Ничтожность

Жизнь человека в России ничтожна...
Жить становится впрямь невозможно!
Толи Русский народ в ней ослаб...
Да! Стал на родине своей уже раб.
Толи враг народа на Руси расплодился...
В высшие эшелоны власти внедрился.
Чтоб разорить Матушку Русь!
За, что сейчас вот здесь и боюсь.
Миллиарды направо налево кидают...
О развитии страны своей забывают.
Вот, к примеру, пришла к нам зима...
Давно уж в гостях на Дону не была!
Снежком немного она притрусила...
Своей красотой народ приободрила...

Великого вождя на Дону не забывают...
Даже елку к новому году наряжают.
Знать администрация читала за него...
Как он добился престола своего.
Прадедам и дедам тогда сильно досталось...
Много их без голов в степи лежать осталось,
А сколь в Сибирь казаков сослалось?
Вернулось их ничтожная малость...
Пережил казак все невзгоды тогда!
Началась для него социалистическая страда.
Подняли Родную страну из руин!
Донской край возродили вновь из глубин.
Казачат воспитали на заветах Ильича...

Итак, посмотрим, что ж там нам сообщает далее в своих записях престарелый роменский монах Боян?
Что ж произошло после неудачного похода князя Игоря в степь?

Перевод с древнерусского одного весьма немаловажного отрывка.
.........................

До чего ж настали, братья,
Непроглядные денёчки!
Гарь сплошная от пожарищ
Синь лазурную затмила...

Поднялась волна раздоров
В недрах смуты окаянной,
Обошла девятым валом
Все наследные пределы.

Раздробила в мелкий бисер
Нерушимое...

На склоне жизни знанием любви –
Воспоминанья.
На память сердца чувств благословенье -
Святая юность.
Святая юность – слов благих
Уста живые
На сердце столь же непослушном
И утомлённым.
От прошлых лет, как выгод, отступиться.
Я в сумерках души ищу иное.
И вам рука моя – руки не прячьте,
А только слёзы прячьте, только слезы.


* * *

Я знаю музыки слова
Они слышны мне не всегда,
Но удивительно красивы,
Так неожиданны, так милы,
Что, кажется, не существуешь,
То одичаешь...

Часы лукавы, и сомненья страшны,
И давит груз содеянных грехов.
И я средь тех, кто Вавилонской башней
Гневил Творца, равняться с Ним готов.

Ничтожный червь, замысливший до неба
Измерить пульс земного бытия!
Закваска плесневеющего хлеба.
Источник измышлений и вранья.

Какой мудрец под небом не пытался
Осмыслить жизнь – и в чём он преуспел?
В НЕЗНАНИИ правдиво тот признался,
Кто нам озвучить истину хотел (1).

К чему метаться и искать ответы,
Которых человеку не дано?
Хранит...

На змею, что узлом завязали,
Бесконечности знак похож был.
Длинной в Вечность бескрайние дали,
Означая, он их не вместил.

Ведь он знак лишь, он символ был только,
Что себе человек начертал.
Он пространства ничтожная долька,
И объёмом и площадью мал.

Все слова — только символ значений,
И в себя не вместить им никак,
Смысл событий, вещей и явлений,
Мал для сути понятий их знак.

Символизмом идей и событий,
В слово-знак втиснув их, нам соврут.
Озарением ложных открытий,
Ослепив...

Хроносрезы — времени листы,
Хроносрезы — плоскости времён.
А меж ними слой есть пустоты,
Меж собой их разделяет он.

Время плоско в них, для нас линейно,
Телом мы в одном из них живём.
Направленье в нём нам неизменно:
В смерть свою, мы в нём всегда идём.

Но ни в чём нет в мире Абсолюта,
У времён и в нём есть толщина.
Пусть мала ничтожно, но минуту,
Может сделать больше нам она.

Мир таков для нас, каким сознанию,
Его смог, ум мыслью описать.
Упрощать всё, уступив желанию...

В чём смысл существования земного?
Зачем влачим во скорби дни свои?
Зачем трещит хребет от ига злого,
К чему за правду жаркие бои?

Единый жребий подлецу с героем –
Гнилая яма, полная червей.
И ясно, что мы рая не построим
На сей земле, исполненной кровей.

И не возьмём с собою накопленья,
Когда земная кончится тропа,
Когда в иные, Божии селенья
Нас призовёт Архангела труба.

Всё тлен и прах. Порывы все – ничтожны,
Богатство, власть и слава – суета.
Живи для Неба, мироед...

В изломах бытия копится суть,
Взрывается, движение ускоряет.
Здесь, в одномерности лишь холодно и пусто,
ни голода, ни жажды,
тупой и монотонной каплею боль барабанит.
Солнечный свет искусственен,
Безумие Бога – исцеляет.
Мы подошли к краю реальности,
К исходу, там впереди –
За смертью, открывается свобода.
Не нужно трафаретов о любви,
Всё уже спето. Нелепо новое о старом.
Как долго мы бежали от себя –
В театр зарывшись с головой.
Но умирают от середины, от спокойствия,
От...

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...