Радоваться чуду

Роман

Однажды, глубокой осенью, вырвавшись из нескончаемого круговорота повседневных дел, я отправился отдохнуть на Кипр. Погода там была уже прохладная, но солнечная, и я коротал дни на пляже, глотая одну за другой взятые с собой книги.

Вскоре я ощутил благотворное воздействие мировой литературы на свою нервную систему, вместе с которым ко мне вдруг явилась совершенно неожиданная мысль: почему бы не попробовать самому что-нибудь написать? Мысль оказалась столь острой, заманчивой и в...

Его звали Алекс. А фамилия звучала необычно, на французский манер — де Темпль. Сказать, что он был странным мальчишкой, было бы не совсем верно. Это мы сделали его странным.

Алекс, сколько я его помню, всегда был отщепенцем, неприкасаемым, с которым брезговали общаться даже первоклашки. Его не принимали ни в одну игру, да что там игры, он даже в столовой сидел не за общим столом, а за отдельным столиком около двери. Любая беседа смолкала, стоило Алексу приблизиться, а говорившие молча, в упор...

Чудно я блаженствовал теплым майским вечерком на балконе. Не сильно холодное пиво и свежая вобла поддерживали мой незатейливый кайф. Яркое солнце медленно ползло в право и закурив очередную сигаретку я заметил невдалеке соседского мальчишку Костика. Костик явно от кого-то таился и перебежками стремился к общей беседке. "В войнушку играют",- подумал я, но никаких детей нигде больше не наблюдалось. Костик провел в беседке минут двадцать и также, аки Зверобой, прокрался обратно к нашему дому. Это...

Я хочу написать о Витебске, все до самой последней строчки. Описать все улицы, лестницы, дома из красного кирпича, сиротливый бюстик Суворова, на изогнутой старой улице, вновь поднимающиеся церкви, на горе у креста, с которой помню казалось бы еще так недавно сигали на портфелях по снегу и конечно немилосердно резали их о торчащие из земли гвозди и просто ржавые прутья, а дома потом говорили, что это какие-то недобрые люди в автобусе... И стыдно было за эту ложь и боязно что узнают и весело...

День начинался сумбурно и странно.
Лук пришел на работу совершенно разбитым, со страшной головной болью. Накануне он почти до трех часов ночи просидел за компьютером, дорабатывая срочный проект, а потом долго не мог заснуть от переутомления — и вот теперь примостился за своим рабочим столом и пил черный кофе, чашку за чашкой, безуспешно пытаясь сосредоточить взгляд на линиях и цифрах, беззаботно пляшущих по экрану монитора.

Больше всего ему хотелось вернуться домой и выспаться: упасть на...

Старый железобетонный забор. Он тянулся китайской стеной далеко на запад и скрывался, исчезая в окутанной серым смогом дали. Нельзя сказать наверняка, есть у него начало или конец но, обогнув аэропорт, каменная стена возвращалась обратно сюда, к самым дальним воротам находящимся немного в стороне от взлётного поля.

Большие зелёные врата, увенчанные причудливыми стальными набалдашниками, застывшими на массивных столбах, возвышались надёжным бастионом, перекрывая заасфальтированную дорогу, по...

Всё потихонечку успокоилось. И в душе настал мир. Ко всему, что раньше больно ранило, Ольга стала относиться по-другому. Более смиренно.

Не вызывала в душе отторжения действительность.
Еще несколько лет назад такая мысль приводила Ольгу в смятение.

Одна мысль о том, что может остаться одной, пугало, словно за ней пряталась бездна. Поэтому она терпела, сносила издевки, нередкие побои, пьянки. Была цель – надо детей поднимать. А как же без опоры? И хоть шаткая уж больно опора то, - самого...

Маленькая милая девочка с яркими, синими бантами. Он даже не заметил, косы у неё были или хвосты. В памяти остался только синий цвет, который молнией резанул по глазам. А затем лицо. Детское, искажённое от неизбежности и ужаса, лицо.

Оно приближалось к лобовому стеклу автомобиля неимоверно быстро. Застывшие доли секунды. Ему они показались вечностью. Затем сильный удар. Кровь и мозги. Зрелище не для слабонервных. Это напоминало разбившегося о лобовуху огромного шмеля. С той лишь разницей, что...

Ангелы бывают разными, как и люди. У этого, прилетавшего, когда ему вздумается и внезапно исчезавшего, был саксофон. И как он играл. Божественно. Разве по-другому может играть ангел?

И маленькая девочка, с детства слышавшая эту восхитительную музыку, счастливо улыбалась во сне. Она верила, что и сегодня обязательно услышит его.

Она почти ничего не ведала о мире, но знала, как прекрасны ангелы и как восхитительна может быть музыка.

И она парила вместе со своим ангелом в том мире, куда не...

Этот год выдался очень странным. Черти рождались только полосатыми - с тех пор и пошла поговорка - чети полосатые, все воронята были белыми, а у волчихи в заповедном лесу родился оранжевый волчонок. Остальные пять были нормальными, серыми, на этого она смотрела и не верила своим глазам. Такого не может быть.

Архип был не мышонком, не лягушкой, а волчонком, но не обычным, а оранжевым, а времена допотопными, конечно, чудесными, но и тогда такого почти не случалось.

-Вот это да, - каркнул...