Диета лирика поэта

Пожалуйста, снимайте сапоги,
когда заходите к другому
в Душу.
Возможно, там не прибрано – с тоски…
Или ремонт…
Но вам – нельзя. С подошвой.


Поэтому придется босиком.
По углям раскаленным. По щебенке.
Сперва искать
то правду… то закон…
Затем – навыться. В полной отщепенке.


Вот так… вот так… среди фугасных мин
пехотным шагом –
буксовать в болоте!…

Но вы же знали. Здесь особый мир.
Вы знали, черт возьми, куда идете!!…


И гонор ваш давно смололся в снег…
И зубы в...

У Пушкина сегодня день рожденья!
Звучат слова любви и восхищенья.

Придут к поэту люди на поклон.
Вот только б их не разогнал ОМОН!

Вчера Госдума приняла закон.

Вознёсся гордо памятник высокий.
Мы вспоминаем пушкинские строки:

«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу…»
6 июня 2012 г.

У тех, кто как дуб тупы,
Смирения – через край!
Окрашенные гробы
Себе предрекают рай!

В чреде сатанинских лет
Маммона – и царь, и бог.
И нужен вам не Поэт,
А попросту скоморох!

Чтоб, тягу презрев к труду,
Отвергнувшись Божества,
Приплясывал под дуду
Бесовского торжества!

Поверишь и в фатализм!
Слились на моём листе
Афганский нонконформизм
И праведность во Христе…

В Отечественную войну фашистам сделать это не удалось,
"Врагам народа" доделывать видать пришлось.
Куда смотрит контрразведка?
За, что деньги получают,
Когда ничего не замечают,
Что развал кругом идёт,
Смертность в стране с годами прёт!
Что хоронить не успевают,
Каждый день то кого-то убивают,
В автодорожных происшествиях погибают,
То в больницах умирают.
Сколько доски на гробы за эти годы в стране погнали
И сколько простого народа в землю закопали?
В Сталинские времена, смертность...

В странном мае
со звездами жирными
до Потопа за тысячу лет

я родился со вскрытыми жилами,
нёбом чуя — и Темень, и Свет.


И сказала ночь: станешь оплотом мне!
День нахмурился: нет, он со мной!!…

Но Господь рассудил – будешь плотником.
И запомнят тебя – аки Ной.


И уплыл двухэтажный роддомишко
из-под ног моих прямо с крыльца…

Медсестра была рада радехонька
миру сбагрить такого мальца…


Я не слабый – за сотни лет – вымахал!
И в сознаньи своем
в тьму времен

я...

Ночь движеньем огней
Отражает ночные пороки -
Дефиле окружных
И безумный азарт казино.
Немотой в темноте
Остаются седые пророки,
Не нужны они ныне -
В бокалах искрится вино.
Вот потливые руки
Обнявшие тощие бёдра.
Эту похоть движений
Дублируют лица зеркал.
В ночь по зову желанья
Всяк будет жеманно осёдлан,
Оставляя на утро
Растянутый жаждой оскал.
И червивость услад
С безразличием спальных районов,
Вызывают вопрос
О пригодности личных вещей.
Миллиону плевать
Хоть на сотни...

Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему.

Будто послушник хочет к господу,
ну а доступ лишь к настоятелю —
так и я умоляю доступа
без посредников к настоящему.

Будто сделал я что-то чуждое,
или даже не я — другие.
Упаду на поляну — чувствую
по живой земле ностальгию.

Нас с тобой никто не расколет.
Но когда тебя обнимаю —
обнимаю с такой тоскою,
будто кто-то тебя отнимает.

Одиночества не искупит
в сад...

Растят королевства жемчужины —
Красавиц своих и принцесс;
Они освещенные, нужные,
Вокруг них кипучий процесс.

Художники пишут их красками,
Поэты слагают стихи.
И все в королевстве обласканы
Прекрасным созвучьем стихий.

А если же где вдруг негожее
В почет наивысший введут,
То место то станет отхожее,
И горе там люди пожнут.

Растят королевства жемчужины;
Господь все решает с небес:
Куда послать ангелов дружбы,
И где воссвирепствует бес.

Не надо каркать, лучше квакать
Не надо плакать, лучше плавать
Иль птичкою скользить небу
Осталась дней совсем уж мало
Поэтому, жить нужно смело

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздаётся детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины,
И раздаётся женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг...