Предновогодние полеты

Греховна женщина. В ней зло
с времен адамовых доныне.
Из-за ее бесстыдств пришлось
покинуть райский сад мужчине.

Легко искусу поддалась,
запретный плод отведав с древа,
и демонам бездумно власть
от душ мужских вручила дева.

Изнемогая от страстей
ее во всем винят мужчины.
Вглядитесь – демоны не в ней,
не там вы ищите причины.

Она – полет ваш к небесам,
Она – глоток воды в пустыне.
Ее обожествляя сам,
сам прикасаешься к святыне.

Снег на ресницах и снег на ладони-
"белые мухи"- вы холода кони:
ветер закружит в безудержной пляске-
так и сгорите, всех жаля без ласки!
Снег на ресницах и снег на ладони-
как же вы можете, холода кони:
может у Бога вам вымолить краски,
счастье, любви и немножечко ласки?..
Снег на ресницах и снег на ладони:
чувства мертвы- ну опомнитесь, кони!-
словно статисты по жизни мелькнете-
счастье вам падать и жалить в полете!
Снег на ресницах и снег на ладони:
падать удел ваш- мне жалко вас...

Без тебя я не живу,а существую.
Без тебя я не дышу и не пою.
Верю, неустанно верю в чудо.
Знаю, что найдёшь любовь мою.

Очень нежно ты возмешь меня за плечи.
Вместе полетим с тобою вдаль.
Синий, очень синий летний вечер
Будет песни о любви нам напевать.

Здравствуй, через тысячи дней и ночей.
Здравствуй,любовь на планете друзей.
Станем рассветы встречать у реки.
Вместе с тобой до зари.

Из серого пепла ослепшей столицы,
из песни двухтонной упрямой ослицы,
из прутьев ивовых и ветров низины
Волшебник плетет мирозданья корзину.
Раскрасит умело гнездовье для Птицы,
но Феникс на дне не желает гнездиться.
На птичьем наречье в полеты зовет...
В небесных морях само-летик плывет.

Во сне нелепо бабочка шагала
По закоулкам собственной мечты.
Без крыльев. Крылья потеряла,
Спускаясь по спирали с высоты…

А бабочка без крыльев – неудобно…
Какое-то пустое существо...
Маячат проблески правдоподобно,
Собой не заполняя естество…

Она, надеясь выйти из обломков
Каких-то мятых непонятных слов,
Шагала дальше. Стиснув зубы, громко
Рубила узы мрачных темных снов.

И горько, искренне страдала,
Не наблюдая четких линий.
Но твердо верила и знала,
Что миру все же – быть...

Мы встречаем рассвет,
провожаем закат…
Крутит жизнь карусель,
Где столетье – мгновенье,
И где смерть – перекат,
не полет, ни постель,
Но как баня в субботу…
И чудо – твое воскресенье.
Нет, не отдых, не тлен,
Не заботы о дне,
не раздумья в кручине
О хлебе насущном,
О делах, о деньгах,
и как выжить во сне,
Когда гложет печаль,
когда гложет печаль,
Что считают меня, сухарем равнодушным.
Равнодушным к беде… Что чужая беда…
Равнодушным к судьбе…
– не прожить жизнь...

Не пытайся войти в свой разрушенный дом.
Твои радость и боль под осенним дождем.
И валяется в луже проржавевший замок.
Топчут псы-пересуды жалкий сердца комок.
Не построить тот дом, не войти в его двор.
Не настроить гитару на веселый мажор.
И валяется в луже проржавевший замок.
Топчут псы-пересуды жалкий сердца комок.
И не склеить судьбы, как не бьют зеркала.
Не обнимет твой сын, и не встретит жена.
И валяется в луже проржавевший замок.
Топчут псы-пересуды жалкий сердца комок.
Почему...

Порой так хочется сказать:
"Быть может надо отдохнуть?
От любви и сожалений.
Уйти от наших откровений,

Забыть любовь,свою былую,
Пожить немного в тишине.
Понять, что нужно мне,
И полетать немного в вышине.

Бать может тогда и смогу,
Найти дорогу к счастью своему.
Начать, и жизнь свою другую,
Совсем, совсем, совсем иную.

Что счастье всем дано,
Без исключенья.
Вот только,где оно,
Любовь,нашего творенья.

Пойти по жизни с добротой,
Без горечи и сожалений.
И стать уже совсем...

Я вижу небо за окном,
Печаль окутала, как сном.
Там снега нет и все серо,
Слетает черное перо...

Я обернулась - крылья в ранах,
Стекает кровь на старых шрамах,
Наверное, в тоске своей
Я не заметила ветвей...

Но я хочу сейчас летать,
На боль теперь мне наплевать.
И я лечу, и кровь течет,
Но я продолжу свой полет...

И вновь не вижу я дорогу,
Тоска навеяла тревогу.
Опять об ветви - крылья в кровь.
Где ты? Где ты? моя любовь...

А душа в предвкушенье полета,
Не уснуть, не вздохнуть и не жить,
Надоела такая работа,
Где приходится нервы пилить.

Я в просторы хочу просто мчатся,
Стать безликим, в белье, ангелком,
И все видеть, над горем смеятся,
Отводить всех от боли дымком.

Трудно людям, когда очки носят,
Когда душу в мешочек суют,
Ничего никогда не узнают,
Только книжки чужие прочтут.

А поэт,он в слезах ночью плачет,
Он ползет, он живет, он летит,
Ему взлеты нужны и паденья,
Только с ними он будет...