Неназванный

В неясных сумерках, отсвечивающих красным, в мозгу моем туманные видения рождались и быстрой тенью, в краю глаза, ужасные чудовища неслись в волнах прелюдий Баха. Их стоны и низкое зловещее рычанье пронзали душу благоговейным страхом, мерцанье плотоядных взглядов движением сменялось размытых контуров их тел, стремительной лавиной мчащихся к беспомощным тылам моей спины и шеи.

Бросок зрачка им вслед, опаздывая безнадежно, вонзался лишь в ветвей корявое сплетенье, дубов могучих, покинутых...

Однажды Октябрь Борисович попал в больницу. Колесников узнал об этом в тот же день и придя обнаружил его спящим вытянувшись на кровати как тонкая наполовину сгоревшая лучина.

Стараясь не разбудить его, он тихонько сел на стул в изголовье. На тумбочке лежал лист бумаги. Не двигаясь что бы старый стул не заскрипел Колесников скосил глаза и прочитал:

«…Сначала это чувство похоже на легкий оттенок ностальгии, который приходит в середине путешествия, когда ты уже посмотрел все...

Во многих источниках можно прочитать о том, что в человеке есть божественная и животная сущность. И вот, мол, задача развития человека в том, чтобы "победить" своё животное начало и положить его в жертву своей божественной сущности и Богу, во имя роста и процветания Духа.

Заранее извиняюсь за вольный перессказ смысла неназванных источников.

Те люди, кто в это верит, сражаются порой не на жизнь, а на смерть...такое создаётся впечатление. Потому что уничтожить ЖИВОтноЕ в себе ох, как трудно...