Прощенный

Учитель сказал: "Прощение подобно улице с двусторонним движением. Каждый раз, когда мы кого-нибудь прощаем, мы также прощаем и самих себя.

Если мы терпимы к другим, то можем легче принимать свои собственные ошибки. Таким образом, без вины или мучений, мы способны улучшить свое отношение к жизни.

Когда из слабости мы позволяем ненависти, зависти и нетерпимости вибрировать вокруг нас, мы еще больше поглощаемся этими колебаниями.

Петр спросил Христа: 'Учитель, должен ли я простить другого...

наверное это состояние души, когда ты просишь прощение у всех за прошедший год.

я виновата перед родителями за свое непочтительное к ним отношение, за неуважение к их пожеланиям, перед коллегами, за то что не могу так точно выполнять свои обязанности, за то что иногда путаюсь, не успеваю. перед родными за то что не так часто с ними общаюсь, как хотела бы.

виновата перед собой, потому что никак не могу сдвинуть свое сознание и тело с мертвой точки своего бытия.

прощу ли я себя? или...

Тамару всегда тянуло к лошадям. Мама её только вздыхала: "Но ведь от них так дурно пахнет! И они такие большие! Как ты можешь находиться на конюшне?!"

Однажды в город, где жила Тамара, приехал бродячий цирк. Пятилетней девочке посчастливилось попасть на выступление.

И - несомненно! - больше всего ей понравились лошади. Холёные, красивые и сильные животные двигались очень грациозно и стремительно. Они кружились по арене, вставали на дыбы, скакали дружным галопом - три вороные и две белые...

Жили себе старик со старухой. Сидели на старой скамье у своего дома. Молча, грелись на солнышке. Задумчиво смотрели на дерево, которое выросло у самых окон избы. Дед любовался пышными ветками, а старуха гневалась на ракиту, за холодную тень.

Белоснежные стены дома и черная крыша делали похожим его на старого джентльмена. На улицу выходило всего лишь два маленьких окошка. Одно из них закрывала большая старая ракита.

- Вот вымахала гора, все солнце закрывает. Дед, спили дерево. Прошу тебя...

Всё потихонечку успокоилось. И в душе настал мир. Ко всему, что раньше больно ранило, Ольга стала относиться по-другому. Более смиренно.

Не вызывала в душе отторжения действительность.
Еще несколько лет назад такая мысль приводила Ольгу в смятение.

Одна мысль о том, что может остаться одной, пугало, словно за ней пряталась бездна. Поэтому она терпела, сносила издевки, нередкие побои, пьянки. Была цель – надо детей поднимать. А как же без опоры? И хоть шаткая уж больно опора то, - самого...

— Я не прощу, — сказала Она. – Я буду помнить.
— Прости, — попросил ее Ангел. – Прости, тебе же легче будет.
— Ни за что, — упрямо сжала губы Она. — Этого нельзя прощать. Никогда.
— Ты будешь мстить? – обеспокоенно спросил он.
— Нет, мстить я не буду. Я буду выше этого.
— Ты жаждешь сурового наказания?
— Я не знаю, какое наказание было бы достаточным.
— Всем приходится платить за свои решения. Рано или поздно, но всем… — тихо сказал Ангел. — Это неизбежно.
— Да, я знаю.
— Тогда прости! Сними с...

Как-то собрались души на совет перед воплощением на Землю.

И вот Бог спрашивает одну из них:
- Зачем ты идёшь на Землю?
- Я хочу научиться прощать.
- Кого же ты собираешься прощать? Посмотри, какие души все чистые, светлые, любящие. Они настолько любят тебя, что ничего не могут сделать такого, за что их нужно прощать.

Посмотрела Душа на своих сестричек, действительно, она их любит безусловно, и они её так же любят!

Пригорюнилась Душа и говорит:
- А мне так хочется научиться...

Человек, который считает что способен любить, но не способный при этом моментально прощать - это так же нелогично, как врач, высмеивающий страх пациента за свою жизнь перед операцией, шеф-повар, не способный простить клиенту особенности личных предпочтений, или родитель сердящийся на испачкавшегося ребенка.

Либо они забыли о своей роли, либо никогда о ней и не задумывались.

Вслед за умением прощать приходит осознание, что такая необходимость зиждилась на остатках эгоизма и привычке...

Жила-была на свете семья. Не простая семья. Более 100 человек насчитывалось в ней. Мало ли таких семей? Да, не мало. Но это семья была особая. Ни ссор, ни ругани, ни драк, ни раздоров.

Дошел слух об этой семье до самого владыки. И решил он проверить, правду ли говорят люди. Прибыл он в село, и душа его порадовалась: чистота и порядок, красота и мир. Хорошо детям, спокойно старикам.

Удивился владыка и решил узнать, как добилась всего этого семья. Пришел он к старейшине. «Расскажи», - говорит...

Прощенный провинился не более, чем тот кто считает себя в праве столь великодушно отпускать прощение. Сравнять счет между человеком Прощающим и человеком Провинившимся может только ответное прощение гордыни - первому вторым.

А потому вряд ли кто-либо имеет право судить и прощать кого-то, кроме самого себя.