Благовещенский погост деревня Тимошкино

Некогда славное имя носил венценосец фракийский,
на изобильной земле жизни колосья лелеял,
брачное ложе делила
с Терем –
Прокна, кровь с плотью румяной царя Пандиона.
Родился
в этом союзе Итис, сын дорогой.

Однажды, ластясь, просила Прокна супруга
встречи с сестрой, ненаглядной подругой
детских янтарных полей.
Пусть не домой
дать ей свободу, но хоть гостью доставить
к их берегам.
В море спускают суда,
в гавань Кекропа доносит зефир их.
Вот Филомела, сестра, что солнцем Венеры...

Часть 1. Звезда-Вампир.
Я на все, на все забил.
Я про все, про все забыл.
Я ушел, ушел от вас.
Навсегда, а не на час.

Погрузился в лес, в туман,
Продираюсь сквозь бурьян.
Далеко иду, иду...
Вижу яркую Звезду.

Вот Звезда мне говорит:
«Полон ты, дружок, обид.
От людей ты зря ушел,
На беду меня нашел...»

И впилась в меня лучом,
Как иглою. Зря почем
Я кричу, зову на помощь.
Та, как кляп, сует мне овощ.

Ухмыляется Звезда:
«Здесь не ходят поезда,
Тут потусторонний мир...

Новорожденным закатом в степной колее
свернулась кинопленка магистрали.
Есть старый придорожный номер
на проветренном в пыль пустыре.
Остановимся там на ночлег,
утолим жажду дневного южного солнца.
Ключ в замке.
Сквозняком усталости слетаем
в поэзию ветхих
стен очага-однодневки.
Вода уносит с полуоткрытых век
километры степных погостов,
проводов мельтешащих ржавчину,
волнообразный матрас,
еще помнит
теплоту тысяч рук влюбленных.
Ночь заплывает в расселины глаз.
Видения...

На Северо-Крымском канале,
Где жёлтая грязь и вода,
Гармоники глухо рыдали -
Случилась большая беда.
Накрапывал серенький дождик,
Скрывая лихую судьбу,
А рыженький мёртвый бетонщик
Лежал в кумачовом гробу.
От СМУ до степного погоста
В толпе провожавших людей
Лежал он спокойно и просто
И в серое небо глядел.
Начальник сказал: «Не увянут
Цветы на могиле твоей,
И дни золотые настанут
Для этих безводных степей.
А мёртвый ему улыбался
И в серое небо глядел,
Как будто со всем...

Тронул дождь озябшие листы
Мокрыми осенними руками.
Режут реки дивные мосты,
Убегая вдаль за городами.

Я иду по скользкой мостовой
Без оглядки с самого рассвета.
Воздух пахнет прелою листвой.
На погосте закопали лето.

Гладит душу свежий ветерок.
Сердце заревело одиноко.
Ты ушла к усопшим, в мир тревог,
Не прожив и половины срока.

И брел по лесу снежному в тиши
Медведь печальный, сброшенный с небес.
Он к миру на свидание спешил,
А впереди лишь сумрак был и лес.
И белый волк навстречу выходил,
И шел за богом молча в эту даль,
А там, где город древний возводил
Когда-то князь, осталась лишь печаль.
Чужие храмы прятались в снегу,
И русичи о боге позабыли,
- Но я княжну одну уберегу, -
Он волку говорил, и вьюги выли.
2.
- Да где ж ее теперь убережешь? -
Печальный зверь вздыхал, от воя злея.
- Смотри-ка сам, уже...

Что ж вы судьи так немногословны?
Били влёт вы одним только словом,
Наградив приговором суровым,
Заклеймили проклятьем: "Виновна!"

И любовь оказалась греховна.
Я любила. Меня предавали.
Сапогом мои чувства топтали,
Вынося мне вердикты: "Виновна!"

За какие грехи мне расплата?
Ведь родные понять не сумели,
Слишком часто мне в уши галдели,
Что сама я во всём виновата.

Виновата во всём, безусловно,
Я вам душу свою открывала.
Вы ж тянули к себе одеяло
И кричали: "Виновна! Виновна...

Просто это вечер, потому так серо,
И мы день прошедший назовём вчера.
Просто это время быстро пролетело,
Просто наступают в жизни вечера.

Время перед тем, как ночью станет день,
Вечером зовём мы и в нём прелесть есть,
Сумерок набросит, ночь на мир наш тень,
Ночь подарит звёзды, много их не счесть.

Ночь пройдёт и серым вновь стал мир вокруг,
Это просто утро день вновь дарит нам.
Это просто солнце сделало свой круг,
Люди все спешат по своим делам.

Так проходит жизнь, пролетает...

Куда несёшься ты, моя страна?!
Пора тебе на герб кресты погоста,
И жуткое Беслана полымя,
И газовые камеры Норд-оста!
Накушалась свободы через край,
Устала хоронить своих детишек,
Но крутится на башне вертухай,
Всё нас считает, да опять излишек.
Нас больше, чем на картах МВФ.
Хоть вымираем в год по миллиону,
Им хочется быстрей убавить тех,
Кто не поддался западному клону.
А чётко видит солнце впереди,
На мостике российского эсминца,
Кто, разорвав рубаху на груди,
Им зычно...

Я постиг, что ущелья — это дно,
И хоть всегда я слушал заветы отца,
Но в итоге я понял одно:
Эта жизнь не стоит и выеденного яйца!
Подумай, для чего ты живёшь
И что тебе вообще нужно от жизни?
Всё, что тебе втолковывали с детства — ложь,
А истина в одном лишь бандитизме.
Это не война, а протест
Против тех, кто ради нас не ведёт и бровью.
Позором заляпан каждый их жест,
А позор смывается кровью!
Эти держиморды хотят нами владеть,
А от наших обычаев им ничего не надо.
Лишь поэтому...