Ну что ж ты буйная такая

«Идти ли мне в какой из городов
Иудиных?» - спросил Давид у Бога.
«Престол свободен, без обиняков
Груз власти неподъёмный в сто пудов
Прими Давид, когда не лежебока,

Иди в Хеврон - последовал ответ
Всевышнего – там все готовы
Жить в подчиненье нашем много лет.
Да охранит тебя от многих бед
Моя рука, не будь Я Иегова».

Пошёл туда Давид, он верил снам
Или иному способу контакта
С субстратом знанья, недоступным нам,
Подобным в заблуждениях кротам,
Гордящимся своею катарактой...

Душа одной к душе иной
Стремилась, споря с глубиной.
И вопреки законам всем
Старалась всё добраться к той.

Лишь друг для друга рождены.
Не для вражды, не для войны.
Но всё ж всевидящим судьёй
Их судьбы были решены.

Их путь был сумраком объят
И тьмою, с головы до пят.
И ничего там не найти,
Ступая робко, наугад.

Но силой буйною полны,
Лишь на успех обречены.
Шагая, за руку держась,
И видя сказочные сны.

Засосало, затянуло- барахтаюсь,
Бело с чёрным смешалось- отряхиваюсь.
Паутина стоит пред очами.
И паук жало точит с когтями

Мне не вырваться быстро- знаю,
И стою паутину пинаю.
Ох опасная эта затея,
Жизни путь что игра- лотерея.
А паук на вибрацию мчится,
Норовит ухватит, изловчится.
Изловчится да в паутину,
Буйну голову сбросить в кручину.

В каком краю, в каком ушедшем веке
Родилось, среди множества семян
И взмыло вверх, подхваченное ветром,
Перелетело буйный океан,

Нашло приюта в почве благодатной,
Согрелось солнца ярким лепестком
Живое семя. На холме опрятном
Пробилось к свету трепетным ростком.

Побегом юным, вежливо внимало
Наукам жизни. Древний исполин
Вложил младому дереву немало
Под вьюжный шепот неуютных зим.

Взрослело, шире крона разрасталась.
Мужало под напором грозных бурь.
Весною цветом нежным...

Непогода тучей солнышко закрыла,
А на речке воду льдом мороз сковал.
Покрывалом снежным степь зима накрыла.
Ветер тучу в небе в клочья разрывал.

Повалил снег, ветер в трубе воет.
К нам буран сердитый ломится во двор,
Вход в калитку нам сугробом перекроет,
А потом уйдёт опять в степей простор.

Вот и ночь, а бури словно не бывало.
Лишь позёмка вьётся по степи змеёй.
Зима норов нам свой буйный показала.
А теперь нас удивляет красотой.

Небо чёрный бархат звёздами украшен,
А средь...

Испеки мне лето пряное,
Пропитай его медом солнечным,
Здесь под вьюгою, сукой пьяною,
Что впрягает сны диким полчищем
В стынь сугробов, мне совсем не спать,
Мне совсем не петь да не пить свет-сок
Из утробы дней, что чернуха мать
Нарожала лихом, наблевала в рог.
Но, а ты не плачь, не сади уста
В горечь острую да глухую боль,
Я тебе нектар с мятного листа
Окроплю на грудь лесной тишиной.
Наскребу тепла с нежно-мертвых рук,
Обниму в прибой свечки гаснущей,
Слышишь, милая, льется...

Я всплыл под вечер субмариною,
Где выгнул спину кот подковою,
Искрит в бокале бренд рубиновый,
Глаза навстречу васильковые!

За сотню лет меня узнавшие
И столько раз за всё простившие,
То как коня в степи загнавшие,
То как любви четверостишие!

И никуда от них не спрячешься,
Сказать по правде и не хочется,
Апрель опять в жилетку плачется,
Что потерялась переводчица.

С такого текста буйно-зимнего,
На пассы нежные, весенние,
Где небо в красках ярко-синего
И так свежо...

Только Осю известили: Слаб отец совсем -
В путь пошёл, с ним Манассия и сынок Ефрем.
Шёл Иакова увидеть, чем живёт узнать,
Внуков выросших в Египте деду показать.

Про внучат своих едва ли дедушка не знал,
Знать, в столицу не пускали, если не видал.
За осёдлости чертою проживал старик
И в столицу ни ногою - чтить закон привык.

Ося выше предрассудков, в прошлом сам пастух.
Прикатить к отцу на сутки было недосуг.
За семнадцать лет впервые с внуками к отцу
Прибыл сын на вековые с ним...

Декабрь 2009 года.

Всех с Новым годом поздравляю!
И вам с любовию желаю,
Чтоб старый год унёс все беды,
И дух ваш одержал победы
Над всеми буйными страстями,
Что во свою пучину манят.
Пускай здоровья вам пребудет,
Чтоб путь по жизни не был труден,
Чтоб солнце вам всегда сияло,
Игрою красок забавляло.
Сердца чтоб ваши не остыли,
И вы с любовью бы творили.

Сижу зарывшись в груду книг
И повторяю зло и сухо:
Пустая вздорная старуха,
К твоим я шуткам не привык,
Дождёшься ты, наступит миг –
Свинцом зажму кольцо я в руку
И свадебным подарком – в ухо.
Волчицей ты исторгнешь крик,
Но мне не осквернит он слуха,
Пустая вздорная старуха.

Я не смирю свой буйный нрав,
Когда на то имею право,
И все приличия поправ –
Прямой меж глаз и в печень с правой…
О, рвись наружу моя месть
Испепеляющею лавой.
Пока на свете правда есть,
Тебе, мегера...