В наследство от животных человеку досталась способность моментально автоматически оценивать ситуацию и реагировать на нее. В отличие от животных важнейшим действием человека стало сказанное им слово. Но слово абстрактно, относительно, условно, а доставшийся нам в наследство механизм по-прежнему действует жестко и безапелляционно. Вот тут-то природа сыграла злую шутку с человеком, который, делая уйму ошибок, при этом абсолютно уверен в своей правоте.
Кроме произнесенного неверного слова, деятельность человека так же может быть ошибочна, поскольку она в значительной мере определяется механизмом формирования слов в его мозге. В отличие от животных человек постоянно ставит цели и планирует свое будущее на час, на день, на годы. А цель выражается словом. Например, подул холодный ветер, и начинают последовательно прорезаться слова: осень, зима, шуба, и где взять деньги. Животные тоже постоянно работают на свое будущее, но делают это инстинктивно, не держа в голове картину этого будущего и не обдумывая деталей его наступления. Для человека будущее со всеми деталями и вариантами может быть выражено только в словах, и правильность плана в первую очередь определяется складностью набора слов.
Слово может ассоциироваться (и нередко заменяться) зрительным образом, например, осень - с лужей, зима - с сугробом, инфляция - со страшным зверем. Но это не меняет сути дела. Зрительные образы и сны присущи и животным, но не дают им возможности подняться до полноценного мышления. Как правило, человек мыслит словами, а не образами. Все, что относится к обществу, а не к стаду, более или менее адекватно выражается только словами. Только слово достаточно емко и мобильно, чтобы с его помощью можно было быстро прокрутить любые сценарии. А зрительные образы слишком односторонни и с еще большим успехом могут завести человека в тупик как в кошмарном сне.
Львиная доля сделанного и сказанного человеком производится на автомате, на уровне подсознания, которым отнюдь не обделены животные. В любом, казалось бы, простейшем действии, как шаг, прыжок, глоток именно подсознание производит такие колоссальные вычисления, какие только недавно стали посильны мощнейшим компьютерам. Никакими раздумьями и расчетами на бумажке не сделать того, на что способно подсознание. Огромное его превосходство проявляется, например, при обучении человека вождению автомобиля, плаванию, катанию на велосипеде и т.п. Можно до бесконечности изучать теорию, но и гений растеряется, впервые сев за руль, и не сможет сразу согласовать свои движения. Стоит загнать ту же информацию на уровень подсознания - и все пойдет как по маслу.
Так же в разговоре человек лишь автоматически повторяет или комбинирует ходовые фразы, которые уже многократно слышал. Услышанное или сказанное слово всего лишь запускает стандартные программы. Доподлинно неизвестно, как все это происходит, но не углубляясь в тонкости, можно представить, что каждое действие, каждое слово порождает некие импульсы или эмоциональное состояние, которое в свою очередь порождает следующее действие. Роль высшей мыслительной деятельности при этом скорее наблюдательная. Человек как бы со стороны следит за своим потоком слов, только в этот момент узнавая много нового о себе и впервые знакомясь со своим собственным мнением о текущих событиях. Так что тяга к болтовне отчасти объясняется потребностью говорящего разобраться в своих чувствах и своем мнении, поскольку при разговоре мозг активизируется намного лучше, чем при размышлении в одиночку. При этом нередко собеседники даже не слушают друг друга, главное - выговориться самому (чаще самой). Те же корни питают графоманию.
Как и с озвученными словами, так аналогично при молчаливом размышлении поток слов и мыслей по сути совершенно стихиен. Все происходит на уровне подсознания, как будто это мыслит кто-то другой. Отсюда некоторые энтузиасты принимают свое собственное автоматическое мышление за потустороннее, за откровения внеземного разума и т.п., что нетрудно проверить по вопиющим расхождениям со сведениями из естественных наук или по полному отсутствию фактического материала. Иногда слова просто прут беспрерывным потоком. А поскольку они по определению считаются абсолютной истиной, то человеку, переполненному радостью от сделанных открытий, не терпится одарить великими истинами всех окружающих.
Как только обычно плавный процесс формирования слов натолкнулся на какое-то противоречие, разминулся с очевидной реальностью, так в мозгу возникает диссонанс, возбуждение, которое спешно активизирует хранящуюся в мозге информацию и заставляет человека, например, сказать другое слово взамен предыдущего неправильного. Однако и в этом случае регулирование ведется в основном по стандартным шаблонам, т.е. большей частью опять же автоматически. Даже если человек призадумался, спрашивает совета у друзей и близких, или даже делает открытие, то и здесь все складывается из давно известных приемов, маленьких тривиальных шагов.
Наличие указанного механизма лучше всего проявляется не тогда, когда он исправно работает, а когда он начинает давать сбои в нервной обстановке. Так, на экзамене испытуемый умудряется ляпнуть редкую глупость, хотя точно знал правильный ответ. Модный ныне прямой эфир отчетливо показывает, с каким превеликим трудом даже профессиональный ведущий связывает пару слов и, начав фразу, никак не может ее закончить. Опытные дикторы, тщетно стараясь быть непохожими на истукана, вместо того, чтобы просто зачитать текст, непременно пытаются вставить хотя бы слово отсебятины и, как всегда, невпопад. Никак не обойтись без заикания, поправок, перевирания цифр, неправильных склонений и ударений. А тривиальный прогноз погоды (по-видимому, считающийся столь высокой наукой, о которой вправе говорить только специалист) ни на одном канале не могут зачитать без кривляний (а часто и виляний задом) и перехлестывающих через край эмоций, как будто оповещают о нашествии инопланетян, а не о хилом ветре при жидкой облачности.
Наверное, высшие проявления человеческого духа, героические поступки, самопожертвование нельзя так же разложить на элементарные реакции, хотя есть сторонники и такого подхода. Здесь тема статьи про глупость, про обыденное рядовое поведение, героизм оставим в стороне. А обыденное поведение до неприличия стандартно, что, как правило, не замечается, но хорошо проявляется при знакомстве с другими религиями, традициями, нормами поведения. То, что привычно одним, - дико для других. Даже жесты согласия и отрицания у разных народов могут отличаться до полной противоположности. Сказания и мифы своего народа обычно ласкают слух и кажутся поучительными, другого народа – как минимум странными.
В родном языке мы тоже не замечаем стандартов. Так сочетание "тетя честных правил" поставит в тупик любого. А ведь почти идентичное "дядя самых честных правил" будет понятно каждому, во всяком случае тем, кто прочел первую строку из "Евгения Онегина" А.С.Пушкина.
Когда человек говорит на нескольких языках, то в каждый конкретный момент он разговаривает или мыслит на одном, дав изначально соответствующую установку подсознанию и определив таким образом набор стандартов. Но если гражданин владеет одним языком, то он совершенно по-разному разговаривает с начальником, подчиненным, близким родственником, собутыльником, так же дав себе нужную установку. Когда вспоминают своего знакомого, наставника, оппонента, то в памяти всплывает его голос, интонации, ходовые выражения и даже утверждения, которых тот не говорил, но вполне мог бы сказать в зависимости от обстоятельств. Так некоторые артисты сходу сочиняют стихи в стиле известных поэтов, а медиумы вещают за отсутствующих или умерших личностей, иногда от имени святых или Бога. При расстройстве психики нарушается контроль за запуском нужных стандартов, больной не может отделаться от чужих голосов как от навязчивой мелодии (которые на самом деле являются его собственными, но имитирующими знакомых граждан или вымышленных персонажей), или, более того, в поведении он начинает придерживаться чужих стандартов (не может выйти из роли или, еще хуже, происходит раздвоение личности, чему родственны увлечение картами, рулеткой, компьютерными играми, нерешенными математическими проблемами). Не в слишком тяжелых случаях удается без лекарств при помощи священника или усилием воли взять себя в руки, поскольку помещать себя в виртуальное пространство, прокручивать в голове действия и мысли других людей, как и мысленно напевать мелодии, - это не болезнь, а даже очень полезное качество, без которого просто не было бы художественной литературы, театра, кино, да и читателей со зрителями.
Таким образом, подавляющее большинство действий и слов человека - автоматические. Заключение об их правильности дает чисто природный механизм, который хотя и оперирует сложными понятиями, но по сути только складывает их как кубики (на сторонах которых "нарисованы" цели, интересы человека, нормы поведения и речи). Если действие признано неправильным, что выражается в возбуждении, стрессе, то тот же автомат выдает другие варианты, пока не будет найден тот, который снимает возбуждение и приносит человеку удовлетворение найденным решением. (Вероятно, кратчайший путь к созданию искусственного разума также лежит через складывание фраз по формальным признакам.) Здесь есть некое сходство со слипанием частиц вещества, с образованием молекул из атомов. Только действуют не физические силы, а близость слов по тематике и нередко по произношению (оттого приятны на слух рифмы, каламбуры, скороговорки даже тогда, когда по смыслу получается нелепица). Если учесть, что мышление базируется на материальных процессах, то указанное сходство уже не выглядит столь формальным. Скорее всего, потоки слов - это отражение весьма общих процессов, а вовсе не порождение каких-то исключительных сил.
Естественно спросить: какова же тогда роль знаний, многолетнего образования и логики вообще? Их роль очень велика, но не она решающая. Знания, опыт, логические схемы - это и есть те камни, на которые натыкается спокойное течение мыслей. Если опыт хорошо усвоен, то и течение идет по обкатанным руслам, не вызывая диссонанса. Наоборот, новое знание, как правило, нарушает привычное течение, это знание долго не удается пристроить на нужную полку, чтобы оно не мешало, а приносило пользу.
Однако какие бы заумные схемы и алгоритмы ни применял человек, всегда последнее слово остается за его подсознанием, за его интуицией, потому что сам выбор схем, как правило, интуитивен. Отсюда, конечно, не следует, что интуиция существует независимо от окружающего мира. Наоборот, прежний опыт и всякие схемы - это необходимая пища для интуиции и для того, чтобы человек успешно ориентировался в реальности, а не спотыкался на каждом шагу. Чем большими знаниями обладает человек, тем, вообще говоря, у него больше шансов на успех. Однако здесь нет жесткой зависимости, а есть огромная масса примеров, когда некритическое отношение просто распространялось на новые области и лишь увеличивало массу необоснованных выводов.
Никакие знания, никакая вера не могут полностью отменить решающий природный механизм, который регулирует поведение человека и в принципе может завести его куда угодно вне всякой зависимости от какой-либо логики, например, может толкнуть его на то, чтобы пойти по стопам Герострата или расстрелять людей в школе, кинотеатре, на пикнике, будучи при этом в здравом уме и уверенным в высоких целях своего поступка. Если уж в мозгу засядет навязчивая мысль, то ничем ее оттуда не выбьешь. Никакие усилия извне не помогают, ни родственники, ни друзья, ни исправительные заведения. Разве что изнутри: в редких случаях в мозгу что-то коротнет, и человек к удивлению окружающих вдруг становится рабом совсем другой идеи, с восторгом считая новое завихрение своим выдающимся прозрением.
По большей части человек - это самообучающийся автомат, нередко такой же упрямый и непослушный своему хозяину как заглохший двигатель автомобиля или неработающая компьютерная программа. Свобода воли и прочие свободы - это в значительной мере свобода для стихийных неосознаваемых процессов, протекающих в человеческом организме. Человек - лишь наблюдатель этих процессов и их проявлений в виде своей речи и поведения. Изменить свой характер, стиль поведения, отношение к окружающим, отказаться от вредных привычек и дурных наклонностей - практически невозможно и противно своей природе. А если и удается себя пересилить, то с душевным надломом, страданиями и сомнениями на всю оставшуюся жизнь. Политические привязанности тоже трудно назвать свободными. Уж слишком сильно отличаются воззрения граждан США и России, западного и исламского мира, западной и восточной Украины, и т.д. Конечно, место проживания, социальное происхождение и слушаемая пропаганда не определяют однозначно взгляды человека, но статистическая зависимость налицо и она явно говорит, что человек в гораздо большей степени автомат, чем вершитель своей судьбы и подлинный автор своего мнения. А относительно редкие индивидуальные черты - результат случайных завихрений, которые могут пойти на пользу человеку, но чаще отравляют жизнь ему и окружающим.
Тем не менее, знания, тщательное продумывание своих действий помогают избежать, если не всех, то по крайней мере многих ошибок. Еще древние ораторы и философы тщательно готовили свои речи и аргументы, отрабатывали дикцию, мимику, жестикуляцию, элементы поведения. Они прекрасно знали, что лучший экспромт - это тот, который приготовлен заранее, а сказанное или сделанное впопыхах, как правило, никуда не годится и пойдет себе же во вред. Недаром Л.Н.Толстой и ряд других классиков до сотни раз переписывали свои произведения, до изнеможения заставляя свой мозг вырабатывать все новые и новые варианты каждой фразы. (Для сравнения: данная статья ежедневно корректировалась в течение полугода и наверняка содержит еще массу неточностей и недоработок, которые можно устранять годами, не говоря уже о спорности большинства утверждений.)
