Выстрелы

Вот так красноармейцев учили воевать,
А надо было,- учить метко их стрелять…
Тогда и потерь меньше намного было
И от штыковых атак в глазах не рябило.
Врага с винтовки, много можно от стрелять!
Прицельная дальность,- прости меня мать…
За полтора километра убивать не сложно,
А пробежать это расстояние,- быстро
не возможно.
Скорострельность винтовки 20 выстрелов
в минуту,
Не один враг от пули, примет там муку …
Если каждый в день, десяток немцев убивал,
Где бы гитлер, солдат в армию...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 15.

Ученик.

Но если худо день от дня,
Когда страданья изничтожат,
Могу я проклинать себя…

Учитель.

О том не мысли. Не дай Боже.
Да в том гордыня, милый друг,
Проклятье предпочел молитве…
Таких не надо Богу слуг,
Ты не участник в Божьей битве.
Иди и добирай себя
Развратом, гневом и злословьем,
Бог даст греховное застолье,
Гордыню выбьет без труда.
Придумал проклинать себя…
А если Бог тебя уважит
И так безумного накажет,
Что будешь...

Пушка сорокапятка да её расчёт боевой!
Бил врага в ВОВ аж в степях стоял вой…
А когда у немцев появились пантеры, тигры,
Сорокапятки наши оказались без сильны…

Чтоб такую махину было остановить…
Этого монстра стоило со ста метров бить!
Коль с первого выстрела не остановил…
Знать танк, - весь расчёт c пушкой, раздавил.

Красноармейцы прозвали их смертниками…
Артиллеристы жизнью рисковали больше,
чем разведчики!
Сами говорили: -"Стволы длинные,
жизнь короткая"
И прощай наша Родина...

Неприятности стаей псов,
Загоняют под выстрел боли.
По стеклу гвоздь и скрип зубов,
Бог на небе, царь на престоле.

Я со всех, со сторон обложен,
Всё пути в пасть тоски ведут.
И стреноженный дух не может,
Избежать неурядиц пут.

Я мечусь, но одной печали,
Избежав, вижу лик другой.
Обложили меня, загнали,
И прижали к стене спиной.

Как ползучие змеи-гады,
Пути жизни сплелись в клубок.
И моей, всем ненужной правды,
Разрубить их не смог клинок.

Неприятности стаей псов...

Ветер дунет, станет время быстрым,
Ситец занавесок колыхнёт.
Весть плохая, словно в сердце выстрел,
И тисками, боль его сожмёт.

Изменила мир событий сила,
Закалив, в огне пожаров сталь.
Жизнь на «до» и «после» разделила,
Дней коротких, долгая печаль.

Обратят в профит им, мира беды,
В нём дельцы, народы разобщив.
Им врагов, укажут идей бредом,
Средь соседей, ложью обвинив.

Людей многих, многие печали,
Переполнят русла горя рек.
Соль слезы, размоет в глазах дали,
Там где боль...

Почки на деревьях набухают,
Скоро уже выстрелят листом.
И с югов вернутся птичьи стаи,
И согреет солнце мир теплом.

Пусть пока ещё морозно ночью,
И ветра дыханьем шлют озноб.
Но уже — уже набухли почки,
И под елью, почернел сугроб.

И прогалин тьма в полях всё шире,
И длиннее светом солнца дни.
И всё больше их погожих в мире,
Всё теплее в нём к нему они.

И уже весенней, звонкой трелью,
Утром птаха славила весну.
А она ей вторила капелью,
Барабаня громко по окну.

Почки на...

Ночной револьвер - поудобней к виску.
- это слово патроном шестым в шальном барабане.
Пусть выстрел продолжит сезонную очередную строку.
Как в русском романе,
Русской любви маячит фатальный изыск.
Тихо! - русской любви надменна рулетка.
Мы это ценим: фатум и риск,
И чтоб на черепе - рваная метка.
Ее прикрывает сирени ветка.
Сирень проросла сквозь меня, как пуля, и вышла наружу.
Теперь она просто моя соседка
По месту и времени. И к тому же
Без женских слез обошлось, без орды...

Друзья? Знакомые? Просто приятели?
Кто мы друг для друга теперь?..

Одно неизменно: 'Добрый день' - обязательно,
Поклонов очередь обаятельных,
Рукой учтиво раскрытая дверь:
- Как ты? Что делала эти месяцы?
У меня новость - летал во сне.
- Я - хорошо.
А в душе - околесица:
Хорошо, это когда ты - ко мне
Вернешься:
- Устало выглядишь.
Мало ешь, много куришь,
Как всегда?
- Ем. Курить бросила.
О чем мы, о чем:Бред, глупость, чушь:
Устало выгляжу? Тяжело. Одной.
- Да:
- А ты все...

Сколько каждому в жизни различных дистанций отмерено?
На дистанцию крика ложится дрожь предупреждения,
На дистанции окрика зло бьёт наотмашь уверенно,
На дистанции шёпота ёжится тень подозрения,
За дистанцией выстрела скалится оптикой ненависть,
За дистанцию стона о помощи зов не доносится,
На дистанции массовой лжи не существенна смена лиц,
На дистанции милости царственной всякий ли спросит сам,
За дистанцией непонимания шаг до презрения,
За дистанцией чувств ощутима ли...

Когда очень сильный, флюидный мужчина,
Почтил своим дерзким, таинственным взглядом,
Он чувства все ваши, как спичкою чиркнул,
Иль это два поезда, и: буфер лязгнул.
Уйти он него, не уйти, не пытайтесь,
Найдут его мысли, настигнут сердечко,
А в вашей душе заневестится тайна:
Нашелся хозяин, на сердце - уздечка.

Он будет преследовать денно и ночью,
Без встреч, без свиданий, давя расстоянья,
Он вас полонил, полонил мыслью прочно.

Любовь или ненависть, даже заочно,
Сильнейшее чувство...