Освобождение от смысла, или Клуб Чикатило.
(Опыты белой логики)
Есть в жизни счастье. Я почувствовал это когда перестал дышать, но в придачу ощутил пустоту. Очевидно, счастье и пустота – одно и то же. Осознав присутствие счастья, я мгновенно забыл о нем. Не стоит думать о хорошем, это разрушает личность. Лучше во всем искать негатив.
***
Не Пушкин, а пустота - вот подлинное наше все. Но взор наш не проникает глубже поверхности вещей, поэтому кажущееся мы принимаем за существующее. «Все заключается во всем», — учил Анаксагор. В другом месте он утверждал, что во всем содержится часть всего. Так появляется идея двойной бесконечности — в наибольшем и наименьшем. Чем больше мы соответствуем всеобщей природе мира, тем скорее и безболезненнее возвращаемся к себе домой - в абсолютное отсутствие.
***
В России, да и в масштабах вселенной мертвые намного трезвее живых, да это и неудивительно. «Говорят, я похож на Маркса, заявил один покойник другому – А ты бороду сбрей. – Бороду-то я сбрить могу. А вот умище-то – куда девать?» В своей книге о Владимире Высоцком Марина Влади вспоминает, что каждый его затяжной уход представлял собою маленькую смерть. Это значит, что в итоге умирал он по-настоящему вовсе не как заурядные остальные люди, а основательно, после долгих попыток, многократно попробовав ледяную воду перед окончательным погружением в неё. В очень глубоко скрытой от постороннего взгляда сущности каждый умерший – это бездна ума. Поэтому они иногда и тянутся друг к другу, соединяясь в семейных и братских пристанищах. Их притяжение означает, что бездна зовет бездну. Но это лишь на начальных этапах освобождения. По мере нарастания степеней свободы человек становится все более самодостаточен - опустошая жизнь он опустошает самого себя, все более приближаясь к идеалу абсолютного отсутствия. Любые страхи остаются в прошлом и в первую очередь наиболее унизительный из страхов. Нет, это не страх перед богами или смертью, как считал Эпикур, а жалкий страх остаться одному. А ведь Бог, в отличие от дьявола, тоже, как и мы, бесконечно одинок - иначе зачем он решил сотворить мир?
***
Я не буду менять линолеум, я передумал, ибо мир обречен - так рассуждает современный мыслитель. А как поступить с вечным вопросом о смысле? Высший позор - ради жизни утратить смысл жизни, утверждал Ювенал. Значит, утратить смысл ради смерти вовсе не так уж плохо, возможно, что это и есть наивысшая доблесть. А если видимость смысла выполняет функцию оправдания несуществующей жизни, выступающей в качестве самодостаточной иллюзии? Смысл жизни - это цепь, приковывающая к иллюзии жизни. В таком случае освобождение от смысла означает избавление от жизни. Отсутствие смысла раскрывается как максимально - возможная степень свободы. Она достигается путем гипертрофированного безразличия, когда человек пренебрегает не только банальными смысложизненными ценностями, такими как богатство, известность, здоровье и власть, но даже строго обязательными в нашем полицейском обществе паспортом и пропиской. В целях дополнительного расширения области личной свободы желательно отсутствие и постоянной работы. «Сколько гнусности и ничтожества в существовании работающего человека и цивилизации, базирующейся на людях труда», указывал в этой связи Альбер Камю. Экстархизм – вот тот социокультурный феномен, который характеризует общественную позицию мыслящих пленников социума. «Лучше жить в нищете, голодать или красть, чем в число блюдолизов презренных попасть. Лучше кости глодать, чем прельстится сластями за столом у мерзавцев, имеющих власть» - говорил мудрый Хайям. Экстархисты, или внегосударственники, по возможности игнорируют государство и власть в любых формах их проявлений, любыми доступными средствами.
***
«По-настоящему здравый смысл - это смысл спящего, выражаемый храпом», - иронически заметил американский романтик и экстархист Генри Дэвид Торо. Однако - малый ход! Стоп! К чему эта видимость спешки, когда в действительности никого и ничего нет? Ведь любое действие, основанное на безотчетном стремлении, доведенном до инстинкта, автоматизма, неизбежно привязывает к иллюзии существования - не только желание жить, но даже желание не жить. Стремление не существовать приводит к фатальному заблуждению о том, что существование имеет место быть, но это не так. Зачем стремиться прекратить то, чего и без того нет? Жажда наслаждения, жажда существования и жажда разрушения, жажда несуществования - все это различные стороны одной и той же иллюзии. От перечисленных пережитков прошлого лучше как можно скорее избавляться, при этом отдавая себе отчет в том, что придется ежедневно лгать. Ведь жить - означает формально верить в то, что ты существуешь, то есть постоянно лгать как себе, так и другим несуществующим. В том числе, по свидетельству Эмиля Чорана, лгать, изображая любовь к одному или нескольким из окружающих нас призраков и «пародируя экстаз, тонуть в поту случайной сообщницы». «Разве может теплота чужих потрохов дать нам то, чего не в состоянии была дать целая вселенная?» - риторически вопрошает философ. Что касается ответа на этот вопрос, то его знал всего лишь один человек - Андрей Чикатило.