Посредственный писатель не перебирает разных вариантов фразы и не замечает брака. Он разъяснил свою идею себе, но не читателю. Читатель даже не может сказать, чем ему не нравится текст. Просто душа не принимает, а на самом деле все то же подсознание вскрывает брак и вызывает у человека неприятные ощущения. Но как только автор выдавит из себя десяток вариантов, так при их сравнении можно обнаружить, что 9 из 10 никуда не годятся, а самый первый обычно хуже всех. Л.Н.Толстой прекрасно это понимал и не случайно стал гениальным писателем. Но даже его гениальности было совершенно не достаточно, чтобы с первого захода выдавать наилучшие варианты фраз.
Если автоматизма нельзя избежать, то надо его использовать. Например, для любого вывода придумывать другие версии. Да! Просто автоматически плодить варианты. А уже далее автоматически (!) появляется интерес к сравнению этих вариантов. Кроме того, раз действия людей в основном автоматические, то тем легче их предугадать и использовать своих интересах. Может быть, и не надо во всем брать пример с Шерлока Холмса, так как его логика, требуя огромного жизненного опыта, часто смахивает на анекдот, но во многих случаях знания элементарных человеческих реакций вполне достаточно для разгадок на первый взгляд очень странных событий.
Но было бы сказочно просто, если все проблемы решались перебором версий. К сожалению, многие даже очень образованные люди не видят никакой разницы между вариантами, либо оценивают их со своей колокольни, так что свои глупые формулировки им милее, чем те, которые выданы опытными специалистами (хотя и специалисты не застрахованы от крупных просчетов). В поэзии, в отличие от прозы, не столь актуальны поиски вариантов. Обычно поэт не выписывает на бумажке заранее приготовленные рифмы, а нередко и сюжет. Рифмы приходят как бы сами собой, их выдает подсознание, а смысл появляется позже, часто неожиданный для самого автора. Благо, в любом случайном наборе слов можно найти массу намеков и ассоциаций. Уж сколько было аналогичных расшифровок посланий из прошлого и сигналов из космоса. Оттого стихи плохо поддаются переводу. Трудно передать намеки и то, что написано между строк. При дословном переводе нередко получается полный бред. Да и без перевода стоит переставить слово, нарушив ритм и рифму, как бред тоже станет очевиден. Впрочем, особого смысла от стихов не требуется. Это прозаику нужны знания и жизненный опыт, так как иначе не о чем будет писать. А поэтом может считать себя кто угодно, срифмовав пару строк. Главное, как в музыке, это – создать настроение. Например, стихи С.Есенина - это великолепная музыка, но вряд ли кто отважится на такое кощунство как кратко пересказать их содержание. Нескладное слово, как фальшивая нота, сразу портит настроение, а с ним и смысл текста, если он вообще был. Найденная рифма - это реальный документ, подтверждающий работу мозга и культуру автора. А похвальные документы всегда приятно иметь, и чем больше - тем лучше. Кстати, натуральный бред не так уж плох, он - тоже работа подсознания, и при желании в нем нетрудно найти оригинальные мысли, свободные от стандартов и шаблонов.
Примерно так же в философских изречениях и трактатах принято искать скрытый смысл, и часто откровенная глупость принимается за просветление. Благостное настроение создано - и порядок, уже есть когорта ценителей. На настроении многое построено и в естественных науках. Там у разных теорий тоже есть немало почитателей, не освоивших и азов этих теорий. (Аналогично есть немало противников, не потрудившихся изучить предмет и опирающихся исключительно на поверхностные впечатления.)
В живописи и скульптуре гораздо проще сверить образы с реальностью, и брак сразу бросается в глаза. Но и здесь случайная композиция может затронуть тонкие душевные струны. Поэтому нередко находятся ценители, готовые отвалить огромные суммы за мазню, состряпанную лошадью, свиньей, обезьяной.
То, что существует в единственном числе, - невозможно с чем-либо сравнить, а значит, и проверить. Так сложилось, что современное представление о действительных числах затмило все остальные, и о них почти забыли. На самом деле знакомой нам со школы числовой прямой нет и полутора веков. Были и есть другие модели, в которых либо дополняется ходовая (например, каждая точка представляется бесконечным пространством), либо совсем не похожие на нее. Тех, кто знает только одну модель, так и тянет объявить ее абсолютной и отождествить с реальностью. Но все модели имеют серьезные изъяны и могут претендовать только на отдаленное сходство с действительностью. Например, такому атрибуту как иррациональные числа явно ничто не соответствует в окружающем мире. Но это не мешает горячим головам немедленно переносить на реальность все, что получается из уравнений. Например, перекидной календарь, как и ряд других моделей времени, позволяет свободно листать время назад, и тут же как грибы растут фантастические гипотезы о путешествиях во времени. При этом предпочитают забывать о другой модели - отрывном календаре, где обратимости времени нет. Математика свободно оперирует бесконечномерными пространствами и многими странными объектами, для которых бесполезно искать осязаемые аналоги в реальном мире, так же как из наличия отрицательных и мнимых чисел не следует существование отрицательных кошек и мнимых собак.
Для современного общества характерна огромная востребованность адвокатов, которые компенсируют неспособность граждан к точному словоизъявлению. Знание специалистами законов - это далеко не все их преимущество, законы для всех одинаковы, но именно от красноречия адвоката во многом зависит итог разбирательства. Только опытный профессиональный болтун способен оценить все нюансы и последствия сказанного слова. К счастью, в обыденной жизни особая точность не требуется и нескольких нецензурных слов вполне хватает, чтобы доходчиво выразить любую мысль, прекратить бесполезную болтовню и немедленно побудить собеседника к активным действиям. Но как только точность потребуется, тут же выясняется, что рядовой гражданин патологически не способен описать очевидные обстоятельства событий и даже выразить собственные интересы. Все законодательство и судебная система в значительной мере также служат для того, чтобы давать максимально точные формулировки, при которых минимизируется вероятность возникновения новых жарких споров.
В этом плане примечательна притча про строительство вавилонской башни. Там даже не было надобности смешивать языки, чтобы помешать кощунственному строительству. Любой язык и так достаточно запутан, только это не заметно при строительстве сарая. Но как только требуется предельная точность, тут-то и выясняется, что люди совершенно не могут договориться между собой. И дело даже не столько в языке, а сколько в тех упрямых механизмах, которые сидят в голове каждого человека, этого венца творения. У каждого человека этот механизм работает по-своему, и у каждого по любому вопросу есть своя запаянная ключевая фраза, своя абсолютная истина, непробиваемая никакими аргументами. Но если даже удается о чем-то договориться, то вскоре вдруг выясняется, что каждый понимал уговор по-своему.
Неспособность к формулировкам характерна не только для рядовых граждан. Свое эпохальное открытие всепроникающего канала связи А.С.Попов умудрился назвать "свойством порошков". Великий А.Эйнштейн за всю свою жизнь так и не смог кратко сказать, о чем его теория, и категорически отказывался отвечать на этот вопрос. А более неудачное название его теории вообще трудно придумать. В свое время она так противопоставлялась теории абсолютного эфира. Теперь это уж скорее теория абсолютности, поскольку в ней идет речь о законах, общих для любых систем отсчета. Еще более невзрачны и не отражают сути дела прилагательные "специальная" и "общая". Между тем, любой лингвист, не разбирающийся в физике, легко предложил бы, например, такие названия: "Теория пространства и времени" и "Теория о связи пространства, времени и гравитации". Название очень важно, чтобы не дезинформировать читателя и не создавать ненужные ассоциации. А так получилось, что ничего не смыслящие в теории Эйнштейна философы очень ее полюбили и упоминают по каждому поводу, хотя даже профессионалы до сих пор не пришли к единому мнению по объяснению переполняющих ее казусов.
Что уж говорить об ученых меньшего ранга. В естественных науках с наибольшей частотой встречаются названия статей, начинающиеся со слов "об одном свойстве", причем о самом свойстве в названии нет ни слова. Его, по-видимому, предлагается формулировать читателю, потому что даже в тексте это свойство не сыскать днем с огнем.
Нередко наваждение нисходит даже на большие коллективы мудрецов. В серьезнейшем философском словаре с сотней авторов-академиков время определяется как последовательность сменяющих друг друга событий. Но в реальности не бывает одномоментных событий, они накладываются друг на друга, размыты их границы, условно их содержимое, так что они никогда не сменяют друг друга как солдаты на боевом посту. Можно выделять отдельные ряды событий, например: "родился, женился, помер", но этим явно не исчерпывается вселенское время, которое скорее представляет собой ревущий поток событий, но никак не кабинетную последовательность дат. Ничем не лучше в словаре определения пространства, материи, счастья и многие другие.
Хорошо, когда несложное и не очень ответственное действие моментально проверяется практикой и может быть скорректировано. Но общество вынуждено принимать планы и выдвигать научные концепции, общие для миллионов людей. Здесь-то и оказывается, что сколько людей, столько и мнений. И даже по прошествии многих лет не удается однозначно оценить, хорош ли был принятый когда-то план.
Как определить лучшее из миллиона разных и противоречивых мнений? Есть большой диапазон рецептов: от анархии до тоталитаризма. Для большинства глобальных вопросов вообще нет удовлетворительного решения, потому что дело тут не в логике, а в конкретных экономических интересах. Что выгодно одним, неизбежно становится невыгодным для других. И причина тут не в чьей-либо глупости. Когда затронут собственный карман, тогда каждый становится изобретателен сверх всякой меры.
Не будем также беспокоить ту половину человечества, которая во всем руководствуется религиозными догмами и для которой остается невелик простор в собственных исканиях. Хотя именно с данных позиций становятся хорошо видны преимущества религий с мелочной регламентацией всей жизни человека. Ему не нужно ломать голову по каждому пустяку и тем самым неизбежно делать ошибки. Но еще важнее, что становятся вполне предсказуемы действия всех граждан той же веры, а значит, заведомо окажется правильнее стандартная реакция на них, отработанная веками, нежели спонтанная, сформированная на ходу. (Правда, тем труднее согласовать эти догмы со стремительно меняющейся действительностью.)
Данная статья не о религиозных, национальных и экономических проблемах, а о таких областях, где нет столь непримиримых столкновений интересов и вроде бы есть надежда найти единственно правильное решение. В частности, почему бы не добиться согласия в научной сфере?
Но, как показывает опыт, в научных вопросах добиться единодушия тоже невозможно, причем даже тогда, когда всем ясно, что единственно верное решение существует (но не ясно какое). Здесь и показывает себя во всю мощь природный механизм, заставляя человека упорно отстаивать свою точку зрения, сколь бы странной она ни казалась другим. Причем для самой безнадежной позиции вдруг находятся вполне весомые аргументы. Вся история развития физики и химии переполнена такими жаркими спорами, не говоря уже о философии.
Сравнительно недавно куда более весомыми казались доводы за то, что Земля плоская, а Солнце лишь перемещается среди звезд на небосводе. Ведь простейший опыт показывает, что предметы скатываются с наклонной поверхности. А Солнце в отличие от Земли целиком умещается в поле зрения. С тех пор было сделано немало открытий вплоть до темной материи и темной энергии, которые заставляют сомневаться в том, что в картине мира что-либо проясняется. Скорее, она становится все более темной, а значит, и источником новых гипотез, более похожих на фантастику, но столь же рьяно отстаиваемых своими авторами. Стоило однажды в науке появиться понятию поля, и теперь чуть ли не у каждого мыслителя свой безапелляционный набор полей, якобы объясняющий все на свете.
Здесь не ставится задача выяснить, чей набор полей правильный. Но их чрезвычайное разнообразие (как и религиозных воззрений) заставляет сомневаться, что среди них вообще есть правильный комплект. Впрочем, вопрос о правильности, наверное, не корректен в условиях заведомо неполной информации об окружающем мире. Если модель что-то объясняет и приносит пользу, то этого вполне достаточно для ее существования и развития.
Может показаться, что уж в математике точно есть надежные критерии правильности и абсолютные истины. К сожалению, и это не так, даже если ограничиться сведениями, прошедшими вековые проверки, и оставить в стороне переполненные ошибками статьи. Самые простейшие абстракции, как бесконечная прямая и идеальный круг, сильно оторваны от реальности. По сути речь идет о вещах, которых никто никогда не видел и не увидит. Поэтому любой первоклассник может уверенно заявить, что бесконечных прямых нет, и будет прав.
Мало подходит к практике идеальная сама по себе математическая логика (имеется ввиду двузначная, поскольку иные модели представляют интерес только для очень узких специалистов). Реально далеко не всегда можно выбрать один из двух, казалось бы, взаимоисключающих вариантов. Например, наряду с вариантами "дом построен" и "дом не построен" возможно: "сдан с недоделками", наряду с тем, что подсудимый признал или не признал вину, возможно: "признал вину частично", наряду с браком и его отсутствием возможен гражданский брак. А большинство реальных объектов находится в развитии, в различной степени готовности, так что наряду с их наличием и отсутствием возможно большое количество промежуточных вариантов. Еще хуже, что нередко математики (а еще психологи, экономисты, шахматисты), слишком уверовав в свою науку складывания кубиков, переносят свои любимые абстракции на реальных людей с немалым ущербом для себя и окружающих. Экономические науки, тоже претендующие на математическую точность в академических кругах, вне этих кругов вообще не удостаиваются упоминания, и все, как ученые, так и простые граждане, ориентируются исключительно на мнения банкиров, министров финансов и мошенников.
