Каноническими Евангелиями не освещены молодые годы Учителя. О них повествует Евангелие Тибетское, из которого следует, что по прибытии в Тибет, Иисус был встречен белыми жрецами (V:1). И когда они узнали в отроке перевоплощенного Будду, они открыли ему вход в Шамбалу, где его наполнили прежней духовной силой.
Первые несколько лет Иисус проведет с волхвами, которые научат его премудростям общения с людьми. Затем - в Непале и Гималайских горах, после чего уйдет на родину Зороастризма - Персию.
Как и в дальнейшем в Иудее, Иисус много времени проводил с простым народом, который серые жрецы, устрашая гневом Бога и муками Ада, принудили к услужению себе. Где бы Иисус ни появлялся, он выказывал самое решительное неприятие тому, что творили жрецы. Он учил, что «Вечный Дух – исключительно Бог Добра, что смысл Вед искажен, что великое преступление пред Богом оправдывать меж людьми неравенство. Что Бог гневается на человека за то, что он «унижает работающих в поте лица, чтобы приобрести милость тунеядца, сидящего за роскошным столом». Он говорил: «Пока народы не имели жрецов, естественный закон управлял ими, и они сохраняли непорочность своих душ» (VIII, 12-18; V:11;V:22;VIII. 13). Иисуса не раз замышляли убить, но он всегда скрывался, охраняемый незримой Силой.
Когда Будда пребудет в теле смертного двадцать девять лет, он вернется в Иудею, где будет исцелять и превращать и многим удивлять людей, чтобы, как и прежде, собирать их в «круг» и находить «погибших овец». Те же узнавали в нем родную душу, прибывшую откуда-то из неизвестного им пространства, но в котором, как они ощущали, и их место. Поэтому они охотно шли за ним. Призывами не противиться злому, Иисус предотвращал избиение кротости (Матфея, 5:39;40; Луки, 6:29, 36, 37 и т.д.).
Той же заботой объяснялось и строгое предписание Учителем единобрачия. Он говорил: «Кто разведется с женой своей не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует» (Матфея, 19:8;9). Хотя Иисус вовсе не воспевал брачные узы, зная о Божественной природе полигамности и любвеобильности людей. И даже однажды защитил от ханжей блудницу, не таясь следующей тому, что назначено человеку Богом. Но Учитель знал, что обращение «овец» к свободе любовных отношений в изменившемся мире грозило навлечь на них ярость варваров, их ревность, месть, вызвав ответную реакцию, лишив их драгоценного в себе – смиренности и чистосердечия. Поэтому Иисус, пришедший из исключительно развитой и гуманной среды, убеждал «овец» терпеть, не соблазняться и не искушаться, пока ни свершатся скорбные для Иудеи дни, а затем – и объемлющий всю земную природу Крах, в скором наступлении которых Он был искренне убежден (Матфея, 24).
Чтобы не возбуждать у «овец» трепета перед грядущим, он рассказывал об истинном «Я» человека - бесплотной Душе, с нескрываемым сарказмом обращаясь к тем, кто в невежестве своем преувеличивал значение своего бренного тела. Он говорил: «Если плоть появилась ради духа, то это – чудо. Если же дух ради тела, то это – чудо из чудес. Я изумлен, что такое великое богатство явилось в такой бедности» (Евангелие от Фомы, 29). Его отношение к тем, кто скорбел над мертвым телом, подчас вызывало у него нескрываемое раздражение. Когда один из помогающих ему людей попросил задержки на три дня, чтобы похоронить умершего отца, Иисус не посчитал похороны важнее того, что они делали: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов; а ты иди, благовествуй Царствие Божие», - ответил Он (Луки, 9:59;60).
Иисус рассказывал людям о переселении души (реинкарнации), о значении мыслей и поступков ближайшей жизни для жизни последующей (карме и самскаре), и о чем оригинал Библии содержал многочисленные указания. Но на Втором Константинопольском Соборе, состоявшемся в 553 году от Р.Х., по приказу императора Юстиниана они были изъяты, и дальнейшее множение Писания шло уже с этими исправлениями.
