Светлый

е мной моменты и страхи небеспочвенны.

*****

В аэропорту Лёльку и Сергея Витальевича встречал с табличкой низкорослый индус. В отличие от своих собратьев, он выглядел достаточно опрятно, хотя по европейским меркам его одеяние оставляло желать лучшего.

- Здравствуйте, Сергей Витальевич, - почти без акцента произнес индус, - меня зовут Динеш, я буду вас сопровождать во время визита в Индию.

Директор представил Лёльку индусу, который ловко подхватил её чемодан и направился к выходу...

Мне бы жизнь свою как киноплёнку
Прокрутить на много лет назад
Чтобы снова стала ты девчонкой
Чистой-чистой как весенний сад...
В. Маркин

1

Неделя проходила за неделей - барышни с гидравлики убрались восвояси, и в общежитии постепенно восстановилось неторопливое течение жизни, а воспоминания об их выкрутасах отошли в область местных преданий. Мы ничего не имели против, чтобы и о конфузах студсоветчиков массы забыли как можно скорее.

Оглядываясь на события тех дней, я все больше...

Речь пойдёт не о тех очках, которые набирают спортсмены, а о тех, что одевают на глаза. Оптика, всё предусмотрела: у кого- то не хватает зрения, у кого- то его чересчур, но хочется в нужный момент увидеть, не пропустить. Зачем рассматривать медицину, тем более научные формулировки? И сразу же в глазах стало светло. Да светло, настало утро. Пора выехать на рынок, давно хотел съездить – всегда хотел купить бинокль или подзорную трубу.

Рынок, меня встретил радостно. И вообще рынок это радость...

Однажды, мой умерший друг пригласил меня к себе в Рай, не надолго, в гости…

Пока он был жив, встречаясь, мы беседовали о вещах самых важных: о душе, о Боге, о цели и смысле жизни. Рассказывали друг другу о своем духовном и мистическом опыте. В последние годы он ушел в Православие, все больше молился и постился, и проч. – вот и попал в Рай.

Первый раз он навестил меня с того света со СЛАВОЮ…

То есть, среди ночи меня разбудил яркий свет и песнопения, похожие на церковные, но больше музыки...

С первыми лучами яркого предсентябрьского солнышка бирюзово синяя красавица бабочка, протерев ручками огромные, в полголовы, золотые глаза, томно потянулась, расправила крылышки.

Как прекрасен этот мир! восхищённо воскликнула она.

Как хорошо, если бы все время на лугу царило лето!!

Филллина в силу своего юного возраста не знала еще пока другой погоды. Гусеницей она так же существовала летом, а сон в коконе напрочно забыла Да и было в нем относительно тепло, но от пчелок и муравьев она...

Последняя надежда уехать с отцом в Африку растаяла уже в аэропорту.

– Тебе сейчас об учёбе думать надо, – строго сказал на прощание отец. – Я не на сафари еду и не для того, чтобы полюбоваться видами Килиманджаро. Я работать еду. Ты уже достаточно взрослый, чтобы это понять. Да и неспокойно сейчас в Нигерии.

– А Гришку Огрызкова отец с собой в Нигерию брал, не побоялся, – с упрёком сказал юноша.

– Ну и что хорошего? Просидел твой Гришка в посольстве почти год, как в тюрьме, и вернулся...

Нас как бы нет, и все же мы — повсюду:
...в насыпях и рельсах, и в мостах.
Возводится строительное чудо
На поглощенных тундрою костях.
Текут людей сосчитанных потоки,

Ворота запирают на засов...
О, век двадцатый, век ты мой жестокий!
Где милость к падшим? Где свободы зов?..

Л. Шершевский, узник Норильлага

ЛО-Х:
_________________ — ...и не купол это. На ангар похоже... Нет, это — оболочка мерности,.. на Городом заполярным... И, отдельно, — три промышленные зоны... «______ Три...

Сейчас начало октября. Прошло уже два месяца с тех пор, как она вернулась в Нью-Йорк,но по ночам ей по-прежнему снились царственный пихтовый лес, ледяная горная река, омывающая затерянную в горах деревню айнов, и антрацитово-черные глаза Тео. Глаза, которые она больше не увидит никогда. Потому что в конце мая ее любимый скончался от меланомы. Агуек всхлипнула и отошла от окна. Полтора года в Саду Богов превратили ее из беззаботной колумнистки глянцевого журнала в зрелую, умудренную опытом особу...

При любом упоминании об Алтайском крае, у меня всегда теплеет на душе, словно я вдруг услышал или прочитал о самом близком мне человеке и сразу же, в голове ясно звучит эта популярная, в свое время и любимая песня отца, которую я часто слышал от него в раннем детстве, в начале шестидесятых.

Он пел ее широко и раздольно, как наши поля, - красиво пел, работая на комбайне при уборке хлеба.

Родной мой, Алтайский край, с тех пор ты прошел большой путь, стойко, по-сибирски, переживал разные...

В детстве, когда совсем еще маленький, идешь ночью из туалета осторожненько и дрожишь. Всюду мерещатся страшные рожи, что на монстров похожи.

Потом дошел и - шусь в кроватку… и счастье, как море накрыло волной с головой.

Ура! Живой, и еще под тепленьким одеялком! После такого героического приключения всегда снятся светлые сны. Интересно, в детстве одеяло ощущалось как защита от всего мира, почти как мама!

А сейчас поле фильмов ужасов, зеваешь, зеваешь, а потом хочется кого-то вилкой...