Есть и более глубокие изъяны в математике, связанные с логическими парадоксами и неточностью понятий "множество", "свойство", "алгоритм". Эта неточность вызвана не чьим-то недомыслием, она объективна и не устранима, потому широко раскрывает двери для внутренних противоречий в самой точной из наук, которые затем щедро дополняются вездесущим человеческим фактором. Поскольку построения производятся в теории с объектами, весьма далекими от реальности, то во многих случаях невозможно установить, какое построение считать конструктивным, законным, а какое - нет. И то, что складно на словах и в простых ситуациях (например, односвязность множества, полиномиальность алгоритма), далее тонет в логических пробелах и неразрешимых противоречиях, которые уже изначально были заложены в привлекательных, но слишком вольных житейских определениях подобно знаменитым парадоксам про множество всех множеств, про парикмахера, который бреет только тех, кто не бреет сам себя, про неблагодарного Квантла, обязавшегося уплатить за учебу своему учителю Протагору после первого выигранного процесса, и др. Проколы встречаются в самых, казалось бы, безобидных фразах. Например, утверждение, что штангист может поднять любой вес до 200 кг, - неверно, хотя бы потому, что он не может поднять себя. Для штангиста это, конечно, не катастрофа, но даже один опровергающий пример будет убийственным для теоремы и всего того, что математики успели из нее навыводить. Впрочем, находятся энтузиасты, готовые в заведомо неразрешимых ситуациях тратить впустую силы и годы на словесные изощрения, искренне считая их математикой и даже получая признание от таких же ценителей.
И все же в математике, точнее, в программировании есть неподкупный и неумолимый проверяльщик, который, правда, не говорит, как правильно, но который не прощает малейших неточностей и не делает никаких скидок за прежние заслуги. Это: сами ЭВМ. Жаль только, что это слишком узкая и специфическая область, чтобы заметная часть человечества могла здесь проверить качество своего мышления. А те, кто проверил, могут с уверенностью сказать (хотя бы только себе, чтобы не позориться перед знакомыми), что качество это отвратительное. А ведь уже надо быть незаурядным человеком и очень много знать только для того, чтобы добраться до этой сферы деятельности.
Любая, даже самая маленькая программа кишит ошибками, которые можно исправлять месяцами, делая при этом все новые ошибки, и которые можно вообще никогда не исправить. А то, что якобы работает, - беспрестанно сбоит. Причем ошибки, как правило, бывают исключительно глупые, от которых не спасают знание предмета, прекрасная память и прочие таланты. Такой "шедевр" как WINDOWS, на разработку которого вбухали миллиарды долларов, до краев переполнен грубейшими просчетами, которые хорошо видны не только конечному потребителю, но и специалистам - по текстам программ и по безнадежной до идиотизма документации. При миллиардах операций в секунду ЭВМ благодаря WINDOWS нередко стали проигрывать пишущей машинке. Не дождешься, пока выполнятся самые элементарные операции. Откровенный и вездесущий программистский брак - это прекрасная среда для всяких мошенников и разработчиков вирусов. Так незаметно субъективные трудности превратились в объективные, которые уже невозможно одолеть никакими средствами. Все списывается на возросшую сложность. Но ведь и на заре программирования, когда правила игры были не сложнее шахматных, уже тогда практически не бывало случаев, чтобы написанная программа с первого раза заработала так, как надо.
Для любой документации по программированию характерны полное отсутствие примеров, переполнение личными впечатлениями ее составителя, тотальное расхождение с действительностью и потрясающая безграмотность, при которой требуется дополнительный перевод с русского на русский. Стиль, в общем, такой же, как в Интернете, где каждый волен иметь свое мнение и ни за что не отвечает. Впрочем, авторы в основном те же. Так что надежды просветиться документацией всегда крайне иллюзорны, и собрать пример удается только после длительного экспериментирования. А во многих случаях после непомерных потерь времени приходится терпеть неудачу и пытаться делать все заново самому, начиная с самых азов. И это все в области, где требуется высочайшая точность. При таком качестве удивительно не то, что падают космические корабли, а то, что они взлетают. Что уж говорить про другие сферы человеческой деятельности, где особая точность не требуется и считается нормой работа в стиле тяп-ляп.
Немеряных денег, гениальных одиночек и миллионов программистов – всего этого не хватило, чтобы сделать одну надежную операционную систему, необходимую человечеству как воздух. Такой катастрофический провал нельзя списать на чью-то халатность. Это уже систематический брак всего человеческого мышления. Его нетрудно обнаружить и во многих других ситуациях, когда надо настроить подсознание на оперативную переработку большого количества информации. Классический случай: когда десятки раз не удается сдать вождение автомобиля. Гораздо масштабнее то, что многим гражданам не даются точные науки даже на школьном уровне. Но и на высотах знаний не редкость, когда не удается освоить некоторые абстрактные дисциплины. Говорят, для этого надо, чтобы мозги были повернуты.
Как невозможно сделать без ошибок большую программу, так нереально провести без логических просчетов длинное математическое доказательство, особенно там, где инструментом проверки служат не ЭВМ, а эмоции и авторитеты.
На самом деле человек обычно не ориентируется во многих простых вещах, только это не сразу бросается в глаза, оправдывается свободой мнений и маскируется под оригинальность мышления или политические убеждения. При этом самые амбициозные претензии на оригинальность обычно не мешают безропотно присоединиться словом и делом к мнению нелучшего большинства по вопросам пьянства, курения, обжорства, приобретательства, наживы, сквернословия и т.п.
Гражданин даже не допускает мысли, что вне его внимания осталась львиная доля информации, например, в политике, медицине, искусстве, философии, садоводстве, кулинарии, но имеет суждения по каждому вопросу, выплеснувшемуся на экраны телевидения или страницы газет. А выплескивается туда в первую очередь скандальная информация, и именно по ней судят о правительстве и формируют свои политические убеждения. Возмущаться уж точно умеют все, но очень немногие готовы помочь делом в устранении недостатков, например, каждый день бескорыстно работать в общественной организации, где в отличие от митинга надо постоянно эксплуатировать мозги, проявлять инициативу и находить непростые решения с учетом интересов многих граждан. Оттого самые смелые и оригинальные решения любых проблем чаще всего рождаются на завалинке и в курилке.
Но если материал предварительно изучается, то от него все равно в голове остается только впечатление, так что последующий пересказ бывает с точностью до наоборот. Заблуждения преследуют не только рядовых граждан, но и все уровни власти. Поэтому вовсе не редкость наказание невиновного и награждение непричастного. А в научных кругах почти норма – критиковать за прямо противоположное тому, что есть. Потому возмущенный автор сразу бросается в ожесточенную полемику, в свою очередь не умея толком выразиться и руководствуясь своими впечатлениями, которые при всей расплывчатости по самой теме спора одновременно однозначны в том, чтобы любыми средствами унизить противника и выгородить себя.
Ошибки на государственном уровне - это вообще неисчерпаемая тема, как для рядовых граждан, так и специалистов. Назову только одну, которая до сих пор не оценена, но грандиозна по масштабам отрицательных последствий. Это предание анафеме, а затем отсутствие должного внимания к генетике и кибернетике. Сегодняшний мир мог быть совсем иным, давно мог быть создан искусственный разум, являющийся величайшим исследователем и неисчерпаемым источником знаний, с его помощью были бы расшифрованы биологические механизмы, побеждены болезни и старость, на предприятиях работали бы только автоматы.
Представьте, какими были бы космонавтика и атомная энергетика, если бы они не стали государственным делом и вершились энтузиастами в сарае и мелким бизнесом. Вот такова сейчас вычислительная техника с ее необъятным разнобоем в форматах данных и в средствах программирования, в котором просто невозможно разобраться, и где без всякого понимания приходится следовать чьим-то нелепым правилам как при чтении заклинаний. Достигнутый скромный прогресс кажется значительным только потому, что его не с чем сравнить. Вместо того, чтобы тесниться среди бытовых приборов, умные машины могли бы стать важнейшим глобальным инструментом управления и созидания. Даже на пути к этой цели (которая до сих пор не осознана) уже давно можно было обогатиться и качественно перестроить производство и экономику, как это сделали некоторые азиатские страны, бойко торгуя вычислительной техникой и электроникой.
Нетрудно догадаться, какой фантастический бардак царит в науках, где правила игры намного сложнее и придуманы природой, а не человеком, и сначала надо разгадать эти правила. Мне не раз доводилось проверять на ЭВМ расчеты, которые считались надежными и были произведены в докомпьютерную эру. Почти все они оказались с грубыми ошибками. Не исключено, что многие основополагающие эксперименты прошлого также являются фикцией, и не потому, что они были слишком сложны для своей эпохи, а исключительно из-за неискоренимой человеческой глупости, когда кто-то регулярно путал пробирки, кто-то нажимал не на ту кнопку, а кто-то каждый день забывал гаечный ключ в ускорителе.
Не спасает даже принцип воспроизводимости эксперимента. Не счесть случаев, когда разные экспериментаторы как по шаблону повторяли одну и ту же ошибку или когда при разных ошибках получался один и тот же результат, и, что еще более удивительно, нередко правильный. Например, все эксперименты по передаче тепла от нагретого тела к холодному однозначно подтверждали (по мнению экспериментаторов недалекого прошлого) наличие теплорода. Тысячи лет до Галилея никто не сомневался, что тяжелые тела падают на землю быстрее легких, и никто при этом не удосужился взглянуть на ближайшее дерево и заметить, что воздух оказывает сопротивление. И еще классика жанра: тысячи ошибочных доказательств теоремы Ферма при идентичном для всех выводе (правильном, если верить современным специалистам). Ошибки исследователей могут быть поразительны. Например, когда первый раз задержали серийного убийцу Чикатило со всем его инструментарием и продукцией на телах жертв, то по этой продукции опытнейшие эксперты уверенно заявили, что это не он, и маньяка отпустили продолжать свой изуверский промысел.
В советское время государство регулировало распространение идей и научных теорий, не пропуская явный бред, но и губя при этом многие свежие идеи. Теперь, как и на Западе, можно практически все. Можно вовсю ругать Эйнштейна, Ньютона, Дарвина, можно снова изобретать вечный двигатель и голословно отвергать все, что не понятно или не пришлось ко вкусу. Это в 19 веке экспериментатор ставил тысячи опытов, а ученый годами писал обоснование прежде, чем вынести свое творение на суд общественности, а в случае просчета страдал всю оставшуюся жизнь. Например, Ж.Верн страшно переживал, что вовремя не предсказал появление торпед. А ведь речь шла всего-то о развлекательном романе, где вовсе не требовалась скрупулезная точность научных предсказаний. Теперь такого не встретишь. Плохо это или хорошо - можно спорить. Но главное, что сняты запреты на научную мысль. А жизнь все равно отсеет все ненужное.
Просто надо быть готовым, что теперь вас могут обмануть не только на базаре, но и в весьма солидном заведении. Фальшивыми могут оказаться лекарства, водка, часы, обувь, одежда да и все другое, даже научные теории. Причем фальшивые часы будут исправно показывать время, а водка давать должный эффект. Еще труднее вывести на чистую воду научную теорию, если это вообще возможно. Несколько подтверждающих ее экспериментов, и пусть попробует кто-нибудь придраться к такой теории!
Сейчас уже мало кто знает о длительных спорах столетней давности вокруг теории Эйнштейна. А ведь все подтверждение общей теории относительности исчерпывалось микроскопическим отклонением луча света, прошедшего вблизи Солнца, причем эксперименты не раз давали взаимоисключающие результаты. Так что уже тогда в серьезную науку стали прокрадываться вещи, почти не подтвержденные практикой, с невероятным количеством чисто математических просчетов и более похожие на беллетристику.
С тех пор чем неожиданнее теория, тем более у нее шансов привлечь сторонников, а значит, и финансирование. После создания атомной бомбы (в которую долго не верили даже лучшие умы) каждый физик мог завораживающим голосом начать "это трудно понять, но... " и далее нести все что угодно про последние достижения в физике. Тщательный анализ таких рассказов показывает, что понимать там абсолютно нечего, а идет только грубая подгонка математики к философии и философии к математике. Поскольку и то и другое достаточно растяжимо и универсально, то не так уж трудно сварить из этого компот, щедро приправленный инородными допущениями, который по крайне мере внешне выглядит съедобным. Оказывается, можно молиться на отточенность прежней физики и одновременно позволять себе любые вольности, причем регулярно меняя свои представления до неузнаваемости.
А действительно имеющиеся успехи в физике за последние 60 лет в значительной мере объясняются тотальным напором, тривиальным перебором всех вариантов, когда природному эффекту просто негде спрятаться. Причем в тех случаях, где сохранились подробные отчеты об исследованиях, просто диву даешься, как долго великие люди во все времена ходили вокруг да около и упорно не замечали своего счастья. Примечательно, что родственники великого человека, как правило, не видели в нем ничего великого, а видели только его нескончаемые муки творчества, от которых изрядно страдали и сами.