Однако даже после «чистки» Библии в ней остались «хвосты» этих упоминаний. Так, в Евангелии от Иоанна сохранились стихи, повествующие, как Иисус, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики спросили Его: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии (9:1-3). Еще тому примером служит сцена, в которой Иисус раскрывает своим ученикам, что Илия приходил в образе Иоанна Крестителя. Но его не узнали и казнили (Матфея, 11:11,14; 17:10-13).
Иисус не обучал слушающих его людей искусству медитации и движению Сознания, как когда-то он с другими Буддами обучал этому мастерству матричников. Поэтому одни люди принимали на веру слова Иисуса о реинкарнации и Царствии Мира и Справедливости, куда можно было войти освобожденным духом, другие подвергали сомнениям. Тех, кто верил ему, Иисус называл «зернами». Тех, кто в неразвитости своей иль невежестве был глух к его зову, - «плевелами». Кто проявлял интерес лишь к «желудям» скоротечной земной жизни – «свиньями». А кто мешал, отстаивая извращенное представление о Боге и людях, Иисус называл «псами» и которых, как оказалось, было больше среди первосвященства (Матфея, 7:6; 13:37;38). В своем преувеличении Моисеевых предписаний держатели культа не только утратили свободу мышления, но и непосредственное человеческое, эмоциональное, став узниками жалкого искажения религиозного чувства и предрассудков. Они были слепыми, ведущими за собой к яме таких же слепых, отношение к чему Иисуса выразилось в следующем его изречении: «Тот, кто познал мир, нашел труп, а того, кто нашел труп, мир недостоин» (Евангелие от Фомы, 56). Он не желал ни примирения с ним, ни компромиссов: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю, не мир пришел Я принести, но меч» (Матфея, 10:34-36).
Не эти последние, мнящие себя первыми, а дети и вольные женщины в своей трогательной естественности были много ближе ему по духу, нежели посредственные, педантичные натуры, сделавшие себе профессию из соблюдения строгой морали и нравственности. «Мытари и блудницы вперед вас идут в Царствие Божие», - говорил Иисус их чванливому обществу, гордому своей добродетелью (Матфея, 21:31;32).
И все же помощников Иисус выбрал себе из мужчин. Женщины хоть были и близки Ему своим простосердечием, но таящееся в них животное томление по зачатию чрева и рождению дитя, ставило их в ряд многобожников тем, что в желании радости материнства они обожествляли заботящихся о них и потомстве мужчин, кому б те ни служили. Даруя им свою любовь, они умножали мертвечину человеческого мира. Когда ближайший сподвижник Иисуса Симон Петр сказал, что «женщины не достойны жизни», Иисус не стал ему возражать (Евангелие от Фомы, 114). Он знал, что оказавшись перед выбором: материнство иль борьба за идею, женщины обычно склоняются к первому, выказывая довлеющее над ними низменное начало.
Публичная казнь Иисуса была спланированной с момента его миссионерства акцией, по приближении которой Иисус, как чувствующий боль, пребывал в немалом волнении (Матфея, 16:21-23;26:1;2; 36-46; Марка, 8:31-33). Но не ради «искупления грехов человечества» он был готов принять мучения, а чтобы своим «чудесным воскрешением» убедить «овец» в реальности провозглашаемого им Мира, способного оживить даже мертвых (чего же более?) И действительно, появление Иисуса на третий день после его казни произвело столь великое впечатление, что стало причиной настоящей эпидемии идейных самоубийств. Сотни и тысячи первых христиан стали радостно и безропотно отдаваться в руки палачам, как и Учитель, спровоцировав свое пленение противлением несправедливости человеческой власти. Так, через смерть – «смертью смерть поправ» - люди переходили в ожидающий их Мир. И в этой героической самоотверженности было проявление истинной веры.
По своей сути, раннее христианство являлось сводом морально-этических принципов, принятие которых обещало «овцам» новую жизнь при условии, что они сохранят нежность своих душ, отказавшись от участия в войне с Римом.
