Трагедия Ивана Колесова "подбиралась" ко мне давно. Впервые я услышал эту фамилию — Колесов, — когда собирал материал для книги Красные казаки".
Тогда же в Иловлинской газете "Колос" от 20 мая 1989 года — предшественнице "Донского вестника" — прочел "...Или командир Колесов, известный как бандит... Почему красный командир стал бандитом? Разобраться бы получше в этой судьбе, может, повернулось бы наше представление другим концом? Но даже если нет — все равно эти умолчания не украшают нас".
Целому поколению внушалось, что слова "Колесов", и "бандит" — это синонимы.
Я часто бывал в родном хуторе Авилове, что в Иловлинском районе Волгоградской области, встречался со старожилами станиц Качалинской, Новогригорьевской, Иловлинской, знавших Ивана Колесова.
Толковали об Иване разное. Мол, содеял это душевно больной, которого вовремя не распознали. Никак нет, -- утверждали другие, — Колесова казаки-кулаки напоили самогоном, а что по пьянке не сделаешь. Третьи уверяли, что сделал он назло советской власти, так как его — героя гражданской войны, без согласия, уволили из Первой Конной армии, — вот и решил сразу всем отомстить.
От некоторых слышал вопрос, как мог прославленный командир 1 –ой Конной армии Иван Колесов, получивший от советской власти, казалось бы все, порвать с ней, ставя под удар свое благополучие и жизнь, благополучие и покой своих близких?
Не забывали его на родине. В досужих разговорах земляки раскрывали мне свою душу. События семидесятипятилетней давности обрастали подробностями, вероятными и невероятными, и всякий раз имя Колесова произносилось с весьма сочувственными нотками.
Мне непременно захотелось понять Ивана Колесова. Кто он? Почему создал банду? И банда ли это? Какие у них были цели? И я занялся поиском отгадок...
Было время, когда наша история рисовалась только красной краской, сейчас она рисуется лишь черной. Наступило время разоблачительства. Поменялись цвета, но не изменилось потребительское отношение к истории. А ведь она вершится не в угоду тому или иному режиму, она вершится по своим внутренним законам и условиям реальности. Случайное в ней не является решающим. Это — жизнь. История не терпит фальши. Чем больше мы имеем возможность знакомиться с непосредственными свидетельствами участников исторических событий, с документами и записями, не предназначенными поначалу для публикации, тем более объективную картину можно составить о тех событиях, не приспособленных к "моде".
Мне не надо создавать образ Ивана Колесова, страдать за него, жить, т.к. он реально существовал. Воспоминания земляков стали реальностью, действительностью.
Появился у меня замысел — все разузнать и рассказать людям правду, восстановить истину, то есть историческую справедливость без гнева и пристрастия. Посмотреть на события конца 1920 и начала 1921 года в станице Иловлинской и хуторе Желтухино7Ширяевском Волгоградской области с точки зрения вновь открывшихся обстоятельств.
Я работал в архивах страны. Встречался с оставшимися в живых от того трагического лихолетья. И все же для того, чтобы иметь полную ясность, надо найти дело Ивана Колесова в Министерстве безопасности Российской Федерации. Написал в Управление МБ РФ по Волгоградской области. Получил ответ от 26 марта 1992 г. № 109 сд.
"...Уважаемый Иван Андреевич!
Рассмотрев Вашу просьбу и отношение Совета Военно-научного общества при Саратовском гарнизонном Доме офицеров об ознакомлении Вас с материалами в отношении Колесова Ивана Петровича, бывшего комбрига Первой Конной армии сообщаем, что в Управлении МБ РФ по Волгоградской области имеются некоторые материалы о Колесове И. П. за период с марта по июнь 1921 года, с которыми руководством Управления принято решение ознакомить Вас в период Вашего нахождения в Волгограде.
Зам. начальника Управления Министерства безопасности Российской Федерации по Волгоградской области
Ю. А. Торгашов".
И вот я в Управлении МБ РФ по Волгоградской области.
Надо сразу сказать, что в Управлении к моей просьбе отнеслись внимательно. Более того, после ознакомления с "Делом № 727" о комбриге Иване Колесове меня принял зам. начальника Управления Ю. А. Торгашов. В течение полезной и интересной беседы ни одного посетителя ни одного телефонного звонка. Про себя отметил — служба секретариата работала четко, а высокая культура руководителя была налицо.
Тридцать минут пролетели незаметно.
- Иван Андреевич. У вас есть ко мне вопросы, просьбы, - внимательно посмотрев на меня, спросил Юрий Александрович.
— Есть просьба. В архивном деле о Колесове И. П. есть фотографии Колесова. Прошу фотокопии их для будущего очерка, — ответил я.
— Напишите свою просьбу на мое имя и передайте Дмитрию Ивановичу Мельникову (Д. И. Мельников обеспечил мне знакомство с "Делом № 727"), который только что вошел в кабинет и слышал наш последний разговор, - сразу же сказал Ю. А. Торгашов.
На прощание — теплое рукопожатие.
Через несколько дней из Управления получил пакет с двумя фотографиями И. П. Колесова, которые прикладываю к очерку.
Фото 1. Слева направо: Попов Т., Калмыков В.А., Раков И.А., Колесов И.П., Чувашин В.С., Колесов А.И., Воробьев П.
Держу в руках архивное "Дело № 727" Колесова И. П и явственно ощущаю волнение. "Дело" - это несколько десятков пожухлых листов, пахнущих пылью. Местами поблекшие строчки, многочисленные пометки цветным карандашом. «Дело" - это деловая переписка чиновников ЧК, донесение сексотов, приказы, справки, телеграммы, акты... — они как тлеющие угли передают жар тогдашних страстей, борьбы, ненависти... Этот материал и лежит в основе данного очерка.
Считаю, что ЧК знало Колесова больше, чем он сам о себе.
Осмелюсь фрагментарно и вразброс дать представление о материале архивного дела Ивана Колесова. Цитирую, сохраняя орфографию и стиль документов.
"... Донесение № ...
Колесов был в Желтухино всячески выражаясь по адресу советской власти, ругал коммунистов и все сопровождал площадной бранью. Заявил при отъезде захватить всех коммунистов с собой на фронт, и к тому же говорил, если я доеду скоро до фронта, то непременно приведу сюда свою дивизию и с лица земли смету всех и вся А коммунистов всех перевешаю, которые отбирают хлеб, яйца и масло... Продолжал такой разговор 2 часа.
Подпись"
"Донесение №...
Вообще из беседы с Колесовым у меня создалось впечатление, что он организуя на основании телеграмм Буденного и Ворошилова добровольческий отряд под видом отправки на фронт имеет поддержку среди крестьян, т.к открыто ведет антисоветскую агитацию. В Солодче, Дмитровке, Захаровке все труддезертиры записались к нему в добровольцы.
с. Солодча. 1 ноября 1920 г. Подпись".
«Донесение №...
Колесов ясно и открыто ведет антисоветскую агитацию.
Подпись»
"Донесение №...
В Александровке было собрание о ссыпке хлеба, где Колесов выступил и стал призывать казаков для уничтожения коммунистов. В своей речи сказал: "Казаки. Берите все свое оружие как можно и поскорее для того, чтобы нам скорее стереть с лица земли этих гадов, чтобы они не совали свое рыло в наши дела". А потом обратился к партийным со следующими словами: "А вы гады берегитесь.. На этом же собрании Колесов внес предложение - хлеб не сдавать, а сданный отобрать...
Подпись".
"Донесение №...
Вообще из беседы с Колесовым у меня создалось впечатление, что он организует на основе телеграмм Буденного и Ворошилова добровольческий отряд на фронт, а сам хочет поднять восстание против советской власти. В селе Илюшевке Колесов объявил всем красноармейцам собраться к нему для обсуждения военного вопроса ввиду приближения неизвестных банд и занятия станицы Перекопской. Сбор не позже 28 и 29 сентября 1920 г., захватить все имеющиеся у вас оружие, а так же и у граждан.
Подпись»
"Донесение №...
Колесов в Александровке призывал казаков уничтожать коммунистов.
Подпись»
Подытожу.
В архивном "Деле № 727" Колесов Иван Петрович обвиняется в попытке организовать вооруженную банду для антибольшевистского мятежа.
Маленькое отступление.
Историки установили закономерность: при смене власти открываются архивы. Мы узнаем, что к чему, кто есть кто. Архивы преподносят удивительные открытия…
В печати публикуют письма, даже требования расшифровать агентуру, назвать всех их поименно.
Что можно ответить на это?
Я люблю историю, а история -- лучший учитель и важнейшая часть культуры.
Я против такой огласки. Категорически!
Во-первых, не все попавшие в черные списки упомянутых организаций на самом деле стукачи. Тут надо проверять и проверять!
Во-вторых, стукачей немало, и публикация их имен повлечет за собой драмы, трагедии, бросит тень на их детей, жен, родных, близких, на людей, ни в чем, ни на йоту не виновных.
Чекистская машина работала на всю катушку. Цитирую важнейшие документы из "Дела".
... Царицынский уездный комиссариат по военным делам. 2-го ноября 1920 г.
Командиру караульной роты при Увоенкомате.
На основании предписания Особого отдела при Губчека № 168/с и отношения Губвоенкомата № 1990 от 21.Х. предлагаю Вам взять 7 человек и отправиться в Александровскую волость в хутор Желтухин, для производства ареста комбрига-3 Ивана Петровича Колесова и находящуюся при нем группу вооруженных людей и Доставить в Особый отдел Губчека. Начальник Особого отдела. Подпись".
"Рапорт командира царицинской караульной роты. Царицын. 8.XII. 1920 г.
Арест комбрига-3 Колесова Ивана Петровича не произведен, ввиду его выезда на фронт, но следственный материал на комбрига был собран. Были арестованы: Швырев, Попов, Шестаков Иван, Ткаченко Семен, Чешко Яков, Сушко Иван, Бушко Степан.
Подпись".
"Царицын. 13 ноября 1920 года. Дело передать по месту службы (Особый отдел Первой Конной армии) для привлечения к ответу гр. Колесова, выбывшего на фронт.
Подпись".
Колесов напугал даже Москву...
«Москва. Арестовать Колесова, доставить Москву ВЧК надежным конвоем исполнение срочно.
5 марта начоперотдела ВЧК".
Переписка между инстанциями продолжалась.
"Телеграмма № 1501 /с от 3.05.21 г.
Военкому админуправления штаба Первой Конной армии.
Прошу срочно сообщить 6 Отдел Конной армии в какую станицу округ область уволен в бессрочный отпуск комбриг- 3 Колесов Иван Петрович.
Подпись".
"Штаб Первой Конной армии. 4 мая 1921 г.
Начальник Особого отдела 1 КА. В ответ на Ваше отношение от 3/У за № 1501/с сообщаем, что бывший комбриг-3 6 кавдив. Колесов Иван Петрович уволен вовсе со службы в станину Иловлинскую 2/П-21 согласно распоряжению РВС армии.
Подпись".
Что же представлял из себя Колесов, из-за которого чекисты были подняты на нога, а в народе слагали легенды? Прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо исправить и дополнить его биографию, искаженную чекистами в спешке.
В "Деле № 727" есть изложение материала о бандите, Колесове, составленное на основании донесений сексотов, фиксировавших каждый шаг Ивана Колесова. Полностью сохраняя текст изложения и грамматические особенности, дополню его документами, фактами и воспоминаниями свидетелей.
"Колесов Иван Петрович родился в 1892 г. в хуторе Желтухино-Ширяевский Иловлинской станицы 2-го Донского округа. Он был выходцем из многодетной семьи донского казака. В крепкой семье было девять братьев и восемь сестер. Детство провел с родителями, помогая им по хозяйству. Окончил церковно-приходскую школу. Колесовская семья пользовалась в хуторе всеобщим уважением за неподкупную честность и хлебосольство.
В 1914 году Иван Колесов был призван на военную службу в 4-й Донской казачий графа Платова полк. Участник мировой войны. Георгиевский кавалер".
В октябре 1916 года 4-й полк, в котором Иван Колесов служил казаком, был с германского фронта переведен на "отдых в Петроград... Как "отдыхал" этот полк в революционном Петрограде я подробно написал в книге "Красные казаки".
В изложении "Дела" есть недосказанность "... но в последнее время царизмом Колесов Иван был наказан и сослан на каторгу. За какой проступок — не известно..."
Всегда считал, что ЧК - НКВД — наш вездесущий биограф. Оказалось, нет. Вопрос без ответа.
Ответ на этот вопрос я нашел в воспоминаниях П. В. Чекунова — славного казака Качалинской станицы, командира 24-го кавполка, командира 3-й бригады 4-й кавдивизии Первой Конной армии. С. М. Буденный во 2-й книге "Пройденный путь", стр. 32, написал "...командир 24-го кавполка отважный казак П. В. Чекунов..."
Не раз я гостил у Петра Васильевича на даче в Клязьме. Он много рассказывал о своей жизни, о Первой Конной, ее командирах и конармейцах. Незадолго до смерти Петр Васильевич подарил мне свои воспоминания...
П. В. Чекунов хорошо знал Ивана Колесова. Он рассказывал, что два брата Николай и Иван Колесовы в германскую войну служили в 4-ом Донском казачьем графа Платова полку. Оба низкорослые, шириной в дуб каждый. Один вахмистр, другой казак. Оба до мелочей были схожи. Петр Чекунов подробно описал в воспоминаниях случай, за который Иван Колесов был сослан на каторгу.
"... 25 февраля 1917 года рабочие Петрограда с красными знаменами, с плакатами и лозунгами: "Долой войну!», "Долой царя!» , "Да здравствует свобода!" двигались к центру города на Знаменскую площадь. Царское правительство приняло меры, чтобы не допустить рабочую демонстрацию — выставила на пути следования рабочих колонн заградительные отряды из воинских частей и жандармерии. От 4-го полка была выделена 5-я сотня. Командир полка приказал вести сотню командиру 4-й сотни Н. П. Бирюкову, участнику 1905 года, как более надежному. За сотней ехал на легковой машине представитель царского правительства, временами покрикивая: "Смелей, казачки! Смелей..." При появлении колонны рабочих, представитель царского правительства нервно крикнул:"Действуйте!"
Командир сотни Бирюков : построил уже фронт, подготовил сотню к атаке, и скомандовал: "Сотня! Шашки вон! Пики к бою!"
В этот миг Иван Колесов выехал вперед, повернулся к сотне и крикнул: «Не сметь!... Стоять! Кто тронет коня – срублю голову. Меня вы знаете!2 И в подтверждение этого выхвати шашку. Ни один казак не вынул из ножен шашку и не пошевельнул пикой. Рассерженный Бирюков повторил команду, но казаки и на сей раз ее не выполнили. Действия донских казаков не понравились представителю царского правительства, ему стало ясно — оставаться с такими казаками небезопасно, он круто развернул машину и на большой скорости покинул 5-ю сотню..."
Ивана Колесова судил военно-полевой суд. В ссылке он встретил революцию.
Цитирую изложение из "Дела № 727". "Во время революции Колесов был освобожден. После чего сам сформировал красные кавалерийские отряды, защищал интересы рабоче-крестьянской власти, где проявил геройскую стойкость против белогвардейцев, за что был назначен командиром 1-го сводного полка, а в период своей службы был заслуженный начальник дивизии запаса Первой Конной армии".
Верно, но не полно!
Отряд красных казаков в станице Иловлинской ведет свое начало от общего собрания граждан станицы, проведенного Иваном Колесовым с целью мобилизации населения на борьбу с белогвардейскими бандами и для охраны станицы и хуторов.
Вот это постановление.
"1918 г. мая 29 дня. Общее собрание граждан станицы Иловлинской фронтовиков, отставных подлежащих годов и молодых годов с 18 лет, под председательством Ивана Петровича Колесова, товарища его Ивана Андреевича Ракова и секретаря Ильи Ивановича Текутова, обсуждался вопрос о текущем моменте, единогласно постановило:
1. Мобилизовать граждан станицы для самозащиты от банд, идущих со стороны кадетской партии, с 18 до 50 лет.
2. Немедленно получить оружие из Царицынского штаба обороны, вооружить мобилизованных и приступить к охране станицы и хуторов.
3. Из числа мобилизованных иметь при станичном Совете дежурный отряд в 15 человек, которому нести разведку и держать связь с соседними станицами.
4. Отряду производить смену 2 раза в неделю (среда — 6 часов вечера и в воскресенье — 9 час. утра).
5. В мобилизованный отряд принимать офицеров станицы по усмотрению всего отряда.
6. На должность военного комиссара единогласно избран Иван Васильевич Акимов, товарищем его Михаил Александрович Аликов и секретарем Степан Тихонович Калачев.
7. В штаб обороны: Иван Васильевич Табунщиков, Павел Павлович Рунаев, Андрей Антонович Калачев, Василий Михайлович Чекунов, Василий Федорович Просвиров, Андрей Макарьевич Глазков, Тимофей дмитриевич Богатырев, Федор Николаевич Зенов, Петр Ильиневич Хохлачев, пимен Дмитриевич Зенов, Николай Георгиевич Палушкин и Георгий Филиппович Сафонов.