Приведу несколько примеров физических бестселлеров. Даже далеких от науки людей завораживает идея большого взрыва, породившего Вселенную. При этом скромно умалчивалось ключевое допущение, что скорость разбегания галактик всегда была постоянна (как и скорость света, и другие физические "постоянные", как и то, что, пропутешествовав миллиарды лет, луч света ничуть не изменил своих характеристик). Теперь вдруг выяснилось, что расширение идет с ускорением, хотя совсем недавно те же ученые очень убедительно доказывали, что из-за гравитации оно может разве лишь замедляться. Выходит, что в прошлые эпохи расширение шло медленнее, а то и вовсе отсутствовало. Но это не оставляет камня на камне от важнейшего аргумента в пользу большого взрыва. Мало того, для объяснения ускорения немедленно привлекается потусторонняя сила "темная энергия" без всяких вариантов и иных гипотез, а скорее по прецеденту: раз допустили темную материю, то почему бы не допустить темную энергию и прочие темные силы. С таким же успехом все странности можно сваливать на инопланетян. Почему бы просто не признать, что удовлетворительного объяснения нет, а не придумывать всякий раз очередную нескладуху. Интересно, что еще поведают энтузиасты этого взрыва, если завтра выяснится, что меняется и само ускорение.
Еще более показателен пример с черными дырами, когда нелепое название породило массу фантастических гипотез, на полном серьезе обсуждаемых на самых высоких уровнях. Если бы это действительно была дыра, т.е. пустая труба, через которую вещество уходит в иные миры, то не было бы никакой надобности расширяться этой трубе при прохождении через нее вещества. На самом деле (что подтверждается теми же физиками) размеры и масса черной дыры растут в полном соответствии с количеством упавшего в нее материала. Вещество ровным счетом никуда не девается. Так что никакие это не дыры, а скорее сундук, доверху набитый вещами. А если во Вселенной есть какие-то порталы или звездные врата, то черные дыры менее всего на них смахивают и никак не подходят для приятных путешествий. С таким же глубокомыслием ведущие физики мира могли бы пропагандировать выходить из дома не через дверь, а через раскаленную печь. (Хотя кто его знает, может, когда люди переселятся в микромир, тогда им действительно удобнее будет выходить через дымоход?)
Не счесть спекуляций с формулой связи энергии и массы, когда ее трактуют как возможность свободного превращения массы в энергию и обратно, а тем более как возможность исчезновения массы. На самом деле она касается только очень специфических реакций и ни о какой эквивалентности понятий не может быть и речи. Более того, она тривиально объясняется в рамках классической механики. Так, при слиянии двух атомов водорода якобы пропавшая масса (дефект масс) улетела (но осталась во Вселенной) в виде фотонов и гамма-излучения со скоростью света, унеся с собой кинетическую энергию согласно школьной формуле равную массе на квадрат скорости пополам. Подобно отдаче при выстреле из ружья или орудия такое же количество энергии досталось образовавшемуся атому гелия (в виде теплового движения). Вот вам и эм-цэ-квадрат. Так что нет никаких фокуснических исчезновений, и по сути мало нового по сравнению с тем, как в процессе горения уменьшается масса куска дерева. Только при горении реально собрать и взвесить все его продукты (и убедиться, что никаких пропаж нет), а при ядерном взрыве - затруднительно. Но если что-то исчезло из поля зрения, то это не значит, что оно исчезло вообще.
Здесь не ставится цель решения физических проблем и окончательного выяснения, как оно все на самом деле. Но к месту заметить, сколь туманны и безосновательны даже те признанные обществом воззрения, которые претендуют на эпохальность и служат основой для огромного множества исследований.
Долгое время физические эксперименты были уделом гениальных одиночек. В конце 19 века к ним подключились корпорации. В середине 20 века львиная доля физических исследований стала государственным делом с соответствующим
финансированием и огромным притоком кадров, от которых массовая гениальность уже не требовалась. Массовость компенсировала все, и результаты пошли... Точно так же с развитием вычислительной техники в математику хлынуло огромное количество людей. Но время выдвигало новые требования. Уникальные методы П.Ферма, Л.Эйлера, многие замечательные теории оказались просто не нужны, когда гораздо более простыми приемами на мощных ЭВМ моделируются атмосферные процессы, атомный взрыв, развитие галактик, распределение напряжений в материалах и т.д. Сегодняшним молодым ученым просто не по силам охватить огромный багаж, наработанный веками. Пришли новые прагматичные критерии, и неверно было бы судить настоящее с позиций тех людей, которых уже давно нет. Так каждый мог бы назвать себя учеником Сократа или Эйнштейна и учить всех, присвоив себе право на истину.
Поэтому не удивительно, что понятие истины сегодня оказалось сильно размыто. Не так уж редко можно услышать от автора явно провального алгоритма примерно следующее: а мне алгоритм нравится, и вот куча примеров, когда он дает правильные результаты, а если кому-то не нравится, то не пользуйтесь. Куда же попрешь против примеров, против практики! Любое возражение просто утонет в куче пользы, якобы принесенной дырявым алгоритмом, а также в куче наград и признаний, заработанных автором, которого совершенно не волнует, что по таким алгоритмам иногда рушатся мосты и падают космические корабли. А может быть, так и надо: лучше запустить 10 кораблей, из которых половина упадет, чем годами корпеть над одним и не запустить его вовсе? За последние 30 лет в стране уже появились целые научные школы подобного рода, получившие даже международное признание. Оказывается, реклама может служить двигателем не только торговли, но и науки, особенно посредственной, такой же как ненужные товары. Остановить этот процесс невозможно, потому что всякий критик, мнящий себя умнее других, с таким же успехом может находиться в плену собственных дремучих заблуждений. Кто прав - установить невозможно, отчасти все правы, кто более прав - неизвестно.
Конечно, с глупостью надо бороться. Об этом сказано немало, об этом твердили в школе, институте... И незачем повторяться. Разумеется, прежде чем кого-то громить, желательно сначала глубоко разобраться в проблеме, хотя бы для того, чтобы найти слабые места и громить по существу, а не просто сотрясать воздух. И т.п. Но есть ли при сегодняшних бешеных ритмах время для того, чтобы разбираться?
Здесь хотелось бы сказать другое, а именно выступить в защиту глупости. Ведь она наша, родная, плоть от плоти. Это не досадное недоразумение, которое можно поскорее устранить и забыть. Это одно из важнейших человеческих качеств, которое всегда было и всегда будет существовать до тех пор, пока существует само человечество. Более того, без него не было ни поэзии, ни философии во всей их красе и противоречивости. Не было бы многих случайных находок и неожиданных открытий, к которым просто невозможно добраться рациональным путем.
Соответственно к любому чужому мнению лучше относиться с уважением, потому что оно может оказаться правильным, каким бы сомнительным поначалу ни казалось. И лучше не тешить себя надеждой, что сказав несколько слов, можно сразу переубедить другого человека. Например, если исследователь убежден в том, что в центре каждой звезды царит абсолютный холод с температурой минус 100 миллионов градусов, то вы не переубедите его никакими ссылками на законы физики, на вековой опыт и элементарный здравый смысл. Потому что его мнение железно сформировалось, и любые аргументы отскочат как от стенки горох. Да и есть ли вообще для этого весомые аргументы? Законы физики могут быть пересмотрены, как уже бывало не раз, а имеющийся опыт весьма относителен, поскольку никто лично внутри звезд не бывал. Вот будет потеха, если недоучка окажется прав, а академики посрамлены.
Для критики сегодня почти нет средств, и критика - беззубая и такая же автоматическая, которая ничего не может изменить. Уж сколько статей написали и пишут воинствующие атеисты, а религия только растет и крепнет, к чему уже давно приспособились даже на высшем государственном уровне. Уж сколько аргументов выплеснуто как в защиту социализма, так и против него. Уже нет ничего нового, в сотый раз одно и то же, а дискуссии никак не утихнут.
Давно прошло то время, когда в споре рождалась истина. Да и было ли когда такое время? Теперь в спорах, наоборот, только поливают грязью все, что затронуто. Никакое взаимопонимание за короткое время в принципе невозможно, поскольку имеющиеся позиции намертво запаяны в головах участников. Что бы ни спросил один из них, другой отвечает совершенно невпопад, на совсем другой вопрос, потому что его механизм в голове способен выдавать слова только в четко определенном направлении. Вот и получается: один про Фому, другой про Ерему. Не сдвинувшись ни на миллиметр навстречу друг к другу, спорщики в десятый раз повторяют одно и то же, только все громче и все более злясь. Это называется: за рыбу деньги. Затем появляется непреодолимое желание уничтожить непонятливого оппонента. Если до смертоубийства не доходит, то спор все равно быстро переходит на личности, потом на оскорбления. А если один из спорщиков обладает большой властью, то очень трудно удержаться, чтобы ею не воспользоваться и не построить остальных в шеренгу. Так во все века и получалось: либо насилие над личностью, либо все тянут в разные стороны, как лебедь, рак да щука.
Таков портрет современного человека. Только, наверное, не все готовы узнать в нем себя и, тем более, не все способны выразить его словами.
Н.В.Невесенко
Кроме произнесенного неверного слова, деятельность человека так же может быть ошибочна, поскольку она в значительной мере определяется механизмом формирования слов в его мозге. В отличие от животных человек постоянно ставит цели и планирует свое будущее на час, на день, на годы. А цель выражается словом. Например, подул холодный ветер, и начинают последовательно прорезаться слова: осень, зима, шуба, и где взять деньги. Животные тоже постоянно работают на свое будущее, но делают это инстинктивно, не держа в голове картину этого будущего и не обдумывая деталей его наступления. Для человека будущее со всеми деталями и вариантами может быть выражено только в словах, и правильность плана в первую очередь определяется складностью набора слов.
Слово может ассоциироваться (и нередко заменяться) зрительным образом, например, осень - с лужей, зима - с сугробом, инфляция - со страшным зверем. Но это не меняет сути дела. Зрительные образы и сны присущи и животным, но не дают им возможности подняться до полноценного мышления. Как правило, человек мыслит словами, а не образами. Все, что относится к обществу, а не к стаду, более или менее адекватно выражается только словами. Только слово достаточно емко и мобильно, чтобы с его помощью можно было быстро прокрутить любые сценарии. А зрительные образы слишком односторонни и с еще большим успехом могут завести человека в тупик как в кошмарном сне.
Львиная доля сделанного и сказанного человеком производится на автомате, на уровне подсознания, которым отнюдь не обделены животные. В любом, казалось бы, простейшем действии, как шаг, прыжок, глоток именно подсознание производит такие колоссальные вычисления, какие только недавно стали посильны мощнейшим компьютерам. Никакими раздумьями и расчетами на бумажке не сделать того, на что способно подсознание. Огромное его превосходство проявляется, например, при обучении человека вождению автомобиля, плаванию, катанию на велосипеде и т.п. Можно до бесконечности изучать теорию, но и гений растеряется, впервые сев за руль, и не сможет сразу согласовать свои движения. Стоит загнать ту же информацию на уровень подсознания - и все пойдет как по маслу.
Так же в разговоре человек лишь автоматически повторяет или комбинирует ходовые фразы, которые уже многократно слышал. Услышанное или сказанное слово всего лишь запускает стандартные программы. Доподлинно неизвестно, как все это происходит, но не углубляясь в тонкости, можно представить, что каждое действие, каждое слово порождает некие импульсы или эмоциональное состояние, которое в свою очередь порождает следующее действие. Роль высшей мыслительной деятельности при этом скорее наблюдательная. Человек как бы со стороны следит за своим потоком слов, только в этот момент узнавая много нового о себе и впервые знакомясь со своим собственным мнением о текущих событиях. Так что тяга к болтовне отчасти объясняется потребностью говорящего разобраться в своих чувствах и своем мнении, поскольку при разговоре мозг активизируется намного лучше, чем при размышлении в одиночку. При этом нередко собеседники даже не слушают друг друга, главное - выговориться самому (чаще самой). Те же корни питают графоманию.
Как и с озвученными словами, так аналогично при молчаливом размышлении поток слов и мыслей по сути совершенно стихиен. Все происходит на уровне подсознания, как будто это мыслит кто-то другой. Отсюда некоторые энтузиасты принимают свое собственное автоматическое мышление за потустороннее, за откровения внеземного разума и т.п., что нетрудно проверить по вопиющим расхождениям со сведениями из естественных наук или по полному отсутствию фактического материала. Иногда слова просто прут беспрерывным потоком. А поскольку они по определению считаются абсолютной истиной, то человеку, переполненному радостью от сделанных открытий, не терпится одарить великими истинами всех окружающих.
Как только обычно плавный процесс формирования слов натолкнулся на какое-то противоречие, разминулся с очевидной реальностью, так в мозгу возникает диссонанс, возбуждение, которое спешно активизирует хранящуюся в мозге информацию и заставляет человека, например, сказать другое слово взамен предыдущего неправильного. Однако и в этом случае регулирование ведется в основном по стандартным шаблонам, т.е. большей частью опять же автоматически. Даже если человек призадумался, спрашивает совета у друзей и близких, или даже делает открытие, то и здесь все складывается из давно известных приемов, маленьких тривиальных шагов.
Наличие указанного механизма лучше всего проявляется не тогда, когда он исправно работает, а когда он начинает давать сбои в нервной обстановке. Так, на экзамене испытуемый умудряется ляпнуть редкую глупость, хотя точно знал правильный ответ. Модный ныне прямой эфир отчетливо показывает, с каким превеликим трудом даже профессиональный ведущий связывает пару слов и, начав фразу, никак не может ее закончить. Опытные дикторы, тщетно стараясь быть непохожими на истукана, вместо того, чтобы просто зачитать текст, непременно пытаются вставить хотя бы слово отсебятины и, как всегда, невпопад. Никак не обойтись без заикания, поправок, перевирания цифр, неправильных склонений и ударений. А тривиальный прогноз погоды (по-видимому, считающийся столь высокой наукой, о которой вправе говорить только специалист) ни на одном канале не могут зачитать без кривляний (а часто и виляний задом) и перехлестывающих через край эмоций, как будто оповещают о нашествии инопланетян, а не о хилом ветре при жидкой облачности.
