Стихи поэтов-современников

Есть что-то общее в поэтах,
Их тихий взгляд и некий вид,
Они безгласные при свете,
Они в стихах подпольный гид.

В них суета спокойных опций,
Меланхоличность светлых дней,
И мысли их спокойных порций,
Где в рифмах с Ним, а может с ней.

Такими сделала природа,
И летописцы всех дождей,
От чувств, своих тоске в угоду,
Бывают жрицы новостей.

Когда все вместе, это редко,
От них идет ионный пыл,
И каждый что-то скажет метко,
Потом поникнет, все, остыл.

Такие странные созданья...

Душа поэта -
в его стихах,
в его душе...
Разве только эта -
среди клише,
посреди греха
всё та же Песня,
что ещё не спета?

Но нет ответа ...

Все сложно, сложно в нашем мире
Никто меня не предупредил об этом
Лишь только каждый день мне говорили мама с папой
Что сложно стать великим поэтом.

Пусть не достиг я тех высот
Как это сделал Пушкин
Пусть я известен лишь у друзей
Зато приятны мне их прослушки.

Ну чтож все говорят известность приходит после смерти
И может и ко мне придет
Но все же мне охота чтоб гордились мною дети
До смерти и после наступления ее.

А если это не случиться, или не будет детей
Пусть тогда так...

я
бездомный поэт
в бесприютных скитаниях вечных
абсолютно один
на этой земле безначальной
словно в вакууме черной пустыни
и нет мне
ни друга ни сына ни любимой
фактически
воплощаю идеал отречения
под дырявым знаменем никомуненужности
во снах больничного моря
являясь каждому и каждой
любовником другом и домом
во всемирном тяготении одиночеств
живое пристанище душ мириадов
времени родина
зачерк

В одной палате… в заточеньи
Влачили скорбные деньки
Поэт, немножко пусть, но гений,
И критик, желчный от тоски.

Один – восход встречал ворчаньем:
«Опять глагол в конце строки!
Но подтвердите, мужики,
Что Иванов назвал брюзжаньем
Эти глагольные стишки».

Второй – смеялся и глаголил:
О сказках, мифах, обо всём…
Его совсем не беспокоил,
Тот факт, что миром был дурдом.
Да и не взвешивал он краски –
Всё на глазок… скучал эскиз…
Так делал Гойя и Веласкес,
Катрен ведь для него...

Я талантливый поэт,
Лучше меня в мире нет,
Зарифмую все, что можно,
Пушкин я, иль даже Фет.
Пусть в сторонке нервно курят,
Те, что мнят свои стихи
Непереплюнутым шедевром.
Их стихи весьма плохи.
Ведь никто не догадался
Рифмовать Тибет - омлет...
Значит - в этом стих удался.
Значит - я большой поэт!

Ставьте пятёрки мне братья поэты
И сёстры.Да не оскудеет рука!
Так хочется славы, успеха, привета,
Удачи, чтоб имя моё пережило века!

Ну жалко Вам,что ли? Всего-то раз кликнуть!
Пальцем на мышку нажать аккуратно.
И прелесть гармонии сможет возникнуть:
Вам всё равно,а rumate приятно!

Не хмурься, брат. Зачем грустить
И разводить под солнцем слякоть?
Бессилия дурная прыть –
При каждой неудаче плакать.

Подумаешь, ушла жена!
Не ТА… Ошибся в кои веки…
И муза. Если неверна –
Дорогой «из варяг во греки»
Спустилось по Днепру в ночи –
Не плач! Москва не верит в слёзы,
А в Киев, сколько не молчи,
Дорогу не найти без прозы.

Не плачь поэт. Оставь платок
Ахматовой – он ей по чину,
А ты ловец безумных строк,
И если даже вполовину
Ты так хорош, как раньше был...

Кто есть поэт, а кто есть стихоплёт?
Судить ли мне? Скорее – быть судимым!
Стих за стихом я всаживаю в лёд:
Осколки, брызги. Холодно и мимо…

Пуста обойма и заел затвор.
Оружие нуждается в починке,
А Мастер убеждает: «Командор,
Калибр смени. Снарядов нет на рынке.
И кто идёт с базукой на зверьё?
Не мастодонты. Вот… возьми «воздушку».
Бесплатно!». Ну а я твержу своё:
«Легка. И не по чину. Мне бы пушку!».

Увы, я вовсе не поэт,
Но крик души ложится на листы.
И пусть проходит много лет,
Но только на бумаге останутся мечты.
Не напишу я для потомков
Стихи-шедевры на века,
Чтобы читались на уроках,
И восхищали бы ученика.
Стопка изписаных листочков
Будет пылиться в сундуке лежать.
Мои рифмованные строчки
Людей не будут восхищать.