Ветхий

Он нёс Свой крест безропотно, покорно
Под крики воинов и тумаки зевак.
Лицо в крови от ран глубоких тёрна;
С трудом давался каждый новый шаг.

Под ветхой окровавленной одеждой
Плетьми безжалостно изрубленная плоть…
Нетвёрдой поступью идёт на казнь безгрешный,
Избитый и поруганный Господь.

Душа томится в тяжком ожиданьи.
От боли сердце рвётся из груди,
А впереди голгофские страданья…
Хоть труден путь, но должен Он пройти.

И Он пройдёт!.. И будет час разлуки…
И дрогнут камни от...

Ни дворцы, ни земли, ни алмазы
Не забрать Поэту в Нижний свет,
Только песни, мифы и рассказы
Остаются, как нестойкий след
От ступни уснувшего титана.
Но и след скрывает пыль веков:
Полустёртой сурою Корана
И молитвой ветхих стариков
К нам доносится, казалось бы, забава
Недалёких ревностных жрецов,
Но, на самом деле – отзвук славы
Ныне неизвестных мудрецов.

Опять с начала,
Опять с исходной,
Душа томилась
Судьбой голодной,
Душа кричала
И рвала петлю,
А жизнь молчала
Дорогой ветхой.
И все с начала,
Опять на рельсы,
И нет причала,
Лишь скат отвесный,
И вниз, как в омут,
И вниз, как камень,
Опять на голод
Дышать страстями.
А где-то сладость
Поет да пляшет,
Но только слабость,
Но только с фальшью.
За эти строки
Убил бы ветер,
И одиноко
И ждать рассвета.
А кто-то скажет,
А ну все к черту,
По телу сажей,
Сгорай, залетный,
Да...

Долго вели мы в полях Курукшетры,
Потом и кровью так политых щедро,
Войны Господние- не против крови;
Не против плоти- войны Христовы!

С гневом сражались, пахнущим серой,
С завистью черной, с завистью белой,
Желтой, лукавой, болотно-зеленой.
Серой, как сумерки, с красно- каленой.

Тяжко боролись с враждой застарелой;
С грузом обид- под молитвы напевы.
Сила Адамовой ветхой природы
Тяжким туманом затмила народы.

Полный набор фарисейской закваски,
Счастья и радости вытравил краски...

В вечерних сумерках горит огонек,
Я иду по дороге, не зная куда..
Я голоден и продрог, но мне это невдомек,
А на небе горит единственная звезда...

Я иду на сей огонек с единственной надеждой,
Что меня там обогреют и дадут приют,
Снабдят едой и теплой, ветхой одеждой
И на прощанье быть может слезы по мне прольют..

Всю жизнь я скитаюсь по бескрайним просторам,
Бывал везде, даже у черта на куличках..
И я не верю пустым и глупым разговорам
О том, что жизнь легка, коли живешь по...

Память, седая, косматая
Снова начнёт монолог.
Будто старуха горбатая
Хочет вернуть давний долг.

Сядет, расскажет, коварная,
Тайны забытых потерь,
Вновь объяснит что-то важное:
“Ты мне, милочек, поверь!”.

Разбередит душу посохом
Из прошлогодней ольхи.
И по истёршимся полочкам
Чинно разложит грехи.

Будет правдивым и искренним
Ветхой старухи рассказ.
А поутру распростимся мы,
Молча, в который уж раз.

В шалашике ветхом пахнет травой,
В нем дедушка Ленин один сам с собой
Ведет не спеша политичну беседу
И суп в котелочке варит к обеду.

Мешая отварчик грибной длинной ложкой,
Он думает про войну и бомбежки,
Про то, как на Зимний коварно напасть
И как заграбастать над родиной власть.

На озере плавают девы и утки;
Девы прекрасны, призывны их грудки…
Но вождь революции стоек к соблазнам,
Желанье соитья — порок буржуазный!

Когда догорает солнце заката
В желтом свету керосиновой...

Походкой неслышной, кошачьей,
Ступаешь созвучно с мотивом
Души моей ветхой, пропащей,
Подвластной неведомым силам.

Целуешь, заманчиво глядя
В глаза обездвиженной жертвы,
Касаешься с нежностью прядей
Волос моих, пахнущих терпко.

Ты лаской себя проявляешь,
Свою колдовскую природу,
Забыть "всё и вся" заставляешь,
Упасть в твою тёмную воду.

В плену твоём сладостно-жгучем,
Теряю остатки сомненья,
И, сердце любовью измучив,
Тону, но не жажду спасенья...

Остервенело волк бежит-
В трущобе леса пищу рыщет.
В деревне бабка ворожит-
Молитвой тихой счастье кличет.

В воде причудливый узор-
Отлит огарком Божьей свечки,
Шептаний непонятных- вздор
И жар от старой, ветхой печки.

Вопрос дрожаньем в тишине-
Придёт? - секунды без ответа.
Ворчанье....... - Это не ко мне!
Полюбишь на исходе лета!

*********
Лишь месяц тайны господин,
Во тьме фигуры освещает.
Дыханье ветра....Лес. Один
Добычу волк во зле терзает.

Лиловые волны воздуха,
Растянувшиеся ветхим туманом
На изломах пунцовых гор.
Согревающая пустота.
Облака узкоглазой россыпью
В бездне пьяного
Вдохновенья тектонических плит.
И сапфиром горит
Живая вода
Души.
Тишина заморожена
Благословеньем.
Не единого лишнего звука
От линий-струн
Горизонта.
Только небесные соты
Падают в руки
Художника.