Подлинный подписали:
Председатель собрания И.Колесов, товарищ его И. Раков и секретарь И. Текутов.
С подлинным верно: председатель Иловлинского исполнительного комитета Ф. Калачев".
(Ростовоблгосархив. Ф.Р- 3441, оп.1, д.10, л.7.).
Иван Колесов создал Иловлинский казачий полк в родном хуторе Желтухино-Ширяевский, который вошел в состав Камышинского укрепрайона. С конца января 1919 года 1-й Иловлинский казачий полк Колесова влился в кавдивизию С. М. Буденного
В изложении "Дела" нет сведений о том, что командир 3 бригады 6 кавалерийской дивизии Первой Конной армии Колесов Иван Петрович был награжден двумя орденами Красного Знамени.
Вот эти приказы.
"Приказ
Революционного Военного Совета Республики по личному составу армии. № 357 25 июля 1920 г.
Командир 3 бригады 6 кавалерийской дивизии, тов. Колесов Иван Петрович награждается орденом Красного Знамени — за то, что состоя в рядах Красной Армии со дня ее формирования, отличался беззаветной храбростью в боях и своей энергией, настойчивостью и распорядительностью являлся примерным командиром. Будучи неоднократно раненым во время боев, он оставался в строю.
Заместитель Председателя Революционного Военного Совета Республики
Склянский.
Главнокомандующий Bceми Вооруженными Силами Республики
Каменев.
Член Революционного Военного Совета Республики
Курский.
(Основание: ЦГАСА, ф.4, оп.З, д. 109, лл 64-65).
Приказ
Революционного Военного Совета Республики по личному составу армии № 75 13 марта 1922 года
Командир 3 бригады 6 Чангарской кавалерийской дивизии тов. Колесов Иван Петрович награждается вторым орденом Красного Знамени – за то, что в боях, во время прорыва Польского фронта, под м. Лопатино и г. Новгород - Волынский, не щадя своей жизни, всегда шел впереди подчиненных ему частей и увлекая их в бой, чем способствовал разгрому врага.
Заместитель Председателя Революционного Военного
Совета Республики Склянский.
Главнокомандующий Всеми Вооруженными Силами Республики Каменев.
(Основание: ЦГАСА, ф.4,оп.З, д. 115 (г), микрофильм).
Ирония судьбы.
Иван Колесов выступил против советской власти. Советская власть наградила Ивана Колесова вторым орденом Красного Знамени. Награда, согласно приказу № 75 от 13 марта 1922 годa - это воздание должного Колесову за правду, за подвиг, за смерть во имя других. По словам тех, кто знал Колесова на фронте, высокие боевые качества сочетались в нем с внимательным заботливым отношением к товарищам и подчиненным. Красноармейцы любили его за душевность и простоту в обращении. О боевых подвигах комбрига И. П. Колесова много писали в газетах, книгах, свидетельствовали его боевые соратники. Привожу один из эпизодов.
«А.И. Бацкалевич, командир эскадрона Первой Конной армии в период гражданской войны и командир дивизии в период Великой Отечественной. Генерал-майор в отставке.
Даешь Ростов!
Задача овладения Ростовом была возложена на нашу 6-ю кавалерийскую дивизию, которой в ту пору командовал С.К. Тимошенко и 4-ю кавалерийскую дивизию О.И. Городовикова.
Утро 7 января выдалось пасмурное, небо все больше обволакивало тучами. Но у бойцов было приподнятое настроение: впереди Ростов.
… До самой темноты продолжался этот упорный бой. Даже ночью не прекращались схватки между передовыми частями.
Решающие бои развернулись на следующий день. Наша 3-я бригада, которой командовал Колесов Иван Петрович, стремительной атакой овладела населенным пунктом Султан-Салы, взяв там около двух тысяч пленных. Отсюда мы стали развивать наступление на Генеральский мост слева.
… К вечеру 8 января все закончилось. Генеральное сражение за Ростов было выиграно, дорога на город открыта. В 19 часов наша 6-я дивизия вошла в Ростов».
(Сборник воспоминаний "Помнят степи донские" Ростовское книжное издательство, 1967 год ).
Не могу не привести пример гуманного отношения Ивана к пленному, рассказанный мне тоже комбригом Первой Конной армии П. В. Чекуновым. "...B одной из атак Колесов один погнался за офицером белой армии, а ординарец офицера стрелял в Колесова до последнего патрона. Когда Колесов зарубил офицера, подъехал к солдату и обвел его внимательным взглядом:
- Ты в меня стрелял, вражина? – натягивая поводья, спросил Колесов.
- Стрелял! – с виноватой усмешкой сказал солдат. – Спасал офицера.
- Почему же не убил меня? - спросил Колесов
- Патроны израсходовал.
" А-а-а... - Колесов оглядел солдата с нескрываемым удовольствием. Солдата не расстреляли, а отпустили домой.
В донесениях агентуры и в изложении "Дела" о Колесове есть опять вопрос без ответа: "...в сентябре 1920 года Колесов не известно по каким причинам появился во 2-ом Донском округе, а именно в хуторе Ширяйский…»
Ответ на этот вопрос я узнал во 2-ой книге С. М. Буденного "Пройденный путь" на стр. 378: "...B случае вывода Конной армии на длительный отдых Реввоенсовет считал необходимым просить Главкома разрешить мне поездку на Кубань и Дон для привлечения в ряды Конармии казаков».
Книга 3, стр. 7 «Реввоенсовет Республики послать на Дон и Кубань делегатов для вербовки среди казаков добровольцев в Конную армию…»
В Российском Государственном военном архиве - ф.7676, оп 1, д.4, л. 189 нашел приказ № 177 от 26 сентября 1920 года, согласно которому Иван Колесов передает командование 3-й бригадой Николаю Колесову (родному брату - И. С.), а сам с полномочиями Буденного и Ворошилова выехал на Дон для вербовки среди казаков добровольцев в Конную армию.
Что Иван Колесов увидел, узнал на Дону, в станице Иловлинской, в хуторе Желтухино-Ширяевском, в котором родился герой нашего повествования, где он, кстати сказать, будет тяжело ранен? Но об этом позже.
Чтобы лучше представить себе обстановку того времени, уместно привести более подробные сведения об этом периоде, дабы поставить повествование в исторический контекст.
В то время была разработана чудовищная теория, сводившаяся к изъятию у населения всего хлеба ( и вообще всех продуктов) в руки государства и распределению этого потом по своему усмотрению и cвоим нормам. Вся страна была посажена на паек.
В Петрограде и Москве был "придуман" голод, чтобы под этим предлогом (борьба с голодом) отбирать хлеб у крестьян. Все это называлось продразверсткой.
С лета 1918 года Совнарком создал специальные продовольственные полки, объединенные в Продармию. Широкую известность получили продотряды.
Работая в архивах, я пришел к выводу. Боже мой! В руках каких властей, каких людей оказался наш народ! Полуграмотные невежи. Они отбирали хлеб и скот, сгоняли людей с обжитых мест, осуществляли дикость..., и все делалось согласно приказам. Вот один из них.
"РСФСР. Продотряд Котельниковского окружного ревкома. 4 марта 1919 года (редакция приказа сохранена — И. С.).
Комиссарам Качалинской, Иловлинской, Голубинской станиц, Громославской волости.
На основании приказа № 42 Котельниковского Окружного Ревкома под страхом ответственности В. Р. Трибунала объявить гражданам вверенного вам района, чтобы они самовольного убоя скота не производили, а так же следить за тем, чтобы жители не производили помола зерна без разрешения Вашего или местного Продотряда. Виновные в неисполнении сего будут подвергаться наказанию. Ни какая продажа хлеба не разрешается. Всякие мешочники будут задерживаться и предаваться суду Военревтрибунала...
Принять самые решительные меры воздействия, принуждения граждан сдать хлеб и другие продукты по Госразверстке.
Зав. Продотделом
Подпись."
(Волгоградский областной архив ф.291, оп.2, ед. хр. 191)
От такого безжалостного обнаженного откровения меня охватывает душевный озноб.
(Мне придется цитировать немало еще архивных документов. Ради экономии места в очерке и дабы не отвлекать читателя от сути дела, я не буду указывать выходные данные в каждом отдельном случае. Однако заверяю читателя, что для каждой строки очерка у меня есть подтверждающие документы).
1920 год... Много мужчин погибло на войне. Хозяйство было в ужасном состоянии. Продразверстка часто отнимала у крестьян последнее. Была жуткая картина беззакония и произвола. Люди пухли: ели лебеду, чакан, сусликов. Голод с людоедством охватывал одну губернию за другой.
Власти требовали найти хлеб и сдать государству. Пошли сплошные обыски крестьянских подворий. Все наличное зерно любой культуры забиралось.
У людей не стало ни радости, ни светлых надежд. Все угрюмы, печальные. Все сжалось, забилось в нору, а кругом "глаза и уши". Опричников так много, что и в семье язык держать нужно на привязи. Жизнь могла быть оборвана в любой миг, а скорее и вероятнее всего, при непосредственном содействии "архангелов" из учреждения, чья аббревиатура наводила тогда ужас на всю страну — ВЧК.
Действия продотрядчиков, продармейцев, чекистов, многочисленных реквизиторов служили поводом для крестьянских восстаний.
Продразверстка — большевистское насилие — вызывало противодействие. Повсюду вспыхивали восстания, ибо не хватало уже никакого терпения, повсюду этих повстанцев называли бандитами, а отряды бандами, повсюду этих повстанцев беспощадно уничтожали.
Многочисленные крестьянские восстания "За свободную торговлю", "За власть Советов, но против коммунистов» , из которых наиболее мощным было Тамбовское восстание 1920-1921 годов, охватило огромное пространство, и в нем под руководством А. С. Антонова участвовало до двухсот тысяч крестьян. На обезумевших от голода и всяческого насилия мужиков была брошена регулярная армия во главе с Тухачевским...
А знаменитый и чрезвычайно жестоко подавленный Кронштадский мятеж (все сдавшиеся в плен матросы были построены, и каждый второй застрелен на месте) означал полярное изменение политических симпатий основной ударной силы начального периода большевистской власти — матросов Балтфлота...
В ходе "искоренения бандитизма" десятки тысяч крестьян были осуждены и отправлены на каторжные работы в угольные районы для постройки железных дорог, разработки сланца и торфа, расстреляны.
Крестьянские бунты конца 10-х — начала 20-х годов никогда бы не были подавлены, если бы В. И. Ленин не догадался вовремя заменить продразверстку продналогом, перейти к новой экономической политике.
В книге "Красные казаки" я подробно показал, как казаки помогли большевикам в Петрограде во время февральской революции, Октябрьского переворота, а также выиграть гражданскую войну.
Первые два месяца — ноябрь и декабрь 1917 года — торжество Октябрьского переворота в России казаки на местах только приветствовали. Октябрьские декреты нашли широкую поддержку среди казачества.
Казаки рассуждали вроде бы здраво: если людей в Советы будем избирать мы, так это также круговая демократия, по которой деды жили еще со времен Ермака.
Казакам с большевиками но пути потому, что большевики стоят за мир, а казаки уже досыта навоевались и тянулись к женам, ребятишкам, к земле.
30 мая 1918 года Советское правительство обратилось к трудовому казачеству Дона и Кубани с призывом немедленно встать под ружье для защиты Советской власти. П. В. Бахтуров, Б. М. Думенко, Ф. К. Миронов, М.Ф. Блинов, Ф. Т. Кузюбердин, И. П. Колесов и другие развернули формирование советских казачьих частей.
Во 2-ой половине 1918 года на Южном фронте действовали 14 красных казачьих полков.
Дон, объятый всепожирающим пламенем, раскололся на белых и красных.
Вскоре казакам за веру в большевиков пришлось поплатиться. Уже 24 января 1919 года Яков Свердлов послал директиву "всем ответственным товарищам, работающим в казачьих районах...": "Провести беспощадный террор по отношению ко всем казакам".
Казаки так хорошо воевали за Советскую власть, что троцкистам и тому подобным показалось: казаки на самом деле могут взять власть в свои мозолистые крестьянские руки!
Зловещая январская 1919 года директива Свердлова о проведении геноцида против казачества, человеконенавистнические "процентные" нормы по отстрелу казаков Ягоды, казакофобия Троцкого и иже с ним — за всем этим видятся сотни и сотни тысяч жертв среди тех, кто прежде был славой и честью России.
Два миллиона человек — во столько оценивается некоторыми историками геноцид, именуемый расказачиванием. 1 миллион 250 тысяч были уничтожены, остальные выселены.
Казалось, что над Доном повисло какое-то кровавое безумие.
С. М. Буденный в своей книге "Пройденный путь" писал, что бойцы и командиры Конной армии получают много писем от своих родных с Дона, Кубани, Ставрополья, Северного Кавказа. В этих письмах нередко родные сообщали своим сынам и отцам о том, что на местах представители советской власти забирают у них хлеб, скот, фураж, лошадей. Естественно, это беспокоило конармейцев, чем жить родным и как будет дальше? Многие красноармейцы роптали и не только роптали...
Здесь нельзя не сказать о самой Первой Конной армии.
Мемуаристы пишут о храбрости конармейцев. В Первой Конной, вероятно, и не было трусов, ибо у этой армии было только одно оружие - сумасшедшая храбрость. В бою бойцы с холодным презрением играли чужой и своей жизнью. Степная конница рубак-буденновцев - о коммунистах отзывалась весьма нелестно.
— Рубать нас учить нечего, а по части политики, сами с усами, знаем, за что деремся. В лепешку расшибемся за нашу крестьянскую власть! — и буденновцы гнали из Первой Конной комиссаров, которые только направляют, а сами под огонь не идут.
Фронтовики — народ смелый и гордый. Вот гордость эта в народе заговорила и выпрямилась...
Кавполки 6 кавдивизии - 31, 32 и 33-й вышли из боя и ушли в тыл. Учинили ряд погромов, грабежей, насилий и убийств... Они прошли такими еврейскими погромами, каких не видывали евреи ни при царе, ни при белых.
Комиссара 6 кавдивизии Шепелева, попробовавшего было в Полонном прекратить погром, буденовцы убили зверским самосудом.
Согласно приказу Реввоенсовета Первой Конной армии, № 90 от 9 октября 1920 года за преступления в Конармии виновных Реввоентрибунал армии подверг одних высшей мере наказания — расстрелу, других - лишению свободы на различные сроки. 34, 35 и 36-й кавполки 6-й кавдивизии сводились в отдельную кавбригаду. Командиром бригады стал Н. П. Колесов.
Считаю, что читателю будет интересно узнать о брате Ивана Колесова - Николае.
"Колесов Николай Петрович (1891-1928), командир Красной Армии. Член коммунистической партии с 1920 г. Участник 1-й мировой войны. С 1918 в Красной Армии, командир эскадрона, помощник и командир 3-й бригады 6-й кавдивизии. За бои в 1919 г. награжден орденом Красного Знамени (1921). В дальнейшем вторично награжден орденом Красного Знамени (1921). За успешную атаку в бою 14 октября 1922 года под с. Лучки (в Приморье) в должности командира 3-го Забайкальского кавполка награжден 3-м орденом Красного Знамени (1924)."
Это я выписал из Энциклопедии "Гражданская война и военная интервенция в СССР" М., 1987 г. Там же в статье "Ордена» узнаю, что "за подвиги в гражданскую войну было награждено на сентябрь 1928г….тремя орденами Красного Знамени свыше 50 чел, двумя - несколько сот чел..."
Не знаю как вы, читатель, восприняли это, но два Героя гражданской войны в одной семье, да каких! Это здорово!
Ленин знал о событиях в 6-й кавдивизии, гае 31, 32 и 33-й кавполки выступили против коммунистов и их вычеркнул из списков 1-й Конной, а бунт этот назвал «полным разложением у Буденного"
Буденный в "Пройденном пути" пишет: "...Махно имел своих сторонников и в рядах 1-й Конной". "...9 февраля 1921 года комбриг Г. С. Маслаков перешел на сторону Махно. Он именем начдива (Г. С. Маслаков 1-23 ноября 1920 года был врио начдив-4) издал по дивизии приказ, в котором предлагал 1-й кавбригаде выступить на Дон для борьбы с "противниками Советской власти". С Маслаковым ушли 1, 3 и 5-й эскадроны, а также пулеметная команда 19-го полка. Причина — письма с Дона.
"...K началу марта 1921 года банда Маслакова проникла в 1-й Донской округ, численно выросла до 1500 сабель и 500 штыков, перешла к активным действиям..."
Из телеграммы Особого отдела Первой Конной армии от 4 мая 1921 года в Царицын мы уже знаем, что Иван Колесов был уволен с военной службы 2 февраля 1921 года. Я описал наиболее важные события в Первой Конной армии в конце 1920 и начале 1921 годов не случайно. Колесов был свидетелем, а может быть и участником их.
