Прикоснуться к наслаждению

12-го января 2007 года на станцию вашингтонской подземки Ланфан Плаза (L'Enfant Plaza) зашел молодой человек со скрипкой ветхого вида. На нем были джинсы, футболка с длинными рукавами и фуражка бейсбольной команды Washington Nationals. Он встал возле мусорного ящика во входном холле и три четверти часа играл на скрипке.

За это время мимо него прошли 1097 человек. Лишь немногие из них остановились, чтобы послушать музыку. Примерно 20 прохожих бросили несколько монет в футляр от скрипки, не поднимая глаз. Всего в футляре набралось 12 долларов, и еще одна купюра в 20 долларов, которую положил человек, узнавший скрипача.

Человеком со скрипкой был музыкант, завоевавший многочисленные награды, обладатель премии Грэмми, Джошуа Белл (Joshua Bell), считающийся одним из лучших в мире исполнителей классической музыки. Его доходы от концертов составляют в последнее время порядка тысячи долларов за минуту. На концерте, который Белл дал за неделю до "метрополитен-шоу", публика стояла на ногах в течение всего выступления. Скрипка Белла, старая на вид, была скрипкой Страдивари 1713 года. Ее стоимость оценивается в 3.5 миллиона долларов. Первый альбом, который Белл записал после ее приобретения, вышел в 2003 году под названием "Romance of the Violin" и разошелся тиражом в пять миллионов экземпляров. Репертуар выступления в метро состоял из шести самых востребованных классических произведений, написанных Бахом, Шубертом и другими.

Эта музыка не произвела впечатления почти ни на кого. Ни на правительственных чиновников, направлявшихся на работу, ни на работников подземки, ни на людей, стоявших в очереди к лотерейному лотку, который располагался во входном холле неподалеку от мусорного ящика Белла. Почти 100% прошедших мимо одного из величайших исполнителей нашего поколения не получили удовольствия от музыки или даже не расслышали ее.

"Метрополитен-шоу" было экспериментом, который провел корреспондент "Вашингтон постм Джин Вайнгартен, желая выяснить, как люди реагируют на великое искусство, когда никто не говорит им, насколько оно велико. Результатом этого знаменитого опыта стала статья "Жемчужины перед завтраком" ("Pearls Before Breakfast"), удостоившаяся Пулитцеровской премии и эхом разнесшаяся по всему миру. В конце статьи Вайнгартен задал полушутливый вопрос, основанный на древнем философском изречении о дереве, падающем посреди леса: "Если гениальный музыкант играет шедевр и никто не обращает на него внимания, то стоит ли чего-то этот музыкант?"

"Нет, - говорит профессор Пол Блюм (Paul Bloom), исследователь из Йельского университета, в прошлом президент Американской психологической ассоциации, автор книг о развитии и восприятии, последняя из которых, "Как работает наслаждение" ("How Pleasure Works"), вышла на прошлой неделе в США. - Эксперимент "Вашингтон пост" был скорее изобретательным розыгрышем. Он продемонстрировал, что в произведениях искусства, как и во всех сферах жизни, чувство наслаждения проистекает не из того, что с нами происходит, не из того, что мы видим и слышим, а из того, что мы об этом думаем и знаем.

Партитура Баха, которую Джошуа Белл играет на скрипке Страдивари, - весьма своеобразная музыка. Одно дело, когда ты сидишь в концертном зале и знаешь, что перед тобой выступает лучший в Америке скрипач; и совсем другое дело, когда некий человек, который выглядит как попрошайка, играет на станции подземки. Вопрос не в том, были ли люди внимательны и насколько они спешили. Наслаждение проистекает из знания, из связи".

Дело не в рисунке, а в истории

Блюм, руководитель лаборатории сознания и развития в Йельском университете, вот уже более десяти лет исследует опыт человеческого наслаждения. Он провел десятки исследований, выясняя, почему эволюция развила в нас это ощущение и почему оно намного сложнее, чем наслаждение, испытываемое животными. В первом интервью израильскому СМИ Блюм разбирает результаты своих исследований, которые обнаруживают, что наслаждение и удовольствие вызываются не внешними раздражениями - даже не теми, источник которых кроется во вкусовых и тактильных ощущениях, - а проистекают из сложной истории, которую мы себе рассказываем.