С тем задача Иисуса была завершена. То, что другие народы узнали психологическую атмосферу Космического Братства, произошло благодаря другой личности, а именно - человеку по имени Павел, бывшему фарисею и противнику ортодоксального учения Христа. С ним связано рождение нееврейской христианской церкви, а вместе с ней и позднехристианской религии. Павел вынес нежное христианское учение о беспримерной терпимости для «овец Израиля» в языческую Византию – живучую и искушенную, где его трансформировали по мере разъедания христианством административно-военной Имперской власти в религию божественного возмездия за противление насилию. В этом искусно сокрытом постулате содержится объяснение многовековой живучести учения Христа в условиях непреходящей идеологической цензуры презираемой Им человеческой власти. Событие, когда языческий Рим избрал еще одним Богом Иисуса Христа, объявив Его Богом-Спасителем, произошло на Никейском Соборе в 325 году.
Но мог ли Иисус превозносить на века абсолютную терпимость к произволу, будучи по духу своему борцом за справедливость? (Иоанна, 8:51-59). Ведь это в его Нагорной проповеди прозвучал гимн правдолюбцам, гимн миротворцам, гимн изгнанным за правду (Матфея, 5:6;9;10). Но Иисус ошибся со сроками Конца Тьмы, предполагая, что объемлющая всю природу катастрофа случится в самые ближайшие десятилетия. «Истинно говорю вам, есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем», - говорил Он. А также: «Не пройдет род сей, как все сие будет» (Матфея, 16: 28; 24: 34). И все ждали этого Конца, отсчитывая год за годом. Но вот уже умер последний из учеников – Иоанн, но обещанного так и не произошло.
В этом же желании обезоружить праведный гнев, скрывается и подлинная причина запрета сановитыми угодниками христианского смирения самоубийства, под благовидным предлогом невозможности раскаяния. На самом деле обманом, что Бог предписал терпеть жестокую боль и иные муки в ожидании гибели, они надежно отвели угнетаемых от активной борьбы страхом покалечиться. И в этом сильный довод, чтобы отсидеться за спинами героев. Ведь даже Иисус, познавший вечность, страшился физической боли и унижения святости, когда повязаны руки – что ж до остальных?
Тяжелые, труднопереносимые испытания происходят не от Бога, а от людей, откровение о чем прозвучало в Коране (Сура, 2:150;151). И в Библии нет ни одного указания на необходимость сохранения плоти. В первый раз прикасающиеся к этой теме стихи прозвучали во Второзаконии, которые даже при желании невозможно толковать, как запрет распоряжаться своей жизнью. Так, Ветхозаветный Господь произносит: «Я умерщвляю и оживляю, Я поражаю и Я исцеляю; и никто не избавит от руки Моей» (32:39). Этими словами Господь утверждается в Своем могуществе, но не более того. Во второй раз близкое к этой теме прозвучало в пересказе говоримого апостолом Павлом: «Разве вы не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят; а этот храм – вы» (Первое послание к коринфянам 3:16-17). При всей правильности сказанного, содержится ли в этих стихах утверждение, что плоть без духа храм? Человек умирает и «храм» предают земле: он никому не нужен. Для Господа прежде ценен дух, плоть же ценна, как временное для него пристанище, накапливающее дух полезным содержимым. Но если плоть не в состоянии по тем или иным причинам оставаться храмом, превратившись в храм «разоренный», в чем ее польза для томящейся в нем и рвущейся к Богу души? Любое ветхое строение опасно для находящихся в нем людей. И если не отпустить душу, кто знает, выдержит ли плоть, терпящая муки болезни, как плоть Библейского Иова, и не усомнится ли человек в справедливости Божьей, задавленный обрушившейся кровлею крайне обветшавшего здания? Что ж, в таких случаях, может быть лицемернее запрета на исполнение воли уйти из ближайшей жизни, когда в том есть нужда и святая вера в Бога? К чему жестокость держать на предсмертной дыбе разумеющих и очистившихся от скверны самости в их святом желании вернуться к Богу, но не умеющих себе в том помочь?
Вот почему в Буддизме, донесшем правду об искусстве по перемещению Сознания, самоубийство плоти не порицается. Равно как и служители Ислама, осуждающие страх перед смертью в праведном бою, относятся к самоубиенным с несравненно большим уважением, чем служители христианства.
