С шорохом листва летит к воде,
Кроет леденеющую гладь.
Красочные лодочки везде.
Им совсем не страшно умирать.
Каждый листик вечером вчера
Карасём казался золотым…

Давно, отец, ты там, где бирюза,
Там, где печаль не капает слезами.
И голубые добрые глаза
Сегодня стали просто небесами.
Как мы сейчас безмерно далеки!
Хотя – лишь смерть всего-то между нами...

Сельчане молча вырыли могилу
И опустили буднично и просто,
И помолились: «Господи, помилуй!»,
Вдохнув бескрайность русского погоста.
Всему свой час, но стынет в горле: рано
Уперлись ноги в деревянный крестик!...

Люблю не в начале дорогу
И не на исходе пути,
А так: чтоб и пройдено много,
И столько же надо пройти.
В дороге – и ветер, и запах,
И мыслей свободный полёт…

В моём краю с кислинкой вишня,
С горчинкой редкие грибы.
Средь жухлых трав несладкой вышла
И часть моей земной судьбы.
Бывала злой степная волость,
Где я сполна вдыхал полынь...

Вкус воды этой помню с детства.
И была колдовской пора,
Если мог я от звёзд согреться,
Как сейчас от огня костра,
Если мог я руками трогать
В речке стынущую звезду…

Длиннее ночи – больше темноты
Не только в мире, а внутри, на сердце.
Вдали бледнеют пятна бересты,
Как тусклые иконы староверцев.
Жизнь в темноте. Ноябрьский полумрак -
Ни снега бель и ни сиянье лета...

Кричат, кричат в осеннем небе гуси,
Листва шуршит прощальные слова,
Но расставаний больше не боюсь я
И с осенью не чувствую родства.
Она пройдёт, а я останусь вечно, -
Дыханьем речки, ветерком в степи...

«Как друзья повзрослели за лето!» -
Так я думал, встречая сентябрь.
Торопила к звонкам на рассветах
Стылой осени первая ярь.
Школьный двор золотился листвою,
Пахло краской от стареньких парт...

Осень. Холод. Затекают ноги…
И зачем для двух родных сердец
Говорю, что у любой дороги
Всё равно имеется конец?..
Редкие осинки, словно свечи…
Но от них нам будто бы теплей!...

Усталый лес не радуется гостю,
Шипит навстречу поздняя листва…
С деревьев кровью – каплями и в гроздьях -
Стекают листья. Блекнут дерева.
Машина – зверь, покрытый шерстью пыли –
С трудом волочит хвост среди осин...

Я в леса тебя не поведу
В сентябре искать цветную грусть.
Знать тебе зачем, как там слюду
Первого морозца топит груздь?
Для чего? Как можно передать
Винный запах позднего тепла...

Земля моя - прощающая мать!
Под крыльями лебяжьих облаков
Так хорошо тебя мне обнимать
В полях, где шорох спелых колосков!
Река. На перекате – перегон.
Где вербы, там листва ещё светла...

Понакружив по тропам незнакомым,
Сижу на радость местным комарам
Там, где река с ленивою истомой
Холодной шерстью трется по ногам.
И что за нрав – спокойный и хороший!..
Лишь на быстринах, чтоб шугнуть лещей...

Весна сгорела, догорит и лето,
Оставив пепел высохшей травы.
И на берёзах чёрные браслеты
Так больно будет видеть без листвы.
Ну, а пока - иду один по лесу,
Пью ароматы ягод и грибов...

Неодолимо-сильной стала тяга
За дальний край широкого оврага,
Где – вся в цветах шиповника – Разбойка
По гальке русла пробегает бойко.
Гляжу на эту землю под ногами
И насыщаюсь сочными лугами...

Попадая в каждую травинку,
Весь просёлок в хлябкий брод размыв,
Дождь стучит, как швейная машинка,
Сшить пытаясь наш с тобой разрыв.
И пускай такое будет вряд ли,
Знаю я, мы оба в этот час...

Учила жизнь, что всё имеет цену,
Касаясь то нежнее, то грубей.
И я усвоил: всё, что сокровенно –
Всего лишь отражение степей.
А сами степи отражают небо,
Белея облаками ковыля…

«Повзрослеешь – всему свой срок –
Все пройдут по своей стерне…
Слушай сердце всегда, сынок!» -
Мама так говорила мне.
Я нащупывал пульс: тук-тук…
Так стучали в окно дожди…

Я боюсь сугробов у калиток
И заросших травами дорог.
И забитых окон, словно пыток,
Я боюсь, надеясь: не дай бог…
Не дай бог убогого обидеть,
Жить гордыней, спесь свивать в клубок…