Спасите меня грешного...

Меня вызвали к шефу. Сердце тревожно забилось. Ещё бы!
За два года работы Петровский вызывал меня впервые. Я
придирчиво осмотрел себя в зеркале, тщательно причесался,
подтянул галстук... Из зеркала смотрел на меня приятный
молодой человек, в прошлом любимый студент профессора
Рачковского.
Секретарша Любочка, мило улыбнувшись, сказала:
- Входите, Алекс, шеф уже вас ждёт.
Я постучался и, открыв дверь, вошёл в кабинет.
- Садитесь,- радостно улыбнулся мне шеф, отодвигая в
сторону какой-то электронно...

Меня до жути страшат ужасы, неопределённость в будущем и кошмары во сне. Самый большой мой недостаток в том, что я стараюсь подмечать и указывать на недостатки других. Перед тем как придумать новую фразу, отдавая предпочтение шутке перед сарказмом, мне приходится не на шутку задуматься. Поразмыслив над прочитанным, я понял, что чем больше читаешь, тем труднее выставлять себя мудрецом. Философские знания дурачат здравомыслящих людей. Я заметил, что маленький глупец, бездумно, безрассудно и...

"Меня любят только за то, что я похож на них. Только тогда, когда я делаю всё как они, только тогда, когда я не выделяюсь из их окружения, только тогда меня любят. За схожесть. Не за мой характер, не за мое чувство юмора, не за мое отношение к жизни, которые отлично от отношения других. Не за мое стремление узнавать этот мир не так, как привыкли узнавать они. Не за мое стремление идти своим путем. Не за это. За схожесть. Разве это любовь? Может это одобрение. Может ещё что-то. А где поддержка...

Он проснулся. Над монастырём стояла глубокая ночь. Давно кончились «правила», все братья спали. В правом углу его кельи, над древней обшарпанной, кожаной книгой с крестом на обложке, горела лампада. В иконах томился огарок свечи.

Я сидел в изголовье. Я ждал… Уже долго… Я ждал, когда схимник откроет глаза…

- А ведь я тебя, Витенька, видел во сне, - сказал старец, с трудом выбираясь из грубого драпового одеяла.

Схиигумен Отец Алексей жил в самой большой, двухкомнатной келье обители. В...

X.
Храм верноподданных Иисуса…православная церковь, она твердо вре-залась в мою память еще со времён босоногого детства, когда Лелька Ната-ша, родная сестра отца, женщина смиренная и глубоко набожная, тайком от атеистических родителей совершила над единственной племянницей бого-угодный обряд крещения. Я навсегда запомнила скучно туманную атмосферу незнакомого помещения, унылую мелодию «огромадной бандуры» (таким мне показался в детские годы величественный орган) и печальные лица странных...

Глава 4. Новый компаньон

В неверном свете свечи проступили мрачные каменные своды. Было прохладно. И сыро. Братья покрутили головами и увидели, что свеча находится в руках старца с длинной седой бородой. Старец стоял как каменный. Рот у него был широко раскрыт. И глаза округлились, по-видимому, от удивления.

- Сгинь, нечистая сила! - Наконец пробормотал он. - Сгинь! Это не те... Не те! Я не вас ждал. Не вас! Сгиньте, демоны! - И он замахнулся каким-то подносом.

Братья переглянулись...

Ночь, словно кропленая карта из темной колоды, что правит незримой игрой звезд золотых, окружая лунный серебряный лик. В золоте ночи таятся желания, что порою запретны. Для недоступных фантазий в фиолетовой мгле простая свобода, что беспредельной бывает. Ночь открывает запретным желаньям пути, снимая преграды, которые светлый день закрывает, ставя барьеры, запирая на эфемерный засов.

В полночной тиши царствует гений, правя звездной игрой, роняя огни метеоров, бросая их в отблеск черной...

Закончив лицезреть выставку игрушек, я решила отправиться в Музей Кирхнера, который, если верить рассказам местных жителей, славится коллекцией картин Эрнста Людвига Кирхнера, замечательного немецкого художника-экспрессиониста, жившего в Давосе с 1917-1938 гг.

Смеркалось... Яркий солнечный блин медленно тащился к далёкому спальному ложу. Голодный желудок отчаянно вопил. В конце улицы я заприметила небольшое архитектурное строение со спасительной вывеской «Ночной огонёк» - ресторан. Правда...

Привет, потомок!
Знаешь что, давай нынче расслабимся - дадим волю фантазии и выпьем легкого вина из амфоры со дна Понта Эвксинского. Пить будем по-эллински - несколько капель на бокал воды. Те же, кому для задушевной беседы нужны водка, хлеб черный, хвост селедочный или соленый огурец, пусть улицу пересекут, как советовал старик О. Генри. А мы для полноты антуража – паллиатив здесь не годится – перенесемся на берег озера Подборное.

Бывал здесь много раз и никак не могу привыкнуть – всегда...

…а ТАМ!.. В неведомой Дали,.. — в невидимой,.. высокой Глубине СОЗНАНИЯ живого,.. — « тонкий план »… Не повседневного,.. однако явного вполне, Иного Восприятия… РЕАЛЬНОСТИ!.. Одно смущает: слово «план»…

Пусть,.. даже, это будет «уровень»,.. — ОНИ, в Сознании живом,.. предполагают измерение… И данный факт,.. — жестокий, неуклонный,.. — убивает Восприятие естественное. НАМ. Нельзя,.. — Создатель не давал на то свое согласие!.. — на уровень вселенский поднимать …цивилизованную ЖЕСТКОСТЬ Линии и...