Философы

Порой сама Судьба настойчиво стучится в наши двери
Своей по-матерински лёгкой и заботливой рукой,
Готова возместить сторицею нам прошлые потери,
Вернуть надежду ли былую и утраченный покой;
Но стука мы Её не слышим или этому не верим,
Сомнений непреодолимых словно за глухой стеной…
И вскоре вот уже последняя надежда угасает –
И при своём тогда Судьба нас поневоле оставляет.

Жить помогает нам высокая мечта, приподнимая
Всё более над лихорадочною мира суетой;
Она целит и укрепляет душу, бремя облегчая
Ей временами непосильных тягот колеи земной;
Как поводырь, мечта возвышенно-прекрасная, большая,
Поверх любых преград вослед нас увлекает за собой…
И может статься, до Седьмого Неба, неразлучных с нею,
Нас доведёт она надземною дорогою своею!

Всё, верно, сбудется когда-нибудь, когда-нибудь и где-то,
Что мы лелеем в сокровенных своих мыслях и в мечтах:
Как знать, в какой-то из частей ли неисповедимых света,
Тогда ль, когда его пора на Эволюции часах
И срок пробьют. – И столь же, очевидно, неизбежно это,
Как появленье нежной зелени на зябнущих ветвях
Деревьев каждою весной, как в почву брошенное ль семя
Живучее, проснувшись, прорастает в сужденное время!

Средь Обликов великославных избирай себе друзей –
Достойнейших Учителей и собеседников глубоких,
Склонясь над жизнеописаниями оных… иль людей
Над судьбами в часы раздумий отрешённо-одиноких;
Как пчёлы – тонкую цветочную пыльцу, в душе своей
Копи сокровище их благородных чувств и дум высоких:
Кто с наслаждением вкушает сей наисладчайший мёд –
Блаженство райское ещё при этой жизни обретёт!

Когда-то деятельный опыт, что руководит душой
Из века в век, привьёт ей жертвенность и самообладанье,
Тогда пред нею распахнётся горизонт совсем иной
И вслед доселе неизведанные области познанья,
Печать срывая тайны, свиток развернут заветный свой
Во всю длину, соизмеримую пределам Мирозданья…
И словно бы на свете самая чудесная из книг
Призывно широко раскроется пред нею в тот же миг!

Не прогадает, кто бесстрашно целиком себя отдаст
Той жизни, полной и борьбы, и бескорыстного служенья,
Которой нивы благодатной плодороден каждый пласт,
Хотя и трудные подъёмы, и досадные паденья
Случаются, где под ногами очень часто хрупок наст
И всё же есть восторга первооткрывателя мгновенья…
Где постижения своей и её с у щ н о с т и – навек
Заслуженно себе в награду обретает человек!

Предвечной Истины не выразить, не описать словами,
Земным рассудком потому как не дано Её объять;
К Ней попытаться прикоснуться можно сердцем лишь – устами
Её пристало человеку разве только воспевать.
Она ж главенствует над сотворённым миром и над нами,
Как над своими порождениями любящая мать...
Однако мы не зря упорно так постичь Её стремимся,
И в Ней как в зеркале однажды, может, сами отразимся?

Дары столь щедрые сердечные нас делают богаче,
Как всякий честный, на поверку, самый выгодный обмен,
Ведь при даянье совершенно бескорыстном, не иначе,
Нам чьё-то сердце открывается ответно и взамен.
Тогда ни в чём бы мы, пожалуй, не имели недостачи,
Последний нищий уже скоро встал бы с нищеты колен, –
Когда бы всё, чем только под луною мы ни обладали,
Подобным благородным способом мы в прибыль обращали!

Те нити тонкие сердечные вовеки непорывны,
Что в дольнем странствии всего теснее связывают нас,
Всё так же, в сущности, и в смерти оставаясь неизбывны,
Прочны, хоть и неразличимы, ускользающи от глаз.
Они же исподволь ход жизни направляют беспрерывный,
Слагая судеб человеческих устойчивый каркас;
И, как основа, всё развёрнутое полотно событий
В мирах обоих воедино сопрягают эти нити.

Мир хаотичный наш – вселенная разбросанных умов,
Между собой какой-то осязаемой лишённых связи. –
Так нету целостной канвы у рваных и сумбурных снов
Иль от реальности оторванных причудливых фантазий.
Но и досель преподаванью Вечных Бытия Основ
В программах университетов, тех же школ или гимназий
Всё места нет… Не оттого ль и в человечестве всё зло,
Что чувства общности оно ещё, увы, не обрело?