Колесов домой возвратился, а там голод страшный. На вольный, благодатный край (средний казак раньше держал четыре-пять голов только крупного рогатого скота, несколько десятков овец, коз, пернатых). Имел земельный надел до десяти десятин (1 десятина равна 1,092 га) ржи, столько же пшеницы, проса, бахчевых. Работали вручную от зари до зари так, что за лето не одна холщевая рубаха сгнивала на их спинах. Одна семья всю эту работу проделывала. Жили в достатке, труде и достоинстве человеческом. Хлеба и сами вдоволь ели, и продать что-то могли.
К Ивану Колесову приходили старики, однополчане по германской и гражданской войнам...
— Доброго здравица, Иван Петрович! — говорили они почтительно. — С приездом вас.
Стихийно окружив Колесова, хуторяне сбивчиво рассказывали о своей жизни и спрашивали совета...
—Дозвольте мне! — вперед вышел однополчанин Колесова, не особо повышая голос, вскидывая вверх единственную руку. — Комиссары и коммунисты давно обрыдли и добра от них ждать не приходится. Соли нет, спичек нет, керосина нет, не говоря уже про сахар. Куда оно все делось? А с нас? Последний хлебушко отдай, лошадей загоняли, скотину каждодневно требуют. За что же мы боролись? За что кровь проливали?
— Верно говорит, — под хмурое молчание казаков подтверждал кто-то. — Роздыху никакого нету. Оберут наше казачество вплоть до люльки.
— Смотрите, что делается. Оставляют, кубыть, по пуду на едока, а на самделе вытрясают до последнего зернышка... — сказал старик с крючковатой палкой. — Жили и не знали этого.
— У моих родителей корову взяли, — вмешался в разговор паренек.
— Гребут они из закромов чисто, под метло. Норовят последнюю жменю зерна выгрести из клуни, — добавила бойкая казачка.
Вокруг Колесова бушевала толпа. Доносились обрывки грозных речей, ругань, проклятие по адресу коммунистов, приправленные крепкими словами.
А тут еще донеслась весть, что в декабре 1920 года в слободе Михайловске Усть-Медведицского округа начальник караульного батальона Вакулин, на которого возлагалась борьба с бандитизмом, восстал против коммунистов и продразверстки. Он расстрелял более 20 человек, в том числе председателя трибунала Кенуидзе с женой, окрвоенкома Ильина с женой и других ответственных партийных работников. Из тюрьмы были выпущены приговоренные к расстрелу, которые здесь же влились к восставшим.
За несколько дней Вакулин создал отряд численностью до 800 человек, из которых половина — конных.
В станице Вешенская восстал караульный эскадрон Якова Фомина.
Иван Колесов слушал хуторян и думал.
— Почему вы так живете? Почему безропотно сносите унижения? — коротко спросил он.
— Люди стали навроде скота безмолвного. Скажешь чего не так — за решетку тебя... — за всех ответил казак, поправляя порожний рукав шинели.
Колесов внимательно оглядел хуторян и, дав разбушевавшейся стихии успокоиться, сказал:
— Коммунисты отбирают у крестьянина хлеб, скот и другие продукты. С этим нельзя мириться. Мы сейчас немедленно должны здесь же принять решение о наших требованиях и несогласии с текущей политикой. Нам нужна такая советская власть, которая не оголодила бы казака, и для этого надо выгнать с должности коммунистов и избрать своих надежных людей...
Постановили немедленно вооруженным восстанием заявить протест и потребовать изменения политики, которая действительно велась бы в интересах народа.
Мятеж разразился внезапно и бурно, как летняя гроза. Колесов встал во главе его.
Считаю, маленькое отступление будет очень кстати.
Крупнейший русский мыслитель XX века, философ и политолог Иван Александрович Ильин в труде "О сопротивлении злу силой" - сокровищнице мировой философии пишет:
"... Россия и Бог неразделимы, поэтому защищать Россию значит защищать Бога, а во время антирусской агрессии — это прежде всего ратный подвиг. Кто должен ставить вопрос о сопротивлении злу силой? Ответ: лицо благородного человека, сознающего свою собственную грешность и тем не менее идущего на борьбу с насильниками, а перед злонамеренными людьми моральный вопрос вообще не стоит.
...Сопротивляться злу силой и мечом позволительно не тогда, когда это возможно, а когда необходимо, ибо иных средств нет — и когда пойти по этому пути силы и меча есть не только право, но и обязанность человека, даже если это приведет к смерти злодея..."
Сначала Колесов чинил препятствия в работе продотрядов Ширяйских хуторов, не раз прогонял продотрядовцев, избил председателя Ширяевского сельсовета.
Авторитет красного командира Ивана Колесова не давал покоя иловлинским работникам милиции и коммунистам. Многие побаивались встречи с ним — всем известен его взрывчатый, неожиданный, но как потом выяснилось, абсолютно логический характер.
Началось преследование Колесова. Ему предлагали явиться с повинной в органы ВЧК. Чтобы образумить его, в хутор Ширяй выезжал председатель Иловлинского волисполкома Авилов, посылали к нему с этой целью и других делегатов. Под давлением коммунистов к Колесову посылали даже группу иловлинских школьников — комсомольцев во главе с Дмитриевым Владимиром. Группа школьников прибыла в хутор Писаревка, стала наводить справки о местонахождении Ивана Колесова. А когда узнала, что он в этом хуторе — группа растерялась и бросила хутор. В этой группе школьников был Иван Бойков, 1905 года рождения. Будущий работник уголовного розыска в Иловле, активный участник Великой Отечественной войны. Воспоминания Ивана Бойкова дополняют и уточняют материалы уголовного "Дела № 727".
Иван Бойков был свидетелем всех событий в станице Иловлинской 7 мая 1921 года, о которых я подробно расскажу чуть позже.
Коммунисты-иловлинцы на своем собрании вынесли решение, "И. П. Колесова поймать и изолировать". Это постановление подписали все коммунисты. Заставили подписать и родственника Колесова Талдыкина Филиппа Павловича.
Иловлинский волисполком принял решение сообщить в Царицын в ЧК о действиях Ивана Колесова.
Из Царицына для ареста Колесова были посланы два чекиста. В Иловле к ним присоединились два местных работника милиции. Эти четверо вооруженных работников ЧК приехали в хутор Ширяй для ареста Колесова и доставки его в Царицын. Но Колесов об этом был предупрежден и соответственно подготовился к встрече. Чекисты не подозревали, что Колесов уже сформировал вооруженную группу из хуторских милиционеров В. Н. Калмыкова, И. А. Ракова, Ф. Н. Зенова и др.
На квартире милиционера Калмыкова чекистов разоружили.
Утром 7 мая Колесов со своей вооруженной группой и четырьмя чекистами поехали в станицу Иловлинскую. За хутором Ширяй чекистов расстреляли.
В материалах архивного "Дела" есть "Доклад о восстании банды Колесова. Вот его содержание с уточнениями свидетелей.
"7 мая в Иловле состоялся съезд Советов шести станиц: Иловлинской, Качалинской, Трехостровской, Сиротинской, Новогригорьевской и Старогригорьевской. Съезд проходил в здании школы — 2-х классного училища. Это здание старой школы напротив Госбанка. Кроме депутатов на съезде присутствовали все иловлинские коммунисты, бывшие фронтовики и много местных жителей. Зал школы был полон.
Съезд был открыт пением Интернационала.
Избран президиум, угверждена повестка дня. На съезде присутствовал председатель от Нижне-Чирского окружного комитета РКП(б) В. В. Брехов. Он выступал с докладом "О выполнении плана продразверстки".
Неожиданно к зданию школы на взмыленных лошадях подъехали несколько пароконных повозок. Около дверей школы кучился народ. Среди них были подростки-друзья Иван Бойков и Андрей Талдыкин. Воспоминания Ивана Бойкова использованы при написании очерка.
Колесов спрыгнул с повозки и, окруженный казаками, вбежал в здание школы. К распахнутой двери из просторного зала повернулись головы делегатов Послышались крики: "Посторонние!..."
Колесов прошел на сцену, где размещался президиум, и напряженно сказал:
- Здравствйте, господа старики! С вами здоровается начальник дивизии запаса Первой Конной армии Колесов Иван Петрович
- Мы приехали обсудить с вами текущий момент и навести порядок, - обращаясь к делегатам, сказал Колесов.
- Вернувшись с фронта в родные места, -- продолжал он, - я узнал много интересного, да и неожиданного. С вами я хочу уяснить себе три позиции. Первая Являетесь ли вы защитниками народа? Вторая. Какова наипервейшая задача, которую следует решать исходя из той реальности, в которой оказались все мы? Третья. Что хотят коммунисты? А хотят они, по-моему, того, чтобы уморить народ голодом... Печальные наши дела, - заключил Колесов.
Колесов медленно достал из кармана револьвер, взял его за ствол, поднял над головой и громко спросил:
- Что на этом револьвере написано? За что я его получил? Об этом знает вся Конная армия – «В боях за Отечество».
— Вы должны знать, что Колесов не может быть изменником своего народа. Не может. - Колесов положил револьвер в карман. - Считаю, что нет тут ни одного честного казака. Нет! Тут одни гады! Вы – пятно России! Вы преступники перед Доном, перед Родиной, перед Советом, перед Богом! Что вы затеяли? Что вы сделали?
Колесов говорил много, дерзко…
-- Есть тут фронтовики? - спросил Колесов.
- Есть, и много, - последовал ответ.
- Все фронтовики выходите во двор, - добавил Колесов.
Председатель съезда, член Иловлинского ревкома М.Т.Гостев, обращаясь к Колесову, сказал:
- Всех фронтовиков брать так нельзя, т.к. из них многие являются делегатами съезда.
- Кто не делегат, выходи, - вторично крикнул Колесов.
Направляясь к выходу, Колесов увидел в президиуме Авилова Андрея Ивановича и приказав его арестовать.
Авилова взял брат Ивана Колесова, Алексей.
Брехов спросил слово у председателя съезда и обращаясь к делегатам, сказал:
- Товарищи делегаты! Тов. Колесов поступает неправильно, забирая со съезда делегатов. Так не диктует центральная Советская власть.
Колесов решительно подошел к Брехову и дерзкл спросил его:
- Ты кто такой? Как смеешь мне это говорить?
- Я член окружного комитета РКП (б) Брехов, -ответил он.
- Арестовать Авилова имею право, как дезертира с фронта, сказал Колесов.
- Если он дезертир, то в этом разберется военком, а он сейчас он является делегатом съезда Советов и его арестовывать нельзя, - возразил Брехов.
Колесов выхватил из кармана револьвер и направил его на Брехова. Брехов закрыл лицо ладонями. Колесов выстрелил в голову Брехова со словами: «Вот тебя-то мне и надо!»
- Это я убил восьмого гада. Семь я убил там, на хуторах, а это восьмой! – громко сказал Колесов, и добавил: - Со съезда никому никуда не выходить и съезд без моего разрешения не закрывать.
Колесов пошел к выходу из школы. Впереди его повели Авилова.
Во дворе Колесов подошел к Авилову и спросил:
- Ты зачем меня хотел предать?
- Предавать вас я не намерен, и вы мне не нужны, - ответил Авилов.
Тогда Колесов стал бить Авилова револьвером по лицу. После трех ударов Колесов обратился к толпе с вопросом:
- Пил Авилов из вас кровь или нет?
- Пил! — послышались голоса.
Колесов еще раз ударил Авилова по голове револьвером. Авилов упал и произнес что-то. Колесов выстрелом в голову убил Авилова.
Толпа дрогнула и рассыпалась по двору.
Алексей Колесов крикнул: "Начали!" На одной из повозок, на которых приехала группа Колесова, лежали винтовки. Алексей, обращаясь к фронтовикам, кричал: "Берите винтовки!" Но фронтовики винтовки не брали. Тогда он стал давать винтовки в руки. Взяли двое: Михаил Федорухин и Иван Просвиров. Фронтовик Агеев от винтовки отказался и сказал, что он воевать устал и отошел в сторону...
Иван Колесов давал распоряжения кому что делать.
Часть группы на повозках поехала к сестре Ивана, Агафье Петровне. Сам Иван Колесов пешком с группой в пять человек, в которой были И. А. Раков, П. Воробьев, Т. Попов, пошел в милицию и разоружил дежурных милиционеров. Забрал у них оружие и ключи от склада, где хранился хлеб, собранный по продразверстке. Склад открыли и хлеб раздали. Захватили почту... Стали искать Карпова - уполномоченного 8-го района по продовольствию, Кажухина, Кудряшова — бывшего помощника начальника милиции...
По станице и на ж.д. станцию Иловля были высланы патрули.
На пути к сестре Колесов встретил родственника Талдыкина Филиппа.
- Подписывал это решение? — спросил Колесов.
- Подписывал, — ответил Талдыкин. — Комиссар требовал, чтобы подписал. Откажешься — и самому, и семье несдобровать.
- Хватит! Некогда балясы точить. Знаю, мастер. Ты пособник коммунистам грабить казаков.
Колесов достал револьвер, взвел курок и приставил ствол ко лбу Талдыкина, который пал на колени и стал просить пощады.
Из дома выбежала сестра Ивана, Агафья, повисла на руке брата, со слезами просила не убивать мужа и идти в дом, где во дворе уже стояли повозки и лошади.
Первыми в сенцы дома проскользнули два друга - подростка Бойков Иван и Талдыкин Андрей и спрятались.
Когда Колесов подходил к дому сестры, то обратился к Попову Тимофею с вопросом:
- Ты у Авилова взял револьвер?
- Нет, — ответил тот.
- Ступай, забери.
Вместе с Иваном в дом вошли несколько станичников.
Колесов тут же послал через улицу позвать к нему старого коммуниста, члена Иловлинского ревкома Текутова Степана Корнеевича. Текутов тут же пришел, ликом белее белой стены.
- Здорово дневали, — тихо произнес он.
- Слава Богу... — за всех ответил Колесов и посмотрел на Текутова жесткими, недобрыми глазами.
- Что ж.., Текутов, плохо меня встречаешь? Хотя бы в гости позвал, чаем угостил?
Текутов попытался оправдаться, что ни чаю, ни сахару нет...
- Оно так... Иван помолчал, все так же недобро рассматривая Текутова.
- Ну, ладно. Агафья, напоите нас чаем.
Агафья торопливо собрала чай в горнице, как почетным гостям. Иван пил чай и посматривал на старые фотографии казаков еще царских времен, верхом на конях и спешенных с братски скрещенными шашками.
Тем временем в школе коммунисты Гостев, Калачев, Белоногов и другие обсуждали вопрос, как быть со съездом? Решили — делегатов распустить на обед, а самим бежать в станицу Качалинскую. При выходе из школы их арестовали и привели к Колесову.
Агафья принесла еще длинные скамейки. Все уселись.
Колесов допил чай. Встал. И зашагал из угла в угол. Потом остановился перед прибывшими. Еще раз осмотрел всех и сказал:
- Мое выступление на вашем съезде вы слушали. Мои планы и намерения вы знаете. Вы пойдете со мной или нет?
- Как же с тобой идти, если ты людей без суда убиваешь? — сразу же ответил Калачев.
Колесов взглянул исподлобья. Непримиримые их глаза встретились.
- А как понимать коммунистов с их продразверсткой, беззастенчивый грабеж с расстрелами на месте без суда и следствия? — преодолевая упрек, спросил Колесов. — Кровавое насилие коммунистов понимает только силу. Считаю, я прав!
Пользуясь паузой в разговоре Колесова, Степан Текутов встал и спросил:
- Иван Петрович! Вы в Первой Конной армии принадлежали к какой-нибудь партии — эсерам, меньшевикам, большевикам?
- Нет! Партийная борьба меня никогда не привлекала и не интересовала, — твердо ответил Колесов.
Текутов, стоя, выслушал ответ Колесова и взял разрешение задать еще вопрос:
- Вы же эту Советскую власть создавали, защищали. Были красным командиром. Вами руководили коммунисты. Теперь вы выступаете против коммунистов. Как вас понимать?
-- То, что происходит сейчас, это как раз отрицание Советской власти по главным моментам. Я был за революционный путь, а нам предложили кавалерийскую атаку. Это насилие над людьми, над обществом.
Текутов выслушал ответы на свои вопросы, а потом сказал:
- Иван Петрович! Хочется помочь вам, предостеречь вас от ошибок. Политика, брат, штука такая... Не туда шагнул — и вверх тормашки. А ваш шаг... первый в политику шаг, по-моему, ошибочен. Убежден в этом. Отчаяние руководит вами, вот что. А отчаяние — плохой брат, руководитель. Конь на четырех копытах — и тот спотыкается.
В горницу вошел Попов Тимофей, положил перед Колесовым револьвер и сказал:
- Взяли из кармана убитого Авилова.
Колесов взял револьвер, покрутил барабан, считая патроны, сказал:
- Семь. Полный комплект. Как перед боем.
Обращаясь к коммунистам, спросил:
- Кто вас вооружил, когда и против кого? Даже на съезде в президиуме вы сидели с револьверами в карманах. Вы боитесь народа...
