Ореховый комод старинный

Пустые улицы ночных городов,
Старинных кладов здесь запрятан секрет,
Который держит очень прочный засов,
Здесь ищут все, но не находят ответ.

Здесь много тайн хранится тенью годов,
Мелькнет звездой далекий вычурный свет,
И в подворотнях тень кошачьих хвостов,
Навеет память тех таинственных лет.

Ведь эти тайны не для всех на показ,
Они сокрыты от беды и войны,
Они послушно ожидают указ,
Они для доброй и счастливой страны.

Секретной миссии старинный наказ,
Для дней грядущих...

Белым наливом на Яблочный Спас
Мы разговляемся в светлой квартире.
Знаю, сударыня: всё против нас,
Всё против нас в этом каменном мире.

А взгляд твой рассеян, взгляд твой игрив.
Падает с плеч пелерина.
Белый налив, так Белый налив -
Сорт, между прочим, старинный!..

Ветер играет складками штор
Так артистично, как с картами Кио.
Что Вы, мой ангел, о чём разговор -
Как я могу Вас внезапно покинуть?

Мы так смеёмся, и то - не игра:
Ведь смех, что отстал на полгода будильник...

Покрытый снегом старый город
Вверяет в вечность старину,
Руинов древних тихий шепот
Покажет жизни глубину.

На серых стенах старых хижин
Осколки быта сохранены,
А потомков уж давно не видно,
Их силы ветра унесли.

На улицах гуляет вечность,
Культурных памятников сны,
И наша детская беспечность
внимает зову старины.

СТАЛИН (1924-1953)

Дошли до Океана,
создали СССР,
народ сражался рьяно,
наслушавшись химер,

доверился чубрекам
и прогорел дотла:
мела по всем сусекам
чекистская метла,

всё врали: жить свободно!
работать не за страх! -
их проклял всенародно
Святейший Патриарх,

отдать, что сердцу близко,
что добыто в страду?
Кому? Максималисту?
Убийце и скоту?

Восстал Тамбов с Поволжьем,
Сибирь, Балтийский флот,
не утихал от дрожи
чекистский пулемет,

хоть разыгрались страсти,
но...

В Великом -Устюге далёком,
На севере в холодной мгле
С полярным кругом одиноким
Дед думал думу в декабре.

Как привезти подарки детям
Чтоб всем хватило и на всех
На елках чтоб всем Васям , Петям
Им было много всех утех,
Чтоб слышен был веселый смех.

Но встала фабрика игрушек,
Чубайс понял тариф на свет,
Еще ведь мало погремушек,
Цветных шаров- ну просто смех,

А шоколадок и мартышек,
Свиней и козочек- чуть-чуть
И хорошо что много мишек,
А то бы было просто жуть.

Ах...

И если строчки не остынут,
Вернусь я к ним через века,
Вписать строку в сонет старинный,
Возможно, вздрогнет чуть рука,

И жемчуг образов неясных,
Волнуя память, пролетит.
В каких-то па кружась, прекрасных.
И вальс как будто зазвучит.

Порвётся нить и капли Света
Рассыплет миг на нотный стан.
Пускай случится чудо летом.
Пусть будет радужный туман.

Я допишу сонет старинный,
Проделав путь, безумно…

Бесплотный дух парил над твердью
Старинных башен, стен. Вершин,
Покрытых хладом вечных льдин.
Внизу безумно бился Терек.

Кто в этот говор шумный верил?!
О тайне знал лишь он один.
Бесплотный дух парил над твердью
Старинных башен, стен. Вершин.

Гоним он бренностью и смертью,
Ему не страшен срок седин,
Не будит радость вид долин,
Не связан мыслей круговертью,
Бесплотный дух парил над твердью.

Тихо капает дождь
на осеннюю грусть
из бесчисленных туч моросящего неба.

Я печален, так что ж,
я воды не боюсь
и у Бога прошу не насущного хлеба.

Только дождик не ждёт –
всё сильней и сильней
бьются струи в аллею старинного парка,

монотонность его
убивает верней,
чем строка позабытого ныне Ремарка.

Но под шелест листвы
я в глубинах души
отыскал нечто странное и дорогое,

что порушит былые
мои миражи,
это капля духовного Отче покоя.

Тихо капает дождь
на...

Я к вам пишу случайно; право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам?— ничего!
Что помню вас?— но, Боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.

И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и...

Поэты уходят за миг до рассвета
И тают в тумане старинных зеркал.
И словно сгоревшая нынче комета,
Исчезла она, ничего не сказав.

Поэты уходят, взглянув обреченно
На лес и на снежное поле вдали,
И в душах усталых, всегда обнаженных,
Останется вечное пламя любви.

Как много и мало в тумане и неге
Они и не жили, дышали стихами,
О первой сирени, о небе , о снеге,
Поэты уходят, и там, за веками,

Лишь белое облако тихо растает
И канет куда-то в тревоги и сны.
И как нам сегодня их...