Своей немощностью люди унижают Бога, проявляя неверие в Него. Говоря так: «Боже, спаси меня от смерти», - все равно, что говорить: «Боже, спаси меня от прихода к тебе»....
Первые несколько лет Иисус проведет с волхвами, которые научат его премудростям общения с людьми. Затем - в Непале и Гималайских горах, после чего уйдет на родину Зороастризма - Персию.
Как и в дальнейшем в Иудее, Иисус много времени проводил с простым народом, который серые жрецы, устрашая гневом Бога и муками Ада, принудили к услужению себе. Где бы Иисус ни появлялся, он выказывал самое решительное неприятие тому, что творили жрецы. Он учил, что «Вечный Дух – исключительно Бог Добра, что смысл Вед искажен, что великое преступление пред Богом оправдывать меж людьми неравенство. Что Бог гневается на человека за то, что он «унижает работающих в поте лица, чтобы приобрести милость тунеядца, сидящего за роскошным столом». Он говорил: «Пока народы не имели жрецов, естественный закон управлял ими, и они сохраняли непорочность своих душ» (VIII, 12-18; V:11;V:22;VIII. 13). Иисуса не раз замышляли убить, но он всегда скрывался, охраняемый незримой Силой.
Когда Будда пребудет в теле смертного двадцать девять лет, он вернется в Иудею, где будет исцелять и превращать и многим удивлять людей, чтобы, как и прежде, собирать их в «круг» и находить «погибших овец». Те же узнавали в нем родную душу, прибывшую откуда-то из неизвестного им пространства, но в котором, как они ощущали, и их место. Поэтому они охотно шли за ним. Призывами не противиться злому, Иисус предотвращал избиение кротости (Матфея, 5:39;40; Луки, 6:29, 36, 37 и т.д.).
Той же заботой объяснялось и строгое предписание Учителем единобрачия. Он говорил: «Кто разведется с женой своей не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует» (Матфея, 19:8;9). Хотя Иисус вовсе не воспевал брачные узы, зная о Божественной природе полигамности и любвеобильности людей. И даже однажды защитил от ханжей блудницу, не таясь следующей тому, что назначено человеку Богом. Но Учитель знал, что обращение «овец» к свободе любовных отношений в изменившемся мире грозило навлечь на них ярость варваров, их ревность, месть, вызвав ответную реакцию, лишив их драгоценного в себе – смиренности и чистосердечия. Поэтому Иисус, пришедший из исключительно развитой и гуманной среды, убеждал «овец» терпеть, не соблазняться и не искушаться, пока ни свершатся скорбные для Иудеи дни, а затем – и объемлющий всю земную природу Крах, в скором наступлении которых Он был искренне убежден (Матфея, 24).
Чтобы не возбуждать у «овец» трепета перед грядущим, он рассказывал об истинном «Я» человека - бесплотной Душе, с нескрываемым сарказмом обращаясь к тем, кто в невежестве своем преувеличивал значение своего бренного тела. Он говорил: «Если плоть появилась ради духа, то это – чудо. Если же дух ради тела, то это – чудо из чудес. Я изумлен, что такое великое богатство явилось в такой бедности» (Евангелие от Фомы, 29). Его отношение к тем, кто скорбел над мертвым телом, подчас вызывало у него нескрываемое раздражение. Когда один из помогающих ему людей попросил задержки на три дня, чтобы похоронить умершего отца, Иисус не посчитал похороны важнее того, что они делали: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов; а ты иди, благовествуй Царствие Божие», - ответил Он (Луки, 9:59;60).
Иисус рассказывал людям о переселении души (реинкарнации), о значении мыслей и поступков ближайшей жизни для жизни последующей (карме и самскаре), и о чем оригинал Библии содержал многочисленные указания. Но на Втором Константинопольском Соборе, состоявшемся в 553 году от Р.Х., по приказу императора Юстиниана они были изъяты, и дальнейшее множение Писания шло уже с этими исправлениями.
Однако даже после «чистки» Библии в ней остались «хвосты» этих упоминаний. Так, в Евангелии от Иоанна сохранились стихи, повествующие, как Иисус, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики спросили Его: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии (9:1-3). Еще тому примером служит сцена, в которой Иисус раскрывает своим ученикам, что Илия приходил в образе Иоанна Крестителя. Но его не узнали и казнили (Матфея, 11:11,14; 17:10-13).
