Носки

Они на него как на Бога, а он на них с тапком в руках,

Потому как скулить и царапаться не во время стали в дверях.

У них в глазах море преданной, истовой веры в него,

А он им: «Пошли прочь отсюда, дайте поспать!» Оттого

Наверное, все приключения, что мы не к месту скулим.

Боги уходят на отдых, а тут: «Помоги, господин!»

От рассерженных и разбуженных не в добрый момент богов

Можно, носком натруженным, в нос схлопотать, будь здоров.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019...

Я надену разные носки.
По ночам с дружками куролеся,
проколю булавками соски.
Я не буду мыться целый месяц.

Потеряю ключ от гаража,
от квартиры, дачи и машины.
Затоплю три нижних этажа –
просто так, без цели и причины.

Я на радость местной детворе
разгоню окрестных наркоманов.
Я построю панков на дворе,
и проверю что у них в карманах.

Буду перекрикивать котов
через самый мощный матюгальник.
Сам себе я вызову ментов,
и запру их в их же обезьянник…

Вот...

кучи носков в стиралке,
кучи посуды в мойке,

воинская закалка
выброшена на помойку,

в руках сковородка и скалка
а он,
на грязной попойке.

Под ворохом изношенных носков
нашел листок с неровным текстом.
И с наслажденьем читал без слов
стихи, написанные рукою детской.

В них мысли о любви еще святой,
наивны и смешны, чудны отчасти,
рожденные безусою порой -
в них вера в благородство, вера в счастье!

Шестнадцать лет - пришла пора цветов!
Шестнадцать лет – и нет ее прекрасней!
Веселых дней, волшебных снов
И взглядов на девчонок робко-страстных.

И мыслей разгребая целый воз,
я в юность загляну свою шальную,
как первый...

В недоумении тяжелом, никак ответ не нахожу!
Ведь, парные носки всё время стирать в машинку я кладу!

Куда она девает пары?
Быть может, это злобный дух
Цвета меняет? Вот подстава!
Опять один! И нету двух!

Иль Домовой шалит всё время? И тырит парные носки?!
Нет! Не найти мне в жизнь ответа! Где пара?! Кто же так шалит?!

© Copyright: Надежда Мунцева, 2021
Свидетельство о публикации №121010201332

Линзы облаков, плыли над пустыней, брось,
остынь, так не бывает у нас, кучевые, осенью
над опавшими листьями, над холодной водой,
вой волка в преддверии хеллоуина и мы с то-
бой, идём друг за другом, по пятам, на носках,
на цыпочках, фазаний выводок подрос, бежит
в камыши, петушок ничего не боится, стоит у
дороги, собирает семена тревоги, потерявших
совесть, а миша успокоясь, вытер пот, высту-
пивший на лбу, от волнений, «иду» кричит
маше, «пройденный день, привал души, не...

А он ухаживал как бог,
Он по два раза на день брился.
Носил меня через порог,
Носил, но так и не женился.

Как о любви он говорил!
Возил на Мальту и Бермуды.
На каждый праздник мне дарил
Меха, машину, изумруды.

А как умел он целовать:
До слёз, до криза, до экстаза.
Но, перед тем, как лечь в кровать,
Носки сворачивал, зараза.

Рванула я, как кенгуру,
К тому, который был поплоше.
Хоть нёс он всякую муру,
Носок не свёрнут был, а брошен.

А как умел он целовать...

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Тапоточки узкие, разбитые носки, -
Занимались гуслями в сенях озорники.

Дудочки завякали, заохал барабан,
Закатились, яркие, будто в балаган.

А не площадь Красная, не калашный ряд, -
За столами с яствами бояре сплошь сидят.

Для стыда, для чести ли – завалился сброд?
Двигаются челюсти, бородатый рот.

Лебеди лохматые на руках плывут,
Рыбины брюхатые, - аж по трое прут.

Кубок, чуть пригубленный, отставляет царь:
«Ну-как, незагубленный, ты, по гуслям вдарь.
Попляшите, грешнички...

Минуты и часы отсчитывает бойко
Будильник на столе. Гремит на всю избу…
А за окном сентябрь, туман и Перестройка.
А у меня визит, решающий судьбу.

В кальсонах не пойду - не сверх же я скотина!
Да не унизит смех скупую честь мою!
Последние трусы из синего сатина
Дрожащею рукой из шкафа достаю.

Последние носки, заштопанные грубо,
С оборкой по краям нездешне голубой…
А у тебя - ого! - искусственная шуба
И четверо колгот… Не пара мы с тобой!

Давлю, давлю звонок, пыша одеколоном,
А...