Эту фразу Колесов повторил несколько раз.
Колесов встал. В тот же момент его люди без всякой команды встали позади Калачева, Гостева, Белоногова, Акимова, Текутова и у дверей.
В горнице простерлась мертвая тишина.
- Сядьте! — сказал Колесов. — Сегодня вас, коммунистов, обыскивать и стрелять не будут. Но перед тем как нам расстаться, скажу следующее: я до конца дней останусь верным рабоче-крестьянской революции, но не власти большевиков. Диктатура пролетариата — омерзительная, роковая ошибка революции, это беда для России.
Колесов расстегнул ворот рубашки, ему стало душно. Неожиданно он заметил двух подростков — Бойкова Ивана и Талдыкина Андрея и выгнал их.
Группа Колесова уехала из Иловли на другой день и с ней десятка два иловлинцев.
Из Царицына в станицу Иловлинскую был выслан отряд ЧОН (часть особого назначения) и даже бронепоезд для поимки банды Колесова. Но разгромить ее удалось не сразу.
Иван Колесов издал приказ, который был объявлен в станицах Новогригорьевской, Старогригорьевской и в ряде хуторов Иловлинской станицы.
Этот приказ — датой 9 марта 1921 года видел я в "Деле № 727".
"Приказываю трудовому исполкому от имени народа и от себя объявить ваших граждан мобилизованными с 18 до 40 лет включительно...
Станичники, братья, товарищи!
Мы будем бороться за народные интересы, за права владеть своим состоянием и быть хозяином на своей земле.
Мы будем бороться против разверстки, против грабежа, учиненного коммунистами...
Да здравствует свобода печати, свободная торговля...
Да здравствует власть трудового народа.
Всем собраться в Солодче на конях, с оружием и патронами.
Начальник дивизии запаса Колесов".
Таким образом, Колесов И. П. являлся главой антибольшевистского сопротивления. Но его поддержала малая часть населения.
Банда Колесова сразу же заявила о себе несколькими дерзкими налетами.
Она стала численно расти за счет добровольцев.
У Колесова в пределах двух-трех десятков хуторов была одна задача — помешать продотрядам грабить крестьян.
Колесов отбивал хлеб, который по продразверстке увозили обозами на ссыпные пункты. Оставлял на пропитание отряда. Остальное возвращали казакам. Убивали коммунистов и преданных советской власти казаков.
Листая "Дело № 727", проследим, как в действительности складывалась обстановка.
"...Бой в районе Солодча. 13 марта 1921 года отряд Степаненко имел бой с бандой Колесова. Силы противника 50 всадников, 150 пехоты, 50 винтовок и очень огромное количество патронов. В результате боя банда потеряла до 50 человек убитыми и 4 подводы.
Банда была смята и удалилась к хутору Тишаново".
"...15 марта в Ольховке был бой с бандой Колесова в количестве 60 сабель, 30 штыков. С нашей стороны участвовало 45 местных коммунистов. Бой продолжался 5 часов. Потери бандитов 4, ранено 10-11. Убит брат Ивана Колесова Алексей. Со стороны Советов потерь нет. Трофеи 3 винтовки, шашка 1. Убито 4 лошади".
Колесов ускользал. Значит, банду поддерживали. Да и была ли это банда, а люди, входившие в нее, бандитами? В этом я начал сомневаться.
Продолжаю выписки из "Дела".
"...31 марта 1921 года. Банда Колесова в 50-60 человек произвела налет
на станцию Эльтон. Сожгла канцелярию совета.
3 апреля банда 10 человек вторично налетела на хутор Куликов. Остановила поезд, выпустила из караульного вагона арестантов, вагон сожгли.
8 апреля банда сожгла ж.д. деревянный мост в районе хутора Куликова.
Сам Колесов находился некоторое время с Носаевым в районе Красноармейского и Николаевского уездов, с ним было 4-6 человек.
С 16 по 31 мая его банда появилась между Лозовое—Малая Ивановка, Солодча, Александровка с целью уничтожения коммунистов и грабежа. В то же время бандиты 12 человек напали на станицу Косырскую, где избили председателей ряда исполкомов".
Активность отряда Колесова стала затухать сама собой.
Казаки стали понимать, что стремление пойти на смерть ради одной жестокой власти от другой в какой-то момент становится сомнительным делом.
Царицинский губревком издал приказ № 2, в котором предлагалось всем крестьянам, обманутым бандитами, немедленно вернуться к мирному труду. "Советская власть, — говорилось в приказе, — заменила продовольственную разверстку натуральным налогом, по выполнении которого крестьяне получают возможность свободно распоряжаться оставшимися у них хлебом и продуктами... Губревком предлагает всем, вошедшим в банды, бросить их не позднее 5-го апреля и гарантирует полную неприкосновенность".
Стоило большевикам на время отказаться от продразверстки — крестьянская армия разбежалась по домам...
Так были ли они бандитами?
С высоты семидесятипятилетнй истории легко судить о промахах и заблуждениях тех, кто был не в силах разобраться в событиях и людях своих дней. В конце концов, сегодня наш народ совершает такое же преступление против себя и совести, и расплата за него еще впереди.
Не думаю, чтобы Колесов надеялся на расширение своего движения, на то, что оно охватит весь Дон, а тем более всю Россию.
Победить огромное государство, основанное на беспрекословном подчинении, Колесову было не под силу. На что же он надеялся? Во-первых, он мог ни на что не надеяться, он просто не хотел подчиниться и служить новому режиму. Но вернее всего, он надеялся или даже верил, что новая власть рухнет.
Колесов надеялся на Первую Конную армию, в которой служил, надеялся на командиров - выходцев из народа, которые защитят свой народ, и он был близок к этому.
Командир бригады Первой Конной армии Григорий Маслаков и многие другие, которые создавали советскую власть, первыми встали на ее защиту, в 1920 году порвали с большевиками и выступили против них.
Даже С. М. Буденный еще в 1925 году был участником и членом руководства антисоветской организации правых в Рабоче- Крестьянской Армии.
Поскольку такое утверждение резкое, я вынужден доказать это источником.
"Военно-исторический журнал" № 1 за 1994 год в статье "Судьбы генеральские..." сообщает: "...B 1931 году, как указывал в своем заявлении от 15 декабря 1935 года осужденный за антисоветскую деятельность Ливянт, Буденный был у Рыкова и выражал ему свое сочувствие. Буденный много говорил Рыкову о недовольстве крестьян коллективизацией и в конце разговора заявил: "Прикажи А. И. (Рыков - Ред.), и я тебя поддержу - на Дону и Кубани мои ребята только и ждут моего приказа садиться на лошадей. Я, знаешь, человек военный". "...Я знаю от Буденного, что он завербовал следующих лиц: Сердича (командира 3-го кавалерийского корпуса), Зотова (помощника инспектора кавалерии РККА), Федоренко (помощника инспектора кавал
РККА), Косогова (командира казачьего корпуса в СКВО), Горячева (командира 6-го кавалерийского корпуса), Точенова (командира кавалерийской дивизии), Хацкелевича (начальника кавалерийской школы). Все они были сослуживцами И.П. Колесова.
Арестованные заговорщики на следствии скажут, что Буденный высказывал кулацкие взгляды, направленные против коллективизации... Так, он говорил Седякину: "Я, Буденный, казаков белых, конечно, бил, но я против того, чтобы их разорять… Теперь сплошная коллективизация... Буденный рассказал мне о своих покинутых, разрушенных и заброшенных кубанских станицах: "Каганович разрушил зря…»
"... Антисоветская деятельность Буденного подтверждается также показаниями его бывшей жены Михайловой Ольги Степановны (второй жены - авт.) "... За 12 лет совместной жизни с Буденным у меня накопилось много фактов, свидетельствующих о том, что он вел какую-то нехорошую работу против руководителей нашей страны... Однажды на московской квартире я была невольной свидетельницей конца разговора между Буденным и Егоровым (А.И. Егоров бывший командующий Белорусским Военным округом (И. С. ) Речь шла о назначении Тухачевского заместителем наркомвоенмора. Буденный с возбуждением громко сказал фразу, которая врезалась мне в память: "Я, как пойду по лесам, так я им покажу к чертям жидовский Кремль".
А теперь вновь цитата из архивного "Дела". "...Справка 6-й кавдивизии Первой Конной армии от 14 июля 1921 года. В мае с.г. во время нахождения дивизии в Екатеринославской губернии в 3-ю бригаду поступил добровольно красноармеец, который сказал Николаю Колесову (командир бригады - И.С.): "Твой брат Иван велел тебе передать, что он пошел против красных".
В ответ на это Николай Колесов его немедленно арестовал и прислал в Особый отдел, как подосланного бандита. В скором после этого времени Николай Колесов был смещен с должности комбрига-3 и отправлен в Штармии. Иван Петрович Колесов, родной брат Николая, тоже состоял командиром третьей бригады 6-й кавдивизии еще до войны с Польшей. Последний раз И. П. Колесов был в дивизии, когда он привозил пополнение в 3-ю кавдивизию. Ивана Колесова хорошо знали Буденный и Ворошилов.
Я лично видел его прошедшей зимой в г. Екатеринославе, когда он получал для себя обмундирование в Реввоенсовете армии. Весной нынешнего года распространились слухи, что Колесов Иван организует банду, а в последнее время стало известно, что Иван Колесов убит на хуторе под Царицином. Следов личного характера от пребывания Ивана и Николая Колесовых в дивизии не осталось никаких.
Замначотдела Подпись."
Всегда понимал важность и ценность так называемой «устной истории", которая подчас надежнее письменных источников. И я считаю целесообразным сослаться на рассказ непосредственного участника захвата Ивана Колесова - Ф. И. Александрова.
Не скрою: я с интересом и даже с некоторым волнением в августе 1968 года встретился с Федором Ивановичем. Ведь он, — последний, кто видел живого Колесова.
Может быть, раненый Иван Петрович что-нибудь сказал, обратился с последней просьбой?
И вот порог дома Федора Ивановича.
— Рад... — широко улыбнувшись, сказал он и железно сдавил мою ладонь. — Прошу в дом! В то время в доме за хозяйку была дочь Федора Ивановича, Дина.
Мы сидели за богато обставленным столом. Пили крепкое домашнее вино. Я потрясенно слушал горячий, темпераментный рассказ ветерана. Богатейшая память и не по годам острый ум Александрова услужливо воспроизводили события тех, теперь уже далеких, 1920-1921 годов.
К воспоминаниям Ф. И. Александрова я еще вернусь, а сейчас необходимо вновь обратиться к материалу из "Дела" Колесова.
"...13 мая с.г. я (фамилия написана не четко) выехал из Царицына в хутор Ширяй (его хутор) с отрядом чекистов. В хуторе находилось несколько бандитов Колесова и один из них — Рубцов, который переоделся в женскую одежду и отправился на квартиру Колесова, которая была снаружи заперта. Рубцов добился через свои условные знаки, что ему открыли дверь. В квартире был Колесов с женой Катей. Рубцов и Колесов о чем-то поговорили. Потом они полезли на подловку отдыхать. Там Рубцов открыл стрельбу в Колесова из револьвера, причинив ему несколько поражений, а затем Рубцов убежал в окно..." Колесов стал скрываться.
Предают только свои. Трудно понять психологию предателя...
Мало кому известно о том, кто и для чего создали ЧОН (часть особого назначения) в хуторе Лог. Об этом пишет Ф. И. Александров в своих неопубликованных воспоминаниях, которые Федор Иванович по моей просьбе написал и прислал мне.
Коротко расскажу о Ф. И. Александрове.
Александров Федор Иванович (1893-1976) родился, жил и умер в хуторе Лог (ныне р. п. Лог) Иловлинского района Волгоградской области. Семья была простая крестьянская, но по тем временам высококультурная. У родителей была дочь и четыре сына. Федор Александров был участником первой мировой войны и похода на Петроград в составе 3-го конного корпуса под командованием Краснова.
В своих воспоминаниях Федор Иванович пишет: "...наш 13 полк 1 кавдивизии 3 конного корпуса был во главе движения эшелонов на Петроград. Не доходя до Петрограда, мы выгрузились и в боевом порядке пошли на Петроград... В степи нас встретил взвод казаков 4-го Донского казачьего графа Платова полка. Начались разговоры. Мы узнали правду — нас привезли к Петрограду с целью подавления революции. Перед казаками встал вопрос ребром: домой или воевать? Решили — домой. Домой!»
Тогда же Федора избрали в полковой комитет.
Ф. Александров активный участник гражданской войны. После демобилизации работал на административно- хозяйственной работе.
Пересказывать содержание воспоминаний Александрова — занятие неблагодарное. Приведу здесь некоторые выдержки из воспоминаний, что называется в первозданном виде. "...Какие обстоятельства заставили организовать отряд ЧОН. Казалось бы, гражданская война подходила к концу, за исключением Польского фронта и на Дальнем Востоке. Однако еще действовали крупные банды, это в Воронежской губернии банда Маслакова, в станице Клецкой появилась большая банда Фомина, которая двигалась на Камышин, за Волгу...
В марте 1921 года вспыхнула неожиданно банда, организованная Иваном Колесовым в хуторе Желтухино- Ширяевский бывшей Иловлинской станицы.
Примерно в апреле 1921 года вызвали меня в станичный ревком и предложили приступить к организации отряда ЧОН в количестве примерно 30 человек пехоты и 25 человек кавалеристов. Выдали мандат, в котором облачали меня большими правами. Решили отряд создать из трех хуторов, близких к Логу — Вилтов, Трактир, Голенский. Центр — Лог.
Совместно с председателями ревкомов временно мобилизовали у зажиточных казаков 28 лошадей, 6 пароконных подвод, седла и другое.
Стать чоновцем почти все дали свое согласие добровольно. Оружием и боеприпасами нас обеспечил военный комиссариат.
...Отряду ЧОН было поручено арестовать бандита Колесова Ивана, который, якобы, скрывается в родном хуторе. Между прочим, по речке Ширяй было много садов, левад, камышистая непролазь, в которых можно спрятать целый полк.
...На четвертые сутки чоновцы привели ко мне старика и говорят, что он знает, где находится Колесов, но не хочет сказать.
Я спросил чоновца, а почему вы думаете, что этот старичок знает? Чоновец говорит — когда мы ему сказали, что мы с Колесовым были раньше вместе и приехали его спасать. Мы знаем, что он ранен и его ищут... На наше предложение старик ответил:
- А кто это знает, то ли вы были с Иваном Петровичем, то ли ищете его. Как бы знать точнее-то, — посмотрел на нас старик и замолчал...
- Ну что скажешь, где наш уважаемый Иван Петрович? — обратился я к старику.
- А чего я вам скажу, ничего я не знаю, - искоса посмотрел на меня старик.
- Довольно! Не бандит я, а Александров, — сказал я старику. — Сейчас же отправьте его под конвоем в Царицын, там все расскажет, — приказал я чоновцу.
- Не отправляйте меня. Я все расскажу, только прошу, ради Бога, не говорите про меня никому, а то мне достанется.
- Как поймаем Колесова, отпустим, — пообещал я.
Старик рассказал, что в леваде, среди застарелого куста краснотала, скрывается Колесов. Бывает там днем, а ночью уходит.
Это было днем. Быстро окружили то место в леваде со всех сторон. Рядом было много толстых верб, тополей. Когда подошли совсем близко, начали ему кричать:
- Иван Петрович! Сдавайся добровольно. Ты нас знаешь. Мы тебя знаем. Для тебя будет лучше.
Ни звука. Идти прямо на укрытие — опасно. Мы знали, что Колесов вооружен и решителен.
Внезапно прозвучал выстрел, и в кусту послышался стон. Выстрел сделал чоновец Татаренко Василий, который стоял за вербой и первым увидел Колесова с винтовкой.
Колесов был тяжело ранен. Он выбросил из куста винтовку и маузер со словами:
- Забирайте, гады!
Мы установили, что Колесов действительно не в состоянии обороняться. Когда мы его вынесли на простор, он нас всех осмотрел и сказал:
- Это вы, гады, убили меня...
Колесов был ранен в бок, видимо, в печень. Мы кое-чем сделали перевязку, положили на застеленную сеном повозку и двинулись в путь.
С первой же минуты я принял решение отвезти Колесова в Лог на станцию, чтобы поездом отправить в Царицын.
Колесов рукой позвал он меня.
- Куда? — спросил меня.
- В Лог, — ответил я.
- Нет! Я еще жив, Александров, домой, в хутор, проститься с женой, — проговорил он, не спуская с меня злых глаз. — Комбрига последний приказ.
"Лучше умереть, чем мучиться от такой раны", - думал я, с сожалением глядя на раненого Колесова и ловил себя на том, что заглушаю сочувствием свое участие в облаве на прославленного комбрига Первой Конной армии.
- Торжествуй, Александров. Сегодня ты герой. Я одинок, но кто-то же должен принести себя в жертву на алтарь спасения казаков. Вас тоже будут бить... и за меня. Берегись! — насилу выдавил Колесов из себя.