Наверное, высшие проявления человеческого духа, героические поступки, самопожертвование нельзя так же разложить на элементарные реакции, хотя есть сторонники и такого подхода. Здесь тема статьи про глупость, про обыденное рядовое поведение, героизм оставим в стороне. А обыденное поведение до неприличия стандартно, что, как правило, не замечается, но хорошо проявляется при знакомстве с другими религиями, традициями, нормами поведения. То, что привычно одним, - дико для других. Даже жесты согласия и отрицания у разных народов могут отличаться до полной противоположности. Сказания и мифы своего народа обычно ласкают слух и кажутся поучительными, другого народа – как минимум странными.
В родном языке мы тоже не замечаем стандартов. Так сочетание "тетя честных правил" поставит в тупик любого. А ведь почти идентичное "дядя самых честных правил" будет понятно каждому, во всяком случае тем, кто прочел первую строку из "Евгения Онегина" А.С.Пушкина.
Когда человек говорит на нескольких языках, то в каждый конкретный момент он разговаривает или мыслит на одном, дав изначально соответствующую установку подсознанию и определив таким образом набор стандартов. Но если гражданин владеет одним языком, то он совершенно по-разному разговаривает с начальником, подчиненным, близким родственником, собутыльником, так же дав себе нужную установку. Когда вспоминают своего знакомого, наставника, оппонента, то в памяти всплывает его голос, интонации, ходовые выражения и даже утверждения, которых тот не говорил, но вполне мог бы сказать в зависимости от обстоятельств. Так некоторые артисты сходу сочиняют стихи в стиле известных поэтов, а медиумы вещают за отсутствующих или умерших личностей, иногда от имени святых или Бога. При расстройстве психики нарушается контроль за запуском нужных стандартов, больной не может отделаться от чужих голосов как от навязчивой мелодии (которые на самом деле являются его собственными, но имитирующими знакомых граждан или вымышленных персонажей), или, более того, в поведении он начинает придерживаться чужих стандартов (не может выйти из роли или, еще хуже, происходит раздвоение личности, чему родственны увлечение картами, рулеткой, компьютерными играми, нерешенными математическими проблемами). Не в слишком тяжелых случаях удается без лекарств при помощи священника или усилием воли взять себя в руки, поскольку помещать себя в виртуальное пространство, прокручивать в голове действия и мысли других людей, как и мысленно напевать мелодии, - это не болезнь, а даже очень полезное качество, без которого просто не было бы художественной литературы, театра, кино, да и читателей со зрителями.
Таким образом, подавляющее большинство действий и слов человека - автоматические. Заключение об их правильности дает чисто природный механизм, который хотя и оперирует сложными понятиями, но по сути только складывает их как кубики (на сторонах которых "нарисованы" цели, интересы человека, нормы поведения и речи). Если действие признано неправильным, что выражается в возбуждении, стрессе, то тот же автомат выдает другие варианты, пока не будет найден тот, который снимает возбуждение и приносит человеку удовлетворение найденным решением. (Вероятно, кратчайший путь к созданию искусственного разума также лежит через складывание фраз по формальным признакам.) Здесь есть некое сходство со слипанием частиц вещества, с образованием молекул из атомов. Только действуют не физические силы, а близость слов по тематике и нередко по произношению (оттого приятны на слух рифмы, каламбуры, скороговорки даже тогда, когда по смыслу получается нелепица). Если учесть, что мышление базируется на материальных процессах, то указанное сходство уже не выглядит столь формальным. Скорее всего, потоки слов - это отражение весьма общих процессов, а вовсе не порождение каких-то исключительных сил.
Естественно спросить: какова же тогда роль знаний, многолетнего образования и логики вообще? Их роль очень велика, но не она решающая. Знания, опыт, логические схемы - это и есть те камни, на которые натыкается спокойное течение мыслей. Если опыт хорошо усвоен, то и течение идет по обкатанным руслам, не вызывая диссонанса. Наоборот, новое знание, как правило, нарушает привычное течение, это знание долго не удается пристроить на нужную полку, чтобы оно не мешало, а приносило пользу.
Однако какие бы заумные схемы и алгоритмы ни применял человек, всегда последнее слово остается за его подсознанием, за его интуицией, потому что сам выбор схем, как правило, интуитивен. Отсюда, конечно, не следует, что интуиция существует независимо от окружающего мира. Наоборот, прежний опыт и всякие схемы - это необходимая пища для интуиции и для того, чтобы человек успешно ориентировался в реальности, а не спотыкался на каждом шагу. Чем большими знаниями обладает человек, тем, вообще говоря, у него больше шансов на успех. Однако здесь нет жесткой зависимости, а есть огромная масса примеров, когда некритическое отношение просто распространялось на новые области и лишь увеличивало массу необоснованных выводов.
Никакие знания, никакая вера не могут полностью отменить решающий природный механизм, который регулирует поведение человека и в принципе может завести его куда угодно вне всякой зависимости от какой-либо логики, например, может толкнуть его на то, чтобы пойти по стопам Герострата или расстрелять людей в школе, кинотеатре, на пикнике, будучи при этом в здравом уме и уверенным в высоких целях своего поступка. Если уж в мозгу засядет навязчивая мысль, то ничем ее оттуда не выбьешь. Никакие усилия извне не помогают, ни родственники, ни друзья, ни исправительные заведения. Разве что изнутри: в редких случаях в мозгу что-то коротнет, и человек к удивлению окружающих вдруг становится рабом совсем другой идеи, с восторгом считая новое завихрение своим выдающимся прозрением.
По большей части человек - это самообучающийся автомат, нередко такой же упрямый и непослушный своему хозяину как заглохший двигатель автомобиля или неработающая компьютерная программа. Свобода воли и прочие свободы - это в значительной мере свобода для стихийных неосознаваемых процессов, протекающих в человеческом организме. Человек - лишь наблюдатель этих процессов и их проявлений в виде своей речи и поведения. Изменить свой характер, стиль поведения, отношение к окружающим, отказаться от вредных привычек и дурных наклонностей - практически невозможно и противно своей природе. А если и удается себя пересилить, то с душевным надломом, страданиями и сомнениями на всю оставшуюся жизнь. Политические привязанности тоже трудно назвать свободными. Уж слишком сильно отличаются воззрения граждан США и России, западного и исламского мира, западной и восточной Украины, и т.д. Конечно, место проживания, социальное происхождение и слушаемая пропаганда не определяют однозначно взгляды человека, но статистическая зависимость налицо и она явно говорит, что человек в гораздо большей степени автомат, чем вершитель своей судьбы и подлинный автор своего мнения. А относительно редкие индивидуальные черты - результат случайных завихрений, которые могут пойти на пользу человеку, но чаще отравляют жизнь ему и окружающим.
Тем не менее, знания, тщательное продумывание своих действий помогают избежать, если не всех, то по крайней мере многих ошибок. Еще древние ораторы и философы тщательно готовили свои речи и аргументы, отрабатывали дикцию, мимику, жестикуляцию, элементы поведения. Они прекрасно знали, что лучший экспромт - это тот, который приготовлен заранее, а сказанное или сделанное впопыхах, как правило, никуда не годится и пойдет себе же во вред. Недаром Л.Н.Толстой и ряд других классиков до сотни раз переписывали свои произведения, до изнеможения заставляя свой мозг вырабатывать все новые и новые варианты каждой фразы. (Для сравнения: данная статья ежедневно корректировалась в течение полугода и наверняка содержит еще массу неточностей и недоработок, которые можно устранять годами, не говоря уже о спорности большинства утверждений.)
Посредственный писатель не перебирает разных вариантов фразы и не замечает брака. Он разъяснил свою идею себе, но не читателю. Читатель даже не может сказать, чем ему не нравится текст. Просто душа не принимает, а на самом деле все то же подсознание вскрывает брак и вызывает у человека неприятные ощущения. Но как только автор выдавит из себя десяток вариантов, так при их сравнении можно обнаружить, что 9 из 10 никуда не годятся, а самый первый обычно хуже всех. Л.Н.Толстой прекрасно это понимал и не случайно стал гениальным писателем. Но даже его гениальности было совершенно не достаточно, чтобы с первого захода выдавать наилучшие варианты фраз.
Если автоматизма нельзя избежать, то надо его использовать. Например, для любого вывода придумывать другие версии. Да! Просто автоматически плодить варианты. А уже далее автоматически (!) появляется интерес к сравнению этих вариантов. Кроме того, раз действия людей в основном автоматические, то тем легче их предугадать и использовать своих интересах. Может быть, и не надо во всем брать пример с Шерлока Холмса, так как его логика, требуя огромного жизненного опыта, часто смахивает на анекдот, но во многих случаях знания элементарных человеческих реакций вполне достаточно для разгадок на первый взгляд очень странных событий.
Но было бы сказочно просто, если все проблемы решались перебором версий. К сожалению, многие даже очень образованные люди не видят никакой разницы между вариантами, либо оценивают их со своей колокольни, так что свои глупые формулировки им милее, чем те, которые выданы опытными специалистами (хотя и специалисты не застрахованы от крупных просчетов). В поэзии, в отличие от прозы, не столь актуальны поиски вариантов. Обычно поэт не выписывает на бумажке заранее приготовленные рифмы, а нередко и сюжет. Рифмы приходят как бы сами собой, их выдает подсознание, а смысл появляется позже, часто неожиданный для самого автора. Благо, в любом случайном наборе слов можно найти массу намеков и ассоциаций. Уж сколько было аналогичных расшифровок посланий из прошлого и сигналов из космоса. Оттого стихи плохо поддаются переводу. Трудно передать намеки и то, что написано между строк. При дословном переводе нередко получается полный бред. Да и без перевода стоит переставить слово, нарушив ритм и рифму, как бред тоже станет очевиден. Впрочем, особого смысла от стихов не требуется. Это прозаику нужны знания и жизненный опыт, так как иначе не о чем будет писать. А поэтом может считать себя кто угодно, срифмовав пару строк. Главное, как в музыке, это – создать настроение. Например, стихи С.Есенина - это великолепная музыка, но вряд ли кто отважится на такое кощунство как кратко пересказать их содержание. Нескладное слово, как фальшивая нота, сразу портит настроение, а с ним и смысл текста, если он вообще был. Найденная рифма - это реальный документ, подтверждающий работу мозга и культуру автора. А похвальные документы всегда приятно иметь, и чем больше - тем лучше. Кстати, натуральный бред не так уж плох, он - тоже работа подсознания, и при желании в нем нетрудно найти оригинальные мысли, свободные от стандартов и шаблонов.
Примерно так же в философских изречениях и трактатах принято искать скрытый смысл, и часто откровенная глупость принимается за просветление. Благостное настроение создано - и порядок, уже есть когорта ценителей. На настроении многое построено и в естественных науках. Там у разных теорий тоже есть немало почитателей, не освоивших и азов этих теорий. (Аналогично есть немало противников, не потрудившихся изучить предмет и опирающихся исключительно на поверхностные впечатления.)
В живописи и скульптуре гораздо проще сверить образы с реальностью, и брак сразу бросается в глаза. Но и здесь случайная композиция может затронуть тонкие душевные струны. Поэтому нередко находятся ценители, готовые отвалить огромные суммы за мазню, состряпанную лошадью, свиньей, обезьяной.
То, что существует в единственном числе, - невозможно с чем-либо сравнить, а значит, и проверить. Так сложилось, что современное представление о действительных числах затмило все остальные, и о них почти забыли. На самом деле знакомой нам со школы числовой прямой нет и полутора веков. Были и есть другие модели, в которых либо дополняется ходовая (например, каждая точка представляется бесконечным пространством), либо совсем не похожие на нее. Тех, кто знает только одну модель, так и тянет объявить ее абсолютной и отождествить с реальностью. Но все модели имеют серьезные изъяны и могут претендовать только на отдаленное сходство с действительностью. Например, такому атрибуту как иррациональные числа явно ничто не соответствует в окружающем мире. Но это не мешает горячим головам немедленно переносить на реальность все, что получается из уравнений. Например, перекидной календарь, как и ряд других моделей времени, позволяет свободно листать время назад, и тут же как грибы растут фантастические гипотезы о путешествиях во времени. При этом предпочитают забывать о другой модели - отрывном календаре, где обратимости времени нет. Математика свободно оперирует бесконечномерными пространствами и многими странными объектами, для которых бесполезно искать осязаемые аналоги в реальном мире, так же как из наличия отрицательных и мнимых чисел не следует существование отрицательных кошек и мнимых собак.
Для современного общества характерна огромная востребованность адвокатов, которые компенсируют неспособность граждан к точному словоизъявлению. Знание специалистами законов - это далеко не все их преимущество, законы для всех одинаковы, но именно от красноречия адвоката во многом зависит итог разбирательства. Только опытный профессиональный болтун способен оценить все нюансы и последствия сказанного слова. К счастью, в обыденной жизни особая точность не требуется и нескольких нецензурных слов вполне хватает, чтобы доходчиво выразить любую мысль, прекратить бесполезную болтовню и немедленно побудить собеседника к активным действиям. Но как только точность потребуется, тут же выясняется, что рядовой гражданин патологически не способен описать очевидные обстоятельства событий и даже выразить собственные интересы. Все законодательство и судебная система в значительной мере также служат для того, чтобы давать максимально точные формулировки, при которых минимизируется вероятность возникновения новых жарких споров.