Наше чувство наслаждения порождено контекстом, в котором мы рассматриваем те или иные вещи, и сутью, которую мы им приписываем. По Блюму, упоение трапезой не есть результат встречи вкусовых рецепторов на языке с химическим составом пищи; незабываемое впечатление от секса не связано с физическим аспектом полового контакта; удовольствие от музыки не обусловлено мелодией, музыкальным инструментом или рукой исполнителя; а удовлетворение на рабочем месте не проистекает из условий работы или меры реального вклада в деятельность организации. На самом деле за наше наслаждение отвечают истории, которые рассказывают нам и которые мы рассказываем себе.

"Это легко проследить в сфере искусства, и не только в музыке, - говорит Блюм. - Подумайте о "Ночном дозоре" Рембранта. Эта картина захватывает дух. Но что случится, если вдруг обнаружится, что подпись Рембрандта - фальшивка, и что написал ее не он? По-видимому, денежная ценность картины упадет, и она больше не будет приводить людей в волнение.

Но это же нелогично. Раз уж мы поехали в Амстердам только затем, чтобы воочию увидеть это чудо, полагая, что оно принадлежит кисти Рембрандта, то почему бы нам не купить билет на самолет, чтобы поглядеть на картину, если ее написал какой-нибудь Джо? Ведь это то же самое полотно, не так ли? Если музыка Джошуа Белла доводит вас до слез в бостонском Symphony Hall, после того как вы выложили сто долларов за входной билет и постриглись специально ради такого случая, то почему она не заставляет вас остановиться и послушать полминуты, если ее играют на углу вашингтонской улицы?

Причина в том, что 90% качества товара, переживания, кушанья или человека связаны не с ними, а с нашим мозгом, с нашей оценкой художника или музыканта, повара или супруга. Материальная картина не столь важна, не она приводит в волнение, а то, что происходит в нас самих".

Чем способны наслаждаться младенцы?

Получив докторскую степень ровно двадцать лет назад в Массачусетском технологическом институте (MIT), Блюм пытается разложить по полочкам процесс формирования человеческого сознания, начиная с момента рождения. В 2000 году он опубликовал книгу, объясняющую, что именно происходит в мозгу младенцев при их первой встрече со словами и языком. Вывод таков: обретать язык младенцам помогает повышенная эмпатия и способность интуитивно понимать мысль говорящего, которую они и связывают с его словами.

В 2004 году Блюм опубликовал результаты обширного исследования, обнаружившего, что основы человеческой морали тоже заложены в младенцах почти с рождения. Его данные противоречат мнению о том, что мораль - это социальное явление, прививаемое воспитанием.

В декабре 2005-го журнал "Atlantic" опубликовал статью Блюма "Является ли Бог случайностью?" ("Is God an Accident?"), в которой он утверждает, что религиозные чувства и склонность к вере в высшую силу являются побочными эффектами ограничений механизма человеческого восприятия. Статья вошла в известную антологию важнейших научных статей Америки (The Best American Science Writing). Чувства наслаждения и удовольствия, их развитие с самого рождения и их связь с сознанием - для Блюма это естественное "продолжение концерта".

"Эволюция ответственна за фундаментальные чувства наслаждения, с которыми мы рождаемся, - те, что сходны с наслаждением у животных: наслаждением от сахара и жира, от насыщения водой после жажды, от покоя при усталости, от созерцания симметричного лица и обнаженного тела, от секса. Все эти наслаждения заставляют нас действовать таким образом, который способствует выживанию, - говорит Блюм. - Однако когда мы вырастаем, с нами что-то происходит.

По мере накопления знаний они становятся неотъемлемой частью наслаждения. Все виды удовольствий в мире - это, в конечном итоге, альтернативные проявления фундаментальных наслаждений, с которыми мы родились. Начиная с шоколада, концентрирующего сахар и жир, и до просмотра порно, который активизирует в мозгу участки, заставляющие нас наслаждаться голым видом потенциального партнера. Но со временем мы накапливаем знания, складывая из окружающего мира систему историй и ассоциаций, - и выходит так, что наши наслаждения продиктованы этими ассоциациями.

Сладостное воздействие химического состава шоколада становится маловажным по сравнению с влиянием "шоколадных ассоциаций у нас в голове. По мере роста то, что, как нам кажется, мы знаем о шоколаде, будет оказывать все большее влияние на участки наслаждения в нашем мозгу, тогда как влияние химического состава будет снижаться.