Иисус не обучал слушающих его людей искусству медитации и движению Сознания, как когда-то он с другими Буддами обучал этому мастерству матричников. Поэтому одни люди принимали на веру слова Иисуса о реинкарнации и Царствии Мира и Справедливости, куда можно было войти освобожденным духом, другие подвергали сомнениям. Тех, кто верил ему, Иисус называл «зернами». Тех, кто в неразвитости своей иль невежестве был глух к его зову, - «плевелами». Кто проявлял интерес лишь к «желудям» скоротечной земной жизни – «свиньями». А кто мешал, отстаивая извращенное представление о Боге и людях, Иисус называл «псами» и которых, как оказалось, было больше среди первосвященства (Матфея, 7:6; 13:37;38). В своем преувеличении Моисеевых предписаний держатели культа не только утратили свободу мышления, но и непосредственное человеческое, эмоциональное, став узниками жалкого искажения религиозного чувства и предрассудков. Они были слепыми, ведущими за собой к яме таких же слепых, отношение к чему Иисуса выразилось в следующем его изречении: «Тот, кто познал мир, нашел труп, а того, кто нашел труп, мир недостоин» (Евангелие от Фомы, 56). Он не желал ни примирения с ним, ни компромиссов: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю, не мир пришел Я принести, но меч» (Матфея, 10:34-36).
Не эти последние, мнящие себя первыми, а дети и вольные женщины в своей трогательной естественности были много ближе ему по духу, нежели посредственные, педантичные натуры, сделавшие себе профессию из соблюдения строгой морали и нравственности. «Мытари и блудницы вперед вас идут в Царствие Божие», - говорил Иисус их чванливому обществу, гордому своей добродетелью (Матфея, 21:31;32).
И все же помощников Иисус выбрал себе из мужчин. Женщины хоть были и близки Ему своим простосердечием, но таящееся в них животное томление по зачатию чрева и рождению дитя, ставило их в ряд многобожников тем, что в желании радости материнства они обожествляли заботящихся о них и потомстве мужчин, кому б те ни служили. Даруя им свою любовь, они умножали мертвечину человеческого мира. Когда ближайший сподвижник Иисуса Симон Петр сказал, что «женщины не достойны жизни», Иисус не стал ему возражать (Евангелие от Фомы, 114). Он знал, что оказавшись перед выбором: материнство иль борьба за идею, женщины обычно склоняются к первому, выказывая довлеющее над ними низменное начало.
Публичная казнь Иисуса была спланированной с момента его миссионерства акцией, по приближении которой Иисус, как чувствующий боль, пребывал в немалом волнении (Матфея, 16:21-23;26:1;2; 36-46; Марка, 8:31-33). Но не ради «искупления грехов человечества» он был готов принять мучения, а чтобы своим «чудесным воскрешением» убедить «овец» в реальности провозглашаемого им Мира, способного оживить даже мертвых (чего же более?) И действительно, появление Иисуса на третий день после его казни произвело столь великое впечатление, что стало причиной настоящей эпидемии идейных самоубийств. Сотни и тысячи первых христиан стали радостно и безропотно отдаваться в руки палачам, как и Учитель, спровоцировав свое пленение противлением несправедливости человеческой власти. Так, через смерть – «смертью смерть поправ» - люди переходили в ожидающий их Мир. И в этой героической самоотверженности было проявление истинной веры.
По своей сути, раннее христианство являлось сводом морально-этических принципов, принятие которых обещало «овцам» новую жизнь при условии, что они сохранят нежность своих душ, отказавшись от участия в войне с Римом.