В этом плане примечательна притча про строительство вавилонской башни. Там даже не было надобности смешивать языки, чтобы помешать кощунственному строительству. Любой язык и так достаточно запутан, только это не заметно при строительстве сарая. Но как только требуется предельная точность, тут-то и выясняется, что люди совершенно не могут договориться между собой. И дело даже не столько в языке, а сколько в тех упрямых механизмах, которые сидят в голове каждого человека, этого венца творения. У каждого человека этот механизм работает по-своему, и у каждого по любому вопросу есть своя запаянная ключевая фраза, своя абсолютная истина, непробиваемая никакими аргументами. Но если даже удается о чем-то договориться, то вскоре вдруг выясняется, что каждый понимал уговор по-своему.
Неспособность к формулировкам характерна не только для рядовых граждан. Свое эпохальное открытие всепроникающего канала связи А.С.Попов умудрился назвать "свойством порошков". Великий А.Эйнштейн за всю свою жизнь так и не смог кратко сказать, о чем его теория, и категорически отказывался отвечать на этот вопрос. А более неудачное название его теории вообще трудно придумать. В свое время она так противопоставлялась теории абсолютного эфира. Теперь это уж скорее теория абсолютности, поскольку в ней идет речь о законах, общих для любых систем отсчета. Еще более невзрачны и не отражают сути дела прилагательные "специальная" и "общая". Между тем, любой лингвист, не разбирающийся в физике, легко предложил бы, например, такие названия: "Теория пространства и времени" и "Теория о связи пространства, времени и гравитации". Название очень важно, чтобы не дезинформировать читателя и не создавать ненужные ассоциации. А так получилось, что ничего не смыслящие в теории Эйнштейна философы очень ее полюбили и упоминают по каждому поводу, хотя даже профессионалы до сих пор не пришли к единому мнению по объяснению переполняющих ее казусов.
Что уж говорить об ученых меньшего ранга. В естественных науках с наибольшей частотой встречаются названия статей, начинающиеся со слов "об одном свойстве", причем о самом свойстве в названии нет ни слова. Его, по-видимому, предлагается формулировать читателю, потому что даже в тексте это свойство не сыскать днем с огнем.
Нередко наваждение нисходит даже на большие коллективы мудрецов. В серьезнейшем философском словаре с сотней авторов-академиков время определяется как последовательность сменяющих друг друга событий. Но в реальности не бывает одномоментных событий, они накладываются друг на друга, размыты их границы, условно их содержимое, так что они никогда не сменяют друг друга как солдаты на боевом посту. Можно выделять отдельные ряды событий, например: "родился, женился, помер", но этим явно не исчерпывается вселенское время, которое скорее представляет собой ревущий поток событий, но никак не кабинетную последовательность дат. Ничем не лучше в словаре определения пространства, материи, счастья и многие другие.
Хорошо, когда несложное и не очень ответственное действие моментально проверяется практикой и может быть скорректировано. Но общество вынуждено принимать планы и выдвигать научные концепции, общие для миллионов людей. Здесь-то и оказывается, что сколько людей, столько и мнений. И даже по прошествии многих лет не удается однозначно оценить, хорош ли был принятый когда-то план.
Как определить лучшее из миллиона разных и противоречивых мнений? Есть большой диапазон рецептов: от анархии до тоталитаризма. Для большинства глобальных вопросов вообще нет удовлетворительного решения, потому что дело тут не в логике, а в конкретных экономических интересах. Что выгодно одним, неизбежно становится невыгодным для других. И причина тут не в чьей-либо глупости. Когда затронут собственный карман, тогда каждый становится изобретателен сверх всякой меры.
Не будем также беспокоить ту половину человечества, которая во всем руководствуется религиозными догмами и для которой остается невелик простор в собственных исканиях. Хотя именно с данных позиций становятся хорошо видны преимущества религий с мелочной регламентацией всей жизни человека. Ему не нужно ломать голову по каждому пустяку и тем самым неизбежно делать ошибки. Но еще важнее, что становятся вполне предсказуемы действия всех граждан той же веры, а значит, заведомо окажется правильнее стандартная реакция на них, отработанная веками, нежели спонтанная, сформированная на ходу. (Правда, тем труднее согласовать эти догмы со стремительно меняющейся действительностью.)
Данная статья не о религиозных, национальных и экономических проблемах, а о таких областях, где нет столь непримиримых столкновений интересов и вроде бы есть надежда найти единственно правильное решение. В частности, почему бы не добиться согласия в научной сфере?
Но, как показывает опыт, в научных вопросах добиться единодушия тоже невозможно, причем даже тогда, когда всем ясно, что единственно верное решение существует (но не ясно какое). Здесь и показывает себя во всю мощь природный механизм, заставляя человека упорно отстаивать свою точку зрения, сколь бы странной она ни казалась другим. Причем для самой безнадежной позиции вдруг находятся вполне весомые аргументы. Вся история развития физики и химии переполнена такими жаркими спорами, не говоря уже о философии.
Сравнительно недавно куда более весомыми казались доводы за то, что Земля плоская, а Солнце лишь перемещается среди звезд на небосводе. Ведь простейший опыт показывает, что предметы скатываются с наклонной поверхности. А Солнце в отличие от Земли целиком умещается в поле зрения. С тех пор было сделано немало открытий вплоть до темной материи и темной энергии, которые заставляют сомневаться в том, что в картине мира что-либо проясняется. Скорее, она становится все более темной, а значит, и источником новых гипотез, более похожих на фантастику, но столь же рьяно отстаиваемых своими авторами. Стоило однажды в науке появиться понятию поля, и теперь чуть ли не у каждого мыслителя свой безапелляционный набор полей, якобы объясняющий все на свете.
Здесь не ставится задача выяснить, чей набор полей правильный. Но их чрезвычайное разнообразие (как и религиозных воззрений) заставляет сомневаться, что среди них вообще есть правильный комплект. Впрочем, вопрос о правильности, наверное, не корректен в условиях заведомо неполной информации об окружающем мире. Если модель что-то объясняет и приносит пользу, то этого вполне достаточно для ее существования и развития.
Может показаться, что уж в математике точно есть надежные критерии правильности и абсолютные истины. К сожалению, и это не так, даже если ограничиться сведениями, прошедшими вековые проверки, и оставить в стороне переполненные ошибками статьи. Самые простейшие абстракции, как бесконечная прямая и идеальный круг, сильно оторваны от реальности. По сути речь идет о вещах, которых никто никогда не видел и не увидит. Поэтому любой первоклассник может уверенно заявить, что бесконечных прямых нет, и будет прав.
Мало подходит к практике идеальная сама по себе математическая логика (имеется ввиду двузначная, поскольку иные модели представляют интерес только для очень узких специалистов). Реально далеко не всегда можно выбрать один из двух, казалось бы, взаимоисключающих вариантов. Например, наряду с вариантами "дом построен" и "дом не построен" возможно: "сдан с недоделками", наряду с тем, что подсудимый признал или не признал вину, возможно: "признал вину частично", наряду с браком и его отсутствием возможен гражданский брак. А большинство реальных объектов находится в развитии, в различной степени готовности, так что наряду с их наличием и отсутствием возможно большое количество промежуточных вариантов. Еще хуже, что нередко математики (а еще психологи, экономисты, шахматисты), слишком уверовав в свою науку складывания кубиков, переносят свои любимые абстракции на реальных людей с немалым ущербом для себя и окружающих. Экономические науки, тоже претендующие на математическую точность в академических кругах, вне этих кругов вообще не удостаиваются упоминания, и все, как ученые, так и простые граждане, ориентируются исключительно на мнения банкиров, министров финансов и мошенников.
Есть и более глубокие изъяны в математике, связанные с логическими парадоксами и неточностью понятий "множество", "свойство", "алгоритм". Эта неточность вызвана не чьим-то недомыслием, она объективна и не устранима, потому широко раскрывает двери для внутренних противоречий в самой точной из наук, которые затем щедро дополняются вездесущим человеческим фактором. Поскольку построения производятся в теории с объектами, весьма далекими от реальности, то во многих случаях невозможно установить, какое построение считать конструктивным, законным, а какое - нет. И то, что складно на словах и в простых ситуациях (например, односвязность множества, полиномиальность алгоритма), далее тонет в логических пробелах и неразрешимых противоречиях, которые уже изначально были заложены в привлекательных, но слишком вольных житейских определениях подобно знаменитым парадоксам про множество всех множеств, про парикмахера, который бреет только тех, кто не бреет сам себя, про неблагодарного Квантла, обязавшегося уплатить за учебу своему учителю Протагору после первого выигранного процесса, и др. Проколы встречаются в самых, казалось бы, безобидных фразах. Например, утверждение, что штангист может поднять любой вес до 200 кг, - неверно, хотя бы потому, что он не может поднять себя. Для штангиста это, конечно, не катастрофа, но даже один опровергающий пример будет убийственным для теоремы и всего того, что математики успели из нее навыводить. Впрочем, находятся энтузиасты, готовые в заведомо неразрешимых ситуациях тратить впустую силы и годы на словесные изощрения, искренне считая их математикой и даже получая признание от таких же ценителей.
И все же в математике, точнее, в программировании есть неподкупный и неумолимый проверяльщик, который, правда, не говорит, как правильно, но который не прощает малейших неточностей и не делает никаких скидок за прежние заслуги. Это: сами ЭВМ. Жаль только, что это слишком узкая и специфическая область, чтобы заметная часть человечества могла здесь проверить качество своего мышления. А те, кто проверил, могут с уверенностью сказать (хотя бы только себе, чтобы не позориться перед знакомыми), что качество это отвратительное. А ведь уже надо быть незаурядным человеком и очень много знать только для того, чтобы добраться до этой сферы деятельности.
Любая, даже самая маленькая программа кишит ошибками, которые можно исправлять месяцами, делая при этом все новые ошибки, и которые можно вообще никогда не исправить. А то, что якобы работает, - беспрестанно сбоит. Причем ошибки, как правило, бывают исключительно глупые, от которых не спасают знание предмета, прекрасная память и прочие таланты. Такой "шедевр" как WINDOWS, на разработку которого вбухали миллиарды долларов, до краев переполнен грубейшими просчетами, которые хорошо видны не только конечному потребителю, но и специалистам - по текстам программ и по безнадежной до идиотизма документации. При миллиардах операций в секунду ЭВМ благодаря WINDOWS нередко стали проигрывать пишущей машинке. Не дождешься, пока выполнятся самые элементарные операции. Откровенный и вездесущий программистский брак - это прекрасная среда для всяких мошенников и разработчиков вирусов. Так незаметно субъективные трудности превратились в объективные, которые уже невозможно одолеть никакими средствами. Все списывается на возросшую сложность. Но ведь и на заре программирования, когда правила игры были не сложнее шахматных, уже тогда практически не бывало случаев, чтобы написанная программа с первого раза заработала так, как надо.
Для любой документации по программированию характерны полное отсутствие примеров, переполнение личными впечатлениями ее составителя, тотальное расхождение с действительностью и потрясающая безграмотность, при которой требуется дополнительный перевод с русского на русский. Стиль, в общем, такой же, как в Интернете, где каждый волен иметь свое мнение и ни за что не отвечает. Впрочем, авторы в основном те же. Так что надежды просветиться документацией всегда крайне иллюзорны, и собрать пример удается только после длительного экспериментирования. А во многих случаях после непомерных потерь времени приходится терпеть неудачу и пытаться делать все заново самому, начиная с самых азов. И это все в области, где требуется высочайшая точность. При таком качестве удивительно не то, что падают космические корабли, а то, что они взлетают. Что уж говорить про другие сферы человеческой деятельности, где особая точность не требуется и считается нормой работа в стиле тяп-ляп.
Немеряных денег, гениальных одиночек и миллионов программистов – всего этого не хватило, чтобы сделать одну надежную операционную систему, необходимую человечеству как воздух. Такой катастрофический провал нельзя списать на чью-то халатность. Это уже систематический брак всего человеческого мышления. Его нетрудно обнаружить и во многих других ситуациях, когда надо настроить подсознание на оперативную переработку большого количества информации. Классический случай: когда десятки раз не удается сдать вождение автомобиля. Гораздо масштабнее то, что многим гражданам не даются точные науки даже на школьном уровне. Но и на высотах знаний не редкость, когда не удается освоить некоторые абстрактные дисциплины. Говорят, для этого надо, чтобы мозги были повернуты.
Как невозможно сделать без ошибок большую программу, так нереально провести без логических просчетов длинное математическое доказательство, особенно там, где инструментом проверки служат не ЭВМ, а эмоции и авторитеты.
На самом деле человек обычно не ориентируется во многих простых вещах, только это не сразу бросается в глаза, оправдывается свободой мнений и маскируется под оригинальность мышления или политические убеждения. При этом самые амбициозные претензии на оригинальность обычно не мешают безропотно присоединиться словом и делом к мнению нелучшего большинства по вопросам пьянства, курения, обжорства, приобретательства, наживы, сквернословия и т.п.