Это явление можно проследить на примере маленького эксперимента, проведенного нами несколько лет назад. Мы предложили малышам покушать творог, смешанный с арахисовым маслом, и сказали им, что это собачий кал. Вы сразу же испытываете отвращение, но как, по вашему мнению, отреагировали маленькие дети? Они уплетали за обе щеки. В конечном итоге, им было вкусно, и они получали наслаждение в силу своей природы. Однако данный факт не поможет вам насладиться тем же. Как только я создал у вас в голове ассоциацию этого блюда с собачьим калом, оно будет вызывать у вас тошноту.

Вот и в эксперименте с Джошуа Беллом на видеокадрах, отснятых на станции метро, тоже можно видеть, что почти единственными, кого влекло к звукам музыки, были совсем маленькие дети, а родители подгоняли их дальше. Наслаждение маленьких детей было естественным, поскольку они ничего не знали о музыке. Взрослые же могли либо ощутить настоящий подъем, если бы знали, что это Джошуа Белл, либо, как в данном случае, не испытать ничего. У нас, у взрослых, наслаждение подчинено знанию".

В чем смысл логотипа Макдоналдса?

Проведенные и обобщенные Блюмом эксперименты в области воздействия знаний на чувство услады, вызывают изумление. В ходе одного опыта, который он упоминает в своей книге, группе детей дали покушать яблоки и выпить молока, а затем вынести оценку их вкусу. Другая группа получила то же задание, но в этом случае яблоки и молоко поступали из пакетов Макдональдса. Группа, видевшая логотип, дала вкусу более высокую оценку.

Взрослые, которые пили апельсиновый сок, подкрашенный ярко-оранжевым цветом, отчитались в большем наслаждении, чем те, кто пил тот же сок без красителя.

В знаменитом бостонском эксперименте студентам, которые сидели в городских барах, предлагалось выпить "классического пива" MIT. Заинтересовавшиеся получали стакан пива "Будвайзер", смешанного с небольшим количеством уксуса. Они осушали стакан и разражались комплиментами по поводу прекрасного вкуса. Когда после этого тем же студентам предлагали попробовать Будвайзер с уксусом, они пытались сделать глоток и сразу же отплевывались.

В другом эксперименте во время сходной деятельности проводилось сканирование мозга всех участников. Сканирование фиксировало наслаждение, порождаемое сладкими напитками, вне зависимости от типа колы. Однако когда люди пили из стаканов с логотипами, распределение удовольствия было совсем другим. У тех, кто знал, что пьет кока-колу, участки наслаждения в мозгу работали намного интенсивнее.

В самом известном эксперименте, который описывается в книге, участвовал только один испытуемый - генеральный директор североамериканского отделения Перье (Perrier) Брюс Невинс (Bruce Nevins). Невинс - человек, ответственный за то, что газированная вода в зеленоватой каплевидной бутылочке стала одним из ведущих мировых брендов. В 1979 году, когда он был гостем утренней передачи на лос-анджелесской радиостанции KABC, ведущий Майк Джексон преподнес ему сюрприз, пригласив на пробу вслепую в прямом эфире.

Джексон поставил перед Невинсом семь одноразовых стаканчиков с газированной водой. В шесть из них вода была налита из имеющегося на радиостанции аппарата Soda-Club, а в один стаканчик налили воду Перье. Невинса попросили отпить из всех стаканчиков и указать на тот, который наполнен продаваемой им водой. Он ошибся четыре раза. Уже тогда у него нашлось объяснение: "Наша вода - это не только вода и пузырьки, но также прикосновение и логотип".

И он был прав, пишет Блюм. Минеральная вода "Перье" - действительно вода с уточненным, тонизирующим вкусом - но лишь тогда, когда вы знаете, что речь идет о Перье. "Человек, рассуждающий о различии между минеральной водой "Перье" и "Сан Пеллегрино", не является снобом, впрочем как и тот, кто ведет речь о различиях между двумя видами фиников или между определенными звуками, которые издают две разные скрипки Страдивари, - говорит Блюм. - Знание позволяет ему наслаждаться этим. Разбор различий между двумя видами воды порождает наслаждение намного большее, чем их вкус. Рестораны, указывающие в своих меню, где росла корова, из которой сделан бифштекс, и каково ее родословное древо, действительно добавляют трапезе особое своеобразие.