С тем задача Иисуса была завершена. То, что другие народы узнали психологическую атмосферу Космического Братства, произошло благодаря другой личности, а именно - человеку по имени Павел, бывшему фарисею и противнику ортодоксального учения Христа. С ним связано рождение нееврейской христианской церкви, а вместе с ней и позднехристианской религии. Павел вынес нежное христианское учение о беспримерной терпимости для «овец Израиля» в языческую Византию – живучую и искушенную, где его трансформировали по мере разъедания христианством административно-военной Имперской власти в религию божественного возмездия за противление насилию. В этом искусно сокрытом постулате содержится объяснение многовековой живучести учения Христа в условиях непреходящей идеологической цензуры презираемой Им человеческой власти. Событие, когда языческий Рим избрал еще одним Богом Иисуса Христа, объявив Его Богом-Спасителем, произошло на Никейском Соборе в 325 году.
Но мог ли Иисус превозносить на века абсолютную терпимость к произволу, будучи по духу своему борцом за справедливость? (Иоанна, 8:51-59). Ведь это в его Нагорной проповеди прозвучал гимн правдолюбцам, гимн миротворцам, гимн изгнанным за правду (Матфея, 5:6;9;10). Но Иисус ошибся со сроками Конца Тьмы, предполагая, что объемлющая всю природу катастрофа случится в самые ближайшие десятилетия. «Истинно говорю вам, есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем», - говорил Он. А также: «Не пройдет род сей, как все сие будет» (Матфея, 16: 28; 24: 34). И все ждали этого Конца, отсчитывая год за годом. Но вот уже умер последний из учеников – Иоанн, но обещанного так и не произошло.
В этом же желании обезоружить праведный гнев, скрывается и подлинная причина запрета сановитыми угодниками христианского смирения самоубийства, под благовидным предлогом невозможности раскаяния. На самом деле обманом, что Бог предписал терпеть жестокую боль и иные муки в ожидании гибели, они надежно отвели угнетаемых от активной борьбы страхом покалечиться. И в этом сильный довод, чтобы отсидеться за спинами героев. Ведь даже Иисус, познавший вечность, страшился физической боли и унижения святости, когда повязаны руки – что ж до остальных?
Тяжелые, труднопереносимые испытания происходят не от Бога, а от людей, откровение о чем прозвучало в Коране (Сура, 2:150;151). И в Библии нет ни одного указания на необходимость сохранения плоти. В первый раз прикасающиеся к этой теме стихи прозвучали во Второзаконии, которые даже при желании невозможно толковать, как запрет распоряжаться своей жизнью. Так, Ветхозаветный Господь произносит: «Я умерщвляю и оживляю, Я поражаю и Я исцеляю; и никто не избавит от руки Моей» (32:39). Этими словами Господь утверждается в Своем могуществе, но не более того. Во второй раз близкое к этой теме прозвучало в пересказе говоримого апостолом Павлом: «Разве вы не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят; а этот храм – вы» (Первое послание к коринфянам 3:16-17). При всей правильности сказанного, содержится ли в этих стихах утверждение, что плоть без духа храм? Человек умирает и «храм» предают земле: он никому не нужен. Для Господа прежде ценен дух, плоть же ценна, как временное для него пристанище, накапливающее дух полезным содержимым. Но если плоть не в состоянии по тем или иным причинам оставаться храмом, превратившись в храм «разоренный», в чем ее польза для томящейся в нем и рвущейся к Богу души? Любое ветхое строение опасно для находящихся в нем людей. И если не отпустить душу, кто знает, выдержит ли плоть, терпящая муки болезни, как плоть Библейского Иова, и не усомнится ли человек в справедливости Божьей, задавленный обрушившейся кровлею крайне обветшавшего здания? Что ж, в таких случаях, может быть лицемернее запрета на исполнение воли уйти из ближайшей жизни, когда в том есть нужда и святая вера в Бога? К чему жестокость держать на предсмертной дыбе разумеющих и очистившихся от скверны самости в их святом желании вернуться к Богу, но не умеющих себе в том помочь?
Вот почему в Буддизме, донесшем правду об искусстве по перемещению Сознания, самоубийство плоти не порицается. Равно как и служители Ислама, осуждающие страх перед смертью в праведном бою, относятся к самоубиенным с несравненно большим уважением, чем служители христианства.
Своей немощностью люди унижают Бога, проявляя неверие в Него. Говоря так: «Боже, спаси меня от смерти», - все равно, что говорить: «Боже, спаси меня от прихода к тебе»....
Обсуждения О чем молчит священство ч.5