Укрывшись от дождя в Пёстром Портике, мы были свидетелями драматических событий времён Нерона и Сенеки. Из способного впечатлительного мальчика выросло хитрое, лицемерное, актёрствующее чудовище, да и великий стоик - учитель нравственности, далеко не всегда был на высоте.
Что ж, скажет наш современник, O, tempora! O, mores! - о времена, о нравы! Философ вынужден идти на компромисс, а император есть император, бывали и похуже.
Однако, случаются исключения из правила. Всадник с курчавой бородой, с мудрым и необычайно спокойным лицом, в царской одежде, застывший в бронзе рядом с портиком, в котором мы находимся, напоминает о том, что правитель государства и философ могут соединиться в одном лице.
Всадник этот - император Марк Аврелий, император-философ. В отличие от своих предшественников, он не притеснял гордых и нищих философов, не приговаривал их к смерти и вообще не вёл себя как медведь на воеводстве. В народе говорили, что если бы император Марк не родился вовремя, то весь римский мир развалился в едином падении. Войны полыхали по всему Востоку, часто случались землетрясения и наводнения, которые поглощали целые города. Свирепствовали эпидемии и саранча, короче говоря, и люди природа как будто сговорились, чтобы разрушить великую империю.
Но ни горе, ни радость народа, ни даже семейные неурядицы не отражались на лице императора. Оно было спокойно и всегда доброжелательно.
Марк Аврелий рано приобщился к государственным делам. Приятный в общении, он всегда проявлял твёрдость в продуманных решениях, умел, кстати, пошутить и всегда был готов выслушать советы приближённых, лишь бы они шли на пользу государству.
Частые отлучки из Рима по военным и другим государственным делам не позволяли ему регулярно присутствовать на заседаниях сената. Но, бывая на них, император никогда не уходил раньше, чем председательствующий консул закрывал очередное собрание сакраментальной фразой: ”Мы вас больше не задерживаем, отцы сенаторы”.
Перед тем, как брать деньги из казны, император обращался за разрешением к сенату, не любил тратить деньги на пустые праздники и не раз говорил, что в отличие от Нерона не допустит, чтобы во время его правления был казнён сенатор. К народу он обращался так, как это было принято в свободном государстве, проявлял такт во всех случаях, когда нужно было либо удержать людей от зла, либо побудить их к добру, богато одарить одних или снисходительно оправдать других.
В общем, во времена правления Марка Аврелия наступил земной Золотой Век для Римской империи. И мало кто догадывался, что за мужественной, твёрдой и благожелательной внешностью правителя скрывается философ-стоик, который ведёт глубочайший диалог с собой, занимаясь тонким самоанализом, самовнушением и., и может сказать себе далеко нелицеприятные вещи.
- ”Гляди, не оцезарей, не дай окрасить себя в пурпур - ведь бывает и такое! Чти богов, храни людей. Всегда ревностно заботься о том, чтобы дело, которым ты в данный момент занят, исполнять достойно римлянина и мужа, с полной и искренней сердечностью, с любовью к людям, со свободой и справедливостью.
Это удастся тебе, если ты каждое дело будешь исполнять так, как будто оно есть последнее дело твоей жизни”.
Трудно поверить и представить, чтобы император сказал себе ”не оцезарей”, то есть не дай превратить себя в Цезаря. И, тем не менее, это так. После смерти Марка Аврелия были найдены его записки размышления, озаглавленные ”К самому себе”. В них правитель могущественной державы открывает свой внутренний мир настоящего, а не придуманного или коронованного философа.
То, чему научился Марк Аврелий, ведя диалог с самим собой, мудро и просто: будь императором, не переставая быть человеком, будь гражданином Рима, но и гражданином Вселенной и считай благом пользу и того и другого.
И главное, будь справедливым и не гневайся, если что-то или кто-то тебе не по нраву.
- ”Когда тебя задевает чьё-нибудь бесстыдство, спрашивай себя сразу: а могут бесстыдные не быть в мире?! Конечно же, не могут! Тогда и не требуй невозможного. Этот - он один из тех бесстыдных, которые должны быть в мире.
И пусть то же самое будет у тебя под рукой и с жуликом, и с неверным, и со всяким, как-либо погрешающим. Вспомнишь, что невозможно, чтобы не существовал весь этот род и станешь благожелательнее к каждому из них в отдельности!”