Это были последние слова Колесова, которые он мне сказал.
Тогда же в Иловлинской газете "Колос" от 20 мая 1989 года — предшественнице "Донского вестника" — прочел "...Или командир Колесов, известный как бандит... Почему красный командир стал бандитом? Разобраться бы получше в этой судьбе, может, повернулось бы наше представление другим концом? Но даже если нет — все равно эти умолчания не украшают нас".
Целому поколению внушалось, что слова "Колесов", и "бандит" — это синонимы.
Я часто бывал в родном хуторе Авилове, что в Иловлинском районе Волгоградской области, встречался со старожилами станиц Качалинской, Новогригорьевской, Иловлинской, знавших Ивана Колесова.
Толковали об Иване разное. Мол, содеял это душевно больной, которого вовремя не распознали. Никак нет, -- утверждали другие, — Колесова казаки-кулаки напоили самогоном, а что по пьянке не сделаешь. Третьи уверяли, что сделал он назло советской власти, так как его — героя гражданской войны, без согласия, уволили из Первой Конной армии, — вот и решил сразу всем отомстить.
От некоторых слышал вопрос, как мог прославленный командир 1 –ой Конной армии Иван Колесов, получивший от советской власти, казалось бы все, порвать с ней, ставя под удар свое благополучие и жизнь, благополучие и покой своих близких?
Не забывали его на родине. В досужих разговорах земляки раскрывали мне свою душу. События семидесятипятилетней давности обрастали подробностями, вероятными и невероятными, и всякий раз имя Колесова произносилось с весьма сочувственными нотками.
Мне непременно захотелось понять Ивана Колесова. Кто он? Почему создал банду? И банда ли это? Какие у них были цели? И я занялся поиском отгадок...
Было время, когда наша история рисовалась только красной краской, сейчас она рисуется лишь черной. Наступило время разоблачительства. Поменялись цвета, но не изменилось потребительское отношение к истории. А ведь она вершится не в угоду тому или иному режиму, она вершится по своим внутренним законам и условиям реальности. Случайное в ней не является решающим. Это — жизнь. История не терпит фальши. Чем больше мы имеем возможность знакомиться с непосредственными свидетельствами участников исторических событий, с документами и записями, не предназначенными поначалу для публикации, тем более объективную картину можно составить о тех событиях, не приспособленных к "моде".
Мне не надо создавать образ Ивана Колесова, страдать за него, жить, т.к. он реально существовал. Воспоминания земляков стали реальностью, действительностью.
Появился у меня замысел — все разузнать и рассказать людям правду, восстановить истину, то есть историческую справедливость без гнева и пристрастия. Посмотреть на события конца 1920 и начала 1921 года в станице Иловлинской и хуторе Желтухино7Ширяевском Волгоградской области с точки зрения вновь открывшихся обстоятельств.
Я работал в архивах страны. Встречался с оставшимися в живых от того трагического лихолетья. И все же для того, чтобы иметь полную ясность, надо найти дело Ивана Колесова в Министерстве безопасности Российской Федерации. Написал в Управление МБ РФ по Волгоградской области. Получил ответ от 26 марта 1992 г. № 109 сд.
"...Уважаемый Иван Андреевич!
Рассмотрев Вашу просьбу и отношение Совета Военно-научного общества при Саратовском гарнизонном Доме офицеров об ознакомлении Вас с материалами в отношении Колесова Ивана Петровича, бывшего комбрига Первой Конной армии сообщаем, что в Управлении МБ РФ по Волгоградской области имеются некоторые материалы о Колесове И. П. за период с марта по июнь 1921 года, с которыми руководством Управления принято решение ознакомить Вас в период Вашего нахождения в Волгограде.
Зам. начальника Управления Министерства безопасности Российской Федерации по Волгоградской области
Ю. А. Торгашов".
И вот я в Управлении МБ РФ по Волгоградской области.
Надо сразу сказать, что в Управлении к моей просьбе отнеслись внимательно. Более того, после ознакомления с "Делом № 727" о комбриге Иване Колесове меня принял зам. начальника Управления Ю. А. Торгашов. В течение полезной и интересной беседы ни одного посетителя ни одного телефонного звонка. Про себя отметил — служба секретариата работала четко, а высокая культура руководителя была налицо.
Тридцать минут пролетели незаметно.
- Иван Андреевич. У вас есть ко мне вопросы, просьбы, - внимательно посмотрев на меня, спросил Юрий Александрович.
— Есть просьба. В архивном деле о Колесове И. П. есть фотографии Колесова. Прошу фотокопии их для будущего очерка, — ответил я.
— Напишите свою просьбу на мое имя и передайте Дмитрию Ивановичу Мельникову (Д. И. Мельников обеспечил мне знакомство с "Делом № 727"), который только что вошел в кабинет и слышал наш последний разговор, - сразу же сказал Ю. А. Торгашов.
На прощание — теплое рукопожатие.
Через несколько дней из Управления получил пакет с двумя фотографиями И. П. Колесова, которые прикладываю к очерку.
Фото 1. Слева направо: Попов Т., Калмыков В.А., Раков И.А., Колесов И.П., Чувашин В.С., Колесов А.И., Воробьев П.
Держу в руках архивное "Дело № 727" Колесова И. П и явственно ощущаю волнение. "Дело" - это несколько десятков пожухлых листов, пахнущих пылью. Местами поблекшие строчки, многочисленные пометки цветным карандашом. «Дело" - это деловая переписка чиновников ЧК, донесение сексотов, приказы, справки, телеграммы, акты... — они как тлеющие угли передают жар тогдашних страстей, борьбы, ненависти... Этот материал и лежит в основе данного очерка.
Считаю, что ЧК знало Колесова больше, чем он сам о себе.
Осмелюсь фрагментарно и вразброс дать представление о материале архивного дела Ивана Колесова. Цитирую, сохраняя орфографию и стиль документов.
"... Донесение № ...
Колесов был в Желтухино всячески выражаясь по адресу советской власти, ругал коммунистов и все сопровождал площадной бранью. Заявил при отъезде захватить всех коммунистов с собой на фронт, и к тому же говорил, если я доеду скоро до фронта, то непременно приведу сюда свою дивизию и с лица земли смету всех и вся А коммунистов всех перевешаю, которые отбирают хлеб, яйца и масло... Продолжал такой разговор 2 часа.
Подпись"
"Донесение №...
Вообще из беседы с Колесовым у меня создалось впечатление, что он организуя на основании телеграмм Буденного и Ворошилова добровольческий отряд под видом отправки на фронт имеет поддержку среди крестьян, т.к открыто ведет антисоветскую агитацию. В Солодче, Дмитровке, Захаровке все труддезертиры записались к нему в добровольцы.
с. Солодча. 1 ноября 1920 г. Подпись".
«Донесение №...
Колесов ясно и открыто ведет антисоветскую агитацию.
Подпись»
"Донесение №...
В Александровке было собрание о ссыпке хлеба, где Колесов выступил и стал призывать казаков для уничтожения коммунистов. В своей речи сказал: "Казаки. Берите все свое оружие как можно и поскорее для того, чтобы нам скорее стереть с лица земли этих гадов, чтобы они не совали свое рыло в наши дела". А потом обратился к партийным со следующими словами: "А вы гады берегитесь.. На этом же собрании Колесов внес предложение - хлеб не сдавать, а сданный отобрать...
Подпись".
"Донесение №...
Вообще из беседы с Колесовым у меня создалось впечатление, что он организует на основе телеграмм Буденного и Ворошилова добровольческий отряд на фронт, а сам хочет поднять восстание против советской власти. В селе Илюшевке Колесов объявил всем красноармейцам собраться к нему для обсуждения военного вопроса ввиду приближения неизвестных банд и занятия станицы Перекопской. Сбор не позже 28 и 29 сентября 1920 г., захватить все имеющиеся у вас оружие, а так же и у граждан.
Подпись»
"Донесение №...
Колесов в Александровке призывал казаков уничтожать коммунистов.
Подпись»
Подытожу.
В архивном "Деле № 727" Колесов Иван Петрович обвиняется в попытке организовать вооруженную банду для антибольшевистского мятежа.
Маленькое отступление.
Историки установили закономерность: при смене власти открываются архивы. Мы узнаем, что к чему, кто есть кто. Архивы преподносят удивительные открытия…
В печати публикуют письма, даже требования расшифровать агентуру, назвать всех их поименно.
Что можно ответить на это?
Я люблю историю, а история -- лучший учитель и важнейшая часть культуры.
Я против такой огласки. Категорически!
Во-первых, не все попавшие в черные списки упомянутых организаций на самом деле стукачи. Тут надо проверять и проверять!
Во-вторых, стукачей немало, и публикация их имен повлечет за собой драмы, трагедии, бросит тень на их детей, жен, родных, близких, на людей, ни в чем, ни на йоту не виновных.
Чекистская машина работала на всю катушку. Цитирую важнейшие документы из "Дела".
... Царицынский уездный комиссариат по военным делам. 2-го ноября 1920 г.
Командиру караульной роты при Увоенкомате.
На основании предписания Особого отдела при Губчека № 168/с и отношения Губвоенкомата № 1990 от 21.Х. предлагаю Вам взять 7 человек и отправиться в Александровскую волость в хутор Желтухин, для производства ареста комбрига-3 Ивана Петровича Колесова и находящуюся при нем группу вооруженных людей и Доставить в Особый отдел Губчека. Начальник Особого отдела. Подпись".
"Рапорт командира царицинской караульной роты. Царицын. 8.XII. 1920 г.
Арест комбрига-3 Колесова Ивана Петровича не произведен, ввиду его выезда на фронт, но следственный материал на комбрига был собран. Были арестованы: Швырев, Попов, Шестаков Иван, Ткаченко Семен, Чешко Яков, Сушко Иван, Бушко Степан.
Подпись".
"Царицын. 13 ноября 1920 года. Дело передать по месту службы (Особый отдел Первой Конной армии) для привлечения к ответу гр. Колесова, выбывшего на фронт.
Подпись".
Колесов напугал даже Москву...
«Москва. Арестовать Колесова, доставить Москву ВЧК надежным конвоем исполнение срочно.
5 марта начоперотдела ВЧК".
Переписка между инстанциями продолжалась.
"Телеграмма № 1501 /с от 3.05.21 г.
Военкому админуправления штаба Первой Конной армии.
Прошу срочно сообщить 6 Отдел Конной армии в какую станицу округ область уволен в бессрочный отпуск комбриг- 3 Колесов Иван Петрович.
Подпись".
"Штаб Первой Конной армии. 4 мая 1921 г.
Начальник Особого отдела 1 КА. В ответ на Ваше отношение от 3/У за № 1501/с сообщаем, что бывший комбриг-3 6 кавдив. Колесов Иван Петрович уволен вовсе со службы в станину Иловлинскую 2/П-21 согласно распоряжению РВС армии.
Подпись".
Что же представлял из себя Колесов, из-за которого чекисты были подняты на нога, а в народе слагали легенды? Прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо исправить и дополнить его биографию, искаженную чекистами в спешке.
В "Деле № 727" есть изложение материала о бандите, Колесове, составленное на основании донесений сексотов, фиксировавших каждый шаг Ивана Колесова. Полностью сохраняя текст изложения и грамматические особенности, дополню его документами, фактами и воспоминаниями свидетелей.
"Колесов Иван Петрович родился в 1892 г. в хуторе Желтухино-Ширяевский Иловлинской станицы 2-го Донского округа. Он был выходцем из многодетной семьи донского казака. В крепкой семье было девять братьев и восемь сестер. Детство провел с родителями, помогая им по хозяйству. Окончил церковно-приходскую школу. Колесовская семья пользовалась в хуторе всеобщим уважением за неподкупную честность и хлебосольство.
В 1914 году Иван Колесов был призван на военную службу в 4-й Донской казачий графа Платова полк. Участник мировой войны. Георгиевский кавалер".
В октябре 1916 года 4-й полк, в котором Иван Колесов служил казаком, был с германского фронта переведен на "отдых в Петроград... Как "отдыхал" этот полк в революционном Петрограде я подробно написал в книге "Красные казаки".
В изложении "Дела" есть недосказанность "... но в последнее время царизмом Колесов Иван был наказан и сослан на каторгу. За какой проступок — не известно..."
Всегда считал, что ЧК - НКВД — наш вездесущий биограф. Оказалось, нет. Вопрос без ответа.
Ответ на этот вопрос я нашел в воспоминаниях П. В. Чекунова — славного казака Качалинской станицы, командира 24-го кавполка, командира 3-й бригады 4-й кавдивизии Первой Конной армии. С. М. Буденный во 2-й книге "Пройденный путь", стр. 32, написал "...командир 24-го кавполка отважный казак П. В. Чекунов..."
Не раз я гостил у Петра Васильевича на даче в Клязьме. Он много рассказывал о своей жизни, о Первой Конной, ее командирах и конармейцах. Незадолго до смерти Петр Васильевич подарил мне свои воспоминания...
П. В. Чекунов хорошо знал Ивана Колесова. Он рассказывал, что два брата Николай и Иван Колесовы в германскую войну служили в 4-ом Донском казачьем графа Платова полку. Оба низкорослые, шириной в дуб каждый. Один вахмистр, другой казак. Оба до мелочей были схожи. Петр Чекунов подробно описал в воспоминаниях случай, за который Иван Колесов был сослан на каторгу.
"... 25 февраля 1917 года рабочие Петрограда с красными знаменами, с плакатами и лозунгами: "Долой войну!», "Долой царя!» , "Да здравствует свобода!" двигались к центру города на Знаменскую площадь. Царское правительство приняло меры, чтобы не допустить рабочую демонстрацию — выставила на пути следования рабочих колонн заградительные отряды из воинских частей и жандармерии. От 4-го полка была выделена 5-я сотня. Командир полка приказал вести сотню командиру 4-й сотни Н. П. Бирюкову, участнику 1905 года, как более надежному. За сотней ехал на легковой машине представитель царского правительства, временами покрикивая: "Смелей, казачки! Смелей..." При появлении колонны рабочих, представитель царского правительства нервно крикнул:"Действуйте!"
Командир сотни Бирюков : построил уже фронт, подготовил сотню к атаке, и скомандовал: "Сотня! Шашки вон! Пики к бою!"
В этот миг Иван Колесов выехал вперед, повернулся к сотне и крикнул: «Не сметь!... Стоять! Кто тронет коня – срублю голову. Меня вы знаете!2 И в подтверждение этого выхвати шашку. Ни один казак не вынул из ножен шашку и не пошевельнул пикой. Рассерженный Бирюков повторил команду, но казаки и на сей раз ее не выполнили. Действия донских казаков не понравились представителю царского правительства, ему стало ясно — оставаться с такими казаками небезопасно, он круто развернул машину и на большой скорости покинул 5-ю сотню..."
Ивана Колесова судил военно-полевой суд. В ссылке он встретил революцию.
Цитирую изложение из "Дела № 727". "Во время революции Колесов был освобожден. После чего сам сформировал красные кавалерийские отряды, защищал интересы рабоче-крестьянской власти, где проявил геройскую стойкость против белогвардейцев, за что был назначен командиром 1-го сводного полка, а в период своей службы был заслуженный начальник дивизии запаса Первой Конной армии".
Верно, но не полно!
Отряд красных казаков в станице Иловлинской ведет свое начало от общего собрания граждан станицы, проведенного Иваном Колесовым с целью мобилизации населения на борьбу с белогвардейскими бандами и для охраны станицы и хуторов.
Вот это постановление.
"1918 г. мая 29 дня. Общее собрание граждан станицы Иловлинской фронтовиков, отставных подлежащих годов и молодых годов с 18 лет, под председательством Ивана Петровича Колесова, товарища его Ивана Андреевича Ракова и секретаря Ильи Ивановича Текутова, обсуждался вопрос о текущем моменте, единогласно постановило:
1. Мобилизовать граждан станицы для самозащиты от банд, идущих со стороны кадетской партии, с 18 до 50 лет.
2. Немедленно получить оружие из Царицынского штаба обороны, вооружить мобилизованных и приступить к охране станицы и хуторов.
3. Из числа мобилизованных иметь при станичном Совете дежурный отряд в 15 человек, которому нести разведку и держать связь с соседними станицами.
4. Отряду производить смену 2 раза в неделю (среда — 6 часов вечера и в воскресенье — 9 час. утра).
5. В мобилизованный отряд принимать офицеров станицы по усмотрению всего отряда.
6. На должность военного комиссара единогласно избран Иван Васильевич Акимов, товарищем его Михаил Александрович Аликов и секретарем Степан Тихонович Калачев.
7. В штаб обороны: Иван Васильевич Табунщиков, Павел Павлович Рунаев, Андрей Антонович Калачев, Василий Михайлович Чекунов, Василий Федорович Просвиров, Андрей Макарьевич Глазков, Тимофей дмитриевич Богатырев, Федор Николаевич Зенов, Петр Ильиневич Хохлачев, пимен Дмитриевич Зенов, Николай Георгиевич Палушкин и Георгий Филиппович Сафонов.
