Беда

МОЯ ЖИЗНЬ. ЧАСТЬ 12(2). О семье вообще. В СОЧИ.

О семье вообще.

Жить в родительском доме в большинстве своем не просто, ибо к нему непременно прилагаются на продолжительный период родители. И тут уж кому как повезет. Хотелось бы и так думать, что – повезет… Но везения тут нет, как нет. Только невежественный может посчитать, что все сводится к везению. На самом деле, каждый строит свое сегодня своими же руками вчера, которое никак не обозримо человеком в его жизни текущей, ибо выходит за...

Музыка Шопена тихо и нежно звучала в небольшой, погруженной в вечерние сумерки, комнате. Грустная, сомнамбулическая мелодия шопеновского ноктюрна, печально замирала в сонной синеве томного вечера и таяла в сгущающем воздухе.

Чтобы потом, в тишине и полумраке, певуче возродиться из ниоткуда, завораживая своей волшебной мелодией, унося на своей вечерней волне нежнейших звуков в неведомо-прекрасные дали грёз, неуловимых, как обволакивающее дыхание тихих ночей, как прощальные сумерки умирающей...

Так встретились и подружились Анна и её сосед Тихон...

Анна жалела его, а он любил её и очень уважал за стойкость и мужество. Он не ожидал, что такая небольшая и хрупкая женщина могла так стойко противостоять невзгодам жизни и оставаться при этом доброй и нежной...

Он многое повидал в жизни, многое знал и немало пережил за свою долгую жизнь, - жизнь сильно потрепала его, изломала, обидела. Он не любил ни вспоминать о своём прошлом, ни говорить о себе и о своем житье-бытье... Да и что...

Верьте аль не верьте,
А жил на белом свете
Федот-энергетик,
В простонародье - электрик.

Служба у Федота -
О благе людей забота.
Чтоб грелись не только возле камина,
И свет в домах был не от лучины.
Чтоб, не считая народа количество,
Было во всех домах электричество.

А сам дворец – просто красавЕц!
Распластался амбарами
У озера с омарами.
Ну не с омарами, так с сазанами.
Приезжай, кто не верит – увидите сами вы.

За десятки верст видна труба,
Что подпирает собой облака.

А...

Четырнадцатое августа, понедельник. Ялта.

Данила стоял, прислонившись спиной к стене. Какая-то добрая, аккуратная старушка, собрав уцелевшие фрукты, двинулась к нему, приговаривая:

- Летят, как угорелые, нехристи!
- Это Вам! - Данила вручил даме розу и собрался уйти.

- А фрукты? Куда ты, сынок?
- В гнездо, маманя...
Приступ веселья опьянял: - «Она поправилась. Она здорова. Обычный солнечный удар. Она меня заметила. Она может подождать меня перед спуском к Ласточкиному Гнезду. Там...

Без всякого сомнения, голодание необходимо было поставить вслед за настроями, потому что так нас Бог создал. Лично мне голодание даётся на много легче «жевания». Эта любовь меня разбаловала до такой степени, что лезу на нарушение «инструкции жизни» нагло. Почему нет дула пистолета у виска? Потому что я знаю, голод спасёт меня всегда. Душа каждого из нас, перешедшая из тех времён, быстро адаптируется, организм срочно перестраивается, это и сказывается на результатах оздоровления, но у того, кто...

Кто я?
Часть первая
Глава 1
Первые лучи солнца коснулись тайги, птицы весело щебетали, словно радуясь зарождающемуся утру. Белка выбежала из своего уютного домика и стала прихорашиваться. Она с таким удовольствием приводила себя в порядок, что даже не заметила, что рядом с ней пристроилась соседка, другая белка. Её ушки и взгляд были устремлены вниз: там, среди бурелома и лесной травы, шла лиса, иногда она останавливалась и к чему-то принюхивалась, затем двигалась дальше. Вдруг лиса подняла...

- Не спи красавица, твоя подруга тебя уже заждалась, - Белобрысый за руку, рывком потянул Наташу, ее тело поднялось, словно пушинка и она оказался перед длинным столом.

Первой ей бросилась в глаза Оксана. Платье на ней было разорвано, и не прикрытая белоснежная грудь, выделялась светлым пятном на фоне мрачной и ужасающей картины в землянке.

На столе перед подругой стоял полный стакан, а рядом небрежно валялось ее драгоценное колье. Она сидела на стуле с опущенной вниз головой, и ее руки...

Темно-лиловое облако гигантским забралом заслонило утреннее солнце. Проворная ласточка, завершив очередную фигуру высшего пилотажа, скользнула вниз в предзнаменовании надвигающегося дождя. Конец мая в этом году выдался на редкость капризным. Безоблачная, светло-голубая высь могла в одночасье затянуться мрачными тучами, сменив жизнерадостный солнечный пейзаж дождливым готическим фоном.

Стас лежал на кровати, нежась в утренней полудреме. Он ожидал некоего сигнала к окончательному пробуждению...

"Мне, во всяком случае, ненавистно все, что только поучает меня, не расширяя и непосредственно не оживляя моей деятельности". Эти слова Гёте, это его задушевное ceterum censeo могло бы служить вступлением к нашему рассуждению о положительной или отрицательной ценности истории.

Ибо в этом рассуждении мы намерены показать, почему поучение без оживления, почему знание, сопряженное с ослаблением деятельности, почему история, как драгоценный избыток знания и роскошь, нам должны быть, по выражению...