Кормчий

Как мудрый кормчий, Воздаянья всеобъемлющий Закон
С великой тщательностью правит под Луной и во Вселенной.
Нам, людям, неспроста одаривать предписывает он
Друг друга дружеской заботою и лаской неизменно;
И сострадания всему живому – века испокон –
Завет Отеческий, воистину, не самый ли священный? –
Знать, кораблю планетному в штормящем море своему
Бесследно не позволим сгинуть мы, лишь следуя Ему!

Без мозговых ужимок, корчей
Вопрос поставлю без затей:
Чем БОЛЕЕ «Великий КОРМчий»,
Тем БОЛЬШЕ КОРМа у людей?

Начало поэмы https://www.sunhome.ru/poetry/1158574

Предыдущая глава https://www.sunhome.ru/poetry/1158575

30
Cын Архегона, как мудрый и добрый товарищ,
Принял Геракла тепло, дав полезный совет:
«Юноша, горе твоё хуже войн и пожарищ!
Должен покинуть ты место несчастий и бед!
Делом геройским отмыть нужно душу от скверны,
Горе развеять серьёзной работой для рук!
Переживанья для слабых людей характерны,
В подвигах славных очистишься полностью друг.

31
Феспий продолжил Гераклу...

У подножья крутой горы
вороной остановит бег,
плечи скал как мечи остры,
но не тает под Солнцем снег,
вороной побелел как мел,
в гору выедет белый конь,
только тем, кто как голубь бел
не грозит золотой огонь,
размыкаю я грозный круг
и летят надо мной, летят
белый голубь, мой добрый друг,
черный ворон, мой древний брат.

У обрыва с высоких скал
Белый конь остановит шаг,
стрелы света слетят в провал,
но не тает подземный мрак,
оттрубит золотистый горн,
путы тьмы разомкнуть...

Прилетает по ночам ворон,
Он бессонницы моей кормчий,
Если даже я ору ором,
Не становится мой ор громче.

Он едва на пять шагов слышен,
Но и это, говорят, слишком.
Но и это, словно дар свыше, –
Быть на целых пять шагов слышным!

Целовал первый снег
Еще тёплые щёки земли.
Мой разбитый ковчег
И огни маяка отцвели.

Видно, что-то не так,
Если вновь разгулялись ветра,
И, ослепших нас, мрак
За собою ведёт до утра.

Значит, кормчий опять
В нужный час на посту задремал.
Что теперь объяснять? -
За окном и на сердце - зима.

Летят года, сменяются столетья,
Проходит всё: и радость и печаль,
Но остаётся только в этом свете
Любовь, которой неизвестна даль!

Сердца она находит в этом мире
И путь устраивает на всю жизнь.
Ну что сильней бывает этой силы,
Которой не сломить, как не борись?

Нашла и нас она - и это чудо!
Когда-то далеки - теперь близки!
Живём друг другом, дышим - это круто!
Попались навсегда в её силки!

Нас ждёт лодья, у берега качаясь,
На волнах жизни, Кормчий - Иисус!
Мы поплывём с тобой...

Ну, здравствуй… милая девица…
Мы пару секунд здесь одни…

Но что-то меж нами уже лиходеется:
раз сердце надрывно фонит!


И что-то не то… с навигацией…
И явно не то - с головой…

И будущее в паруса надвигается…
И - сразу бурлит за кормой!…


Я дико злюсь –
на астролябию…
На компас ворчу…
Но тебя:
ни взглядом, ни мыслью – не лапаю.

Однако ж… как нервы дымят…


Я - кормчий… у Стеньки Разина…
Я просто оторва:
в грозе и в грязи!

Ну, как же тебя угораздило...

От Европы до Азии
Эта слава неслась:
Превосходство в согласии!
У согласия часть!

Корабли быстрокрылые
Уходили в поход,
Если царь не помиловал,
Значит, море возьмет.

Позабудьте безвластие!
Это вам не земля!
Превосходство в согласии! -
Кормчий встал у руля.

И, гребцы, в путь отмеренный,
Чтобы духом не пасть,
Отвечали уверенно, -
У согласия часть!

Знать весло от младенчества
Моряку суждено.
Лишь на солнечном венчике
Закипело вино.

И, стремилось, горячее,
Солнце ритм...

Медный закат
над медовыми травами,
выгнулся серпОм жнеца,
А месяц рогатый
над «Эль-Кастильо»
уселся по знаку жреца.

Цинком сверкала река Стикс
на плато,
в долине ушедших царей,
А мир продолжал
забавляться со златом,
в агонии розовых дней.

Идет по одной параллели планеты,
вся аномальная зона Земли,
А мы на венец
уповаем терновый,
в рассвете блуждающей,
утром, зари.

Спускался однажды Кормчий
Великий,
Которого нам не узреть,
И в пирамидах
оставил ответы,
чтобы сумел мир...