Большое

С непонятной улыбкой на лице и подарочной коробкой в руках Александрос вошел в лифт и нажал на кнопку этажа, где располагалась квартира Кейти. Он не жаловал сюрпризы, но Кейти любила их. И он не мог дождаться, когда увидит ее лицо в тот миг, когда она поймет, что он вернулся на тридцать шесть часов раньше, чем планировал.

Во время своего восьмидневного пребывания за границей он много часов провел в магазинах, хотя и не любил это занятие. Все же ему понравились магазины игрушек. А еще отчего...

Господин доктор Отто Калленбрук, профессор евгеники, сравнительного расоведения и расовой психологии, действительный член Германского антропологического общества и Германского общества расовой гигиены, член-основатель общества борьбы за улучшение германской расы.

Автор нашумевших книг о пользе стерилизации, о расовых корнях социальной патологии пролетариата и ряда других, сидел в рабочем кабинете по Лихтенштейналлее № 18 и, попивая послеобеденный кофе, внимательно просматривал гранки своей...

Оглушительный рев оркестра и веселые выкрики танцующих остались позади.

Джулиана Скеффингтон сбежала по широкой лестнице ярко освещенного загородного дома, где не меньше шестисот дам и кавалеров, представителей высшего общества, веселились на костюмированном балу.

Английский парк, раскинувшийся перед домом, весь был полон волшебными огнями факелов, бросающих призрачные, дрожащие отсветы на деревья, и запружен веселой, причудливо разодетой толпой гостей, среди которых тут и там мелькали...

Голова раскалывалась.
Боль глухо билась в черепе, давя изнутри на глазные яблоки. Желудок тревожно сжался, словно его разбудила суматоха в остальном теле.

– У меня болит голова, – вслух пожаловалась Марис Маккензи тихим, слегка озадаченным голосом.

У нее никогда не было проблем с головными болями. Несмотря на хрупкий вид, Марис унаследовала крепкое телосложение Маккензи. Именно странное состояние заставило ее заговорить вслух.

Она не открыла глаза и не потрудилась взглянуть на часы...

"Мне, во всяком случае, ненавистно все, что только поучает меня, не расширяя и непосредственно не оживляя моей деятельности". Эти слова Гёте, это его задушевное ceterum censeo могло бы служить вступлением к нашему рассуждению о положительной или отрицательной ценности истории.

Ибо в этом рассуждении мы намерены показать, почему поучение без оживления, почему знание, сопряженное с ослаблением деятельности, почему история, как драгоценный избыток знания и роскошь, нам должны быть, по выражению...

Этой ночью, в астральном полете…
Я увидел Джузеппе Бальзамо, в миру известного, как великий граф Калиостро, магистр всех мыслимых и немыслимых лож и орденов.

Я увидел его осужденным и заточенным в свинцовой темнице дворца дожей Венеции.

В полумраке Калиостро все равно оставался элегантным и уверенным. Перед Джузеппе стоял святой отец, лучший из исповедников святой инквизиции. У инквизитора была трудная задача – убедить Джузеппе покаяться перед судом Божьим и людским. Церкви было очень...

В ночной мгле не было видно селения, даже маленького огонька одинокого дома. Густел лес у пустыря, казалось, что это он съел весь свет от окон. Проглотил и многие звуки, оставив лишь ночных хищных птиц. Но вдруг раздались шаги, лес сжался кошкой, стал вслушиваться, смотреть.

Мимо шел молодой парень, в льняной белой рубахе и синем жилете, в стоптанных кожаных сапогах и с сумкой на плече, набитой сухарями. Невидимая дорожка и безлунное небо в тучах, бедное звездами, вывели его к пустырю...

Во дворце одного очень богатого хана была зеркальная комната. Все стены, пол и потолок в ней были из зеркал.

Однажды в этот зал попала собака и застыла, как вкопанная. Со всех сторон ее окружали собаки. Она оскалилась.

Зеркала многократно отразили ее оскал, и собаки вокруг тоже показали клыки. Собака в ужасе залаяла, и эхо вновь многократно отразило ее лай. Всю ночь собака металась по залу, лаяла и кидалась на мнимых зеркальных врагов.

Утром ее нашли мертвой.
А все могло сложиться...

Вагон раскачивался от возрастающей скорости, тьму тоннеля разрезал свет окон мелькая по каменным стенам и обнажая проложенные провода человеческому взгляду. Маленькие телевизоры крутили поток информации для пассажиров. Но не проявляющие интерес люди были погружены в себя, читая книги, слушая музыку, рассговаривая друг с другом и не обращая внимания на их окружение. Как же я люблю метро, отдельный подземный мир где все могут отдохнуть от летней жары потоками холодного воздуха хаотично разбрасывая...

НЕ БОЙТЕСЬ ЛЮБИТЬ.

Когда вы чувствуете себя несчастным и покинутым, постарайтесь сделать что-нибудь с любовью. Произнесите хотя бы одно слово с любовью, просто подумайте с любовью о ком-нибудь.

Открывайте сердце и старайтесь пробудить в нём любовь.

Для этого нужно перестать видеть в других и в себе только недостатки и ошибки. Одни люди могут нам нравиться, другие – нет. Легко любить людей, которые нам нравятся. Но любить ближнего – не значит восхищаться им. Трудно восхищаться убийцей...