Глубокий

Однажды я увидел во сне-полете Вольфганга Амадея Моцарта. Увидел сразу всю его жизнь.

Он с самого детства был егоза, непоседа. Золотистый смех переполнял его, и он брызгал им во все стороны, как водой, окропляя всё и всех.

Ни угрозы, ни назидания, ни даже порка не могли закрыть этот фонтан.

Юный Амадей очень любил младенцев и собак. Они понимали его и заражались его экзальтированным состоянием. И опять все заканчивалось его золотистым смехом.

Однажды отец Леопольд увидел как юный...

Доброе утро, док.
Нет-нет… Я совершенно не волнуюсь.
Спасибо, что предложили присесть.
У вас умные глаза, док. Они без всяких снадобий могут спасти, потому что способны зажечь веру. Даже в мертвой душе.

Мертвой, как могильный камень.

Поэтому я и пришел к вам.
Вы спрашиваете, что меня беспокоит?
Я скажу.
Сейчас я все расскажу вам. И тогда вы будете вправе принять меня за ненормального, страдающего шизофренией. Болезни психики раскалывают разум, приводя к потере ориентировки во...

I
Как-то в тесном номере московской гостиницы ЦДСА молодой майор, командированный в столицу из Воронежа решать насущные вопросы, встретился с пожилым полковником, приехавшим в Москву откуда-то с Урала хлопотать по поводу неверно начисленной пенсии. Это был умудренный опытом человек, прошедший нелегкий жизненный путь, но сохранивший живость ума и чувство нетривиального юмора. В беседах с ним майор провел несколько не только приятных, но и поучительных вечеров, сопровождавшихся, как и положено...

Ранним утром на Большой Никитской, в той ее части, где еще тенисты сады и не гулок шум трамвая, у оранжеватого домика, облупленного годами войны и революции, как плохой слоеный пирожок, остановился неизвестный молодой человек в серых гетрах.

Внимательно проштудировав надпись: "К сапожнику Суркову-один звонок, к гражданке Оболенской-два коротких звонка, к акушерке Сашкиной – два длинных звонка, к археологу Мамочкину-два звонка длинных и один короткий", он позвонил два раза длинно и один...

– Да, Дротов, эти подземелья, муравленые ходы, кладбище костяков, горящих страшным, мертвым светом в темноте пещер,- все это тесно связано с личностью Грозного царя, насмешника и тирана, личностью, до сих пор еще тусклее освещенной русской историей, чем наши изнемогающие фонарики.

В самом деле: что мы знаем о нем? В те дни, по свидетельству историка Забелина, "память предков была унесена потоком петровских преобразований; через пятьдесят лет родная старина стала от нас дальше ассирийской". В...

– Это совсем не смешно, – буркнула Лиззи в то время, как ее сердце готово было выпрыгнуть из груди. – Я понимаю, что ты обижен и чувствуешь необходимость отыграться на ком-нибудь. Но это не дает тебе права клеветать на мою семью.

– На твоего брата, – снова уточнил Люк. – Я обвиняю только одного члена твоей семьи. По поводу честности остальных пока могу только догадываться.

Лиззи начала потихоньку терять самообладание.
– На каких основаниях ты обвиняешь Мэтью в мошенничестве?

– На тех...

Клео оказалась права насчет фермы. Она была очень живописной, с прекрасными лужайками и садами, и каждое место словно приглашало устроить там пикник.

Клео наполнила корзинку превосходной едой: холодный цыпленок, салат, свежие, еще теплые булочки и нежный морковный кекс.

В углу корзинки Саманта нашла две маленькие бутылки белого вина. Все это пришлось как нельзя более кстати. После трехчасового осмотра лошадей, отмеченных Тревором в каталоге, Саманта и Бандар ужасно проголодались. Они...

Ветер заносил дорогу, но резвые кони летели, как молния, – ноздри их дымились, пар вился столбом, и пушистый снег от копыт их подымался вверх облаками. Скоро путешественники наши въехали в темноту леса, где совсем не было дороги.

Старушка няня дрожала от страха, но прекрасная Наталья, чувствуя подле себя милого друга, ничего не боялась. Молодой супруг отводил рукою все ветви и сучья, которые грозили уколоть белое лицо супруги его. Он держал ее в своих объятиях, когда сани опускались во...

В тот же момент, когда Кори спустила Руфуса с поводка, она поняла, что совершила огромнейшую ошибку. Мощный лабрадор с неимоверной скоростью помчался по аллее Гайд-парка. Гуляющие с детьми матери с визгом бросились спасать своих чад от клыков «чудовища», а неспешно прогуливающиеся пожилые люди, вспомнив былую молодость, с резвостью, которую они вряд ли от себя ожидали, начали отскакивать в сторону.

И даже группа молодых людей в рваных джинсах и с пирсингом на лице с опаской взглянула на...

И идём мы забытыми тропами под луной и солнцем. Ноги наши бесшумно и легко, шаг за шагом, касаются обломков базальта в иллюзорном свете луны, выплывающей из-за отвесного горного склона, ещё хранящего тепло вечернего солнца. Нас тринадцать. В ночном безмолвии наши огромные бесформенные тени, скользят вдоль голых, потрескавшихся горных склонов, напоминая призраков. Мы и есть призраки. Облик наш неузнаваем, ибо теряется в складках широких сутан, а лица неразличимы в темноте глубоких капюшонов...