Согласие

Грозовые тучи сомкнулись и зависли над озером и посёлком тяжёлым чёрно-синим куполом. Резкие и сильные порывы ветра подняли в воздух сухой песок и мелкий мусор, заставляя людей немедленно покинуть пляж и скрыться за толстые стены своих убежищ. А ветер всё крепчал, подгоняя служащих курортной зоны, торопливо собиравших лежаки и большие парусиновые зонты. Волны с нарастающей силой и скоростью налетали на узкую полоску песчаного берега, оставляя после себя рваную паутину коричневых водорослей...

Часть 1

Узловая станция

Если бы Эмилю сказали, что его судьба будет какое-то время зависеть от невзрачного смотрителя эфемерной станции, он бы непременно усомнился, но сейчас, стоя босиком с чемоданом в руках на перекрытии первого этажа длинного здания, он был лишен даже возможности видеть реальную картину происходящего.

– И чего стоим без дела? – навис над ним смотритель, – видишь, с проектом не сходится? Не видишь, – сделал он вывод, удостоверившись в отсутствии адекватной реакции...

Гореть боящийся в своей суетности лишь источает дым и задыхается творением своим, - Рамин, неожиданно расфилософствовавшийся, но довольный завершением очередных своих забот, растаял.

Агафья посмотрела вверх. Ей почудилось, что через плотный туманный купол за всем этим кто-то наблюдает. И, будто вспомнив о неотложном деле, достала пенал-планшет…

Часть 2

Условие семь-четыре

Свернутое состояние планшета автоматически сворачивало большинство функций обитавшего в нем пространства и...

Часть 4

Поток жизни

Винтообразный подъёмник сделал невидимый оборот и поставил Эмиля перед часами с циферблатом разбитым всего на два часа. Обе стрелки были на нуле. Только скрытое от глаз течение времени создавало силовое поле.

«Ощущение иерархичности развития возможностью наработки мастерства заставляет активировать усилие на раскрытие тайны полевого содержания времени», – пронеслось в голове, и стрелка таки отклонилась, произнеся первое: «Так».

– Что «так»!? – возмутился Эмиль...

Глава 11. Второе путешествие Колымагина

"Вот она, будущая Россия! Самая гуща! - Подумал Колымагин, проталкиваясь на вокзале сквозь гущу народа. - Можно сказать, в народ пошел. Ну их, этих умников-теоретиков! Вот куда надо! Поближе к народу. К первоисточнику. А то языком всякий молоть умеет, особенно когда ничего не знает. А вот я сейчас все узнаю. Здорово я придумал: прямо на вокзал попал!"

Великий провидец, не спеша, осматривался. Все проходы были забиты людьми. Большинство просто стояло...

Глава 27. Еще удар

Как во сне Колымагин приполз к телу Антона Филипповича и стал рыться в приборах. Связь не работала. Сгоревший кайфомер был уже ни к чему, а другие приборы были незнакомы Александру Степановичу.

"Интересно, а я то почему жив?" - Все время спрашивал себя великий ученый. И для верности ощупывал и похлопывал себя по щекам.

"А где моя машина? Может, подняться на поверхность? Хотя и так ясно. Ее сожгли! Негодяи!! Может, на меня не действуют их лучи? Пойти что ли, проверить...

Глава 15. Выборы на вече

Прошли километра три. Потом еще три. Потом вернулись назад. Но деревня как сквозь землю провалилась. Собственно так оно и было.

- Смотри! - Указал Валерий на небольшую дыру в земле.

Джек протискался внутрь. Помещение показалось вполне жилым. Только никого в нем не было. Так что осталось непонятным, какой зверь мог бы его вырыть. Друзья походили вокруг. Нашли еще дырку.

- Смотри! Вот еще! И еще! Это, наверное, у них главная улица.

- С чего ты решил, что...

Сегодня первым и главнейшим принципом, условием выживания является ТЕРПИМОСТЬ как к людям различных наций, религий, вероисповеданий, так и к людям различных взглядов, социального положения, политической направленности, мировоззрений, победа принципа доброжелательности ко всем, умение уступать, мирно решать все конфликты.
Годами, десятилетиями воспитывали в нас чувство разъединения. Нам внушали, что идти на компромисс – это беспринципность, лишь бескомпромиссные «борцы» за идею достойны уважения...

Это случилось в последний день хмурого февраля. Низкое небо вдруг задымилось, понеслось куда-то с бешеной скоростью, повалил снег, и на улицы нежданно-негаданно ворвался буран. Пешеходы быстро пересекали улицы, скрывались в магазинах и подъездах жилых домов, и вслед за ними в двери ломился ветер. Мело весь день. К вечеру ветер ещё задувал, но как будто бы приустал и гонялся за прохожими уже без прежней ярости, хотя и разогнал всех по домам. С наступлением темноты на улицах совсем обезлюдело...

Узники жадно приникли к крохотным окошкам крепости, громоздкие ворота ограды, что окружала мрачное серое здание, открылись, пропуская освобожденных, и закрылись снова.

Был час заката. Лучи ярко освещали черепицу островерхих крыш, камни мостовых, кроны одиноких деревьев.

Кристиан огляделся – родной город показался ему новым, незнакомым.

- Пошли, - окликнул его Леон. – Теперь нам не откажут в помощи. Полтора года – это тебе не вечность, у нас еще остались друзья. Надо прежде всего...