Перевод

В белой обложке книга февральского сна.
Падает под ноги лист смятый, последний...
Там, где увидишь во всем ты тени и пепел,
Шепот и шелест выберет снова тебя.
Можно отречься от букв в тишине высоты
И написать о прошедшем терновую строчку,
Слышать таинственный знак шелковой красоты,
Тот, что и нас и молчание пишет построчно.
О, невесомая... нежная жажда моя,
В листьях вчерашних сними с меня эту корону!
Мне из ладоней достань эти гвозди из льда,
Выпей стихи и отдай меня белому слову...

В дом заходит Бог к неуверенным,
Смотрит жизнью в глаза незрячие,
Смотрит так, чтобы Смерть поверила
Что и боль твоя настоящая.
Глубоко в земле растёт дерево,
Далеко в небесах птицы каются,
Время каждому навырост выдано
Жертвой выверенной праведной.
Так привязаны к листьям веточки,
Так отпущены страхи с инеем.
Ветер рвет на белые ленточки
Откровения многожильные,
Рассыпая багряные истины,
Окропляя мёртвое зеленью.
Дворники все сады выметут
Там, где выменян ты на сретение...

В стеблях короткого звука,
Летящих из темного темени,
Бедность безбедно рассыплет речения,
След не имея обратный.
В северном омуте взгляда
Каждый язык двоичен.
Женщина, холод, прикосновение -
Краткость всегда поэтична.
Длится числом отречений,
Предвосхищая прозрение,
Влага зеркальная передает
Зеркальное сердцебиение.
У существа нет тени,
Отсвета, пораженья,
Смотрят в тебя безразличные камни
Подробно, до отчуждения.
Здравствуй, мой бог наскальный,
Бог одной буквы и праха.
Розой...

Я был даром твоим,
Переводом с души на перо.
Спал ли я в эту ночь,
Был ли крестик заговоренным?
Ты случилась со мной
Песней бархата, негою губ,
Красной мельницей
В платье отчаянно чёрном.
Я искал тебя в днях,
Обошел тайны правды и лжи,
Только чтоб посмотреть
В глаза твоей тайне!
Как хозяин листал
Рассветы, закаты и сны,
Где молчал экслибрис
Но шептало мне имя дыханье.

Я люблю тебя, слышишь?!
Это мой эпилог.
Полноправная флегма
Звать звезду, спать устами...
И библейскою...

И то, что было в тебе тенями,
И то, что было в тебе шипами,
И то, что было в тебе цветами
Пью губами


Мы выпьем долгую ночь,
Называя свои имена огню побуквенным трепетом губ.
Алые розы в шепоте тел...
Беспамятство двух слов, постигающих тайнопись «алого вина».
Растворяйся в пальцах каждую ночь...
Капай на белое без перевода на мой язык...
Ты - не рифмованная дерзость моих ожиданий,
Танцуй надо мной...
Будто нам навстречу отпущено вечное время.

Твои глаза украдены у всех...

О, этих равновесий жаркий край,
О, этого цветения покорность...
О, если б знал я, если б только знал,
Что в переводе с тишины мы - невесомость
неправильно звучащих белых слов.
Мы - сшитые без мерки у Портного
В одной из брачных комнат тесноты...
Мы, выпавшие из печали дома
На летние и яркие цветы...
О, если б знал я, что начну писать...
Начну писать так неуверенно - красиво...
О, если б знал я, что поэзией самой
Давно уже приравнен я к ранимым.
Тонко нарезанные буквы наготы...

Время Пандоры"...
Пересыпаемся в туман.
Я или ты?...
Кто снам в свидетели дан?
Если время летит, я мёртв.
Если небо летит, я им пьян.
Если ты на руках, я забываю дышать.
Если есть, то с острия,
Если быть, то навсегда.
Жди меня, моя нежность.
Я не верю, что ты умрешь.
Ты вошла в моё сердце...
Так Входит
Самый сладкий на свете нож.


"Пандора - в переводе с греческого :
«одарённая всем..»
Женщина , сотворенная богами.
Легенда гласит, что именно, она , созданная по желанию...

Super vestem meam miserunt sortem.
(На моём одеянии гадали о будущем)

Сквозь все послания на север неба
Переводи, сумеешь если...
Красный мак рассыпает черное семя...
Черное семя прорастает красным маком.
Так поет голос, истончаясь, покинув стерегущих сады.
В листаниях памяти Литания пройдет разутыми ступнями,
По таинству твоих страниц.
Смотри, она, как бабочка, летит сквозь твои узкие ладони,
Беря тебя в пленительные скобки...
Отдав царю то, чем должны владеть цари.
Окрашивая...

И когда Красоте завязали глаза,
Она плакала.

Перебирая голоса за дверью,
Искала свой...
Стоя в холодном и бездонном равнодушии,
Впуская в себя человечность,
Она брала мир на руки
И целовала его в сердце.

В расстроенном фортепьяно,
Клавишей которых никто не касался уже давно,
Мои пальцы ищут ступеньки признания…
Тише... сквозь боль... всей нежностью любви.
Под окнами распускаются листья,
Не имея кровного родства с сегодня...
Наверное, в комнате закончилась пыль...
Все книги...

Расстояние дружбе с тобою совсем не помеха,
Сапоги - скороходы достану из тайной кладовки,
Я как Маленький Мук пролечу мир со скоростью эха,
И волшебная трость мне поможет в моей пикировке,
Все прохожие будут давиться от громкого смеха.

Будем с маленьким Муком по саду гулять мы гурьбою,,
И диковинных птиц понимать разговоры и песни,
Там поэзия, ставшая нашей навеки судьбою,
Нам поможет дуэтом стихи сочинять в анапесте,
Рифмы службу сослужат в любви объясниться с тобою.

Задрожит...