Страницах

Вы слыхали, как поëте вы?
Нет, не эти вы, не напускные,
А те вы, что свежи и новы,
Разумом наги, душой босые.

Жаль, не доводилось видеть вам
Ваших танцев быстрые полëты,
Вскачь то по горам, то по долам,
Чередой падения и взлëты.

Неужели так и не пришлось
Вам любить то, что любимо вами,
Злобу дня и целой жизни злость
Называть побочными делами.

Так и не пришлось вам прочитать
Полное собранье сновидений,
Средь страниц рассеянно искать
Сонмы ваших мыслей дерзновенных.

Эх, не...

Я твоя обычная привычка,
От которой нужно отвыкать.
Вспыхнет свечка, потухает спичка,
До утра заправлена кровать.

Завершились милые беседы,
В воздухе летает пыль и грусть.
Тихо спят за стенкой у соседа,
Только я по клавишам скребусь.

Трудно жить прочитанною книгой,
Бесполезной и никчёмной быть.
А закладку меж страниц не двигай,
Прошлое не нужно ворошить.

Забытый полк, забытые погоны.
Ваш подвиг не забытый вдалеке.
К ружью ушли не сотни - миллионы...
Вновь палец задержался на курке.

Задумался солдат, смотрящий в вечность.
О Родине? О доме? О семье?
Кто жизнь твою оценит? Бесконечность.
А жизнь вдвойне ценнее на войне.

Забытый полк, забытые страницы.
Истории давно минувших дней.
На этом месте гнезда свили птицы...
Вы дали жизни множеству людей.

Божественные Силы тонких планов, быть учите послушной вновь, опять…
Осознанно гнать мысли – тараканов, чтоб я могла все точно принимать,
Что шлете мне из глубины Вселенной, чтоб интересен стал земной мой путь…
Благодарю Творца миров нетленных…мог и не той страничкой шевельнуть
Он в книге жизней, в хрониках Акаши, а перст его коснулся и моей…
И тех, кто дорог мне…и стала нашей судьба из сонма интересных дней.

О, чудо Жизнь! Загадка для умов. Ведь многие и не подозревают
Какая честь...

Характеры процессов многогранны. Осознанны, не познаны, спонтанны.
Насущны и реально актуальны, бессмысленны и просто виртуальны…
Характеры процессов, ну зачем я вникаю, постигаю, все объемлю?
Чтоб вновь осмыслить квадратуру круг? Чтоб мы в себе нашли с тобой друг друга?

Нашли? А разве было, что теряли? Мы видно до конца не распознали,
Познать себя стремимся неуклонно, при том, к себе отнюдь не благосклонны.

Зачем? И для чего само-копанье? Бог создал нас совсем не для страданья.
Мы...

Опять многоточия почек
Рождают листы запятых,
И в каждом дефисе цветочек
Ответственен стал за плоды.

Летят восклицанием птицы.
За скобками мир возле гнёзд.
Толпу насекомых в страницы
Вместить - самый трудный вопрос.

В кавычках слова человека.
Весна заполняет пробел.
Я сам выгреб всё из сусека,
Чтоб стих тоже зашелестел.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014

Зеленый обшарпаный мной
холодильник.
Серенья серень и несносный
будильник .
Скользящие локоны, цвет
серых глаз.
В моей голове безпрестрастия
глас.
Оттенок луны на твоей
дивной коже.
И только молчишь, ты всегда
это можешь.
Рутинные будни далеко в
голове.
В мечтах как с экрана
улыбаешься мне.
А я молодой рукоблуд не
пассивный .
Становится трудно и мне не
под силу .
При виде тебя опускаю глаза.
И влагою брызжет но не
слеза.
Меня понимают ведь
миллионы.
Люди как я, они не...

Я заглядываю в дверной глазок, словно в горлышко винной бутылки.
Я иду прогуливаться с фотоаппаратом, разгадывая светотени, затянувшие город.
Пустые улицы романтичнее пустых слов. Нежные лица, неисповедимо,
падают в шелест страниц, на которых любовь подобна хронической боли.

Я хочу быть душой пустых улиц, каплей света в дверном глазке,
чтобы, разыскивая тебя, верить в любовь, также как верю в разлуку.
Я хочу быть искренностью, не истиной в последней инстанции, нет,
а, искренностью...

Я смотрю на движения твоих рук,
что удерживают призрачный бриз на шёлковом поводке,
я читаю их нежность, перелистывающую страницы долгоиграющей ночи;
радиус действия твоих глаз, губ,
равен радиусу вечернего неба, воздушному поцелую, долготе
разлуки, запечатлённой в сердце,
в этом, сжимающимся под собственной тяжестью, островке одиночества.

Милая, отпусти этот призрачный бриз
с шёлкового поводка, подари эту нежность кому-то ещё,
кто будет надёжнее самой глубокой ночи, безнадёжнее...

Словно преклонный старец, вечер в окно стучится.
Солнце, бросая вёсла, тихо идёт ко дну.
Полночь вплетает в косы шлейф тополей серебристых,
что освещают дорогу, будто туман луну.

Словно звезда упала, в скверах вздохнула полночь.
Тени, сродни иконам, скорбно мостятся в углу.
Тают дальние окна, влага чёрная точит
камень глухого фасада, будто прибой скалу.

Словно прождав столетья, ты открываешь ставни,
ветер врывается в спальню, тяжесть срывая с ресниц,
и, как сухие листья душу твою...