(Опыты белой логики)
Есть в жизни счастье. Я почувствовал это когда перестал дышать, но в придачу ощутил пустоту. Очевидно, счастье и пустота – одно и то же. Осознав присутствие счастья, я мгновенно забыл о нем. Не стоит думать о хорошем, это разрушает личность. Лучше во всем искать негатив.
***
Не Пушкин, а пустота - вот подлинное наше все. Но взор наш не проникает глубже поверхности вещей, поэтому кажущееся мы принимаем за существующее. «Все заключается во всем», — учил Анаксагор. В другом месте он утверждал, что во всем содержится часть всего. Так появляется идея двойной бесконечности — в наибольшем и наименьшем. Чем больше мы соответствуем всеобщей природе мира, тем скорее и безболезненнее возвращаемся к себе домой - в абсолютное отсутствие.
***
В России, да и в масштабах вселенной мертвые намного трезвее живых, да это и неудивительно. «Говорят, я похож на Маркса, заявил один покойник другому – А ты бороду сбрей. – Бороду-то я сбрить могу. А вот умище-то – куда девать?» В своей книге о Владимире Высоцком Марина Влади вспоминает, что каждый его затяжной уход представлял собою маленькую смерть. Это значит, что в итоге умирал он по-настоящему вовсе не как заурядные остальные люди, а основательно, после долгих попыток, многократно попробовав ледяную воду перед окончательным погружением в неё. В очень глубоко скрытой от постороннего взгляда сущности каждый умерший – это бездна ума. Поэтому они иногда и тянутся друг к другу, соединяясь в семейных и братских пристанищах. Их притяжение означает, что бездна зовет бездну. Но это лишь на начальных этапах освобождения. По мере нарастания степеней свободы человек становится все более самодостаточен - опустошая жизнь он опустошает самого себя, все более приближаясь к идеалу абсолютного отсутствия. Любые страхи остаются в прошлом и в первую очередь наиболее унизительный из страхов. Нет, это не страх перед богами или смертью, как считал Эпикур, а жалкий страх остаться одному. А ведь Бог, в отличие от дьявола, тоже, как и мы, бесконечно одинок - иначе зачем он решил сотворить мир?
***
Я не буду менять линолеум, я передумал, ибо мир обречен - так рассуждает современный мыслитель. А как поступить с вечным вопросом о смысле? Высший позор - ради жизни утратить смысл жизни, утверждал Ювенал. Значит, утратить смысл ради смерти вовсе не так уж плохо, возможно, что это и есть наивысшая доблесть. А если видимость смысла выполняет функцию оправдания несуществующей жизни, выступающей в качестве самодостаточной иллюзии? Смысл жизни - это цепь, приковывающая к иллюзии жизни. В таком случае освобождение от смысла означает избавление от жизни. Отсутствие смысла раскрывается как максимально - возможная степень свободы. Она достигается путем гипертрофированного безразличия, когда человек пренебрегает не только банальными смысложизненными ценностями, такими как богатство, известность, здоровье и власть, но даже строго обязательными в нашем полицейском обществе паспортом и пропиской. В целях дополнительного расширения области личной свободы желательно отсутствие и постоянной работы. «Сколько гнусности и ничтожества в существовании работающего человека и цивилизации, базирующейся на людях труда», указывал в этой связи Альбер Камю. Экстархизм – вот тот социокультурный феномен, который характеризует общественную позицию мыслящих пленников социума. «Лучше жить в нищете, голодать или красть, чем в число блюдолизов презренных попасть. Лучше кости глодать, чем прельстится сластями за столом у мерзавцев, имеющих власть» - говорил мудрый Хайям. Экстархисты, или внегосударственники, по возможности игнорируют государство и власть в любых формах их проявлений, любыми доступными средствами.
***
«По-настоящему здравый смысл - это смысл спящего, выражаемый храпом», - иронически заметил американский романтик и экстархист Генри Дэвид Торо. Однако - малый ход! Стоп! К чему эта видимость спешки, когда в действительности никого и ничего нет? Ведь любое действие, основанное на безотчетном стремлении, доведенном до инстинкта, автоматизма, неизбежно привязывает к иллюзии существования - не только желание жить, но даже желание не жить. Стремление не существовать приводит к фатальному заблуждению о том, что существование имеет место быть, но это не так. Зачем стремиться прекратить то, чего и без того нет? Жажда наслаждения, жажда существования и жажда разрушения, жажда несуществования - все это различные стороны одной и той же иллюзии. От перечисленных пережитков прошлого лучше как можно скорее избавляться, при этом отдавая себе отчет в том, что придется ежедневно лгать. Ведь жить - означает формально верить в то, что ты существуешь, то есть постоянно лгать как себе, так и другим несуществующим. В том числе, по свидетельству Эмиля Чорана, лгать, изображая любовь к одному или нескольким из окружающих нас призраков и «пародируя экстаз, тонуть в поту случайной сообщницы». «Разве может теплота чужих потрохов дать нам то, чего не в состоянии была дать целая вселенная?» - риторически вопрошает философ. Что касается ответа на этот вопрос, то его знал всего лишь один человек - Андрей Чикатило.
Обсуждения Освобождение от смысла