Погружение в детали и различия на деле придает мелочам жизни больше прелести. Те, кто незнаком с различиями между марками воды, породами коров и видами скрипок, не почувствуют никакой разницы, но и они подвержены воздействию знания, которым обладают. Причина столь массовой любви к Макдоналдс - в том, что на людей льется реклама, непрерывно вещающая им об этом. Тем самым она выделяет "мак" из ряда других гамбургеров и придают ему некую сущность. Такая вот "изысканность для масс", и она может далеко зайти".

Как отсутствие выбора усиливает наслаждение

Другой ведущий исследователь в области наслаждения и счастья - психолог проф. Дэн Гилберт (Dan Gilbert) из Гарвардского университета, один из создателей термина "аффективный прогноз". Гилберт утверждает, один из факторов, влияющих на то, как мы принимаем решения, - это прилежащий к коре участок головного мозга, который создает "имитации переживаний". Этот участок заставляет нас эмоционально переживать воображаемые состояния и тем самым привлекает нас к ним либо удерживает от их реализации. Благодаря этому механизму мы знаем, например, что луковое мороженое не будет вкусным, и не станем его есть. Любопытно то, что в графиках мозговой активности воображаемое ощущение выглядит точно так же, как подлинное переживание. Мозгу нет смысла судить, идет ли речь о фантазии или о реальности. Одни и те же его части выполняют одни и те же действия.

Кстати, тут имеется проблема, которая нас ограничивает. Ощущения, генерирующиеся в этом "имитаторе", как правило, утрируют то, что происходит в реальности. В фантазиях нам представляется, что продвижение по службе доставит нам величайшее удовлетворение, или что отказ со стороны потенциального партнера приведет к ужасному унижению. В результате мы многое приносим в жертву ради карьеры, хотя на деле наслаждение от нее не столь велико, как мы ожидали; или воздерживаемся от ухаживания из-за чрезмерных опасений моральной травмы, которая в действительности быстро забывается".

"Рекламные и маркетинговые агентства, естественно, используют наш механизм наслаждения. То же касается и работодателей, - говорит Блюм. - Например, когда вы приобретаете iPhone, он начинает доставлять вам удовольствие с момента решения о покупке - просто потому, что вы так много о нем слышали. С точки зрения вашего мозга, ожидание наслаждения, которое вы от него получите, действует точно так же, как настоящее наслаждение, - а иногда даже намного сильнее. Мысль о том, чтобы съездить на море, часто доставляет больше удовольствия, чем сам досуг на пляже. Наслаждение от фантазий не уступает наслаждению, вытекающему из их реализации, поскольку это абсолютно такое же чувство".

"Отсюда следует одно: счастье и наслаждение - суть вещи, которые можно произвести искусственно, самим, в своей голове, - говорит Гилберт. - "Смотреть на заполненную половину стакана" или "радоваться тому, что есть", - это, по сути, и есть счастье, которое мы производим. Так происходит, когда мы видим возможности, открывающиеся при увольнении, и золотое сердце толстого мужа, ковыряющегося в носу. Это не фальшивое утешение, не "радость неудачников", так как для нашего мозга радость неудачников и радость победителей представляют одно и то же ощущение.

В Гарварде мы провели следующий эксперимент: придумали курс фотосъемки и предложили студентам сделать по 12 снимков в кампусе. Затем мы попросили каждого выбрать две лучшие фотографии и распечатали их в большом масштабе на глянцевой бумаге. В конце мы сказали студентам, что им нужно выбрать один снимок на память, а от другого придется отказаться, оставив его в прошлом.

Далее мы разделили студентов на две группы. Одной мы сказали: если вы передумаете, то в ближайшие четыре дня сможете поменять фотографию. Второй группе мы сказали: замен не будет, через несколько минут фотографии высылаются в Англию, и больше вы их не увидите.

Затем мы попросили студентов обеих групп заполнять ежедневную анкету, оценивая свою привязанность к выбранной фотографии, а также к той, от которой они отказались, - продолжает Гилберт. - Результаты оказались однозначны: студенты, которым было сказано, что назад хода нет, очень полюбили выбранный снимок. А тем, кто получил возможность передумать, их снимок нравился намного меньше - как в течение четырех дней, так и по их окончании.

