Дракон меняет кожу

В самом темном углу очень темной пещеры рыдал навзрыд, захлебываясь словами и слезами, подвывая и пристанывая огромный, страшный, жутко страшный Дракон.

Если бы у кого-нибудь нашлась свеча или фонарик, чтобы его осветить, они бы увидели, что его некогда красивая чешуя весьма и весьма потрепана. Где – то вырваны целые куски. Рога как будто сточены, можно было подумать, ими открывали консервные банки. Да и весь он какой-то…замызганно обшарпанный, подержанный, с перебродившим сроком годности.

Что...

- Почему ты это сделал? ТЫ!!! А не кто - нибудь другой! И как ты вообще до этого додумался?! Ты не можешь......

- Я сам знаю, что могу , а что нет!!! И никто не может мне указывать! Никто, слышишь?! Это мой свободный выбор - захотел - спас, захотел - убил!

Какая вам всем разница??? Почему вы все лезете в мою жизнь?! Что вам всем от меня надо? Разве я не выполняю всё, что ты мне приказываешь? Ты и так поднялся до властителя драконов - тебе этого мало? Почему бы тебе не оставить меня в покое...

-Нет! Ну что это такое?! Староста надысь общаковых коровенок перекупщикам сдал, у себя на задворках старые косточки выкопал, на краю леса раскидал, и давай орать: «Дивитесь, люди добрые! Опять Драконище клятый нашу скотинку пожрал! На колы его!»

И ведь, ни до кого, ни ухом, ни рылом, что костям тем сто лет в обед!

А девственницы?!

"Останешься девственницей, Дракон сожрёт!" И кого ругать за падение нравственности?! Меня, конечно! А мне они даром не нужны! Травоядный я!

Нет! Решено! Злые они...

Гуляй Поле это реальное название местности. Именно там родился Нестор. Отец Иван, мать Евдокия, крестьяне.

Махно родился 26 октября 1888 года (по новому стилю - это 7 ноября 1888).

Много смутного, и темного творилось в то время. Время перемен. Излом времен.

Сам Нестор - вот что удивительно, породило оно, это время.

Может само время порождает титанов.
Непонятно, как, в простой, крестьянской семье вырос, не лидер, не вождь, а вырос Батько- людей. В его 30 тысячном войске были все, и...

Пальто из кожи

Дyша соболя попадает в pай. святой Петp спpашивает ее: - Есть ли y тебя заветное желание? - Да, - говоpит дyша соболя, - мне хотелось бы иметь пальто из кожи богатой дамы.

Психоаналитик

Умер Юнг, ломанулся в райские врата, и увидел объяву: "Психоаналитикам вход воспрещен", и прямо под объявой - работающего за столом Фрейда. Удивился Юнг, и спросил у апостола Петра: - Почему такое нарушение? Ответил ему Петр: - Ну сидит, ну в раю... Да и какой он психоаналитик, между нами...

На каменных плечах Северного города устало дышал поздний вечер, уже почти сросшийся серыми тенями с ночью.

На том месте, где когда-то стоял Дом Алексеев, – тот самый «каменный жилой дом постройки Х1Х века», сгоревший в предыдущей истории, – теперь был разбит небольшой скверик: две скамейки – три куста.

И ничем уже не заслоняемая, красовалась напротив церковь с колокольней.

Черная масса воды одной из речушек города вздыблена наводнением до самого парапета…

Экран как-то внеурочно...

В сценографической игре художника с колоннами возникла новая трансформация: на сцене появилась довольно внушительная садово-парковая скамейка весьма экстравагантной формы.

Посредине этой скамьи, подвернув под себя ногу на восточный манер и зажав в кулаке короткую курительную трубку, сидел второй муж Женщины – рыжебородый художник Иван.

Тонкий красный свитер и джинсы были ему как вторая кожа – жилистая мускулатура рельефно проступала сквозь одежду.

На дальнем краю скамьи, отвернувшись в...

21

Собственно, сам спектакль, который поставили в театре, на этом закончился. Художественный свет на сцене сменился на «дежурный», бледный и холодный. Актёры тихо разошлись со сцены разгримировываться и переодеваться.

А публика в зале на этот раз пребывала в серьёзном недоумении. Всё-таки, финал для публики – дело святое и, если она его не понимает, могут возникнуть крупные неприятности. Так было и в этом случае – в зрительном зале зависла неприятная пауза. Свистеть в драмтеатре тогда ещё...

8

– Ну, разошелся… прямо, как папа, – проговорила Женщина.

Алексей поднял на неё недоумённый взгляд:
– Что – «как папа»?
– Ну, как мой папа. Помнишь, он хотел устроить тебя на работу, вахтером, а ты отказался и хлопнул дверью. Что было!..

В Алексее зашевелилась тоска, и он сказал уже чисто автоматически:

– Кто сказал: «буду слушать и молчать»?
– Так они же ушли сейчас.
И спросил он точно так же, ещё не понимая того, что случилось:

– Кто - они?
– Ну, эти, - ефимовская неродная...

11

– Проходи. Садись.
Но Алексей не внял предложению и остался стоять у двери

Комната Лёхи была загромождена старой разностильной мебелью. Длинный овал обеденного стола, покрытый тёмной бахромистой скатертью, занимал весь центр комнаты под роскошной пятирожковой бронзовой люстрой.

Окна, такие же высокие, как в комнате Юноши, были обрамлены тяжёлыми, плотными портьерами, и оттого вся комната выглядела не столько мрачной и тесной, сколько таинственной.

– Ведь вот… видишь как… Ушли...