Гордыня

Когда в дороге спутником гордыня,
Когда ты завистью и ревностью гоним,
Дойдя до цели, забываешь имя,
Собой торгуя и торгуясь дорогим.

Твоя гордыня средств не выбирает,
И душу постепенно выжигает,
Цель достижений, друг мой, беспредельна,
Мы платим за гордыню жизнью сдельно.

Усталостью охвачен, словно клетью
Гордыня беспощадно вновь зовет вперед,
Стегает непрестанно душу плетью,
Ты постоянно ощущаешь её гнёт

Ты жалкий узник собственной гордыни:
Всё доброе в душе твоей погибнет

Гордыня, тот грех, что о сверх человеке, себя
возомнившем и хвост распустив, любуясь,
собой, отраженьем, ума, а также тому, что зовут
похвала, себя самого, возложил он на лавры,
которые, сам он себе постелил, и сам он на них,
растянулся, почил.

Гони гордыню от себя,
как злобный пес она опасна,
и лает, вроде не напрасно,
или шипит как та змея.

Смиряться тоже ни к чему,
смиренный человек ничтожен,
он сыт одет, вполне ухожен,
но нет доверия ему.

Но середина все же есть,
гордыня вместе со смиреньем,
и злоба вместе с умиленьем,
да, вариантов тут не счесть.

Гордыню усмирить сумей,
прими и радость и тревогу,
возможно так угодно Богу,
но весе ж свой путь найти сумей.

Не возгордись, взойдя на сцену,
Не утони в своих словах,
Народ назначит тебе цену,
Кумир сегодня – завтра прах.
Не доверяй своей гордыне,
Она свинья, или гусыня.

Растенье ветку нагибает
От изобилия плода.
Главу гордыня задирает
Не от великого ума.

Чревато самовозвышаться,
Слабы волокна у ствола
Торчит всех выше только с виду
Не укрепилась, не вросла.

Ствол хрупкий выдержать не сможет
Порывы жизненных невзгод,
На корни гибких и упругих
Ломаясь, голову кладет.

Всё повторяется на уровне ином:
И мы не те, и наше окруженье…
Невыдержанным слабеньким вином
Мы окисляем наши измеренья.

Пугая мир бездействием своим,
Рисуем мысленно альтернативы
И крылья недовольно теребим –
Взлететь бы напоследок, крикнуть: « Живы!»

Гордыня? Нежелание признать
Тщету усилий, справедливость рока?
И снова огорчить природу-мать
Наличием врождённого порока?

Наверно, так… Подставленной щекой
Гордиться неприлично, как распятьем!
Поэт бессмертен золотой строкой...

Москва,.. — столица древняя...
Народу,.. — тьма великая!..
...дышать совсем уж нечем тут.
Сознание придавлено гордыней мегаполиса.
ДУША на волю просится...
И мысль опять толкается:
«________ ...стремись ты в даль восточную!..
Пространства много,.. воздуха...»

Рабыня Мегаполиса.
...ОНА. Опять взрывается:
«____________ ...Сибирь — стране спасение!..
СИБИРЬ теперь,.. — могущество...»
Московский дворник - лапушка,.. —
богатый образ... Только лишь.
...душа предельно мечется...

Ум гордыня затуманя,
Себя ставит выше всех.
И став сердцем твёрже камня,
Забывает кто-то смех.

Встать поможет снова гордость,
И в ней спеси совсем нет.
А в гордыне души чёрствость,
Ей неведом добра свет.

И гордыне эгоист,
Служит, в ней живя собой.
Ну а тот, кто сердцем чист,
Скромен гордою душой.

Тяжкий грех — гордыни чванство,
В ней погрязший зол и груб.
Мысли в слов одев убранство,
Ими он плюёт из губ.

Уведёт в гордыню гордость,
Тех, кто верит в похвал лесть.
От неё...

Тебе все судьи не по нраву
Они невежи и глупцы,
Тебе упрёки не помеха
Все неправдивы и пусты,
А ты, ты так чист,
Что видят все на свете,
Что ты в овцу досрочно превращён!
Ты горд, но ты не весел,
А судьи всё клепают приговор,
Но согласится, ты не можешь с этим.
Ты был, так чист душой,
Что просто не увидел,
Как руки возносили нож,
Ты, в забытье, пылая жаром
Карал того, кого не знал,
Ты ведь не ведал, что творишь,
Но жизнь его не возродишь!
Хотел ты навязать своё,
И праведником...

Тебе нет равных!-
Твердила грдыня,
Получая двойку.