Все мы хотим иметь возможность выбора, хотим опций, которые остаются открытыми, но на деле фоновые возможности мешают нам наслаждаться тем, что у нас есть. Фотография - она и есть фотография, и в обоих случая мы накормили студентов выдумками. Но научно говоря, кто умеет наслаждаться тем, что у него есть, тот получает намного больше удовольствия от жизни".

Почему можно любить каждого?

В своей книге Блюм приводит примеры того, как истории и взаимосвязи побуждают нас наслаждаться теми или иными предметами. Он напоминает об эксперименте, в котором сам вместе с коллегами попросил испытуемых назвать имя человека, которым они восхищаются (наиболее распространенными ответами были: Барак Обама и Джордж Клуни), а затем сказать, сколько они готовы заплатить за его свитер.

После этого респондентам предлагали свитер, утверждая, что раньше он принадлежал их любимцу, и проверяли, как прореагируют люди, узнав, что свитер использовался знаменитостью, но был постиран и продезинфицирован, а также как прореагируют те, кто услышит, что знаменитость владела свитером, но никогда не надевала его. Результаты: стирка и "неношенность" сильно снижали цену.

В другом случае, о котором упоминает Блюм, телеоператор выставил на сайте eBay носок, бывший у него на ноге, когда ее переехала машина, в которой находилась Бритни Спирс. Носок удостоился впечатляющих ставок, пока не был снят с торгов дирекцией сайта за несоответствие регламенту. Другим сувениром, вызвавшим интерес на eBay, был остаток завтрака Барака Обамы. Прежде чем его сняли с торгов (на eBay нельзя продавать пищу), он успел получить предложение в 10 000 долларов.

"Когда на предмете есть "остатки" знаменитости, у людей возникает ощущение, что здесь присутствует часть ее сущности. Именно это ощущение сущности вызывает в них чувства к предмету и заставляет наслаждаться от владения им, - говорит Блюм. - Вот что порождает в людях сильнейшие эмоции, например, по отношению к первой обувке своего малыша, притом что они совершенно безучастны к точной ее копии. Не существует рационального объяснения этой внутренней черточки, которую мы придаем вещам. Ботинки малыша - как лучший скрипач Америки. Знание, что это так, - вот в чем суть дела".

Разумеется, это сказывается и тогда, когда речь идет о людях: наши знания и расположенность в их отношении влияют на то, в какой степени мы тянемся к ним. По ходу опыта, проведенного в Питтсбургском университете, студентов попросили оценить привлекательность фотографий студенток, которые с ними учились. На снимках, получивших самую высокую оценку, были запечатлены те студентки, которые посещали все лекции курсов, на которых учились респонденты. Чем ниже была посещаемость студенток, тем ниже оказывалась оценка их фотографий. Кстати, студентки являлись частью эксперимента и были заранее проинструктированы о том, чтобы не вступать ни в какую связь с другими учащимися.

"Этот эксперимент и подобные ему объясняют, почему чем больше нравятся тебе люди, тем лучше они выглядят на твой взгляд", - говорит Блюм. Все в голове.

"Подумайте о человеке, которого вы любите больше всех, а затем представьте, что у него есть идентичный близнец, - говорит Блюм. - Если бы влечение ограничивалось только физическим уровнем, вы тянулись бы к близнецу так же сильно, как и к любимому человеку. Однако это не так. Комплекс наших знаний о человеке напрямую влияет на степень нашего влечения к нему.

Есть в этом нечто утешительное. Наша слабость, из-за которой мы хотим пить слишком много кока-колы и думаем, что если купим iPhone, то станем счастливыми, - это одна из тех вещей, которые делают нас людьми. И может быть, важнейшая из них".

Представьте себе, что мы обратим эту слабость в силу. Мы будем счастливыми людьми, если сможем посмотреть на каждого человека, как на своего ближнего. Для этого нужно только поменять в голове оценку ближнего с отрицательной на положительную. Ведь своих детей мы всегда оправдываем ни смотря ни на что. Почему же не оправдать ближнего? Этим мы вызовем естественную любовь друг к другу и заживем в мире, как в одной большой семье.