Пейзажные

Я снова брошен в море,
приписанное кисти Айвазовского,
изломанный челнок,
худая шлюпка,
что отдаётся шлюхой
зелёно-фиолетовой волне,
и тонет в мёде грозового неба,
и в меди хлёсткого норд-веста
щепкой тлеет.
Я снова, погружением зрачка
в холодную изрезанную рану
стенающей марины,
чернила памяти вечерней разливаю
по первым строкам Книги Бытия.
Туманный брег к гортани ночи липнет,
я слеп от брызг и криков синевы;
я снова брошен, как комочек глины,
в печь раскалённого холста...

Словно вскрытая рана
прорывается
голубовато-серая кровь зимы
из-под сна заливных облаков.
Скрипка снега играет
двадцать четвёртый каприс Паганини.
Ветер застрял в ветвях
росписью по керамике.
Швейцары дорожных столбов
приоткрывают глаза,
анонсируя рыхлой суглинок ночи, где иней,
как лиманные лечебные грязи,
оцепляет больное сердце.
Аорта неба
качает холодный воздух.
Снег перевязывает буро-чёрные язвы
травы; на больное место
ложится кошка. Тоскливо.
Уютно поздно. Порознь со всем...

Тише воды…. Белым-бело….
Дрожит светляк настольной лампы.
Кружится снег, как помело,
и тает в плоскости асфальта.

Пахнуло холодом – открой
все форточки – декабрь на сердце.
Слоится топь аллей слюдой
и тает заревом абсента.

Мороз по коже…. Лёгкий иней….
Скелет ветвей в склеп неба врос.
Скрепит борей, как крест могильный,
скрывая в хвоях листья роз.

Под шёпот глаз луна плывёт;
на волоске лучится свечка.
Шёлк крови, шерстяная плоть;
в окне – тысячелетний вечер.

Как на ладони...

В ночь музыку играют звёзды,
Им дирижирует луна,
Ночная музыка про грёзы,
А зритель - это тишина.

Их много - звёзд неповторимых,
У каждой личный инструмент,
В любви своей они едины,
Даря ей аккомпанемент.

Прекрасна та симфония,
Душа летит сквозь мирозданье,
Вокруг одна гармония,
В которой и моё сознанье.

Кометы бьют в планеты туш
Во славу единения.
Вселенский мир так всемогущ
И в этом нет сомнения.

Мечтанья улетают ввысь,
Когда светлеет небосвод.
В сознании таится мысль...

Ночь – небесная странница
Звёздной россыпью тянется.
Из Ковша пьёт немеренно,
В нём живая вода.

От-кутюр платье чёрное,
Что-то есть в ней ликёрное.
Вам в глаза лжёт уверенно,
Холодна и горда...

Мы, любовью распятые,
Простынями замятые,
Утром ранним разбужены
Набираемся сил.

Ночь уйдёт неизбежностью,
Неразгаданной нежностью...
Где туманы простужены,
Я её не спросил.





Иллюстрация: интернет

© Copyright: Наталья Костянова, 2012
Свидетельство о...

Фриз горизонта прорастает
глазурью льда;
курган восхода
бросает тень на знак дорожный
луны; и дюны первоснега
играют жемчугом зеркальным,
пока заплывшим воском глаз
ночь продлеваешь, сколько можешь;
и неба голубой топаз
кристаллизует облака,
прозрачным соком заливая
барочную лепнину крыш
в остроконечниках сосулек;
и время тянешь мизансценой
с подмостков смерти, как со дна
морских кремнистых отложений;
струится солью снег, храня
осенних слёз огонь и пемзу;
прохладный свет...

я хочу написать про зиму
я хочу написать про снег
про узором застывший иней
про собачьей упряжки бег

я пытаюсь найти синоним
я пытаюсь зарифмовать
передать то, как вьюга стонет
как метель метет передать

как по пояс в сугробе глупо
как звездою на снег смешно
как снежинки губами щупать
и снежки катать заодно

как распаренным, краснощеким
слышать треск от полен в печи
и как запах сосны глубокий
от избы остро в нос сочит

мне бы слов найти подходящих
да задор лихой передать...

Уж день догорел.
Постепенно темнеет.
Вдали угасает полоской заря.
Укрывшись в безмолвных и тёмных аллеях
Бормочут о чём - то во сне тополя.

Глядят отрешённо глаза светофоров
Швырнув на асфальт грустный взгляд огоньков.
Лишь мрак ото сна,
Встрепенётся спросонок
Девическим смехом под стук каблучков.

А храм -
Животворным крестом осеняя,
Хранит от Лукавого шумный вокзал.
Который, волной на перронах вскипая
Меня средь толпы по шагам узнавал.

Не раз небосвод надо...

Поздний и тихий вечер
Серой окутан дымкой.
Теплятся трубы как свечи.
В небо, струясь паутинкой.

Пенится отблеском дальним
Свет забродившей зари.
Ветер, игривый и пьяный
Льётся в глаза мои.

Сизые сумерки веют
Пряной листвой и прохладой.
Я ни о чём не жалею,
И ничего мне не надо!

Чувством большим и ранимым
Сердце томится в избытке!
Сеет свой свет на равнины
Месяц... И я у калитки.

Сегодня волны, ветру вторя,
Прихлынут с Эгейского моря
И, может так случиться,
Что будут и волною злиться.

А завтра тихо и не споря
Волна Ионического моря.
Они друг другу уступают,
Не злятся, не перебивают.

Через залив Коринфский мост
Самый большой построен в мире
Соединил Пелопоннес с материком
И он отныне
Шедевром современности является
Рио Антирио * называется.

С высоты моста пейзажный вид
Два берега объединит,
А смотришь вдаль, на просторе...