Гражданин даже не допускает мысли, что вне его внимания осталась львиная доля информации, например, в политике, медицине, искусстве, философии, садоводстве, кулинарии, но имеет суждения по каждому вопросу, выплеснувшемуся на экраны телевидения или страницы газет. А выплескивается туда в первую очередь скандальная информация, и именно по ней судят о правительстве и формируют свои политические убеждения. Возмущаться уж точно умеют все, но очень немногие готовы помочь делом в устранении недостатков, например, каждый день бескорыстно работать в общественной организации, где в отличие от митинга надо постоянно эксплуатировать мозги, проявлять инициативу и находить непростые решения с учетом интересов многих граждан. Оттого самые смелые и оригинальные решения любых проблем чаще всего рождаются на завалинке и в курилке.
Но если материал предварительно изучается, то от него все равно в голове остается только впечатление, так что последующий пересказ бывает с точностью до наоборот. Заблуждения преследуют не только рядовых граждан, но и все уровни власти. Поэтому вовсе не редкость наказание невиновного и награждение непричастного. А в научных кругах почти норма – критиковать за прямо противоположное тому, что есть. Потому возмущенный автор сразу бросается в ожесточенную полемику, в свою очередь не умея толком выразиться и руководствуясь своими впечатлениями, которые при всей расплывчатости по самой теме спора одновременно однозначны в том, чтобы любыми средствами унизить противника и выгородить себя.
Ошибки на государственном уровне - это вообще неисчерпаемая тема, как для рядовых граждан, так и специалистов. Назову только одну, которая до сих пор не оценена, но грандиозна по масштабам отрицательных последствий. Это предание анафеме, а затем отсутствие должного внимания к генетике и кибернетике. Сегодняшний мир мог быть совсем иным, давно мог быть создан искусственный разум, являющийся величайшим исследователем и неисчерпаемым источником знаний, с его помощью были бы расшифрованы биологические механизмы, побеждены болезни и старость, на предприятиях работали бы только автоматы.
Представьте, какими были бы космонавтика и атомная энергетика, если бы они не стали государственным делом и вершились энтузиастами в сарае и мелким бизнесом. Вот такова сейчас вычислительная техника с ее необъятным разнобоем в форматах данных и в средствах программирования, в котором просто невозможно разобраться, и где без всякого понимания приходится следовать чьим-то нелепым правилам как при чтении заклинаний. Достигнутый скромный прогресс кажется значительным только потому, что его не с чем сравнить. Вместо того, чтобы тесниться среди бытовых приборов, умные машины могли бы стать важнейшим глобальным инструментом управления и созидания. Даже на пути к этой цели (которая до сих пор не осознана) уже давно можно было обогатиться и качественно перестроить производство и экономику, как это сделали некоторые азиатские страны, бойко торгуя вычислительной техникой и электроникой.
Нетрудно догадаться, какой фантастический бардак царит в науках, где правила игры намного сложнее и придуманы природой, а не человеком, и сначала надо разгадать эти правила. Мне не раз доводилось проверять на ЭВМ расчеты, которые считались надежными и были произведены в докомпьютерную эру. Почти все они оказались с грубыми ошибками. Не исключено, что многие основополагающие эксперименты прошлого также являются фикцией, и не потому, что они были слишком сложны для своей эпохи, а исключительно из-за неискоренимой человеческой глупости, когда кто-то регулярно путал пробирки, кто-то нажимал не на ту кнопку, а кто-то каждый день забывал гаечный ключ в ускорителе.
Не спасает даже принцип воспроизводимости эксперимента. Не счесть случаев, когда разные экспериментаторы как по шаблону повторяли одну и ту же ошибку или когда при разных ошибках получался один и тот же результат, и, что еще более удивительно, нередко правильный. Например, все эксперименты по передаче тепла от нагретого тела к холодному однозначно подтверждали (по мнению экспериментаторов недалекого прошлого) наличие теплорода. Тысячи лет до Галилея никто не сомневался, что тяжелые тела падают на землю быстрее легких, и никто при этом не удосужился взглянуть на ближайшее дерево и заметить, что воздух оказывает сопротивление. И еще классика жанра: тысячи ошибочных доказательств теоремы Ферма при идентичном для всех выводе (правильном, если верить современным специалистам). Ошибки исследователей могут быть поразительны. Например, когда первый раз задержали серийного убийцу Чикатило со всем его инструментарием и продукцией на телах жертв, то по этой продукции опытнейшие эксперты уверенно заявили, что это не он, и маньяка отпустили продолжать свой изуверский промысел.
В советское время государство регулировало распространение идей и научных теорий, не пропуская явный бред, но и губя при этом многие свежие идеи. Теперь, как и на Западе, можно практически все. Можно вовсю ругать Эйнштейна, Ньютона, Дарвина, можно снова изобретать вечный двигатель и голословно отвергать все, что не понятно или не пришлось ко вкусу. Это в 19 веке экспериментатор ставил тысячи опытов, а ученый годами писал обоснование прежде, чем вынести свое творение на суд общественности, а в случае просчета страдал всю оставшуюся жизнь. Например, Ж.Верн страшно переживал, что вовремя не предсказал появление торпед. А ведь речь шла всего-то о развлекательном романе, где вовсе не требовалась скрупулезная точность научных предсказаний. Теперь такого не встретишь. Плохо это или хорошо - можно спорить. Но главное, что сняты запреты на научную мысль. А жизнь все равно отсеет все ненужное.
Просто надо быть готовым, что теперь вас могут обмануть не только на базаре, но и в весьма солидном заведении. Фальшивыми могут оказаться лекарства, водка, часы, обувь, одежда да и все другое, даже научные теории. Причем фальшивые часы будут исправно показывать время, а водка давать должный эффект. Еще труднее вывести на чистую воду научную теорию, если это вообще возможно. Несколько подтверждающих ее экспериментов, и пусть попробует кто-нибудь придраться к такой теории!
Сейчас уже мало кто знает о длительных спорах столетней давности вокруг теории Эйнштейна. А ведь все подтверждение общей теории относительности исчерпывалось микроскопическим отклонением луча света, прошедшего вблизи Солнца, причем эксперименты не раз давали взаимоисключающие результаты. Так что уже тогда в серьезную науку стали прокрадываться вещи, почти не подтвержденные практикой, с невероятным количеством чисто математических просчетов и более похожие на беллетристику.
С тех пор чем неожиданнее теория, тем более у нее шансов привлечь сторонников, а значит, и финансирование. После создания атомной бомбы (в которую долго не верили даже лучшие умы) каждый физик мог завораживающим голосом начать "это трудно понять, но... " и далее нести все что угодно про последние достижения в физике. Тщательный анализ таких рассказов показывает, что понимать там абсолютно нечего, а идет только грубая подгонка математики к философии и философии к математике. Поскольку и то и другое достаточно растяжимо и универсально, то не так уж трудно сварить из этого компот, щедро приправленный инородными допущениями, который по крайне мере внешне выглядит съедобным. Оказывается, можно молиться на отточенность прежней физики и одновременно позволять себе любые вольности, причем регулярно меняя свои представления до неузнаваемости.
А действительно имеющиеся успехи в физике за последние 60 лет в значительной мере объясняются тотальным напором, тривиальным перебором всех вариантов, когда природному эффекту просто негде спрятаться. Причем в тех случаях, где сохранились подробные отчеты об исследованиях, просто диву даешься, как долго великие люди во все времена ходили вокруг да около и упорно не замечали своего счастья. Примечательно, что родственники великого человека, как правило, не видели в нем ничего великого, а видели только его нескончаемые муки творчества, от которых изрядно страдали и сами.
Приведу несколько примеров физических бестселлеров. Даже далеких от науки людей завораживает идея большого взрыва, породившего Вселенную. При этом скромно умалчивалось ключевое допущение, что скорость разбегания галактик всегда была постоянна (как и скорость света, и другие физические "постоянные", как и то, что, пропутешествовав миллиарды лет, луч света ничуть не изменил своих характеристик). Теперь вдруг выяснилось, что расширение идет с ускорением, хотя совсем недавно те же ученые очень убедительно доказывали, что из-за гравитации оно может разве лишь замедляться. Выходит, что в прошлые эпохи расширение шло медленнее, а то и вовсе отсутствовало. Но это не оставляет камня на камне от важнейшего аргумента в пользу большого взрыва. Мало того, для объяснения ускорения немедленно привлекается потусторонняя сила "темная энергия" без всяких вариантов и иных гипотез, а скорее по прецеденту: раз допустили темную материю, то почему бы не допустить темную энергию и прочие темные силы. С таким же успехом все странности можно сваливать на инопланетян. Почему бы просто не признать, что удовлетворительного объяснения нет, а не придумывать всякий раз очередную нескладуху. Интересно, что еще поведают энтузиасты этого взрыва, если завтра выяснится, что меняется и само ускорение.
Еще более показателен пример с черными дырами, когда нелепое название породило массу фантастических гипотез, на полном серьезе обсуждаемых на самых высоких уровнях. Если бы это действительно была дыра, т.е. пустая труба, через которую вещество уходит в иные миры, то не было бы никакой надобности расширяться этой трубе при прохождении через нее вещества. На самом деле (что подтверждается теми же физиками) размеры и масса черной дыры растут в полном соответствии с количеством упавшего в нее материала. Вещество ровным счетом никуда не девается. Так что никакие это не дыры, а скорее сундук, доверху набитый вещами. А если во Вселенной есть какие-то порталы или звездные врата, то черные дыры менее всего на них смахивают и никак не подходят для приятных путешествий. С таким же глубокомыслием ведущие физики мира могли бы пропагандировать выходить из дома не через дверь, а через раскаленную печь. (Хотя кто его знает, может, когда люди переселятся в микромир, тогда им действительно удобнее будет выходить через дымоход?)
Не счесть спекуляций с формулой связи энергии и массы, когда ее трактуют как возможность свободного превращения массы в энергию и обратно, а тем более как возможность исчезновения массы. На самом деле она касается только очень специфических реакций и ни о какой эквивалентности понятий не может быть и речи. Более того, она тривиально объясняется в рамках классической механики. Так, при слиянии двух атомов водорода якобы пропавшая масса (дефект масс) улетела (но осталась во Вселенной) в виде фотонов и гамма-излучения со скоростью света, унеся с собой кинетическую энергию согласно школьной формуле равную массе на квадрат скорости пополам. Подобно отдаче при выстреле из ружья или орудия такое же количество энергии досталось образовавшемуся атому гелия (в виде теплового движения). Вот вам и эм-цэ-квадрат. Так что нет никаких фокуснических исчезновений, и по сути мало нового по сравнению с тем, как в процессе горения уменьшается масса куска дерева. Только при горении реально собрать и взвесить все его продукты (и убедиться, что никаких пропаж нет), а при ядерном взрыве - затруднительно. Но если что-то исчезло из поля зрения, то это не значит, что оно исчезло вообще.
Здесь не ставится цель решения физических проблем и окончательного выяснения, как оно все на самом деле. Но к месту заметить, сколь туманны и безосновательны даже те признанные обществом воззрения, которые претендуют на эпохальность и служат основой для огромного множества исследований.
Долгое время физические эксперименты были уделом гениальных одиночек. В конце 19 века к ним подключились корпорации. В середине 20 века львиная доля физических исследований стала государственным делом с соответствующим
финансированием и огромным притоком кадров, от которых массовая гениальность уже не требовалась. Массовость компенсировала все, и результаты пошли... Точно так же с развитием вычислительной техники в математику хлынуло огромное количество людей. Но время выдвигало новые требования. Уникальные методы П.Ферма, Л.Эйлера, многие замечательные теории оказались просто не нужны, когда гораздо более простыми приемами на мощных ЭВМ моделируются атмосферные процессы, атомный взрыв, развитие галактик, распределение напряжений в материалах и т.д. Сегодняшним молодым ученым просто не по силам охватить огромный багаж, наработанный веками. Пришли новые прагматичные критерии, и неверно было бы судить настоящее с позиций тех людей, которых уже давно нет. Так каждый мог бы назвать себя учеником Сократа или Эйнштейна и учить всех, присвоив себе право на истину.
Поэтому не удивительно, что понятие истины сегодня оказалось сильно размыто. Не так уж редко можно услышать от автора явно провального алгоритма примерно следующее: а мне алгоритм нравится, и вот куча примеров, когда он дает правильные результаты, а если кому-то не нравится, то не пользуйтесь. Куда же попрешь против примеров, против практики! Любое возражение просто утонет в куче пользы, якобы принесенной дырявым алгоритмом, а также в куче наград и признаний, заработанных автором, которого совершенно не волнует, что по таким алгоритмам иногда рушатся мосты и падают космические корабли. А может быть, так и надо: лучше запустить 10 кораблей, из которых половина упадет, чем годами корпеть над одним и не запустить его вовсе? За последние 30 лет в стране уже появились целые научные школы подобного рода, получившие даже международное признание. Оказывается, реклама может служить двигателем не только торговли, но и науки, особенно посредственной, такой же как ненужные товары. Остановить этот процесс невозможно, потому что всякий критик, мнящий себя умнее других, с таким же успехом может находиться в плену собственных дремучих заблуждений. Кто прав - установить невозможно, отчасти все правы, кто более прав - неизвестно.
