Зарисовки жизни

Эта история случилась со мной на днях, когда я ездила из Оптиной Пустыни в Козельск по послушанию.

Послушание выполнила. Пришла пора возвращаться в монастырь. А день уже заканчивается, маршрутки перестают ходить. Вот и в Оптину последняя по расписанию пошла. Бегу я за ней, а сумка тяжёлая. Нет, точно не успею… И не успела. Можно и пешком, конечно, дойти, но вот поклажа моя… Да и устала под конец дня…

Подходит рейсовая маршрутка, которая по городу ездит. Пустая почти. Сажусь я в неё и спрашиваю...

– Тетя Лена, – окликнул меня нежный голосок.
Я обернулась. Меня догоняла какая-то девушка.
– Вы что, меня не узнаете?
Я присмотрелась.
– Дашка?
Да. Это была Дашка. Ну надо же! Сколько ей сейчас? Пятнадцать, наверное...
Я, и правда, с трудом узнавала в этой рыжеволосой длинноногой красавице ту нелепую, угловатую девчонку, которой она была еще года два назад. Когда я в последний раз ее видела. Помню, она жаловалась, что в классе ее дразнили «Жабынёй».
– Вы давно приехали, теть Лен?
– Позавчера...

Приветствую, друзья.

Вам нужно счастье? А удача? Конечно! Кому ж они не нужны?!

Давайте выстелем красные дорожки для счастливых случаев. Вместе.

А то вдруг они, счастливые случаи вокруг вас вьются, вьются, а вы их не видите? Может быть, они уже устали вокруг вас кружить, ждать пока вы их заметите?

А тут им раз! Красная дорожка! Да прямо к вам! Прямо почет и уважение счастливым возможностям окажете!

Скажите:

«Случаям счастливым дорожку расстилаю, случаям счастливым со мной случиться...

История нашей жизни проходит в четких границах цифр, дат и справок. Хотя, я не знаю ни одного человека, который дал бы себе труд разобраться в этих цифрах.
Всё начинается с рассказов родственников, ими же заканчивается, и именно так, с их слов, запоминается на всю жизнь.
История семьи – в виде семейных преданий и мифов.
По словам…

По словам моего деда, Демидова Мала’фия Исааковича, (Мала’хия или Малафе’я или Матвея Исаковича, хотя сам себя он всю жизнь называл Владимиром Исаковичем),
родился он...

Однажды ко мне в купе (вагоны были уже забиты до отказа) положили раненого полковника. Старший военный врач, командовавший погрузкой, сказал мне:
— Возьмите его. Я не хочу, чтобы он умер у меня на пункте. А вам все равно. Дальше Пскова он не дотянет. Сбросьте его по дороге.
— А что у него?
— Пуля около сердца. Не смогли вынуть— инструментов нет. Ясно? Он так или иначе умрет. Возьмите. А там — сбросите...

Не понравилось мне все это: как так — сбросить? Почему умрет? Как же так? Это же...

"Ты думаешь, что видел ее обнаженной, потому что она сняла с себя всю одежду? Ты целовал ее в губы, ты забрался внутрь нее... Так думаешь, этого достаточно, чтобы знать и любить кого-то?

Расскажи мне о ее кошмарах. О тех, которые заставляют ее подёргиваться рядом с тобой, пока ты храпишь, не обращая на это внимания.

Посмотри вниз, на свои "незапятнанные" руки и скажи, сколько раз ты отрезал себе на куски ее разбитое сердце?...

Скажи мне, почему она рисует, почему она пишет, почему она долго...

Врач:
— Фима, хорошая новость - это то, что я могу избавить тебя от твоих головных болей. Плохая новость - это то, что для этого потребуется кастрация. У тебя очень редкое состояние, из-за которого твои яйца давят на нижний отдел позвоночника, и это давление вызывает у тебя жуткую головную боль. Единственный способ снизить это давление - удаление яиц.
Фима был в отчаянии. Ему даже жить расхотелось. Но выбора не было, и он согласился пойти под нож...
Когда он вышел из больницы, впервые за 20 лет...

Когда я был алкоголиком, моими лучшими собеседниками оказывались случайные собутыльники в барах. Мнимые друзья. Но, знаете, в состоянии алкогольного бесчувствия приятно выслушивать бесконечные истории про чужие печали и заботы, в то время, как сам внутри - словно истукан.

Тогда со мной часто бывало - выпьешь бутылку текилы, и говоришь сам себе: «А теперь можно и умереть». И при этом алкоголикам доступно то, мимо чего проходят трезвенники - искренность. Да-да. Многие голливудские продюсеры...

2. Враг
Пригодные для жизни пространства, так уж сложилось, бесхитростно прямоугольны. Они устойчиво, консервативно взирают на четыре стороны света. Пребывающая в непрерывной передислокации сеть Спецома набрана полигонами треугольных ячеек. Охватившая весь континент, разреженная на целине и просторах вымерших деревень, сеть уплотняется ближе к границам, портовым городам и особенно космодромам.
Их много, запредельно много, так и должно быть.
Дроны, видеокамеры и прочие автоматизированные системы...

Повстанцы… На кого повстали, куда, и главное, до куда? Смех. Досюда, до третьего периметра, откуда вышки Спецома лишь в туманный день не видны.
Здесь часто туманы. Редкие купы садов, лоскутки огородов, громадные незасеянные поля. Жизнь в походных условиях, центральная площадка – «вече». Печурки в больших палатках без дела стоят. Хворост давно собран, топливные брикеты по счёту, только ради готовки. Всё время холодно. «Повстанцы» ходят в своих фирменных морковного цвета пледах, как рыцари в...