Пот

Мне тридцать зим –
четыреста семьдесят пять миллионов вдохов,
столько же выдохов – отсрочек судьбы
до встречи с Тобою, Господи; моё дыхание –
тридцать витков вокруг солнца; моё сердце –
ядовитая чаша вина, выдержанного в подвале осени;
моё счастье – откровения жребия сиюминутности,
познающие роскошь и нищету.

Ты чувствуешь плоть, выкованную в сердце Солнца,
доведённую до инстинкта, и возведенную в ранг поэзии,
боль, вырванную из утробы матери;
ты чувствуешь душу, брошенную...

Линзы облаков, плыли над пустыней, брось,
остынь, так не бывает у нас, кучевые, осенью
над опавшими листьями, над холодной водой,
вой волка в преддверии хеллоуина и мы с то-
бой, идём друг за другом, по пятам, на носках,
на цыпочках, фазаний выводок подрос, бежит
в камыши, петушок ничего не боится, стоит у
дороги, собирает семена тревоги, потерявших
совесть, а миша успокоясь, вытер пот, высту-
пивший на лбу, от волнений, «иду» кричит
маше, «пройденный день, привал души, не...

Бордовый, красный, синий лес, в другой галакти-
ке и на другой планете, где снег, оранж, а небо зе-
ленно, а облака черны, вода, желта-синюшно-синя
и вонь, стоит кругом, куда ты не пойди, весна-зи-
ма, отсутствие границ, теней, и паузы так долги,
затянулись, наличие позыва и кислорода недоста-
ток, никак не смог он проявиться, и сухость, и
стенание, при боли, (что возникла), при полном
обезвоживании вас, атас, судьба кричит, куда же я
попала, сбежать хотела, падаль, вслед за кармой...

Тяжело больной человек лежит в убогом парижском отеле,
свободно импровизируя на тему своей эпитафии; на жёлтых обоях
тает ноябрьский пот, играя забвением нового имени,
словно лёгкой иронией смерти, порождающей тотчас легенды.
Под тяжестью собственного дыхания английский бред
перемешивается с французской картавостью, дрожащие пальцы свечи
капают воском на одеяло; благословляющее крёстное знамение,
распятие на губах, капельки миры на глазах и ладонях;
смертельный холод пробирается в...

Ревущие волны бросаются с чёрным плачем на берег Святой Елены;
медные горы наливаются тёмным ядом; водянисто-больные деревья
сдирает тягостный грозовой шквал и швыряет в мёртвую пропасть.
Искрится жало тропических молний; молниеносная буря разносится
стоном лонгвудских стен, глубоким вздохом в конвульсивных рывках
пленённого, отрёкшегося императора. Приступы рвоты, смеха, страха,
бесстрашия; Атлантика пришла попрощаться с душою маленького капрала,
но глаза застыли, как бескровные камни...

На слайды, на куски на файлы, как тузик грелку,
разорвал он мир, а все кричали, художник и
творец, а я скажу вредитель, озорник, шалун, за-
чем стараешься, валун, осколок сновиденья, со-
пишь, и пот со лба рукой стираешь, сучишь, сло-
ва и понимаешь, что блажь, фантазия, враньё,
что мир другой, он лучше, а копии стопой, все
сложишь и в интернет по полкам и разложишь,
(бахвалиться и хвастаться мастак),да всё не так,
всё проще, мир целостен, он поле, он среда, а
ты бессмыслица и заумь...

Закройте двери! Я не рад!
Что вы приходите сюда!
Боль! Крик! Кровавый маскарад!
Вы смехом душите меня!
Не верю! Нет! Вас не бывает!
Все это сказки, это ложь!
Холодный пот с меня стекает,
Прошу тебя! Меня не трожь!
Приходят в середине ночи,
И смотрят, смотрят на меня!
Открыв свои пустые очи...
Часа четыре до утра...
Одеты в серые одежды,
Они все умерли давно...
Не оставляют мне надежды,
Как только выпрыгнуть в окно!

-Вся жизнь прошла короткими гудками…
-Мы можем врать, но как никто реально…
-И даже пропасть из под ног уходит…
-Не всё путём, но скатертью дорога…
-Поверь в меня- я тоже атеист…
-Культурный отдых под бронежилетом…
-Я понял вдруг, что вы не полиглот…
-Меня не бьют, но выживу я вряд ли…
-Бессмертие пришло, но слишком поздно…
-Нет выхода, но выбросят в окно…
-Парламент спит, регламентом укрывшись…
-Он сказку сделал былью на закуску…
-Он думает всегда под фонограмму…
-Полез на стенку...

Не упаду я на руки, в тебя не упаду...
Я снова буду на земле, в сырой земле...
В безликой пустоте, среди людей
Сижу на катушках дивана.

Сегодня мне в последний раз семнадцать лет,
И я же ровно не дышу при трезвости твоей,
Боюсь тебя...

И я спокойна,когда пьянеешь на глазах.

Ты вся пьяна,черна,
И грубо влюблена в меня.

Сегодня мне семнадцать лет в последний раз.
Людей не выбьешь —выбьюсь я.
Не упаду я на руки,в тебя не упаду,
Я снова буду на земле...

Я не держусь за...

Самый долгий пути километр,
Я прошёл в своей жизни — сумел!
Нет — в нём не было бурь, даже ветер,
В нём листвою в лесах не шумел.

В небе синем, меня обжигая,
Солнца шар, раскалённый пылал.
Я, ногами на боль наступая,
Сквозь неё и в ушах звон шагал.

Левой-правой, пусть больно — смогу!
Я до дома дойти, добрести.
Не доставлю я радость врагу,
Не сломаюсь, упав средь пути.

Пот солёный, как кровь или слёзы,
Его капли, глаза мои жгут.
Пожалев меня, тенью берёзы,
Накрывая, прохлады...