Подлинный подписали:
Председатель собрания И.Колесов, товарищ его И. Раков и секретарь И. Текутов.
С подлинным верно: председатель Иловлинского исполнительного комитета Ф. Калачев".
(Ростовоблгосархив. Ф.Р- 3441, оп.1, д.10, л.7.).
Иван Колесов создал Иловлинский казачий полк в родном хуторе Желтухино-Ширяевский, который вошел в состав Камышинского укрепрайона. С конца января 1919 года 1-й Иловлинский казачий полк Колесова влился в кавдивизию С. М. Буденного
В изложении "Дела" нет сведений о том, что командир 3 бригады 6 кавалерийской дивизии Первой Конной армии Колесов Иван Петрович был награжден двумя орденами Красного Знамени.
Вот эти приказы.
"Приказ
Революционного Военного Совета Республики по личному составу армии. № 357 25 июля 1920 г.
Командир 3 бригады 6 кавалерийской дивизии, тов. Колесов Иван Петрович награждается орденом Красного Знамени — за то, что состоя в рядах Красной Армии со дня ее формирования, отличался беззаветной храбростью в боях и своей энергией, настойчивостью и распорядительностью являлся примерным командиром. Будучи неоднократно раненым во время боев, он оставался в строю.
Заместитель Председателя Революционного Военного Совета Республики
Склянский.
Главнокомандующий Bceми Вооруженными Силами Республики
Каменев.
Член Революционного Военного Совета Республики
Курский.
(Основание: ЦГАСА, ф.4, оп.З, д. 109, лл 64-65).
Приказ
Революционного Военного Совета Республики по личному составу армии № 75 13 марта 1922 года
Командир 3 бригады 6 Чангарской кавалерийской дивизии тов. Колесов Иван Петрович награждается вторым орденом Красного Знамени – за то, что в боях, во время прорыва Польского фронта, под м. Лопатино и г. Новгород - Волынский, не щадя своей жизни, всегда шел впереди подчиненных ему частей и увлекая их в бой, чем способствовал разгрому врага.
Заместитель Председателя Революционного Военного
Совета Республики Склянский.
Главнокомандующий Всеми Вооруженными Силами Республики Каменев.
(Основание: ЦГАСА, ф.4,оп.З, д. 115 (г), микрофильм).
Ирония судьбы.
Иван Колесов выступил против советской власти. Советская власть наградила Ивана Колесова вторым орденом Красного Знамени. Награда, согласно приказу № 75 от 13 марта 1922 годa - это воздание должного Колесову за правду, за подвиг, за смерть во имя других. По словам тех, кто знал Колесова на фронте, высокие боевые качества сочетались в нем с внимательным заботливым отношением к товарищам и подчиненным. Красноармейцы любили его за душевность и простоту в обращении. О боевых подвигах комбрига И. П. Колесова много писали в газетах, книгах, свидетельствовали его боевые соратники. Привожу один из эпизодов.
«А.И. Бацкалевич, командир эскадрона Первой Конной армии в период гражданской войны и командир дивизии в период Великой Отечественной. Генерал-майор в отставке.
Даешь Ростов!
Задача овладения Ростовом была возложена на нашу 6-ю кавалерийскую дивизию, которой в ту пору командовал С.К. Тимошенко и 4-ю кавалерийскую дивизию О.И. Городовикова.
Утро 7 января выдалось пасмурное, небо все больше обволакивало тучами. Но у бойцов было приподнятое настроение: впереди Ростов.
… До самой темноты продолжался этот упорный бой. Даже ночью не прекращались схватки между передовыми частями.
Решающие бои развернулись на следующий день. Наша 3-я бригада, которой командовал Колесов Иван Петрович, стремительной атакой овладела населенным пунктом Султан-Салы, взяв там около двух тысяч пленных. Отсюда мы стали развивать наступление на Генеральский мост слева.
… К вечеру 8 января все закончилось. Генеральное сражение за Ростов было выиграно, дорога на город открыта. В 19 часов наша 6-я дивизия вошла в Ростов».
(Сборник воспоминаний "Помнят степи донские" Ростовское книжное издательство, 1967 год ).
Не могу не привести пример гуманного отношения Ивана к пленному, рассказанный мне тоже комбригом Первой Конной армии П. В. Чекуновым. "...B одной из атак Колесов один погнался за офицером белой армии, а ординарец офицера стрелял в Колесова до последнего патрона. Когда Колесов зарубил офицера, подъехал к солдату и обвел его внимательным взглядом:
- Ты в меня стрелял, вражина? – натягивая поводья, спросил Колесов.
- Стрелял! – с виноватой усмешкой сказал солдат. – Спасал офицера.
- Почему же не убил меня? - спросил Колесов
- Патроны израсходовал.
" А-а-а... - Колесов оглядел солдата с нескрываемым удовольствием. Солдата не расстреляли, а отпустили домой.
В донесениях агентуры и в изложении "Дела" о Колесове есть опять вопрос без ответа: "...в сентябре 1920 года Колесов не известно по каким причинам появился во 2-ом Донском округе, а именно в хуторе Ширяйский…»
Ответ на этот вопрос я узнал во 2-ой книге С. М. Буденного "Пройденный путь" на стр. 378: "...B случае вывода Конной армии на длительный отдых Реввоенсовет считал необходимым просить Главкома разрешить мне поездку на Кубань и Дон для привлечения в ряды Конармии казаков».
Книга 3, стр. 7 «Реввоенсовет Республики послать на Дон и Кубань делегатов для вербовки среди казаков добровольцев в Конную армию…»
В Российском Государственном военном архиве - ф.7676, оп 1, д.4, л. 189 нашел приказ № 177 от 26 сентября 1920 года, согласно которому Иван Колесов передает командование 3-й бригадой Николаю Колесову (родному брату - И. С.), а сам с полномочиями Буденного и Ворошилова выехал на Дон для вербовки среди казаков добровольцев в Конную армию.
Что Иван Колесов увидел, узнал на Дону, в станице Иловлинской, в хуторе Желтухино-Ширяевском, в котором родился герой нашего повествования, где он, кстати сказать, будет тяжело ранен? Но об этом позже.
Чтобы лучше представить себе обстановку того времени, уместно привести более подробные сведения об этом периоде, дабы поставить повествование в исторический контекст.
В то время была разработана чудовищная теория, сводившаяся к изъятию у населения всего хлеба ( и вообще всех продуктов) в руки государства и распределению этого потом по своему усмотрению и cвоим нормам. Вся страна была посажена на паек.
В Петрограде и Москве был "придуман" голод, чтобы под этим предлогом (борьба с голодом) отбирать хлеб у крестьян. Все это называлось продразверсткой.
С лета 1918 года Совнарком создал специальные продовольственные полки, объединенные в Продармию. Широкую известность получили продотряды.
Работая в архивах, я пришел к выводу. Боже мой! В руках каких властей, каких людей оказался наш народ! Полуграмотные невежи. Они отбирали хлеб и скот, сгоняли людей с обжитых мест, осуществляли дикость..., и все делалось согласно приказам. Вот один из них.
"РСФСР. Продотряд Котельниковского окружного ревкома. 4 марта 1919 года (редакция приказа сохранена — И. С.).
Комиссарам Качалинской, Иловлинской, Голубинской станиц, Громославской волости.
На основании приказа № 42 Котельниковского Окружного Ревкома под страхом ответственности В. Р. Трибунала объявить гражданам вверенного вам района, чтобы они самовольного убоя скота не производили, а так же следить за тем, чтобы жители не производили помола зерна без разрешения Вашего или местного Продотряда. Виновные в неисполнении сего будут подвергаться наказанию. Ни какая продажа хлеба не разрешается. Всякие мешочники будут задерживаться и предаваться суду Военревтрибунала...
Принять самые решительные меры воздействия, принуждения граждан сдать хлеб и другие продукты по Госразверстке.
Зав. Продотделом
Подпись."
(Волгоградский областной архив ф.291, оп.2, ед. хр. 191)
От такого безжалостного обнаженного откровения меня охватывает душевный озноб.
(Мне придется цитировать немало еще архивных документов. Ради экономии места в очерке и дабы не отвлекать читателя от сути дела, я не буду указывать выходные данные в каждом отдельном случае. Однако заверяю читателя, что для каждой строки очерка у меня есть подтверждающие документы).
1920 год... Много мужчин погибло на войне. Хозяйство было в ужасном состоянии. Продразверстка часто отнимала у крестьян последнее. Была жуткая картина беззакония и произвола. Люди пухли: ели лебеду, чакан, сусликов. Голод с людоедством охватывал одну губернию за другой.
Власти требовали найти хлеб и сдать государству. Пошли сплошные обыски крестьянских подворий. Все наличное зерно любой культуры забиралось.
У людей не стало ни радости, ни светлых надежд. Все угрюмы, печальные. Все сжалось, забилось в нору, а кругом "глаза и уши". Опричников так много, что и в семье язык держать нужно на привязи. Жизнь могла быть оборвана в любой миг, а скорее и вероятнее всего, при непосредственном содействии "архангелов" из учреждения, чья аббревиатура наводила тогда ужас на всю страну — ВЧК.
Действия продотрядчиков, продармейцев, чекистов, многочисленных реквизиторов служили поводом для крестьянских восстаний.
Продразверстка — большевистское насилие — вызывало противодействие. Повсюду вспыхивали восстания, ибо не хватало уже никакого терпения, повсюду этих повстанцев называли бандитами, а отряды бандами, повсюду этих повстанцев беспощадно уничтожали.
Многочисленные крестьянские восстания "За свободную торговлю", "За власть Советов, но против коммунистов» , из которых наиболее мощным было Тамбовское восстание 1920-1921 годов, охватило огромное пространство, и в нем под руководством А. С. Антонова участвовало до двухсот тысяч крестьян. На обезумевших от голода и всяческого насилия мужиков была брошена регулярная армия во главе с Тухачевским...
А знаменитый и чрезвычайно жестоко подавленный Кронштадский мятеж (все сдавшиеся в плен матросы были построены, и каждый второй застрелен на месте) означал полярное изменение политических симпатий основной ударной силы начального периода большевистской власти — матросов Балтфлота...
В ходе "искоренения бандитизма" десятки тысяч крестьян были осуждены и отправлены на каторжные работы в угольные районы для постройки железных дорог, разработки сланца и торфа, расстреляны.
Крестьянские бунты конца 10-х — начала 20-х годов никогда бы не были подавлены, если бы В. И. Ленин не догадался вовремя заменить продразверстку продналогом, перейти к новой экономической политике.
В книге "Красные казаки" я подробно показал, как казаки помогли большевикам в Петрограде во время февральской революции, Октябрьского переворота, а также выиграть гражданскую войну.
Первые два месяца — ноябрь и декабрь 1917 года — торжество Октябрьского переворота в России казаки на местах только приветствовали. Октябрьские декреты нашли широкую поддержку среди казачества.
Казаки рассуждали вроде бы здраво: если людей в Советы будем избирать мы, так это также круговая демократия, по которой деды жили еще со времен Ермака.
Казакам с большевиками но пути потому, что большевики стоят за мир, а казаки уже досыта навоевались и тянулись к женам, ребятишкам, к земле.
30 мая 1918 года Советское правительство обратилось к трудовому казачеству Дона и Кубани с призывом немедленно встать под ружье для защиты Советской власти. П. В. Бахтуров, Б. М. Думенко, Ф. К. Миронов, М.Ф. Блинов, Ф. Т. Кузюбердин, И. П. Колесов и другие развернули формирование советских казачьих частей.
Во 2-ой половине 1918 года на Южном фронте действовали 14 красных казачьих полков.
Дон, объятый всепожирающим пламенем, раскололся на белых и красных.
Вскоре казакам за веру в большевиков пришлось поплатиться. Уже 24 января 1919 года Яков Свердлов послал директиву "всем ответственным товарищам, работающим в казачьих районах...": "Провести беспощадный террор по отношению ко всем казакам".
Казаки так хорошо воевали за Советскую власть, что троцкистам и тому подобным показалось: казаки на самом деле могут взять власть в свои мозолистые крестьянские руки!
Зловещая январская 1919 года директива Свердлова о проведении геноцида против казачества, человеконенавистнические "процентные" нормы по отстрелу казаков Ягоды, казакофобия Троцкого и иже с ним — за всем этим видятся сотни и сотни тысяч жертв среди тех, кто прежде был славой и честью России.
Два миллиона человек — во столько оценивается некоторыми историками геноцид, именуемый расказачиванием. 1 миллион 250 тысяч были уничтожены, остальные выселены.
Казалось, что над Доном повисло какое-то кровавое безумие.
С. М. Буденный в своей книге "Пройденный путь" писал, что бойцы и командиры Конной армии получают много писем от своих родных с Дона, Кубани, Ставрополья, Северного Кавказа. В этих письмах нередко родные сообщали своим сынам и отцам о том, что на местах представители советской власти забирают у них хлеб, скот, фураж, лошадей. Естественно, это беспокоило конармейцев, чем жить родным и как будет дальше? Многие красноармейцы роптали и не только роптали...
Здесь нельзя не сказать о самой Первой Конной армии.
Мемуаристы пишут о храбрости конармейцев. В Первой Конной, вероятно, и не было трусов, ибо у этой армии было только одно оружие - сумасшедшая храбрость. В бою бойцы с холодным презрением играли чужой и своей жизнью. Степная конница рубак-буденновцев - о коммунистах отзывалась весьма нелестно.
— Рубать нас учить нечего, а по части политики, сами с усами, знаем, за что деремся. В лепешку расшибемся за нашу крестьянскую власть! — и буденновцы гнали из Первой Конной комиссаров, которые только направляют, а сами под огонь не идут.
Фронтовики — народ смелый и гордый. Вот гордость эта в народе заговорила и выпрямилась...
Кавполки 6 кавдивизии - 31, 32 и 33-й вышли из боя и ушли в тыл. Учинили ряд погромов, грабежей, насилий и убийств... Они прошли такими еврейскими погромами, каких не видывали евреи ни при царе, ни при белых.
Комиссара 6 кавдивизии Шепелева, попробовавшего было в Полонном прекратить погром, буденовцы убили зверским самосудом.
Согласно приказу Реввоенсовета Первой Конной армии, № 90 от 9 октября 1920 года за преступления в Конармии виновных Реввоентрибунал армии подверг одних высшей мере наказания — расстрелу, других - лишению свободы на различные сроки. 34, 35 и 36-й кавполки 6-й кавдивизии сводились в отдельную кавбригаду. Командиром бригады стал Н. П. Колесов.
Считаю, что читателю будет интересно узнать о брате Ивана Колесова - Николае.
"Колесов Николай Петрович (1891-1928), командир Красной Армии. Член коммунистической партии с 1920 г. Участник 1-й мировой войны. С 1918 в Красной Армии, командир эскадрона, помощник и командир 3-й бригады 6-й кавдивизии. За бои в 1919 г. награжден орденом Красного Знамени (1921). В дальнейшем вторично награжден орденом Красного Знамени (1921). За успешную атаку в бою 14 октября 1922 года под с. Лучки (в Приморье) в должности командира 3-го Забайкальского кавполка награжден 3-м орденом Красного Знамени (1924)."
Это я выписал из Энциклопедии "Гражданская война и военная интервенция в СССР" М., 1987 г. Там же в статье "Ордена» узнаю, что "за подвиги в гражданскую войну было награждено на сентябрь 1928г….тремя орденами Красного Знамени свыше 50 чел, двумя - несколько сот чел..."
Не знаю как вы, читатель, восприняли это, но два Героя гражданской войны в одной семье, да каких! Это здорово!
Ленин знал о событиях в 6-й кавдивизии, гае 31, 32 и 33-й кавполки выступили против коммунистов и их вычеркнул из списков 1-й Конной, а бунт этот назвал «полным разложением у Буденного"
Буденный в "Пройденном пути" пишет: "...Махно имел своих сторонников и в рядах 1-й Конной". "...9 февраля 1921 года комбриг Г. С. Маслаков перешел на сторону Махно. Он именем начдива (Г. С. Маслаков 1-23 ноября 1920 года был врио начдив-4) издал по дивизии приказ, в котором предлагал 1-й кавбригаде выступить на Дон для борьбы с "противниками Советской власти". С Маслаковым ушли 1, 3 и 5-й эскадроны, а также пулеметная команда 19-го полка. Причина — письма с Дона.
"...K началу марта 1921 года банда Маслакова проникла в 1-й Донской округ, численно выросла до 1500 сабель и 500 штыков, перешла к активным действиям..."
Из телеграммы Особого отдела Первой Конной армии от 4 мая 1921 года в Царицын мы уже знаем, что Иван Колесов был уволен с военной службы 2 февраля 1921 года. Я описал наиболее важные события в Первой Конной армии в конце 1920 и начале 1921 годов не случайно. Колесов был свидетелем, а может быть и участником их.
