Головная боль

Тропа была к перевалу… Неровно вела ТРОПА человека: уступы скальные,.. могучие корни,.. кедровые да и сосновые… шагать вверх,.. к перевалу, весьма шагать мешали… А то и совсем пропадала ТРОПА,.. — просто растворялась в горных травах,.. да и в кустарнике колючем… Но Человек упрямо шел вверх по склону горному… И без тропы, где…

…среди ветвей таежно хвойных,.. колючих опять же — во множестве своем!.. — голубые окошки,.. небесные… Не часто еще,.. но уже и проглядывали… С радостью думалось...

Наш век Федор Тютчев
Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…
Он к свету рвется из ночной тени
И, свет обретши, ропщет и бунтует.
Безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит…
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры… но о ней не просит…Не скажет ввек, с молитвой и слезой,
Как ни скорбит перед замкнутой дверью:
«Впусти меня!- Я верю, боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..»

Характерное эмоциональное состояние, которое выдаёт подавленное настроение, апатию...

- Ну, ты и спать здоров, - водитель был явно в хорошем настроении, - я уже несколько часов как проснулся, а ты всё дрыхнешь. Даже останавливаться не стал, чтобы пирожков купить.
- А тут, что есть пирожковый магазин у дороги?
- Тут бабушки домашней выпечкой торгуют для дальнобойщиков, вкусно и дёшево.
- Так остановился бы, что тут такого?
- Впереди ещё одна такая точка будет, купи себе, не пожалеешь.
И действительно, вскоре мы увидели торгующих бабушек у обочины. Продавали они много чего, от...

27

Стандартный зал-аквариум ожиданий вылето-прилётов был битком забит измождёнными пассажирами. Скованные туманом лайнеры то появлялись за запотевшими стёклами, то исчезали, но не взлетали и не садились. В углу зала приткнулась небольшая эстрадка.

Следующая сцена разыгралась именно на её крошечных подмостках. Чем-то это напоминало моноспектакль, изготовленный каким-нибудь неугомонным артистом из небольшого провинциального театра. Занавесь на эстрадке распахнулась и негромко заворковал...

Я дивлюсь в його темні як ніч очі…я вже майже не чую того що він говорить, чомусь мені це більше не цікаво. Я розумію що чогось не вистачає…чого саме? мені бракує слів, мені бракує думок…бракує іще чогось…- зникло притяжіння, його більше нема. В нього дещо пожмаканий, втомлений і вимучений вигляд, він і досі вариться у якихось своїх справах при цьому як завжди впевнений у собі щодо мене…щодо всього навколо.

Я дивлюсь у вікно і не розумію що взагалі я тут роблю, вже так давно загинули всі...

Сегодня вы уничтожили в секторе А тысяч пятьдесят поедателей, и теперь ты не можешь уснуть. С рас-светом Хэрндон и ты полетели на восток, зелено-золотистое солнце всходило у вас за спиной, и рассеяли нерв-нопоражающие гранулы почти над тысячей гектаров вдоль Разветвленной реки.

Потом приземлились в прерии за рекой, где поедатели уже истреблены, улеглись на мягкой траве, на территории, где будет первый поселок, перекусили. Хэрндон сорвал несколько дурманных цветов, и вы с полчаса подремали. А...

1911 год. Горы Карпаты. Здесь в недоступном месте находился Центр Совета по контролю пространства и времени Земли. Совет обеспокоен. Участились случаи несанкционированного посещения Земли «гостями» из других миров. Посещения сопровождаются массовыми похищениями людей, чаще стали находить отдельные изувеченные тела с удаленными органами.

Громадный дисплей галактического контроля пространства и времени мерцал слабым лилово-серебристым светом. Мерцающий экран успокаивал, верные псы спали у ног...

В один прекрасный день в большом колхозном курятнике родился любопытный цыпленок.

- Мам, а почему мы живем в этом курятнике? – Спросил он у матери, едва научившись шевелить куриными мозгами.

- Это удобно. – Ответила мать и побежала к кормушке вместе с другими курами.

- Мам, а почему нас кормят? – не унимался любопытный цыпленок.

- Потому что, так положено! Мы живем в обществе, а общество так устроено.

- А почему оно так устроено?
- Потому, что так удобно.
Однажды любопытный...

На берегу Реки Джэбз сидел голый кролик Мокрнг и считал деньги:

- Шибшти шешьть, шибшти шемь, шибшти вошемь…
Но ворона Элспсц, стерва, одноглазая летающая дрянь, подкараулила момент, сделала все так аэродинамически точно и безукоризненно, что фраза «деньги не пахнут» перестала иметь смысл. Или шмышл. Что одно и тоже.

- Ты! Тварь! – заорал Мокрнг, но Элспсц, выйдя из прицельного пике, лишь каркнула сверху что-то обидное, наглое, без меры и пародирующее его врожденную шепелявость.

Потом...

Стоял день, стоял довольно хмурый. Он был красив, но красив по-своему. Кучевые облака... белоснежные, как крылья ангелов, - с верху, а снизу серые, как пыльный асфальт дороги мегаполиса. Они нависли над городом. Солнце, никого не греющее, иногда протискивалось между ними.

Его появление можно было почувствовать, даже не взглянув на небо: из-за застланного пеленой неба, на земле вырастали длинные угрюмые тени домов, ломбардов, кафе и казино. Но все-таки оставались маленькие кусочки не задетые...