Лорку

Панорама толпы, которая мочится (Ночь на Баттери Плейс)
Мой перевод с испанского

Они остались одни:
они ждали, когда проедут последние велосипеды.
Они остались одни:
они ждали смерти ребенка с японской парусной лодки.
Они остались одни,
в мечтах о раскрытых глазах умирающих птиц,
с острыми зонтиками, легко входящими в жаб.
Одни в темноте,
которую мучительно слушают сонмы бессмысленных звёзд,
где крошечные капли воды
отражаются в зеркалах,
атакованных капризной Луной.

Ребенок...

Сахарный вкус свободы
Пропах полынью упрямой,
Теплый глоток вина
Разбавлен уксусом стен,
Поле видений застыло
Пыльной оконной лавой,
Где ты, мое вчера,
Что разметалось ветром,
Что поднималось из пепла
Пряной змеей дороги,
Где ты, мое сегодня,
Что оседает в лунность
Ржавым железом заката,
В грязь под ногтями неба…

Гвадалквивир течет
Средь апельсиновых садов,
Твои, Гранада, две реки
Бегут в долины от снегов.

О любовь, ты ушла безвозвратно!

В струях Гвадалквивира
Увижу я цветы граната.
Хениль -- слезами, Давро -- кровью...
То льются реки, что в Гранаде.

О любовь, ты прошла, словно ветер!

Для парусников близ Севильи
Давно проторена дорога,
Но - по гранадским быстрым рекам -
Они не поплывут, - лишь вздохи.

О любовь, ты ушла безвозвратно!

Гвадалквивир... Дворцы
И запах лавра и...

Вечером, ночью, днем и с утра
благодарю, что не умер вчера.

Пулей противника сбита свеча.
Благодарю за священность обряда.
Враг по плечу - долгожданнее брата,
благодарю, что не умер вчера.

Благодарю, что не умер вчера
сад мой и домик со старой терраской,
был бы вчерашний, позавчерашний,
а поутру зацвела мушмула!

И никогда б в мою жизнь не вошла
ты, что зовешься греховною силой -
чисто, как будто грехи отпустила,
дом застелила - да это ж волжба!

Я б не узнал, как ты утром...

"Смотрят дети,
дети смотрят..."
("Следом" Гарсиа Лорка)

Дети бдят? или не видят? дали покоряя
взглядом и не зрят? что возле, рядом?
или нет, всё видят здесь, всматриваясь
лицезрея, за пределы не вкушая?
свечи и костры, и грозы, и спирали, и
морозы, и от жара пекло рядом, слеп
или остёр на слово, света ветер вдоль
и возле, паруса наполнив духом,
(«шерсть», расстроилась над ухом?)
слова взвесь, по городам, по долинам,
о судьбе, горизонта пепел, высер….
для свиней, разбросил...

Забыт Шевченко «Заповіт»,
Непопулярны Лорки стансы.
И Пушкин, – истинный пиит,
Давно разобран на нюансы.

Крутой исполнив эквилибр,
Разворошив страну Советов,
Не вспоминая о поэтах,
История свершила выбор.

Политики, презрев народ,
Придумав веские причины,
Дали согласье на развод
Руси святой и Украины.

С тех пор родные языки
Врагами стали в поднебесье.
И шовинистские клыки
В стихи вонзились, вгрызлись в песни.

А беспардонные мужи
Напали на словесность снова.
Какая разница...

Всё проходит – и я.
Опавшие листья
на дороге.

* * *
Вот и я –
своё отраженье
в зеркале встретил.

* * *
Аромат хризантем
от страницы указа
микадо.

* * *
Тише, все тише
песня кукушки.
Летний луг.

* * *
Ах, не кричи
Умер твой друг.
Соловей.

* * *
Вот летит листок.
Другой, спешит его обгоняя,
над могильным холмом.

* * *
И.К.
Кто ниже, кто выше.
А ты будь собой –
держись середины.

* * *
Тихо-тихо
порхает бабочка
вкруг столетней сосны...

Мне попалась в руки книга Лета -
На обложке - птицы и цветы.
Оды, гимны и венки сонетов
В ней неповторимой красоты.

Фолиант я прочитал до корки,
В девственности бархатных ночей.
Тютчеву, Есенину и Лорке
Благодарен Лета книгочей.

Заглянул Июнь ко мне недавно
С ящиком клубники и вином.
Посидели, поболтали славно,
Стол поставив прямо под окном.

Предложил он стать поэтом Лета:
«Ты свободен нынче, ты ничей?»
Я всю ночь раздумывал об этом,
Не сомкнув восторженных очей.

Лета...

Я живу шизанутой жизнью.
Лунапарк считаю своею отчизной.
За доблесть чту то, что для всех есть позор.
Солнечный в небе блестит луидор.

Питаюсь по-царски – арбузною коркой.
Знакомство вожу с Гарсиа Лоркой.
Со звездой говорю сквозь три поколенья.
Что ни день у меня, то светопреставленье.

И друзей и врагов уже вижу в аду.
Все старанья людей вылетают в трубу,
Восполняя потерю новой пешкой в игре.
С утра я дудю у окна на дуде.

А в траве апельсин, как оранжевый отблеск заката.
Он уходит один, нет, его уводили куда-то…
До рассвета лишь шаг, остается дыхание смерти,
И в последних стихах вы поверьте, ему и проверьте.
Что еще в эту ночь, эту лунную ночь? Лишь соната
И не может помочь даже ангел, летящий куда-то,
- За душою спешит? - кто-то спросит, и отсвет покоя
За чертой, за границей, но откуда сегодня такое?

Безысходное чувство, что черные всадники немо,
Отпустились на землю, пленили бескрайнее небо.
Корабли...