Висок

Первых мух приглашаю к застолью,
У меня есть берёзовый сок,
Прошёл холод с расколотой болью
И весна застрелила в висок.

В вешней травке от счастья валяюсь
Покорённый природой вокруг.
Миру этому я удивляюсь.
Как взялось ниоткуда всё вдруг?

Рад я каждой зелёной былинке
И ползущему мимо жучку,
Из дворов выходящей скотинке,
Лодке в речке, а в ней рыбачку.

Рвётся радостью сердце больное.
Как соскучился я по тебе,
Луговое, моё ты, раздолье,
Что так манит всё время к себе...

Почаюем, мой Друг, почаюем,
Все непросто, скажу я тебе,
Если часто о прошлом тоскуем,
Значит что-то неладно в судьбе.

Значит, где-то не ждут твоих писем,
Не надеясь на встречу с тобой,
Мы во всем друг от друга зависим,
Хуже нет, для своих быть чужой.

Ты жила без сомнений, строптиво,
Добивалась незримых высот.
Почему тишина так пугливо
Бьется пульсом в белесый висок?

Но ответов не будет, я знаю,
Наливай мне душистого чаю.

Закрываю глаза и рисует мигрень
круг мишени на тёмной воде.
Вижу цель, а в прицеле одна только тень
моей цели.
- Не прячься. Ты где?
- Я везде.
Пробный выстрел, отдача в висок...
Поразить тень по звуку легко.
Взвыла тень, а за целью взорвался песок -
это пуля ушла в "молоко".
- Выстрел в "яблоко" - самый гуманный конец.
Хочешь мучиться? Стоит ли? Взвесь.
Вот цветы и наручников пара колец
для венчания. Где ты?
- Я здесь.

Слепящий желтый песок
А небо над нами синее-синее
Ты целуешь меня нежно в висок
А я
Обвожу взглядом тебя всю
Одной неразрывной линией

Ах, ты моя белая лилия!
Солнца сок

Восемьдесят лет в социализме
Провели Израиля сыны
При Аоде, без идиотизма
При основах жили Ленинизма
Иегове преданно верны,

У заморских шлюх не ночевали.
Дамы в лифчик клали пистолет
И когда к ним очень приставали,
Как учила партия, орали:
На обетованной секса нет.

Вождь их умер тихо, интровертно.
Не успев Судью похоронить,
Бросились сыны грешить конкретно.
И ученье вовсе не бессмертно,
Если за ним некому следить.

Не таков, однако, Иегова.
Он евреев через не могу
Наказал...

Согнувшись, перо застыло -
Над словами из написанных строк.
Мысль летит уныло,
Рука упирается в висок.

Слова выдавливать без музы,
Так отвратительно пошло.
Снова с тяжёлым грузом,
Возвращаются мысли в прошлое.

Ищут они вдохновения,
Как им трудно без него.
Но находят одно лишь забвение
И не приносят ничего.

Вдохновения нет в минувшем
И впереди его тоже нет.
Лишь любви в настоящем глотнувши,
Можно написать вдохновлённый куплет.

Без любви не получиться выжать словом слезу...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

К земле стремительно висок
Клоню, споткнувшись о зелёный
В ногах свернувшийся комок,
Ползучий, склизкий, разведённый.

Пространства провернулся штифт,
Разбитым зеркалом мгновенья,
Летящий в неизвестность лифт,
Падение как вознесенье.

Мир – полированный пятак
В бутылочные спрятан доли.
Я за стеклом, смотрюсь в спектакль,
В котором занят в главной роли.

Огрехи жизненной игры
Заметны менее снаружи.
Плохой актёр, но до поры
Я с режиссёром пьесы дружен.

Пока не наступил...

Боль в висок мне забьёт гвоздик,
Шум толпы в голове громом.
А душа тишины просит,
Я обидел её снова.

Крик и гвалт, там где есть люди,
Рёв машин, гам, галдёж, шум.
Каждый всех по себе судит,
И не любит в другом ум.

Прочь душа рвётся, ей тесно,
Приструнил её злым словом.
Ей во мне на Земле место,
Загрустила она снова.

Верит в чудо душа, в сказку,
И прощает в других ложь.
Ложь измены одев маску,
Сзади снова вонзит нож.

Боль в висок мне забьёт гвоздик,
Шум толпы в голове...

Не пролившийся дождь,
Не напоит мир влагой.
Боль забьёт в висок гвоздь,
Сердце сжав стальной лапой.

Дождь остался жить в туче,
За моря уплыл в ней.
Боль уйдёт, будет лучше.
Справлюсь — боли сильней.

Звонко трель телефона,
Не хочу трубку брать.
Боль, проснувшись от звона,
В висок колет опять.

Новый день за окном,
Ветер, лес к земле клонит,
С непролитым дождём,
Тучу в край чужой гонит.

Отзвенев звонкой трелью,
Телефон замолчал.
Ветер стих, хлопнув дверью.
Видно тоже...