Я родом из далёкого СССР

Был я как то тут в Кремле
Вдруг почудилося мне
Показалось то что я,
На собрание сейчачас
Кругом министры, господа
Вопрос поставлен был один
Кто кого и где сильнее
Кто что может заработать
И кого где облапошить
Поделить и отобрать
Где субсидии нам взять
Нефте-доллары потратить
И где-что кому заначить
Чтоб жилось нам красивей,
Безопасней, веселей

(Абрамович)
Имел я вашу всю страну,
Я в Англии теперь живу,
Имел я всю вашу Чукотку
Я в Англию опять хочу.
Как только там я...

Ты владела шикарной наукой,
Это знали мужи и юнцы.
Ты была беспросветною сукой,
Пацанов посвящая в самцы.

И стонало бабьё, паникуя,
Проклиная тебя и грозя...
Да..! Ты знала науку такую,
Про которую детям - нельзя!

Колдовское в тебе было что-то.
Или, может, какой приворот...
Ты одним открывала ворота,
А другим - от ворот - поворот!

И счастливчики, в рай попадали..
Буд-то в омут. Забыв про семью,
Улетали в далёкие дали,
Постигая науку твою.

Бесновались рогатые жёны
И по...

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Гордецу, как услада, души горделивая ложь,
Что возносит его. Не от Бога льстецов его свита!
И смиренного видишь, и гордого ты узнаёшь
Из далёких далёк, и ничто от Тебя не сокрыто.

Потакают себе, что стези их направлены в рай.
Что молчаньем Своим - освящаешь их правду наживы.
Соверши за меня - дело рук Своих не оставляй:
Да познают сироты, что Ты не за сильных и лживых!

Когда хлестали молнии в ковчег,
Воскликнул Ной, предупреждая страхи:
«Не бойтесь, я счастливый человек,
Я человек, родившийся в рубахе!»

Родившийся в рубахе человек!
Мудрейшие, почтеннейшие лица
С тех самых пор, уже который век,
Напрасно ищут этого счастливца.

Который век все нет его и нет,
Лишь горемыки прут без перебоя,
И горячат умы, и застят свет,
А Ной наврал, как видно, с перепоя!

И стал он утешеньем для калек,
И стал героем сказочных забавок, –
Родившийся в рубашке...

Вспоминаешь меня иногда? Я всё та же. Немного смуглей.
Слишком солнце зашло далеко, беззащитную кожу целуя.
Моё лето в других городах разгулялось и стало теплей,
и длинней. У него под рукой так легко я себя избалую
океанской прозрачной водой, ярким светом ночных городов,
золотым коньяком в хрустале, изобилием щедрых застолий,
солнцем, бухт бирюзовой слюдой, суетою далёких портов…
А глаза мои стали светлей. На экваторе выгорев, что ли…

Позабыв подмосковную грусть, растеряв свою русскую...

Сияют на небе зарницы,
Мигают вдали фонари,
Сегодня девчонке не спится
И ей не заснуть до зари.

Мелькнул семафор у вокзала.
Я образ далекий ловлю.
Сегодня девчонка сказала,
Впервые сказала "люблю".

И вечно, и живо, и ново,
К неведомым далям маня,
Старинное милое слово
Зовёт и тревожит меня.

Далёко за далью безмерной,
Весёлую встретив зарю,
Признание это наверно
Я тысячу раз повторю.

Я верю, я выйду навстречу
Что б ни было в нашей судьбе.
И жизнью своею...

А мы рассказ продолжим
на двести лет вперед,
как лезли мы из кожи,
как гробили народ,

как белыми костями
мостили мы поля,
как темными путями
носила Мать-земля,

как пили злое зелье,
чтоб голову вскружить,
но живы мы доселе,
и будем дальше жить.
АЛЕКСАНДР I (1801-1825)

Лександр Благословенный
почил, или ушел?
тогда по всей вселенной
нелепый слух прошел:

на всех нагнавши страху
французов Божий бич
бродячим стал монахом,
стал Феодор Кузмич,

он о России пекся,
не метя...

Слёзы осени плачут дождём
И далёко отсюда мой дом,
Не доехать в три дня, не дойти,
А ещё середина пути…

Занесло в край далёкий ошибкой,
Там остались родные края,
Называл тебя ласково рыбкой,
Где же ты, дорогая моя!

Как живешь, дорогая, не знаю,
И зачем же писать в те края,
Здесь не жизнь, - атмосфера другая,
Лагеря всё кругом лагеря…

Небо низкое, очень сурова
Здесь зима, - холоднее, чем там,
Мне тут дали другую обнову,
Жизнь несносна тут только, - а вам?

Земля была безвидна и пуста
И свет из бездны
Не прорывался угольком костра…
Вот так, любезный.

Лишь одиноко маялся тоской,
Витал Дух Божий.
Носился над водой, как заводной,
Ну, сколько можно!

Лень, как известно, развращает плоть,
Дух ссорит с телом.
И с воскресения решил Господь
Заняться делом.

В своих деяниях Творец во всём
Слыл пионером.
Для нас, кто стал творения венцом,
Он в том примером.

Чтоб вечно нам с лучиной не бродить,
Не зная, где ты,
Решил Господь, не медля...