Диета лирика поэта

Я родился нет не в стужу,
Я родился летом
Как бы я не колебался,
Выросту поэтом.
Пережил я понемногу,
Всё что ожидало,
Жизнь моя пройдёт не слышно
Всё меня достало...
Я не знаю что мне нужно
Сделать и достичь,
Я ничтожный, я кошмарный
Я ведь просто бич.
Кто меня направит дальше
В этой жизни тленной,
Я лишь точка, но не больше
В нашей всей вселенной
Я умру не будет плача
На моей могиле,
Кто я был никто не скажет
В этом малом мире...
Я расту от лета к лету...

Луч взгляда, преломлённый
тигровой лилией плафона,
март убаюкал
ледяным дождём,
и окрестил –
душой.

Прошедший день
червлёной далью тлеет,
как ежедневника
осиновый листок
в тарелочке с окурками
и снами.

Согретых ночью,
не убережёт,
дистанции холодная постель,
от новых встреч
в расселинах весенних,
в притоках слёз и рук.

Воскреснет утро
вешним ручейком,
неспешно время
заведёт пружину,
взмахнув ресницами
слоистых облаков.

Плоть обрастёт
дыханием тепла,
нальётся...

В вечерний час, смотря в мою квартиру,
Кучкуются барашки-облака;
А я сижу, настраиваю лиру,
И музу жду, что не придет пока.

А я сижу, грызу перо напрасно,
Мой молчаливый, старый карандаш;
Он стерпит все, он понимает ясно,
Что в голове творится ералаш.

Перо с бумагой - вот друзья поэта,
Иных ему не надобно друзей;
И платит мир отверженный за это
Поэту отчужденностью своей.

А он, несчастный, снисхожденно сдержан,
Он любит пить, еще смотреть в окно,
Где свод...

По лунной крыше бродит кот матёрый…
Он так — без драк любовных — располнел!

А небеса…
свисают спальной шторой…
на люверсах восьми родных планет…


И нам с тобой по девятнадцать-двадцать…
И ты меня считаешь женихом…

И нам ни есть, ни пить. Ни спать, ни драться.
Не хочется… Не хочется… Не хо!…


И мы скользим по краешку предчувствий…
И мы шагаем в нашу наготу…

И спрятавшись за лето, как за бруствер —
Амур палит по нам!… И по коту.


Ни воина,
ни друга,
ни поэта...

Пять шагов до свечи…
Пять шагов
от нее…

А душа — в ночь кричит.
И одета в рванье.


Это ж
полный просак!
Штык-узлом: мрак и свет…

Я вселенский босяк.
Не мудрец.
Не поэт.


Совесть. Вместо вина.
Ливень. Вместо стихов.
Ну, не надо меня!!…
вглубь прядильных станков!…


Я ж не ткани лоскут!…
Не коверная нить!…
Просто я средь паскуд
обозначен —
любить…


И СВОБОДЫ АЛКАТЬ
НЕ СЕБЕ!… а всем нам…

Тонкий луч маяка
скачет вхлест… по волнам…


Пять шагов от...

Давай с тобой поговорим..
О чем? Поверь, это не так уж
важно.
Ты скажешь: - "Может быть не
надо, Дим...
Я не хочу разочаровываться
дважды..."
Как мне знакомо это состоянье,
Когда в душе льет дождь и
сердце разрывается от муки,
Но я хочу лишь поддержать,
Своим теплом, разогревая твои
руки.
Пусть даже буду знать о том,
Что я тебе неинтересен как
мужчина
Поверь, я не уйду и не закрою
'дом'
Ведь у тебя на то свои
причины.
Быть может где-то, в глубине
души
Мой разум мне кричит...

Я ровесник этих строк
и странно столкнулся по времени с их автором.

Мы прожили в параллели планеты ровно пять месяцев:
14 мая 58-го я родился, 14 октября 58-го он умер.

Наверное, поэтому стихотворение Николая Алексеевича Заболоцкого — это вся моя жизнь.
Я весь состою из этих букв. Но не как букварь.
А просто как тот, кто дышит и любит. И день… и ночь…



НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ



Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь...

Как будто бы надзор за небом вверен мне,
Я стадо звёзд пасу в бессонной тишине.

Ибн Хазма. (994–1064)).
(арабо-андалусийский средневековый поэт )


Не спится мне, на небо я гляжу,
И кажется, что поле вижу грёз.
На поле пастухом я, кажется, хожу
Не позволяя разбрестись им на лугу.

Скажите мне - кому нужна мечта?
Я приведу её к порогу сна.
Прими её, порадуйся сполна душа,
Что день нам принесёт, не знает ведь она...

Свет звезд освещает ночное небо,
чудес галактик мерцания света.
Свет звезд освещает наши дни,
в которых мы были где-то в тени:
Это рождение и смерть поэта,
это боль заката и радость рассвета,
это полные фразы и те которые без ответа,
это спектакли одиночки или дуета,
это наши жизни, в которой повинна эта-
Прекрасная, синяя планета!

Ночь, разбужен царь Николай
Второй - монарх последний
Всея Руси и царская семья, выводят,
Лестница в подвал ведёт.

Наследник сонный на руках,
Заводят в помещение, палачи в двух
Шагах от жертв. Стулья принесут,
Наследник и рядом мать, суд

Торопятся вершить, зачитывают
Казни приговор, переспрашивает
Царь, «Как, как? Перечитайте»?! Даёт
Палач знак, в упор стреляют,

Пуля отскакивает и убийцу ранит
Из команды новоявленных Иуд.
Глаза открыты мальчика, в них вопрос...