Глубокие произведения

Снег о стёкла ласкаясь
прилёг на дорожку –
значит, время пришло
побелить городок.
Вот и сыплет маляр
облетевшую крошку,
«до ума доводя»
ноября потолок.

Рассадив голубей
по балконам и крышам,
и на тополь накинув
помятый сюртук,
не заметно для всех
потихонечку вышел,
к недоделке прибив
позолоченный крюк.

Ах, какой же ловкач
этот хитрый халтурщик! –
я стою у окна,
глубоко возмущён –
только в окнах ночных
отразился натурщик
в треуголке газетной,
беспечный как он.

Аарону сон привиделся,
Аж, пробил холодный пот:
За небрежность во святилище
Отругал его Господь:

«Сбился на сторону градусник,
А защита – просто смех,
За такие неисправности
Во священстве вашем грех

Понесёте всем семейством вы,
И сыны твои с тобой.
Ты же за любое бедствие
Отвечаешь головой.

Не пускай людей без допуска
Во святилища ты храм,
К жертвеннику, дабы попросту
Не сгореть ни им, ни вам.

Правила эксплуатации
Распечатай и развесь,
То ж тебе не прокламации,
Не...

Душа рыдает, ей так больно,
Она, как раненая птица,
Как лист, упавший на асфальт…
Лежит и хочет так подняться.
Но нет! Не сможет лист взлететь,
Когда уж на земле лежит.
А равнодушный человек
Прошелся по листу – так грубо!
Да хоть бы под ноги смотрел…
И вот лежит себе листочек:
Истоптанный и не довольный…
Ему хотелось бы взлететь,
Но он не может …он лежит!
Моя душа, как этот лист…
Ей больно, неспокойно очень…
Хотела бы я ей помочь,
Я виновата перед ней
Она страдает, т.к. я
Люблю...

Сам, будучи полукровкой,
Душой за Исход скорбя,
Из древних времён циновку
Примерил я на себя.

Проблемы почти что те же,
Отличные лишь чуть-чуть -
Харизмы, скоты, невежи
И вера в наш светлый путь.

А путь если слишком скользким
Окажется – как нам жить?
Почём продавать берёзки?
Молебен кому служить -

Китайцам или японцам,
Пришедшим к нам на постой?
Под чьим согреваться солнцем,
Желудок когда пустой?

Свои и чужие боли
Используя как предлог,
Смешать я себе позволил
Высокий...

О, Гомо Сапиенс, твоя воля -
Тела восторги, души полёт…
Из зипунишек, побитых молью,
Кто покрасивше наряд сошьёт.

Все выставляются друг пред другом,
Как на панели, вот я кака…
И каруселью плывут по кругу
Вечные темы на все века:

Я так мечтала, он не явился,
В небе летала до хромоты…
Вдруг появился, совокупился
Или напился герой мечты…..

С тем тех глубоких умом я спятил.
Гомо наелось стихов плохих.
Сапиенс всех призываю: Хватит!
Читайте только мои стихи!

Судьи - это наше отражение,
И не мне блюстителей судить,
Потому с особым уважением
Буду о Самсоне говорить.

Человек, похожий на Скуратова*,
На Самсона (впрочем, я о чём?)
Мылся в бане, где неоднократно он
Был замечен, но не уличён.

С женским полом поведенья лёгкого
Своё время в термах проводил,
Наигравшись с этими плутовками,
Он честной народ потом судил,

К делу подходил с руками чистыми,
Нуждами живя простых людей.
Ритуалы банные с девицами...

Рождение и смерть как-будто две границы.
Меж ними, как в кавычках, я жизнь свою живу.
Она порой ползёт, но чаще быстро мчится.
Порой как сладкий сон, порой — бред наяву.

Переживал я в ней то взлёты, то падения.
В ней завтра что угодно нам может принести.
Знал сладкий вскус побед и горечь поражения.
Удачу в ней и радость себе искал в пути.

Бывало жизнь ласкала, бывало больно била.
Но по большому счёту, мне больше всё ж везло.
Меня любовь твоя в пути всегда хранила.
Нас стороною...

У Моава на форпосте,
Где окончился предел
Аморреевых погостов,
Царь Моава с миной постной
Опечаленный сидел.

Видел Валак, сын Сепфоров,
Что Израиль причинил
Аморреям, как свой норов
Проявил без разговоров
И расправу учинил.

Думали Моавитяне,
Устрашившись тех сынов
Израиля: "Египтяне
Обрекли нас на закланье,
Не создали блокпостов,

Точно Берия бандитов
Выпустили с лагерей
Диссидентов, бишь, семитов.
Их поди теперь, лови ты
И тупой стамеской брей.

Но...

Тебя я встретила случайно.
И что-то дернулось внутри.
Всё то, что так давно скрывалось.
Всё то, о чём жалели мы.

И снова вспыхнули все чувства.
И снова хочется любить.
И только сердце очень чуждо.
О том, что ранено, кричит.

И больше встреч я не искала.
И чувства глубоко зарыв.
Сидела молча чуть не плача.
Над фотокарточкой судьбы......

Когда вам нечего сказать,
Вы лучше просто помолчите,
Не надо слова разрывать
Еще не сросшиеся нити...

Придет пора и, как ледник,
Ожив под солнцем раскаленным,
Забьет поэзии родник,
Души огнем освобожденный...

И обретет словесный смысл,
Одной душою уловимый,
Мгновениe, чей след простыл,
Глубокий и неизгладимый...

И чувства, что стучались в грудь,
Пытаясь вырваться наружу,
Вдруг с легкостью в словах найдут
Свободы сладостную дружбу...

И тот цветок, что так манит,
Своей...