Серебряный бор

На землю плавно опускается зима,
Легонько проступая в осени чертах,
Уже не видно прошлого тепла,
И лист сухой дрожит, катаясь второпях.
Еще вчера смеялась нам весна
И лето согревало все пределы,
Теперь надоедают холода,
И треплют волосы отчаянно и смело.
И теребит сознание печаль
И ностальгия просится на волю,
Природа не гони былое в даль,
Утихомирь крутые повороты.
Зима не плачь, наступит твой черед
Дай осени на славу разгуляться,
Останови серебряный эскорт,
Еще успеешь всласть...

Растерялся в просторах
Заброшенный край,
Аномальное место,
Неведомый рай.

Краснодонские степи,
Терриконы, поля,
Но откуда здесь горы? –
Не знает земля.

В пойме балки журчит,
Изгибаясь, ручей,
Тайной звуков
Смывая усталость с плечей.

Вольность дикая дышит
В зелёных камнях:
Каждый всплеск растворяется
Эхом в ветвях.

Старый вяз удивлённо
Осыпал листвой,
Дух осенний пропитан
Небесной росой.

Прикоснулся к коре,
И пронзён тишиной…
О. безмолвие леса,
Мелодий покой...

Мы – два грозой зажженные ствола,
Два пленника полуночного бора;
Мы – два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела!

Мы – два коня, чьи держать удила
Одна рука, – одна язвит их шпора;
Два ока мы единственного взора,
Мечты одной два трепетных крыла.

Мы – двух теней скорбящая чета
Над мрамором божественного гроба,
Где древняя почиет Красота.
Единых тайн двугласные уста,
Себе самим мы – Сфинкс единый оба.
Мы две руки единого креста.

Вячеслав Иванов

Я летала слишком высоко.
я упала, люди, слишком низко.
Поняла. что где-то далеко
самый Чистый, милый, светлый, Близкий.

Ну, а может быть, не так далек?
Ведь везде была я, на планете...
И пусть узнают взрослые и дети,
что БОРЯ МОИСЕЕВ -
самый лучший человек на свете!!!

Сердце, милое сердце,
Если хочеться крика:кричи!
И пусть называет актрисой,
И пусть смеётся порой.
Моя боль от потери любви,
Теперь только моя боль!
Я б простила в надежде,
Но все остается как прежде.
И просвета не видно, увы,
Подсластил ты обиду,
Вкусом сладкой халвы.
Ухожу и прости не вернусь,
Нет, это не то что ты думаешь,
Просто я устала и не борюсь.

Как передать срывающийся стон
Дрожащего от счастья сердца,
Зарниц летящих тихий перезвон,
Луны серебряное скерцо?

Ты забываешь думать и дышать.
Восторг, волненье, радость, нега.
Как передать, что чувствует душа,
Сумевшая коснуться неба.

Тепла предпоследние крохи.
Дожди навевают печаль.
На землю серебряным мохом
Лег иней – мороза печать.

Осина прижалась тревожно
Листвой ярко-рыжей к сосне.
«Скажи, почему невозможно
Быть вечнозеленой и мне?

Ты выдержишь стойко метели –
Мне снова весну ждать… ждать… ждать.»
Холодные слезы летели.
Осина боялась устать.

Кружится ветер буйно-запоздало,

из подворотни выметает сор.

Слепое солнце светит скудно-мало,

не согревает дом и дол, и бор.

На улице - Ноябрь и пахнет холод,

негретыми руками в рукавах,

что поднимают, куртки синей ворот,

и снова поправляют в волосах,

простую ленту, что летит в порыве,

за сыростью, и за косым дождем...

А в небе плачет облако в надрыве,

и нависает грозно над зонтом.

Скорей в уют, согреть ладони,

и обсушить одежду у тепла,

и с грустью...

Я слишком печальна,
Но, что это значит -
Горькая сказка во все времена,
Без чувства и смысла ,
Создается она для меня.

Воздух свеж и прохладен,
Смеркается вдруг за окном,
Рейн струится потоком прохладным,
И солнце сверкает на небесклон.

Верхушки серебрянных гор заискрились,
В солнечном свете - ночном,
Звезды за тучами вдруг притаились,
И слышно лишь пения звон.
Перевод нижеизложеного немецкого произведения:
Ich weiss nicht,
Was soll es bedeuten,
Dass ich so traurig bin...

Как больно, когда врут любимые глаза,
Причем открыто взгляд не отводя,
Я словно рыба на серебряном крючке,
Хватаю воздух ртом на сквозняке.
Как больно вновь глотать осколки лжи,
Зачем все это жизнь мне, расскажи?
Зачем меня бросаешь в кипяток,
Не дав на крик секунды, в чем здесь прок?
Как больно сдавливать рыданья и тоску,
Какое горе мне случилось на веку,
Быть может, на кусочки хватит душу рвать,
За что мне мстишь, ты, можешь рассказать?
Как больно открывать порой глаза,
За что ты...