Вот откуда приветливость и удивлявшее современников олимпийское спокойствие Марка Аврелия. Император жил в полном соответствии со своими правилами, иногда тяготился государственной властью, но добросовестно выполнял все обязанности правителя, даже такое тяжёлое дело как командование войсками. Правилам этим философ следовал даже в самых критических ситуациях. Когда один из его полководцев, упиваясь очередной победой, возгордился и объявил себя императором, Марк Аврелий сохранил присутствие духа и, после подавления мятежа, не применил обычных суровых мер к жене, детям и родственникам полководца-путчиста.
В царствование императора Марка наступил и своеобразный золотой век для философов. В бытность свой в Афинах, которые в ту пору находились под протекторатом Рима, Марк Аврелий учредил из господствующих философских направлений четыре кафедры. Профессорам было назначено государственное содержание, а во всех провинциях империи выплачивалось небольшое жалование риторам и философам.
Всё было хорошо, если бы не страшная эпидемия чумы, против которой император, конечно, принял самые решительные меры. Умерших от эпидемии бедняков он приказал хоронить за государственный счёт и ввёл строгие правила насчёт погребения.
Однако, чума не пощадила самого императора-философа. Правда, Марк Аврелий не разгневался на чуму и принял смерть с достоинством и честью.
- ”Что же тут страшного, если тебя высылает из города не деспот, не судья неправедный, но введшая тебя туда природа?! Словно комедианта отзывает она тебя с подмостков.
- ”Но я же сыграл не все пять частей, а только три!”
- ”Превосходно, значит, в твоей жизни было только три действия.
Так уходи же кротко, ведь и тот, кто тебя отзывает - кроток”.
После смерти Марк Аврелий был официально обожествлён. В честь него построили храм и назначили жрецов. Император-философ стал считаться идеальным правителем, и ему часто пытались подражать правители разных времён и народов, в том числе и нашего многострадального отечества.
Рассказывают, что в царствование Елизаветы Петровны императрица собралась в Киевско-Печёрскую лавру на богомолье. По этому случаю силами Киевской духовной академии была поставлена пьеса ”Благоутробие Марка Аврелия”. По прибытии императрицы, около семи часов вечера началось представление, в котором были прологи, балеты, кульминация, во время которой Марк Аврелий, вопреки исторической правде, вешал взбунтовавшегося военноначальника, а после разыграно сражение, в котором казаки бьют поляков.
А на следующий год, в день тезоименитства августейшей императрицы было опубликовано либретто этого представления с посвящением: ”Елизавете Петровне, Самодержице Всероссийской, Марку Аврелию века нашего!”
Марк Аврелий нашего века осталась довольна.
Однако, случаются исключения из правила. Всадник с курчавой бородой, с мудрым и необычайно спокойным лицом, в царской одежде, застывший в бронзе рядом с портиком, в котором мы находимся, напоминает о том, что правитель государства и философ могут соединиться в одном лице.
Всадник этот - император Марк Аврелий, император-философ. В отличие от своих предшественников, он не притеснял гордых и нищих философов, не приговаривал их к смерти и вообще не вёл себя как медведь на воеводстве. В народе говорили, что если бы император Марк не родился вовремя, то весь римский мир развалился в едином падении. Войны полыхали по всему Востоку, часто случались землетрясения и наводнения, которые поглощали целые города. Свирепствовали эпидемии и саранча, короче говоря, и люди природа как будто сговорились, чтобы разрушить великую империю.
Но ни горе, ни радость народа, ни даже семейные неурядицы не отражались на лице императора. Оно было спокойно и всегда доброжелательно.
Марк Аврелий рано приобщился к государственным делам. Приятный в общении, он всегда проявлял твёрдость в продуманных решениях, умел, кстати, пошутить и всегда был готов выслушать советы приближённых, лишь бы они шли на пользу государству.
Частые отлучки из Рима по военным и другим государственным делам не позволяли ему регулярно присутствовать на заседаниях сената. Но, бывая на них, император никогда не уходил раньше, чем председательствующий консул закрывал очередное собрание сакраментальной фразой: ”Мы вас больше не задерживаем, отцы сенаторы”.
Перед тем, как брать деньги из казны, император обращался за разрешением к сенату, не любил тратить деньги на пустые праздники и не раз говорил, что в отличие от Нерона не допустит, чтобы во время его правления был казнён сенатор. К народу он обращался так, как это было принято в свободном государстве, проявлял такт во всех случаях, когда нужно было либо удержать людей от зла, либо побудить их к добру, богато одарить одних или снисходительно оправдать других.