Колесов домой возвратился, а там голод страшный. На вольный, благодатный край (средний казак раньше держал четыре-пять голов только крупного рогатого скота, несколько десятков овец, коз, пернатых). Имел земельный надел до десяти десятин (1 десятина равна 1,092 га) ржи, столько же пшеницы, проса, бахчевых. Работали вручную от зари до зари так, что за лето не одна холщевая рубаха сгнивала на их спинах. Одна семья всю эту работу проделывала. Жили в достатке, труде и достоинстве человеческом. Хлеба и сами вдоволь ели, и продать что-то могли.
К Ивану Колесову приходили старики, однополчане по германской и гражданской войнам...
— Доброго здравица, Иван Петрович! — говорили они почтительно. — С приездом вас.
Стихийно окружив Колесова, хуторяне сбивчиво рассказывали о своей жизни и спрашивали совета...
—Дозвольте мне! — вперед вышел однополчанин Колесова, не особо повышая голос, вскидывая вверх единственную руку. — Комиссары и коммунисты давно обрыдли и добра от них ждать не приходится. Соли нет, спичек нет, керосина нет, не говоря уже про сахар. Куда оно все делось? А с нас? Последний хлебушко отдай, лошадей загоняли, скотину каждодневно требуют. За что же мы боролись? За что кровь проливали?
— Верно говорит, — под хмурое молчание казаков подтверждал кто-то. — Роздыху никакого нету. Оберут наше казачество вплоть до люльки.
— Смотрите, что делается. Оставляют, кубыть, по пуду на едока, а на самделе вытрясают до последнего зернышка... — сказал старик с крючковатой палкой. — Жили и не знали этого.
— У моих родителей корову взяли, — вмешался в разговор паренек.
— Гребут они из закромов чисто, под метло. Норовят последнюю жменю зерна выгрести из клуни, — добавила бойкая казачка.
Вокруг Колесова бушевала толпа. Доносились обрывки грозных речей, ругань, проклятие по адресу коммунистов, приправленные крепкими словами.
А тут еще донеслась весть, что в декабре 1920 года в слободе Михайловске Усть-Медведицского округа начальник караульного батальона Вакулин, на которого возлагалась борьба с бандитизмом, восстал против коммунистов и продразверстки. Он расстрелял более 20 человек, в том числе председателя трибунала Кенуидзе с женой, окрвоенкома Ильина с женой и других ответственных партийных работников. Из тюрьмы были выпущены приговоренные к расстрелу, которые здесь же влились к восставшим.
За несколько дней Вакулин создал отряд численностью до 800 человек, из которых половина — конных.
В станице Вешенская восстал караульный эскадрон Якова Фомина.
Иван Колесов слушал хуторян и думал.
— Почему вы так живете? Почему безропотно сносите унижения? — коротко спросил он.
— Люди стали навроде скота безмолвного. Скажешь чего не так — за решетку тебя... — за всех ответил казак, поправляя порожний рукав шинели.
Колесов внимательно оглядел хуторян и, дав разбушевавшейся стихии успокоиться, сказал:
— Коммунисты отбирают у крестьянина хлеб, скот и другие продукты. С этим нельзя мириться. Мы сейчас немедленно должны здесь же принять решение о наших требованиях и несогласии с текущей политикой. Нам нужна такая советская власть, которая не оголодила бы казака, и для этого надо выгнать с должности коммунистов и избрать своих надежных людей...
Постановили немедленно вооруженным восстанием заявить протест и потребовать изменения политики, которая действительно велась бы в интересах народа.
Мятеж разразился внезапно и бурно, как летняя гроза. Колесов встал во главе его.
Считаю, маленькое отступление будет очень кстати.
Крупнейший русский мыслитель XX века, философ и политолог Иван Александрович Ильин в труде "О сопротивлении злу силой" - сокровищнице мировой философии пишет:
"... Россия и Бог неразделимы, поэтому защищать Россию значит защищать Бога, а во время антирусской агрессии — это прежде всего ратный подвиг. Кто должен ставить вопрос о сопротивлении злу силой? Ответ: лицо благородного человека, сознающего свою собственную грешность и тем не менее идущего на борьбу с насильниками, а перед злонамеренными людьми моральный вопрос вообще не стоит.
...Сопротивляться злу силой и мечом позволительно не тогда, когда это возможно, а когда необходимо, ибо иных средств нет — и когда пойти по этому пути силы и меча есть не только право, но и обязанность человека, даже если это приведет к смерти злодея..."
Сначала Колесов чинил препятствия в работе продотрядов Ширяйских хуторов, не раз прогонял продотрядовцев, избил председателя Ширяевского сельсовета.
Авторитет красного командира Ивана Колесова не давал покоя иловлинским работникам милиции и коммунистам. Многие побаивались встречи с ним — всем известен его взрывчатый, неожиданный, но как потом выяснилось, абсолютно логический характер.
Началось преследование Колесова. Ему предлагали явиться с повинной в органы ВЧК. Чтобы образумить его, в хутор Ширяй выезжал председатель Иловлинского волисполкома Авилов, посылали к нему с этой целью и других делегатов. Под давлением коммунистов к Колесову посылали даже группу иловлинских школьников — комсомольцев во главе с Дмитриевым Владимиром. Группа школьников прибыла в хутор Писаревка, стала наводить справки о местонахождении Ивана Колесова. А когда узнала, что он в этом хуторе — группа растерялась и бросила хутор. В этой группе школьников был Иван Бойков, 1905 года рождения. Будущий работник уголовного розыска в Иловле, активный участник Великой Отечественной войны. Воспоминания Ивана Бойкова дополняют и уточняют материалы уголовного "Дела № 727".
Иван Бойков был свидетелем всех событий в станице Иловлинской 7 мая 1921 года, о которых я подробно расскажу чуть позже.
Коммунисты-иловлинцы на своем собрании вынесли решение, "И. П. Колесова поймать и изолировать". Это постановление подписали все коммунисты. Заставили подписать и родственника Колесова Талдыкина Филиппа Павловича.
Иловлинский волисполком принял решение сообщить в Царицын в ЧК о действиях Ивана Колесова.
Из Царицына для ареста Колесова были посланы два чекиста. В Иловле к ним присоединились два местных работника милиции. Эти четверо вооруженных работников ЧК приехали в хутор Ширяй для ареста Колесова и доставки его в Царицын. Но Колесов об этом был предупрежден и соответственно подготовился к встрече. Чекисты не подозревали, что Колесов уже сформировал вооруженную группу из хуторских милиционеров В. Н. Калмыкова, И. А. Ракова, Ф. Н. Зенова и др.
На квартире милиционера Калмыкова чекистов разоружили.
Утром 7 мая Колесов со своей вооруженной группой и четырьмя чекистами поехали в станицу Иловлинскую. За хутором Ширяй чекистов расстреляли.
В материалах архивного "Дела" есть "Доклад о восстании банды Колесова. Вот его содержание с уточнениями свидетелей.
"7 мая в Иловле состоялся съезд Советов шести станиц: Иловлинской, Качалинской, Трехостровской, Сиротинской, Новогригорьевской и Старогригорьевской. Съезд проходил в здании школы — 2-х классного училища. Это здание старой школы напротив Госбанка. Кроме депутатов на съезде присутствовали все иловлинские коммунисты, бывшие фронтовики и много местных жителей. Зал школы был полон.
Съезд был открыт пением Интернационала.
Избран президиум, угверждена повестка дня. На съезде присутствовал председатель от Нижне-Чирского окружного комитета РКП(б) В. В. Брехов. Он выступал с докладом "О выполнении плана продразверстки".
Неожиданно к зданию школы на взмыленных лошадях подъехали несколько пароконных повозок. Около дверей школы кучился народ. Среди них были подростки-друзья Иван Бойков и Андрей Талдыкин. Воспоминания Ивана Бойкова использованы при написании очерка.
Колесов спрыгнул с повозки и, окруженный казаками, вбежал в здание школы. К распахнутой двери из просторного зала повернулись головы делегатов Послышались крики: "Посторонние!..."
Колесов прошел на сцену, где размещался президиум, и напряженно сказал:
- Здравствйте, господа старики! С вами здоровается начальник дивизии запаса Первой Конной армии Колесов Иван Петрович
- Мы приехали обсудить с вами текущий момент и навести порядок, - обращаясь к делегатам, сказал Колесов.
- Вернувшись с фронта в родные места, -- продолжал он, - я узнал много интересного, да и неожиданного. С вами я хочу уяснить себе три позиции. Первая Являетесь ли вы защитниками народа? Вторая. Какова наипервейшая задача, которую следует решать исходя из той реальности, в которой оказались все мы? Третья. Что хотят коммунисты? А хотят они, по-моему, того, чтобы уморить народ голодом... Печальные наши дела, - заключил Колесов.
Колесов медленно достал из кармана револьвер, взял его за ствол, поднял над головой и громко спросил:
- Что на этом револьвере написано? За что я его получил? Об этом знает вся Конная армия – «В боях за Отечество».
— Вы должны знать, что Колесов не может быть изменником своего народа. Не может. - Колесов положил револьвер в карман. - Считаю, что нет тут ни одного честного казака. Нет! Тут одни гады! Вы – пятно России! Вы преступники перед Доном, перед Родиной, перед Советом, перед Богом! Что вы затеяли? Что вы сделали?
Колесов говорил много, дерзко…
-- Есть тут фронтовики? - спросил Колесов.
- Есть, и много, - последовал ответ.
- Все фронтовики выходите во двор, - добавил Колесов.
Председатель съезда, член Иловлинского ревкома М.Т.Гостев, обращаясь к Колесову, сказал:
- Всех фронтовиков брать так нельзя, т.к. из них многие являются делегатами съезда.
- Кто не делегат, выходи, - вторично крикнул Колесов.
Направляясь к выходу, Колесов увидел в президиуме Авилова Андрея Ивановича и приказав его арестовать.
Авилова взял брат Ивана Колесова, Алексей.
Брехов спросил слово у председателя съезда и обращаясь к делегатам, сказал:
- Товарищи делегаты! Тов. Колесов поступает неправильно, забирая со съезда делегатов. Так не диктует центральная Советская власть.
Колесов решительно подошел к Брехову и дерзкл спросил его:
- Ты кто такой? Как смеешь мне это говорить?
- Я член окружного комитета РКП (б) Брехов, -ответил он.
- Арестовать Авилова имею право, как дезертира с фронта, сказал Колесов.
- Если он дезертир, то в этом разберется военком, а он сейчас он является делегатом съезда Советов и его арестовывать нельзя, - возразил Брехов.
Колесов выхватил из кармана револьвер и направил его на Брехова. Брехов закрыл лицо ладонями. Колесов выстрелил в голову Брехова со словами: «Вот тебя-то мне и надо!»
- Это я убил восьмого гада. Семь я убил там, на хуторах, а это восьмой! – громко сказал Колесов, и добавил: - Со съезда никому никуда не выходить и съезд без моего разрешения не закрывать.
Колесов пошел к выходу из школы. Впереди его повели Авилова.
Во дворе Колесов подошел к Авилову и спросил:
- Ты зачем меня хотел предать?
- Предавать вас я не намерен, и вы мне не нужны, - ответил Авилов.
Тогда Колесов стал бить Авилова револьвером по лицу. После трех ударов Колесов обратился к толпе с вопросом:
- Пил Авилов из вас кровь или нет?
- Пил! — послышались голоса.
Колесов еще раз ударил Авилова по голове револьвером. Авилов упал и произнес что-то. Колесов выстрелом в голову убил Авилова.
Толпа дрогнула и рассыпалась по двору.
Алексей Колесов крикнул: "Начали!" На одной из повозок, на которых приехала группа Колесова, лежали винтовки. Алексей, обращаясь к фронтовикам, кричал: "Берите винтовки!" Но фронтовики винтовки не брали. Тогда он стал давать винтовки в руки. Взяли двое: Михаил Федорухин и Иван Просвиров. Фронтовик Агеев от винтовки отказался и сказал, что он воевать устал и отошел в сторону...
Иван Колесов давал распоряжения кому что делать.
Часть группы на повозках поехала к сестре Ивана, Агафье Петровне. Сам Иван Колесов пешком с группой в пять человек, в которой были И. А. Раков, П. Воробьев, Т. Попов, пошел в милицию и разоружил дежурных милиционеров. Забрал у них оружие и ключи от склада, где хранился хлеб, собранный по продразверстке. Склад открыли и хлеб раздали. Захватили почту... Стали искать Карпова - уполномоченного 8-го района по продовольствию, Кажухина, Кудряшова — бывшего помощника начальника милиции...
По станице и на ж.д. станцию Иловля были высланы патрули.
На пути к сестре Колесов встретил родственника Талдыкина Филиппа.
- Подписывал это решение? — спросил Колесов.
- Подписывал, — ответил Талдыкин. — Комиссар требовал, чтобы подписал. Откажешься — и самому, и семье несдобровать.
- Хватит! Некогда балясы точить. Знаю, мастер. Ты пособник коммунистам грабить казаков.
Колесов достал револьвер, взвел курок и приставил ствол ко лбу Талдыкина, который пал на колени и стал просить пощады.
Из дома выбежала сестра Ивана, Агафья, повисла на руке брата, со слезами просила не убивать мужа и идти в дом, где во дворе уже стояли повозки и лошади.
Первыми в сенцы дома проскользнули два друга - подростка Бойков Иван и Талдыкин Андрей и спрятались.
Когда Колесов подходил к дому сестры, то обратился к Попову Тимофею с вопросом:
- Ты у Авилова взял револьвер?
- Нет, — ответил тот.
- Ступай, забери.
Вместе с Иваном в дом вошли несколько станичников.
Колесов тут же послал через улицу позвать к нему старого коммуниста, члена Иловлинского ревкома Текутова Степана Корнеевича. Текутов тут же пришел, ликом белее белой стены.
- Здорово дневали, — тихо произнес он.
- Слава Богу... — за всех ответил Колесов и посмотрел на Текутова жесткими, недобрыми глазами.
- Что ж.., Текутов, плохо меня встречаешь? Хотя бы в гости позвал, чаем угостил?
Текутов попытался оправдаться, что ни чаю, ни сахару нет...
- Оно так... Иван помолчал, все так же недобро рассматривая Текутова.
- Ну, ладно. Агафья, напоите нас чаем.
Агафья торопливо собрала чай в горнице, как почетным гостям. Иван пил чай и посматривал на старые фотографии казаков еще царских времен, верхом на конях и спешенных с братски скрещенными шашками.
Тем временем в школе коммунисты Гостев, Калачев, Белоногов и другие обсуждали вопрос, как быть со съездом? Решили — делегатов распустить на обед, а самим бежать в станицу Качалинскую. При выходе из школы их арестовали и привели к Колесову.
Агафья принесла еще длинные скамейки. Все уселись.
Колесов допил чай. Встал. И зашагал из угла в угол. Потом остановился перед прибывшими. Еще раз осмотрел всех и сказал:
- Мое выступление на вашем съезде вы слушали. Мои планы и намерения вы знаете. Вы пойдете со мной или нет?
- Как же с тобой идти, если ты людей без суда убиваешь? — сразу же ответил Калачев.
Колесов взглянул исподлобья. Непримиримые их глаза встретились.
- А как понимать коммунистов с их продразверсткой, беззастенчивый грабеж с расстрелами на месте без суда и следствия? — преодолевая упрек, спросил Колесов. — Кровавое насилие коммунистов понимает только силу. Считаю, я прав!
Пользуясь паузой в разговоре Колесова, Степан Текутов встал и спросил:
- Иван Петрович! Вы в Первой Конной армии принадлежали к какой-нибудь партии — эсерам, меньшевикам, большевикам?
- Нет! Партийная борьба меня никогда не привлекала и не интересовала, — твердо ответил Колесов.
Текутов, стоя, выслушал ответ Колесова и взял разрешение задать еще вопрос:
- Вы же эту Советскую власть создавали, защищали. Были красным командиром. Вами руководили коммунисты. Теперь вы выступаете против коммунистов. Как вас понимать?
-- То, что происходит сейчас, это как раз отрицание Советской власти по главным моментам. Я был за революционный путь, а нам предложили кавалерийскую атаку. Это насилие над людьми, над обществом.
Текутов выслушал ответы на свои вопросы, а потом сказал:
- Иван Петрович! Хочется помочь вам, предостеречь вас от ошибок. Политика, брат, штука такая... Не туда шагнул — и вверх тормашки. А ваш шаг... первый в политику шаг, по-моему, ошибочен. Убежден в этом. Отчаяние руководит вами, вот что. А отчаяние — плохой брат, руководитель. Конь на четырех копытах — и тот спотыкается.
В горницу вошел Попов Тимофей, положил перед Колесовым револьвер и сказал:
- Взяли из кармана убитого Авилова.
Колесов взял револьвер, покрутил барабан, считая патроны, сказал:
- Семь. Полный комплект. Как перед боем.
Обращаясь к коммунистам, спросил:
- Кто вас вооружил, когда и против кого? Даже на съезде в президиуме вы сидели с револьверами в карманах. Вы боитесь народа...
Эту фразу Колесов повторил несколько раз.
