Стычка

Жесткий напористый гвалт!!…

Ливень столкнулся —
со мной.
Мы два безбашенных пса.
Мы не уступим друг другу.

Сто километров небес
каждый несет
за спиной.
Вздыбились холки стеной…
Хлест-перехлест… да по кругу!…


Вот оно, горло! Бросок…
Коль промахнусь – мне хана!…
Можно не выжить. Но я
не заверну на попятный —

если от драки такой
город промоет
до дна…
до золотых корневищ…
до первозданных понятий…


В арках… в случайных кафе
столько промокших людей!!
Тысячи...

«Идти ли мне в какой из городов
Иудиных?» - спросил Давид у Бога.
«Престол свободен, без обиняков
Груз власти неподъёмный в сто пудов
Прими Давид, когда не лежебока,

Иди в Хеврон - последовал ответ
Всевышнего – там все готовы
Жить в подчиненье нашем много лет.
Да охранит тебя от многих бед
Моя рука, не будь Я Иегова».

Пошёл туда Давид, он верил снам
Или иному способу контакта
С субстратом знанья, недоступным нам,
Подобным в заблуждениях кротам,
Гордящимся своею катарактой...

Ах всяко в юности бывало:
Бывало крепко попадало.
Бывало — взяв в кольцо пинали,
Когда ударом с ног сбивали.

И встав, я кровушкой плевался.
Но мне везло — здоров остался!
И после гадов отыскал,
И боль свою назад отдал.

Бывало в жизни пару раз:
Синяк мне ставили под глаз.
Бывало губы разбивали,
Те, кто меня не уважали.

Ах, годы юности шальные,
Бывали стычки в ней лихие!
И я как все, бывало дрался.
Хотя бывало — и боялся.

С годами страх свой победил,
Мужчиной став...

Не васильки, а верблюжья колючка,
Растут по краям, глиняных, наших дорог,
За одежду цепляется, репейник липучка,
Сухую траву, сжигает поджог.

Редко гремит, грозой темная тучка,
Все живое ведет, с солнцем свой диалог,
Жизни и смерти, за влагу, вечная стычка,
Одного завершение, другого пролог.


Такова здесь событий, яркая цепочка,
Закручен ритм, в ибекса рог,
Весной открывается, снова урючная почка,
Летом дехканин, подведет урожая итог.

Галантный век, летят кареты
И хлестко щелкают бичи.
Заряженные пистолеты,
Огни трактирные в ночи.

Из театра поздние прогулки
И фонарей неровный свет,
И стычка в темном переулке,
И в трости спрятанный стилет.

Напыщенность любезной маски,
А в хрустале горит вино.
Обворожительные глазки
Маркизы юной в домино.

И тело гибкое в постели
Раскинулось, дрожа в в огне.
И холод утренней дуэли,
И кровь на каменной стене.

Какая изощренность вкуса,
Какая тонкость бурных чувств...

это вам скажет любой аксакал,
не прибегая к хадисам и сурам:
всякая стычка имеет финал,
тишью закончится каждая буря

1
Расплата, вроде, наступила,
ведь был повержен, в ней, Поэт -
уехав..., но хандра хватила
( за месть ) Онегина — в ответ...,
а Ольга — в скуке сожаления,
едва ль, через потуги зрения,
пыталась Ленского найти,
беря в расчёт их душ пути -
по жизни... Будет день грядущий...,
а тут уж ужин... После — спать...,
где каждому — своя кровать,
и для гостей ( Ведь дом большущий! )...,
ну, а Онегин, в зло аж впав,
умчался ( Всех — в сердцах — послав! )...
2
Затихли все...- в своей манере...

Блестят под стеклом ноября суетливые рыбы,
Искрится замёрзшая речка, спокойно и гордо.
Прозрачная наледь со временем вырастет в глыбу,
И солнца лучи не пробьются в холодную воду...

Вот так и у нас - вроде ссора не стоит разрыва,
Но мелкий пустяк превратился в скандальную стычку.
Враждебный костёр, ты по дури сама запалила,
И вспыхнул огонь, пожирая последнюю спичку...

И вспыхнул огонь - мы ругались как вредные дети!
И били об пол, не жалея, цветочные вазы.
Какой то пустяк...

Хочу так нежно целовать,
Губами алыми касаться.
Рукой своей твою держать.
Чтоб заново в тебя влюбляться.

Хочу страстей,безумных взглядов,
Хочу взволнованных признаний.
Хочу искрящихся зарядов
И многочисленных желаний.

Хочу!Хочу!Мечтаний диких.
Страданий адских темной ночью.
И каждый день от счастья криков,
Хочу желать тебя досрочно.

И много страсти,пусть безумной,
Неадыкватных ссор и стычек.
Любви хочу большой и шумной.
Хочу чтоб было без привычек.

И много ласки и...

Нихочется сгинуть! Взвывает «когорта» -
Яркий подвид повседневной привычки,
Всевластно бряцая эталонами сорта
С видною клёпкой невидимой стычки…
Выжить надеется, ведь взбучка возможна,
В ней тяги крамольны разрушили швы,
Считаются дни, обстановка тревожна,
Узурпацией выстланы траншеи и рвы…
И тонет полмира, где дно без кингстона,
Где чёрным по белому верлибры-труды
Стригут эталоны, в них купоны пиита
Сорта «причесали» – до энной версты…
Нихочется кануть прослойке анклава,
Где...