В общем, во времена правления Марка Аврелия наступил земной Золотой Век для Римской империи. И мало кто догадывался, что за мужественной, твёрдой и благожелательной внешностью правителя скрывается философ-стоик, который ведёт глубочайший диалог с собой, занимаясь тонким самоанализом, самовнушением и., и может сказать себе далеко нелицеприятные вещи.
- ”Гляди, не оцезарей, не дай окрасить себя в пурпур - ведь бывает и такое! Чти богов, храни людей. Всегда ревностно заботься о том, чтобы дело, которым ты в данный момент занят, исполнять достойно римлянина и мужа, с полной и искренней сердечностью, с любовью к людям, со свободой и справедливостью.
Это удастся тебе, если ты каждое дело будешь исполнять так, как будто оно есть последнее дело твоей жизни”.
Трудно поверить и представить, чтобы император сказал себе ”не оцезарей”, то есть не дай превратить себя в Цезаря. И, тем не менее, это так. После смерти Марка Аврелия были найдены его записки размышления, озаглавленные ”К самому себе”. В них правитель могущественной державы открывает свой внутренний мир настоящего, а не придуманного или коронованного философа.
То, чему научился Марк Аврелий, ведя диалог с самим собой, мудро и просто: будь императором, не переставая быть человеком, будь гражданином Рима, но и гражданином Вселенной и считай благом пользу и того и другого.
И главное, будь справедливым и не гневайся, если что-то или кто-то тебе не по нраву.
- ”Когда тебя задевает чьё-нибудь бесстыдство, спрашивай себя сразу: а могут бесстыдные не быть в мире?! Конечно же, не могут! Тогда и не требуй невозможного. Этот - он один из тех бесстыдных, которые должны быть в мире.
И пусть то же самое будет у тебя под рукой и с жуликом, и с неверным, и со всяким, как-либо погрешающим. Вспомнишь, что невозможно, чтобы не существовал весь этот род и станешь благожелательнее к каждому из них в отдельности!”
Вот откуда приветливость и удивлявшее современников олимпийское спокойствие Марка Аврелия. Император жил в полном соответствии со своими правилами, иногда тяготился государственной властью, но добросовестно выполнял все обязанности правителя, даже такое тяжёлое дело как командование войсками. Правилам этим философ следовал даже в самых критических ситуациях. Когда один из его полководцев, упиваясь очередной победой, возгордился и объявил себя императором, Марк Аврелий сохранил присутствие духа и, после подавления мятежа, не применил обычных суровых мер к жене, детям и родственникам полководца-путчиста.
В царствование императора Марка наступил и своеобразный золотой век для философов. В бытность свой в Афинах, которые в ту пору находились под протекторатом Рима, Марк Аврелий учредил из господствующих философских направлений четыре кафедры. Профессорам было назначено государственное содержание, а во всех провинциях империи выплачивалось небольшое жалование риторам и философам.
Всё было хорошо, если бы не страшная эпидемия чумы, против которой император, конечно, принял самые решительные меры. Умерших от эпидемии бедняков он приказал хоронить за государственный счёт и ввёл строгие правила насчёт погребения.
Однако, чума не пощадила самого императора-философа. Правда, Марк Аврелий не разгневался на чуму и принял смерть с достоинством и честью.
- ”Что же тут страшного, если тебя высылает из города не деспот, не судья неправедный, но введшая тебя туда природа?! Словно комедианта отзывает она тебя с подмостков.
- ”Но я же сыграл не все пять частей, а только три!”
- ”Превосходно, значит, в твоей жизни было только три действия.
Так уходи же кротко, ведь и тот, кто тебя отзывает - кроток”.
После смерти Марк Аврелий был официально обожествлён. В честь него построили храм и назначили жрецов. Император-философ стал считаться идеальным правителем, и ему часто пытались подражать правители разных времён и народов, в том числе и нашего многострадального отечества.
Рассказывают, что в царствование Елизаветы Петровны императрица собралась в Киевско-Печёрскую лавру на богомолье. По этому случаю силами Киевской духовной академии была поставлена пьеса ”Благоутробие Марка Аврелия”. По прибытии императрицы, около семи часов вечера началось представление, в котором были прологи, балеты, кульминация, во время которой Марк Аврелий, вопреки исторической правде, вешал взбунтовавшегося военноначальника, а после разыграно сражение, в котором казаки бьют поляков.
А на следующий год, в день тезоименитства августейшей императрицы было опубликовано либретто этого представления с посвящением: ”Елизавете Петровне, Самодержице Всероссийской, Марку Аврелию века нашего!”
Марк Аврелий нашего века осталась довольна.
Обсуждения Марк Аврелий