Колесов встал. В тот же момент его люди без всякой команды встали позади Калачева, Гостева, Белоногова, Акимова, Текутова и у дверей.
В горнице простерлась мертвая тишина.
- Сядьте! — сказал Колесов. — Сегодня вас, коммунистов, обыскивать и стрелять не будут. Но перед тем как нам расстаться, скажу следующее: я до конца дней останусь верным рабоче-крестьянской революции, но не власти большевиков. Диктатура пролетариата — омерзительная, роковая ошибка революции, это беда для России.
Колесов расстегнул ворот рубашки, ему стало душно. Неожиданно он заметил двух подростков — Бойкова Ивана и Талдыкина Андрея и выгнал их.
Группа Колесова уехала из Иловли на другой день и с ней десятка два иловлинцев.
Из Царицына в станицу Иловлинскую был выслан отряд ЧОН (часть особого назначения) и даже бронепоезд для поимки банды Колесова. Но разгромить ее удалось не сразу.
Иван Колесов издал приказ, который был объявлен в станицах Новогригорьевской, Старогригорьевской и в ряде хуторов Иловлинской станицы.
Этот приказ — датой 9 марта 1921 года видел я в "Деле № 727".
"Приказываю трудовому исполкому от имени народа и от себя объявить ваших граждан мобилизованными с 18 до 40 лет включительно...
Станичники, братья, товарищи!
Мы будем бороться за народные интересы, за права владеть своим состоянием и быть хозяином на своей земле.
Мы будем бороться против разверстки, против грабежа, учиненного коммунистами...
Да здравствует свобода печати, свободная торговля...
Да здравствует власть трудового народа.
Всем собраться в Солодче на конях, с оружием и патронами.
Начальник дивизии запаса Колесов".
Таким образом, Колесов И. П. являлся главой антибольшевистского сопротивления. Но его поддержала малая часть населения.
Банда Колесова сразу же заявила о себе несколькими дерзкими налетами.
Она стала численно расти за счет добровольцев.
У Колесова в пределах двух-трех десятков хуторов была одна задача — помешать продотрядам грабить крестьян.
Колесов отбивал хлеб, который по продразверстке увозили обозами на ссыпные пункты. Оставлял на пропитание отряда. Остальное возвращали казакам. Убивали коммунистов и преданных советской власти казаков.
Листая "Дело № 727", проследим, как в действительности складывалась обстановка.
"...Бой в районе Солодча. 13 марта 1921 года отряд Степаненко имел бой с бандой Колесова. Силы противника 50 всадников, 150 пехоты, 50 винтовок и очень огромное количество патронов. В результате боя банда потеряла до 50 человек убитыми и 4 подводы.
Банда была смята и удалилась к хутору Тишаново".
"...15 марта в Ольховке был бой с бандой Колесова в количестве 60 сабель, 30 штыков. С нашей стороны участвовало 45 местных коммунистов. Бой продолжался 5 часов. Потери бандитов 4, ранено 10-11. Убит брат Ивана Колесова Алексей. Со стороны Советов потерь нет. Трофеи 3 винтовки, шашка 1. Убито 4 лошади".
Колесов ускользал. Значит, банду поддерживали. Да и была ли это банда, а люди, входившие в нее, бандитами? В этом я начал сомневаться.
Продолжаю выписки из "Дела".
"...31 марта 1921 года. Банда Колесова в 50-60 человек произвела налет
на станцию Эльтон. Сожгла канцелярию совета.
3 апреля банда 10 человек вторично налетела на хутор Куликов. Остановила поезд, выпустила из караульного вагона арестантов, вагон сожгли.
8 апреля банда сожгла ж.д. деревянный мост в районе хутора Куликова.
Сам Колесов находился некоторое время с Носаевым в районе Красноармейского и Николаевского уездов, с ним было 4-6 человек.
С 16 по 31 мая его банда появилась между Лозовое—Малая Ивановка, Солодча, Александровка с целью уничтожения коммунистов и грабежа. В то же время бандиты 12 человек напали на станицу Косырскую, где избили председателей ряда исполкомов".
Активность отряда Колесова стала затухать сама собой.
Казаки стали понимать, что стремление пойти на смерть ради одной жестокой власти от другой в какой-то момент становится сомнительным делом.
Царицинский губревком издал приказ № 2, в котором предлагалось всем крестьянам, обманутым бандитами, немедленно вернуться к мирному труду. "Советская власть, — говорилось в приказе, — заменила продовольственную разверстку натуральным налогом, по выполнении которого крестьяне получают возможность свободно распоряжаться оставшимися у них хлебом и продуктами... Губревком предлагает всем, вошедшим в банды, бросить их не позднее 5-го апреля и гарантирует полную неприкосновенность".
Стоило большевикам на время отказаться от продразверстки — крестьянская армия разбежалась по домам...
Так были ли они бандитами?
С высоты семидесятипятилетнй истории легко судить о промахах и заблуждениях тех, кто был не в силах разобраться в событиях и людях своих дней. В конце концов, сегодня наш народ совершает такое же преступление против себя и совести, и расплата за него еще впереди.
Не думаю, чтобы Колесов надеялся на расширение своего движения, на то, что оно охватит весь Дон, а тем более всю Россию.
Победить огромное государство, основанное на беспрекословном подчинении, Колесову было не под силу. На что же он надеялся? Во-первых, он мог ни на что не надеяться, он просто не хотел подчиниться и служить новому режиму. Но вернее всего, он надеялся или даже верил, что новая власть рухнет.
Колесов надеялся на Первую Конную армию, в которой служил, надеялся на командиров - выходцев из народа, которые защитят свой народ, и он был близок к этому.
Командир бригады Первой Конной армии Григорий Маслаков и многие другие, которые создавали советскую власть, первыми встали на ее защиту, в 1920 году порвали с большевиками и выступили против них.
Даже С. М. Буденный еще в 1925 году был участником и членом руководства антисоветской организации правых в Рабоче- Крестьянской Армии.
Поскольку такое утверждение резкое, я вынужден доказать это источником.
"Военно-исторический журнал" № 1 за 1994 год в статье "Судьбы генеральские..." сообщает: "...B 1931 году, как указывал в своем заявлении от 15 декабря 1935 года осужденный за антисоветскую деятельность Ливянт, Буденный был у Рыкова и выражал ему свое сочувствие. Буденный много говорил Рыкову о недовольстве крестьян коллективизацией и в конце разговора заявил: "Прикажи А. И. (Рыков - Ред.), и я тебя поддержу - на Дону и Кубани мои ребята только и ждут моего приказа садиться на лошадей. Я, знаешь, человек военный". "...Я знаю от Буденного, что он завербовал следующих лиц: Сердича (командира 3-го кавалерийского корпуса), Зотова (помощника инспектора кавалерии РККА), Федоренко (помощника инспектора кавал
РККА), Косогова (командира казачьего корпуса в СКВО), Горячева (командира 6-го кавалерийского корпуса), Точенова (командира кавалерийской дивизии), Хацкелевича (начальника кавалерийской школы). Все они были сослуживцами И.П. Колесова.
Арестованные заговорщики на следствии скажут, что Буденный высказывал кулацкие взгляды, направленные против коллективизации... Так, он говорил Седякину: "Я, Буденный, казаков белых, конечно, бил, но я против того, чтобы их разорять… Теперь сплошная коллективизация... Буденный рассказал мне о своих покинутых, разрушенных и заброшенных кубанских станицах: "Каганович разрушил зря…»
"... Антисоветская деятельность Буденного подтверждается также показаниями его бывшей жены Михайловой Ольги Степановны (второй жены - авт.) "... За 12 лет совместной жизни с Буденным у меня накопилось много фактов, свидетельствующих о том, что он вел какую-то нехорошую работу против руководителей нашей страны... Однажды на московской квартире я была невольной свидетельницей конца разговора между Буденным и Егоровым (А.И. Егоров бывший командующий Белорусским Военным округом (И. С. ) Речь шла о назначении Тухачевского заместителем наркомвоенмора. Буденный с возбуждением громко сказал фразу, которая врезалась мне в память: "Я, как пойду по лесам, так я им покажу к чертям жидовский Кремль".
А теперь вновь цитата из архивного "Дела". "...Справка 6-й кавдивизии Первой Конной армии от 14 июля 1921 года. В мае с.г. во время нахождения дивизии в Екатеринославской губернии в 3-ю бригаду поступил добровольно красноармеец, который сказал Николаю Колесову (командир бригады - И.С.): "Твой брат Иван велел тебе передать, что он пошел против красных".
В ответ на это Николай Колесов его немедленно арестовал и прислал в Особый отдел, как подосланного бандита. В скором после этого времени Николай Колесов был смещен с должности комбрига-3 и отправлен в Штармии. Иван Петрович Колесов, родной брат Николая, тоже состоял командиром третьей бригады 6-й кавдивизии еще до войны с Польшей. Последний раз И. П. Колесов был в дивизии, когда он привозил пополнение в 3-ю кавдивизию. Ивана Колесова хорошо знали Буденный и Ворошилов.
Я лично видел его прошедшей зимой в г. Екатеринославе, когда он получал для себя обмундирование в Реввоенсовете армии. Весной нынешнего года распространились слухи, что Колесов Иван организует банду, а в последнее время стало известно, что Иван Колесов убит на хуторе под Царицином. Следов личного характера от пребывания Ивана и Николая Колесовых в дивизии не осталось никаких.
Замначотдела Подпись."
Всегда понимал важность и ценность так называемой «устной истории", которая подчас надежнее письменных источников. И я считаю целесообразным сослаться на рассказ непосредственного участника захвата Ивана Колесова - Ф. И. Александрова.
Не скрою: я с интересом и даже с некоторым волнением в августе 1968 года встретился с Федором Ивановичем. Ведь он, — последний, кто видел живого Колесова.
Может быть, раненый Иван Петрович что-нибудь сказал, обратился с последней просьбой?
И вот порог дома Федора Ивановича.
— Рад... — широко улыбнувшись, сказал он и железно сдавил мою ладонь. — Прошу в дом! В то время в доме за хозяйку была дочь Федора Ивановича, Дина.
Мы сидели за богато обставленным столом. Пили крепкое домашнее вино. Я потрясенно слушал горячий, темпераментный рассказ ветерана. Богатейшая память и не по годам острый ум Александрова услужливо воспроизводили события тех, теперь уже далеких, 1920-1921 годов.
К воспоминаниям Ф. И. Александрова я еще вернусь, а сейчас необходимо вновь обратиться к материалу из "Дела" Колесова.
"...13 мая с.г. я (фамилия написана не четко) выехал из Царицына в хутор Ширяй (его хутор) с отрядом чекистов. В хуторе находилось несколько бандитов Колесова и один из них — Рубцов, который переоделся в женскую одежду и отправился на квартиру Колесова, которая была снаружи заперта. Рубцов добился через свои условные знаки, что ему открыли дверь. В квартире был Колесов с женой Катей. Рубцов и Колесов о чем-то поговорили. Потом они полезли на подловку отдыхать. Там Рубцов открыл стрельбу в Колесова из револьвера, причинив ему несколько поражений, а затем Рубцов убежал в окно..." Колесов стал скрываться.
Предают только свои. Трудно понять психологию предателя...
Мало кому известно о том, кто и для чего создали ЧОН (часть особого назначения) в хуторе Лог. Об этом пишет Ф. И. Александров в своих неопубликованных воспоминаниях, которые Федор Иванович по моей просьбе написал и прислал мне.
Коротко расскажу о Ф. И. Александрове.
Александров Федор Иванович (1893-1976) родился, жил и умер в хуторе Лог (ныне р. п. Лог) Иловлинского района Волгоградской области. Семья была простая крестьянская, но по тем временам высококультурная. У родителей была дочь и четыре сына. Федор Александров был участником первой мировой войны и похода на Петроград в составе 3-го конного корпуса под командованием Краснова.
В своих воспоминаниях Федор Иванович пишет: "...наш 13 полк 1 кавдивизии 3 конного корпуса был во главе движения эшелонов на Петроград. Не доходя до Петрограда, мы выгрузились и в боевом порядке пошли на Петроград... В степи нас встретил взвод казаков 4-го Донского казачьего графа Платова полка. Начались разговоры. Мы узнали правду — нас привезли к Петрограду с целью подавления революции. Перед казаками встал вопрос ребром: домой или воевать? Решили — домой. Домой!»
Тогда же Федора избрали в полковой комитет.
Ф. Александров активный участник гражданской войны. После демобилизации работал на административно- хозяйственной работе.
Пересказывать содержание воспоминаний Александрова — занятие неблагодарное. Приведу здесь некоторые выдержки из воспоминаний, что называется в первозданном виде. "...Какие обстоятельства заставили организовать отряд ЧОН. Казалось бы, гражданская война подходила к концу, за исключением Польского фронта и на Дальнем Востоке. Однако еще действовали крупные банды, это в Воронежской губернии банда Маслакова, в станице Клецкой появилась большая банда Фомина, которая двигалась на Камышин, за Волгу...
В марте 1921 года вспыхнула неожиданно банда, организованная Иваном Колесовым в хуторе Желтухино- Ширяевский бывшей Иловлинской станицы.
Примерно в апреле 1921 года вызвали меня в станичный ревком и предложили приступить к организации отряда ЧОН в количестве примерно 30 человек пехоты и 25 человек кавалеристов. Выдали мандат, в котором облачали меня большими правами. Решили отряд создать из трех хуторов, близких к Логу — Вилтов, Трактир, Голенский. Центр — Лог.
Совместно с председателями ревкомов временно мобилизовали у зажиточных казаков 28 лошадей, 6 пароконных подвод, седла и другое.
Стать чоновцем почти все дали свое согласие добровольно. Оружием и боеприпасами нас обеспечил военный комиссариат.
...Отряду ЧОН было поручено арестовать бандита Колесова Ивана, который, якобы, скрывается в родном хуторе. Между прочим, по речке Ширяй было много садов, левад, камышистая непролазь, в которых можно спрятать целый полк.
...На четвертые сутки чоновцы привели ко мне старика и говорят, что он знает, где находится Колесов, но не хочет сказать.
Я спросил чоновца, а почему вы думаете, что этот старичок знает? Чоновец говорит — когда мы ему сказали, что мы с Колесовым были раньше вместе и приехали его спасать. Мы знаем, что он ранен и его ищут... На наше предложение старик ответил:
- А кто это знает, то ли вы были с Иваном Петровичем, то ли ищете его. Как бы знать точнее-то, — посмотрел на нас старик и замолчал...
- Ну что скажешь, где наш уважаемый Иван Петрович? — обратился я к старику.
- А чего я вам скажу, ничего я не знаю, - искоса посмотрел на меня старик.
- Довольно! Не бандит я, а Александров, — сказал я старику. — Сейчас же отправьте его под конвоем в Царицын, там все расскажет, — приказал я чоновцу.
- Не отправляйте меня. Я все расскажу, только прошу, ради Бога, не говорите про меня никому, а то мне достанется.
- Как поймаем Колесова, отпустим, — пообещал я.
Старик рассказал, что в леваде, среди застарелого куста краснотала, скрывается Колесов. Бывает там днем, а ночью уходит.
Это было днем. Быстро окружили то место в леваде со всех сторон. Рядом было много толстых верб, тополей. Когда подошли совсем близко, начали ему кричать:
- Иван Петрович! Сдавайся добровольно. Ты нас знаешь. Мы тебя знаем. Для тебя будет лучше.
Ни звука. Идти прямо на укрытие — опасно. Мы знали, что Колесов вооружен и решителен.
Внезапно прозвучал выстрел, и в кусту послышался стон. Выстрел сделал чоновец Татаренко Василий, который стоял за вербой и первым увидел Колесова с винтовкой.
Колесов был тяжело ранен. Он выбросил из куста винтовку и маузер со словами:
- Забирайте, гады!
Мы установили, что Колесов действительно не в состоянии обороняться. Когда мы его вынесли на простор, он нас всех осмотрел и сказал:
- Это вы, гады, убили меня...
Колесов был ранен в бок, видимо, в печень. Мы кое-чем сделали перевязку, положили на застеленную сеном повозку и двинулись в путь.
С первой же минуты я принял решение отвезти Колесова в Лог на станцию, чтобы поездом отправить в Царицын.
Колесов рукой позвал он меня.
- Куда? — спросил меня.
- В Лог, — ответил я.
- Нет! Я еще жив, Александров, домой, в хутор, проститься с женой, — проговорил он, не спуская с меня злых глаз. — Комбрига последний приказ.
"Лучше умереть, чем мучиться от такой раны", - думал я, с сожалением глядя на раненого Колесова и ловил себя на том, что заглушаю сочувствием свое участие в облаве на прославленного комбрига Первой Конной армии.
- Торжествуй, Александров. Сегодня ты герой. Я одинок, но кто-то же должен принести себя в жертву на алтарь спасения казаков. Вас тоже будут бить... и за меня. Берегись! — насилу выдавил Колесов из себя.
Это были последние слова Колесова, которые он мне сказал.
Обсуждения Трагедия комбрига Колесова. Часть 1