Ирония

Прошло несколько дней, и мы опять неслись по улицам Москвы. Я чувствовала такой прилив любви и нежности, что мне хотелось об этом кричать и петь!

- Вовка, знаешь, я так тебя люблю!

- А себя-то ты любишь?

-Себя тоже люблю! – радостно заявляла я.

-Сейчас или вообще?

- Ну, что ты опять придираешься? Сейчас люблю! И вообще люблю!

- А вот не верю я тебе!

- Да что бы ты понимал-то в этом, кроме как изводить меня своими вопросами?

-А, вот видишь, не любишь ты себя, раз...

Вечером мама сказала:

– Аська, хочешь пойти с папой к нам в театр, на юбилей Филимонова?

– А сто’ит?

– Конечно! Будет очень здорово, куча поздравителей от разных театров, знаменитости, словом – настоящая светская тусовка!

– Папа точно пойдет?

– Еще бы! Я, между прочим, буду петь романсы! И, кстати, там будет Феликс! – не без иронии добавила мама.

– Какой Феликс? – Я сделала вид, что совершенно не понимаю, о ком идет речь.

– Неужели ты забыла? Странно, он ведь так тебе...

Часам к девяти вечера, когда Москва уже остывает от торопливого делового дня, когда по Ильинке, по Никольской, по Варварке, гомонившим еще часа два назад советским людом, с портфелями, в которых булки с колбасой, женины ботинки в починку и половинка портвейна на сон грядущий.

- редкого увидишь пешехода, да и тот, пожалуй, жулик; когда в черных чанах, вонявших целый день свинцовым асфальтом,-беспризорные, озираясь на "снегиря", прицеливаются устроиться на ночь; а по площади, упершейся в...

– Вы можете сказать мне правду. Что со мной?
Нейрохирург посмотрел на сидящего перед ним пациента. Очень важного пациента. Врач не сомневался, что шейх Бандар бин Саид аль Серкель не бросает слов на ветер. Но действительно ли он готов услышать, каковы его шансы на выживание?

Приблизительно такие же, какие у трёхлетнего жеребца из его конюшни выиграть Дерби.

И даже его миллиарды не смогут ему помочь.
– У вас опухоль мозга. Злокачественная.
Люди обычно бледнели, когда он говорил им нечто...

Массивная дубовая дверь медленно приоткрылась и из-за неё выглянула кудрявая и рогатая голова молоденькой секретарши.

— Вам кофе приготовить, Люцифер Вельзевулович? – произнесла она, смешно сморщив напудренный пятачок носа и взмахнув несколько раз большими накладными ресницами.

Сатана, сидевший за огромным письменным столом, отвёл свой взгляд от какого-то документа и, не поднимая головы, угрюмо и исподлобья посмотрел на секретаршу.

— Да, пожалуй,- немного подумав, согласился он,- и...

Была смазливо-приторная осень. Я встретил Ротозадова на скамейки в парке, тщательно изучающего молодежные экскременты в чугунной амфоре урны. Его интересовали бутылки, обертки, бычки, использованные презервативы и прочие рабочие материалы для, готовящейся увидеть свет, кричаще-новаторской картины, задуманной к скоропостижной выставке художников-авантюристов города Зюминска. Это был человек, во взгляде которого, обреталась вся смысловая нагрузка трагического эпоса бытия, нехитро замешанная на...

Почти смирившись с перспективой провести остаток ночи на улице, он вдруг увидел горящую неоном вывеску и даже охнул от собственной глупости. Еще бы, ведь гениальная в своей простоте идея - снять номер в гостинице даже не пришла в голову неприкаянному бродяге.

Оформление заняло всего десять минут, а уже через полчаса Петров устроился удобнее на жестком гостиничном матрасе и сладко заснул.

Разбудил его звонок сотового телефона. Ошалело оглядев незнакомую обстановку, он кое- как сообразил...

Больница номер четырнадцать, в которую я попал, находилась в сотне метров от проспекта Стачек. Памятник С. М. Кирову, будто указывал на неё рукой, мол, идите сюда, не промахнётесь.

Подготовка к очередной операции прошла быстро.

Взяв с меня все анализы и проведя небольшой консилиум, врачи незамедлительно отправили меня в операционную. А проснулся я в коридоре, в котором и пробыл ещё три недели.

За всё время, которое я пролежал в коридоре этой больницы, ко мне приходили два человека...

Сегодня случайно услышал, как доктор, вполголоса, обращаясь к своим коллегам, сказал:

«Этот долго не протянет…».
Было непонятно о ком идёт речь. Обход закончился, и, хотя в палате нас четверо, раз-говор происходил около моей кровати.

Тут меня озарило!
Было ощущение, будто облили ледяной водой:

говорили обо мне!..

Вначале бросило в жар, потом всё похолодело. По спине забегали мурашки, во рту пересохло и до этого привычный пейзаж за окном, который всегда радовал меня, но сей-час...

_ Современный рекламный ТВ-экран безудержно и всеобильно производит сугубо цветастые, монтажно изломанные (предельно) …"образы" всего живого и косного… С одной целью — ПРОДАТЬ! …чувства ТВ-зрителя? А что это, зачем?. Когда "за все заплачено рекламодателем!

И — …по-секундно." И всего так много… На прилавке. ВСЕ можно купить! И чувства.

_ 2. …утрата душевных отношений и к реальному Производству: Плоды Труда сегодня внечувственны и неуважаемы. ОНИ — вне Восхищения добротностью, надежностью...