Конечно, с глупостью надо бороться. Об этом сказано немало, об этом твердили в школе, институте... И незачем повторяться. Разумеется, прежде чем кого-то громить, желательно сначала глубоко разобраться в проблеме, хотя бы для того, чтобы найти слабые места и громить по существу, а не просто сотрясать воздух. И т.п. Но есть ли при сегодняшних бешеных ритмах время для того, чтобы разбираться?
Здесь хотелось бы сказать другое, а именно выступить в защиту глупости. Ведь она наша, родная, плоть от плоти. Это не досадное недоразумение, которое можно поскорее устранить и забыть. Это одно из важнейших человеческих качеств, которое всегда было и всегда будет существовать до тех пор, пока существует само человечество. Более того, без него не было ни поэзии, ни философии во всей их красе и противоречивости. Не было бы многих случайных находок и неожиданных открытий, к которым просто невозможно добраться рациональным путем.
Соответственно к любому чужому мнению лучше относиться с уважением, потому что оно может оказаться правильным, каким бы сомнительным поначалу ни казалось. И лучше не тешить себя надеждой, что сказав несколько слов, можно сразу переубедить другого человека. Например, если исследователь убежден в том, что в центре каждой звезды царит абсолютный холод с температурой минус 100 миллионов градусов, то вы не переубедите его никакими ссылками на законы физики, на вековой опыт и элементарный здравый смысл. Потому что его мнение железно сформировалось, и любые аргументы отскочат как от стенки горох. Да и есть ли вообще для этого весомые аргументы? Законы физики могут быть пересмотрены, как уже бывало не раз, а имеющийся опыт весьма относителен, поскольку никто лично внутри звезд не бывал. Вот будет потеха, если недоучка окажется прав, а академики посрамлены.
Для критики сегодня почти нет средств, и критика - беззубая и такая же автоматическая, которая ничего не может изменить. Уж сколько статей написали и пишут воинствующие атеисты, а религия только растет и крепнет, к чему уже давно приспособились даже на высшем государственном уровне. Уж сколько аргументов выплеснуто как в защиту социализма, так и против него. Уже нет ничего нового, в сотый раз одно и то же, а дискуссии никак не утихнут.
Давно прошло то время, когда в споре рождалась истина. Да и было ли когда такое время? Теперь в спорах, наоборот, только поливают грязью все, что затронуто. Никакое взаимопонимание за короткое время в принципе невозможно, поскольку имеющиеся позиции намертво запаяны в головах участников. Что бы ни спросил один из них, другой отвечает совершенно невпопад, на совсем другой вопрос, потому что его механизм в голове способен выдавать слова только в четко определенном направлении. Вот и получается: один про Фому, другой про Ерему. Не сдвинувшись ни на миллиметр навстречу друг к другу, спорщики в десятый раз повторяют одно и то же, только все громче и все более злясь. Это называется: за рыбу деньги. Затем появляется непреодолимое желание уничтожить непонятливого оппонента. Если до смертоубийства не доходит, то спор все равно быстро переходит на личности, потом на оскорбления. А если один из спорщиков обладает большой властью, то очень трудно удержаться, чтобы ею не воспользоваться и не построить остальных в шеренгу. Так во все века и получалось: либо насилие над личностью, либо все тянут в разные стороны, как лебедь, рак да щука.
Таков портрет современного человека. Только, наверное, не все готовы узнать в нем себя и, тем более, не все способны выразить его словами.
Н.В.Невесенко
Обсуждения Истоки и оправдание человеческой глупости
Не могу принять и пример про робота. Наоборот, это тот случай, когда надо не молчать, а кричать об ошибках! Обсуждать их с коллегами и с администрацией. На сайте невероятное количество брака, который бросается мне в глаза как программисту и ученому. Другое дело, что администрация глуха даже по более важным вопросам. Поэтому из элементарных соображений приличия не стоит ей досаждать, да и портить себе нервы. Тем не менее, как можно посмотреть на Форуме, я и др. регулярно шлют сигналы.
--- Как могут быть "претензии к особенностям...... ---
И что значит: - " ...претензии не к Вам, а к отдельным особенностям текста"??? - нелогично как-то, комментарий-то ведь я написал и, следовательно, особенности текста соответственно мои.
Как могут быть "претензии к особенном текста" без меня, написавшего этот текст комментария? Видите, и Вы в разговоре, неосознанно конечно, ввели разделение на "что-то" и "ничто". Отсюда можно сделать вывод, что мозг знает что "ничто" есть и использует его в общении (разговоре). Парменид, получается, чего-то недомудрил, говоря что " раз небытия нет, то, следовательно, не имеет смысла о нём рассуждать".
Публиковать мне комментарии к этой Вашей статье игриво запрещено под видом: - "Ваш комментарий возможно содержит мат ..." -
Интересно, где же это, в каком месте или этот запрет - это "игрищи ума"???
Как мне помнится, эта статья Николая за 2013 год. И обсуждалась тогда же. Ход и напраление обсуждения сразу же задала Галия (Galia).
По моим воспоминаниям о тогдашнем своём впечатлении от статьи и обсуждения; - Галия же перевела обсуждение в русло постмодернизма. Да и оставшихся комментариев мало. Я свои тогда стёр, а остальные куда-то сейчас делись.
Сейчас в Западной философии прочно устоялось такое направление как Экзистенциализм, внутри которого уже зародился, в пику экзистенциализму, постэкзистенциализм, в виде Философии Небытия. Подчеркну и заглавными буквами - УЖЕ НА ЗАПАДЕ, так как все российские , перечисленные в статье в Википедии, философы, являются выходцами из Западной философии (Даже упоминаемый Парменид), так как на Востоке такая философия существует уже тысячелетия, начиная с Вед, т. е. много ранее Парменида.
И представителем от этой новейшей ЗАПАДНОЙ философии является, здесь на сайте Дома Солнца, Вадим Валентинович Филатов (vadim88), тогда уже ( в 2013) публиковавший свои статьи по этой тематике, здесь на сайте ДС.
Вадим Филатов (vadim88), профессиональный философ, имеет учёную степень, доцент, преподаёт философию, по моим данным, в Калининградском университете, имеет свой сайт в интернете.
С Вадимом мало кто дискуссирует здесь на ДС, потому что мало знакомы с этой философией. Мои призывы обратить внимание на неё были и есть тщетны.
Заявляю обсуждать сейчас эту статью Николая необходимо и с учётом Философии Небытия, а с ней необходимо ознакомиться, хотя бы для начала в общих чертах, прочитав статью в Википедии "Небытие". Там же в разделе "литература", помимо перечня философов в этой тематике, есть - "Филатов В.В. "Omni ex nihilo. Фрагмент из книги "Сны воинов пустоты"// Независимая газета №58, 25.03.2010". - на личном же сайте Вадима опубликована его работа "Антифилософия", куда и входят составной частью "Сны...". На нашем же сайте Дом Солнца опубликованы 5 июля 2009 г. первые 3 статьи Вадима, "Книга несуществования", а также чуть позже "Танец относительного отсутствия". И далее, вплоть до этого года, все статьи Вадима посвящены этой тематике.
Вообще вся умственная работа требует некоторой а то большей доли сосредоточенности и спокойствия.
Вспомним анекдот про прапорщика, на предложение " что надо подумать" был ответ " а чего думать, прыгать надо".
Вот человечество и прыгает все века, не продумав вначале до мелочей, ту ситуацию или проблему в которой оказалось.
Я думаю описать " ситуацию, в которой " разговор об человеческих ошибках сам будет ошибкой" описать в словесной форме потребует не меньше слов, чем твоя великая ( без кавычек, и ехидства) статья.
Я не даром в своих статьях писал об осмысление : а что такая ошибка? Надеясь что читающие взглянут по новому. К сожалению мысли если они не воплощены в слова вряд ли передаются по воздуху как микробы. Это только ангиной можно заразиться воздушно капельным путем. Мысли распространяются печатным словом и читать надо много а в последнее время, чтобы понимать что происходит в наше время, нужно читать колоссальное количество информации.
Обсуждать и обучаться дело хорошее, но чему обучаться и для чей выгоды?
Вот этот вопрос и требует нашего обсуждения.
А теперь вернемся от высших сфер в клозеты.
И не даром профессор Преображенский сказал " разруха не в клозетах а в головах".
И он был прав. Только он думал. Что дело в грамотных потребителях клозетных услугах. А наверно тебе знакомы наши советские туалеты, какая там была всегда грязь и вонь. Теперь же заходя в туалеты, даже вокзальные, видишь и не обоняешь так сказать специфическую атмосферу заведения. И уж прости меня за сравнение если профессор Преображенский касался этой темы, то и я коснусь ее.
Ведь действительно было не возможно изменить ситуацию с советскими туалетами в той ситуации. Изменилась ситуация и банально туалетные работники засучили руки и стали чистить эти туалеты и наступила чистота.
Ситуация такая же и в других сферах.
Когда говорят это же " НЕ ВОЗМОЖНО НИЧЕГО СДЕЛАТЬ В ДАННОЙ СИТУАЦИИ".
Допустим уборка в парках. Самое лучшее что мы могли предложить это лозунг " Чисто не дам где убирают а там где не сорят" . А банально западный подход, найми работника и он будет убирать этот парк и будет чистота.
Банально нужен работник который бы решал бы проблему.
Для этого нужно:
1. Обнаружить проблему
2. Описать проблему
3. Найти коллектив желающий решать проблему ( энтузиасты)
4. Обсуждать проблему
5. Выработать критерии и правила решения проблемы
6. Засучить рукава и работать, работать и еще раз работать
Чуть ли не на каждом шагу я борюсь с претензиями на абсолютность, в частности, изо всех сил в последней сегодняшней статье "Все ли течет?"
Поэтому считаю сильным преувеличением твое заключение о том, что автор (т.е. я) тоже абсолютно уверен в своей правоте.
Именно принцип относительности позволяет и взывает к тому, чтобы сравнивать разные утверждения и оценивать их достоверность.
Поэтому, исходя из принципа относительности, я вполне соглашусь с тобой, что разговор о человеческих ошибках сам может быть ошибкой. Правда, я сильно затрудняюсь придумать такие обстоятельства, в которых подобные разговоры и исследования были бы ошибкой.
Зато гораздо более я бы согласился с тем, что надо поднимать вопрос об ошибках, и ситуаций, где подобные разговоры актуальны, - навалом.
"В наследство от животных человеку досталась способность моментально автоматически оценивать ситуацию и реагировать на нее. В отличие от животных важнейшим действием человека стало сказанное им слово. Но слово абстрактно, относительно, условно, а доставшийся нам в наследство механизм по-прежнему действует жестко и безапелляционно. Вот тут-то природа сыграла злую шутку с человеком, который, делая уйму ошибок, при этом абсолютно уверен в своей правоте."
В данном случае автор то же " абсолютно уверен в своей правоте" . Разговор об человеческих ошибках, сам может быть ошибкой.
С православным Рождеством Вас, уважаемый Николай!)
И прежде всего хочу, как и Вы, "разобраться в зернах предлагаемой методологии". Я тоже долго и неоднократно взывал
к ее автору. И буду только рад, если Вы окажетесь успешнее меня. Так что каждый день жду ответов Александра и Ваших
вопросов, как всегда, тщательно продуманных и последовательных. Н.В.Невесенко
из уважаемого профессора всего лишь одну хорошо известную цитату. Н.В.Невесенко
Но согласитесь, чтоб человеку дорасти, добраться, додуматься до понимания собственной же высшей мыслительной деятельности, т.е. начать наблюдать ту словесную ахинею, которую он вдруг понёс мысленно или, чего страшнее, вслух, а тем более, начать молча наблюдать тот колоссальный поток образов, которые захлестывают воображение, прежде чем он откроет рот, чтобы вынести с языка только первую букву от своего первого слова из своего предложения... это ж сколько надо времени?? Так что, пусть себе народ хоть что-нибудь думает, хоть про медведей, какая-никакая, а тоже мыслительная работа.)
Между прочим, побывавшие у нас гости тоже тепло отзываются о нас. Может быть, потому что гостям мы хотим показать все
самое лучшее? И уж, конечно, не выставляем на их обзор свои мелочные ссоры. Я думаю, что люди в основном всюду
одинаковы. Но есть, конечно, местные особенности.
Многие специалисты считают, что на просторах СНГ средний уровень образования выше, чем в ряде западных стран.
А это очень важный фактор для взаимопонимания. Ценится и наша наука, хотя больше теперь говорят о ее падении. У нас нет
такого расслоения общества как в ряде стран. Любой богач у нас, по мнению большинства, все равно г., только больше
других наворовавшее.
На Западе гораздо больше своих проблем и, соответственно, поводов для жестоких столкновений. И к нам они тоже
по-разному относятся. Исключительно осторожны во многих вопросах немцы. Наоборот, поляки никогда не простят нам разделов
Польши. А у подавляющего большинства американцев по отношению к русским и украинцам (которых они не отличают от русских)
вообще дремучие предубеждения. До сих пор многие высокообразованные гости, приехав к нам, крайне удивляются, что по
улицам не гуляют медведи. Н.В.Невесенко
Но другие-то современники, которые имеются за рубежами Союза - они-то ведь способны к взаимопониманию? Я имею в виду, что лично меня всегда восхищает общение с иностранцами, явно с самого детства обученных правилам дискуссии, навыку вежливо и по существу выражать свои мнения и навыкам выражения своих чувств, адекватно ситуации.. в отличии от наших граждан..))