СССР

Навечно в камень почвы влиты,
Кариатидами судьбы
Стояли каменные плиты -
Прямоугольники, кубы.
Над ними плавились рассветы,
Закаты с кровью, синевой,
Катилась медленная Лета,
Но не менялось ничего.
Но вот с горы скатилось что-то.
И прочертило трещин след,
И словно гения работа,
Явились статуи на свет.
Прямоугольные оковы
Разбились и упали с них,
И там, где угол был суровый,
Художника родился штрих.
То были карлики и звери,
Химеры с птичьей головой,
Как будто...

I ...Се стою при дверехъ и толкy:
аше кто оуслышитъ гласъ мой, и
wтверзетъ двери, внидv къ немy,
и вечераю съ нимъ, и той мною.

III 20

Стучася, у двери твоей Я стою:
Впусти Меня в келью свою!

Я немощен, наг, утомлён и убог,
И труден Мой путь и далёк.

Скитаюсь Я по миру беден и нищ,
Стучуся у многих жилищ:

Кто глас Мой услышит, кто дверь отопрёт,
К себе кто Меня призовёт, –

К нему Я войду и того возлюблю,
И вечерю с ним разделю.

Ты слаб, изнемог ты в труде и...

Издалека , совсем издалека
Приехал я к любимой дорогой ,
Ох , не легка ты доля не легка ,
Где называют город - Воркутой !
Ох , не легка ты доля не легка ,
Где называют город - Воркутой !

Далёкий край , совсем далёкий край
Где белый рай - полярные снега ,
А ты меня почаще вспоминай ,
Ох , вспоминай - любимая моя ,
А ты меня почаще вспоминай ,
Ох , вспоминай - любимая моя!

Издалека , совсем издалека
Приехал я к любимой дорогой ,
Ох , не легка ты доля не легка ,
Где называют...

Осень опять удивляет коварностью,
крыши домов золотятся листвой,
Кто-то становится маленькой слабостью,
Кто-то далёкий, Кто-то чужой...
Ночь обжигает дыханием северным,
Сердце готово кричать:
«стану как волк, без размеренно преданной,
буду как ангел твой сон охранять...
Солнце в окно маленьким лучиком,
скромно войдет , отражаясь в стекле,
Может и ты когда-то научишься,
Быть словно волк, Преданным мне..
Боль , как иголка в душу воткнется
Где-то дожди, и опять холода...

Стучали колёса вагона,
По рельсам, нас вёз поезд в ночь.
И ехал под стук монотонный,
Из края родного я прочь.

Распался Союз — нет державы,
И я потерял ориентир.
И злобы безумной отравы,
Вкусив, сумашедшим стал мир.

И спутник распада империй,
Пришёл Хаос в бывший Союз.
Те, что воровать не умели,
Познали голодных дней вкус.

Так было и так всегда будет:
Когда перемены грядут,
Страдают без хитрости люди,
А хитрые — лучше живут.

Стучали колёса по рельсам,
Я ехал в чужие края...

За далёкими морями,
За дремучими лесами,
Жил да был мужик обычный,
К драке и труду привычный.

Мужичок тот был удал,
Но росточком очень мал.
Потому себе невесту,
Он не мог найти по сердцу.

Девок крупных он любил,
Но напрасно к ним ходил.
Был не раз осмеян он,
Той, в кого был так влюблён.

Решил с горя утопиться,
Пошёл к речке — там девица,
Песни грустные поёт,
Его жить к себе зовёт.

Глянув ей в глаза забыл,
Ту, что раньше он любил.
А девице вдруг, русалке,
Стало дурня...

На далёком островке
Не Святой Елены
Вовсе даже не в тоске
Коротаю срок.
Климат, правда, не ахти,
Часты перемены,
То – мороз до тридцати,
То – горит песок.

Но зато, поверьте мне,
Здесь такие ночи!
И всегда в моём окне
Полная луна.
Хочешь утренней росы –
Станет ночь короче,
Но обычно – ждут часы
Своего сполна…

Нет, холодный разум мой
Не раскис от плена,
И не сделался тюрьмой,
Остров кораблю.
На далёком островке
Не Святой Елены
Счастье – в сжатом...

Мерцая желтым язычком,
Свеча все больше оплывает.
Вот так и мы с тобой живем:
Душа горит и тело тает.
1926 год

П. С. Арсений Тарковский - отец кинорежиссёра Андрея Тарковского. Посмертно награждён Государственной премией СССР.

Чтоб Родину нам на ноги поднять,
скульпторам, на Рублёвке
придётся Сталина как живого изваять.
И сделать так, как будто он живой
И стем народом, кто на Рублёвке
Великий Вождь, большой гурьбой,
с киркой, лопатой, стремиться в трудовой,
нелёгкий бой.
В России отстроить всё как на Рублёвке.
И с ново Родину Великую поднять !
Заводы и совхозы возрождать:
а, сколько лет в руинах им теперь лежать ?
Пора лопаты, кирки отыскать
и тачки Днепрогессы поднимать.
- всем тем, кто развалил могучую...

Встал из гроба: Что я вижу?
- Вокруг одни лишь господа.
А что случилося с Союзом?
Гдеж в нем товарищи друзья?
А где Великий наш Союз,
который сплачивал нас тут?
Когда стоял я у руля и приучал я всех любя,
кого в тюремных Гулагах,
кого у стенке при расстреле,
чтоб были честными при деле.
Все те, кто был со мною рядом
но изменял Советским взглядам.